220 метров (страница 4)
Но и этот разговор, после которого над сделкой нависла еле заметная угроза, не испортил настроение Михаилу. Борис Иваныч разумный человек, не станет глубоко копаться в перекрытиях и фигурально, и буквально. Ностальгия – сильнейшее чувство. Наверное, даже сильнее, чем любовь. Любовь с годами увядает, а ностальгия становится сильнее.
Лена ждала его в прихожей уже одетой. Веселый взгляд, поцелуй в щеку. Он сильно опоздал, а ей давно надо было выходить. Ни капли недовольства, ни слова упрека.
– Обе в ванной. Не забудь высушить феном, чтобы волосы лежали. Перед сном пусть сходят в туалет. Тебе еды нет, – сказала она, застегивая пальто.
– Закажу шаверму, – отозвался Михаил. – Тебе заказывать?
Лена задумалась, натягивая перчатки.
– Не, буду держаться. Возьму йогурта по дороге домой. Давай. – Быстрый поцелуй в другую щеку. Она открыла дверь и вышла. Бассейн работал до двенадцати, Лена ходила два раза в неделю, чтобы «не разжиреть окончательно».
За последние годы они оба прибавили в весе. Но Лена, несмотря на двоих детей, оставалась стройной, а Миша отрастил жирок. Он присел на пуфик, чтобы расшнуровать ботинки, посмотрел на себя в ростовое зеркало и погладил выпирающий живот. Его взгляд упал на рюкзак, с которым Лена ходила в бассейн. Он подскочил, распахнул дверь и выглянул в парадную. Шапка жены исчезала внизу.
– Рюкзак опять забыла! – крикнул он в пролет.
Шаги затихли, а потом стали подниматься, и с ними поднималось шуршание пуховика.
Закрыв за женой дверь, Михаил снова сел на пуфик. Пока снимал ботинки, смотрел на себя в зеркало. Темные волосы, широкий лоб, карие глаза. Нос чуть скошен вбок – студенческая драка. Если долго смотреть на нос, вспомнишь ночной холод, суетящиеся тени, взмах чужого кулака, хруст и сильную боль. Тонкие губы, обычный подбородок. На висках в прошлом месяце появилась седина. Одежда «своего парня». Из ванной доносился звук льющейся воды и голоса девочек. Михаил решил переодеться в пижаму и направился в спальню, но из ванной раздались плеск и вопль:
– Мама, скажи ей, она опять проливает воду на пол!
Дальше шли убаюкивающие дела: успокоить детей, отмыть, вытереть и посушить, как просила Лена, с расческой, для объема. Соня сразу забралась к себе на второй этаж, там включила фонарик и читала книжку с глазастым щенком на обложке. Маша потребовала читать ей «Гадкого утенка», которого потом попросила заменить на «Кота в сапогах», но и его не дослушала, попросила спеть «Одинокую звезду», потом – «По долинам и по взгорьям». Исполнив весь свой репертуар, Михаил под недовольные возгласы выключил свет и вышел из детской.