Кира РАЙТ: РАЙЯ бесчувственного командора. Галактика Его желаний

ПРОЛОГ

Райя

Я старалась дышать. Хотя бы просто дышать пока. И главное – не думать о будущем. Вообще лучше ни о чём не думать, конечно. Но о будущем – тем более. Нужно перестать себя накручивать, иначе от страха просто с ума сойти можно.

Сейчас же стараюсь просто сосредоточиться на тепле, что идёт от подставки, на которой стою. Мужчинам вокруг меня тепло не нужно. Кажется, они вообще неуязвимы, не то что не боятся холода. А вот мне оно необходимо. Иначе превращусь в сосульку. Хотя этого тепла сейчас так ничтожно мало, ведь от паники холодеют руки и ноги. Но я держусь. Должна.

У меня нет другого выхода.

Только выдержать.

И выжить. Для чего, я пока не придумала. Мне отсюда не сбежать. Но и сдаваться не хочу. Не буду. Нет.

– Аукцион объявляется открытым! – звучит громко и раздаётся гонг.

Я опускаю голову пониже. Не думать. Нет. Не поднимать глаз, чтобы не видеть их. Тех, кто смотрит на меня сейчас. Смотрит внимательно. Не сводя взгляда. Шаря им по моему телу, прикрытому лишь тонкой светлой тряпкой, которую зачем-то назвали тут «платьем». От платья в ней есть примерно… ничего.

Рядом раздаётся какое-то шипение. Как я поняла, многие из них имеют повадки зверей, и вот так выражают эмоции. Хоть бы сейчас это означало что-то вроде «фу, какая тощая, нам такой не надо». Но моим желаниям не суждено сбыться…

Потому что управляющий (или кто он там) возвещает уже на понятном мне языке о том, что появилась первая ставка.

Деньги? О нет. Они не предлагают за меня деньги. Они предлагают услуги. Для их страны. Для императора. И чем больше их вклад, чем больше могут предложить, тем более подходящий сосуд им можно забрать…

Если что, сосуд – это я. Мне так объяснили. Как и то, что я не имею право смотреть в глаза другим мужчинам, кроме того, кто выберет меня своим сосудом.

И сейчас я вновь стараюсь заставить себя не поднимать головы. Но не потому что боюсь нарушить правило. Под другой причине. Просто не хочу видеть того, кто делает эту ставку. Не хочу думать о нём. И о том, что будет потом, если других ставок не окажется.

Правда, страх неизвестности пугает ещё больше, и против воли моя голова всё же поднимается… Я встречаюсь взглядом с совершенно жуткими глазами. Чёрными. Без зрачка.

По коже несутся панические мурашки. Пожалуйста-пожалуйста, только не он!

Едва удерживаю себя на месте, чтобы не отшатнуться и не побежать. И только лишь потому что знаю – бежать отсюда некуда. Мне не выбраться. Не спастись.

Именно в этот момент, когда из последних сил борюсь с собой, дверь вдруг отъезжает в сторону, а в помещении показывается… Кто это?! Все местные мужчины тоже огромны и физически развиты. Но этот…

Ростом явно больше двух метров. Металлические когти на руках. Взбугрившиеся тёмно-синие, как разводы от джинсов, мышцы, по которым кажется пробегает электрический разряд – во всяком случае эти волны очень похожи на ток. Сияющие жутким светом глаза. Длинные тёмные волосы. Лицо искажено яростью. И аура…

Аура безоговорочной силы. Такой, от которой подгибаются ноги. Не только у меня, судя по тому, что многие гости аукциона вдруг сели на свои места, переставая галдеть. Мне сесть некуда, поэтому покачнувшись, продолжаю стоять. И смотреть. Не получается не смотреть на него. Хотя и понимаю, что нельзя.

Он же просто подходит к одному из собравшихся мужчин, что-то говорит ему на своём языке с огромным количеством шипящих и резко разворачивается, чтобы уйти в повисшей тишине, как вдруг… Я даже издалека вижу, как его ноздри вдруг сильно раздуваются. Он втягивает воздух и быстро разворачивается, глядя прямо на меня.

В момент, когда наши глаза встречаются, меня саму будто бы прошибает током. Затем он проходится пристальным взглядом по всему телу, которое зачем-то делает крошечный шаг вперёд. К нему.

Осознав это, я замираю на месте и стараюсь задержать дыхание, казаться ещё меньше, даже обнимаю себя за плечи в бессмысленной попытке защититься от его взгляда, который ощущается как самое настоящее прикосновение. А ещё замаскировать этот шаг, которого ни за что не должно было быть.

Как я только умудрилась привлечь внимание этого ужасного существа? Лучше бы вообще голову не поднимала! Но опускать её уже поздно.

Под хмурыми взглядами собравшихся он уже как-то нервно идёт ко мне. Рывками. Словно сдерживается, чтобы не бежать. А когда подходит, то втягивает воздух рядом с моей головой ещё раз. Смотрит на табло, где что-то написано. Кажется, данные о ставке. Ну, насколько я помню, прежде там ничего не было – до начала. И вдруг бросает что-то управляющему. Короткое. Низким, доводящим до дрожи голосом.

Моё тело едва держится вертикально. Кажется, вот-вот я рухну к его ногам.

Из последних сил убеждаю себя стоять и смотреть перед собой. Теперь уже не в его глаза, ведь он слишком высокий – теперь куда-то в солнечное сплетение, из которого расходятся тонкие ниточки, похожие на синюю молнию…

Всем своим существом ощущаю его мощь и силу. А ещё – его злость. Почти осязаемую. Кажется, протяни руку – и можно дотронуться. Я даже знаю, какая она будет на ощупь… Обжигающе-ледяная, твёрдая, звенящая, словно самый крепкий металл, пролежавший на морозе много лет…

Но чудится, что если я опущу голову, как положено, и потеряю этот странный контакт – то просто рухну вниз. Мои силы буквально истекают. Тело бьёт от необъяснимой дрожи.

Управляющий же в ответ на короткую реплику тоже вздрагивает и смеет переспросить. На его месте я бы этого не делала. Потому что даже я ощущаю, как от этого мужчины (его пол точно не спутать, и мне даже стыдно немного и страшно, что я успела заметить отличительный признак его пола, возбуждённый и неслабо выпирающий под металлическими пластинами доспехов, куда теперь изо всех сил стараюсь не смотреть, потому что в моей голове просто не укладывается как вообще могут быть совместимы наши виды с таким… размером) исходит волна недовольства. Управляющий начинает лебезить, а мужчина снова небрежно бросает пару фраз и, кинув на меня последний, не предвещающий ничего хорошего взгляд, просто уходит.

Он про меня что-то говорил? А что?

Кажется, был в таком состоянии, что вполне мог попросить себе грушу для битья, чтобы не покалечить собратьев. Они были похожи на него – такая же тёмно-синяя кожа, тёмные волосы, пугающие глаза, вот только в размерах заметно меньше. Хотя и больше меня прилично… Но по сравнению с ним – мелкие пешки.

– Аукцион завершён, – как-то бессильно и покорно возвещает управляющий к сожалению всех остальных. А с электронного табло пропадает строчка. Это значит, что меня кому-то отдали? Тому, кто сделал ставку, или вот этому – кто ворвался и что-то требовал без ставок?

Когда все начинают расходиться, управляющий подходит ко мне.

– Иди за мной, твой рай-ши потребовал тебя немедленно.

Вот как. Значит, меня и правда отдали ему…

– А кто он? – всё же решаюсь спросить. Не знаю, что это изменит. Точнее, знаю, что не изменит ничего, но вопрос вырывается раньше, чем получается подумать.

Если честно, на ответ рассчитывала не особо. Но почему-то управляющий аукционом отвечает. Видимо, тоже не отошёл от этой сцены с жутким огромным мужиком.

– Командор решил тебя забрать, – вздыхает как-то… сочувствующе что ли.

Надо же. Что он за чудовище, что мне даже управляющий сочувствует? Они все тут, кажется, не умеют обычно выражать эмоции. Никакие, кроме гнева, как я успела заметить.

– Но он же не участвовал в аукционе, – пытаюсь понять, сообразив, что пока есть возможность что-то выяснить, лучше это сделать. Другой может и не представиться.

– Ему и не нужно, – отмахивается управляющий, ведя меня за собой.

– Почему?

Когда он затормозил резко, я едва не впечаталась в его спину. Но тут синекожий управляющий обернулся, смерив меня оценивающим взглядом.

– Потому что он командор. Больше него никто не дал нашей стране. Кроме императора, разумеется. И он может потребовать любую. Вот только чем ты привлекла его внимание, не могу взять в толк. Прежде он не проявлял интереса к сосудам. По крайней мере последние пять лет…

– Это хорошо? – пользуясь невиданной щедростью в информации, пытаюсь определить и для себя, чем мне это грозит.

Одно только пульсирует в голове после увиденного его состояния – у него пять лет не было женщины, и он сейчас в бешенстве по какой-то причине… Кажется, ответ очевиден? Это всё просто не может быть хорошо…

Вот и управляющий пожимает плечами.

– Будь покладистой и исполни своё предназначение. Это в твоих же интересах.

Ага, может мне ему ещё тапки в зубах принести?

Я крепко стискиваю эти самые зубы и едва сдерживаю свой характер и возмущение.

Кто бы знал, как мне тяжело это даётся… Но, конечно, я ни за что не признаюсь, что кем бы ни был мой новый хозяин или покровитель, я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы не стать безмолвным инкубатором и постельной грелкой. Плана у меня не было. Пока. Поэтому придётся импровизировать…

Ши-Ран

Я возвращался с очередной зачистки. Сегодня даже меня потрепало неслабо. Все кости скручивала уже привычная боль. Пронизывала каждый сустав. Каждую мышцу.

В боевой форме всегда так. И за долгие годы тренировок я свыкся с этим. Смирился. Научился принимать.

Это наша плата за огромную силу и возможности. Их не достичь в обычном состоянии.

Правда, не все рай-ши могут принимать боевую форму. Некоторые из моих собратьев просто не выносят эту боль. Слишком тяжело. И я не считаю их слабаками. Запрещаю своим подчинённым насмехаться над ними и унижать.

Это не слабость. Это физические возможности. У кого-то они ниже, чем у других,. У кого-то выше. И это не делает первых отбросами. Хотя и отнимает часть преимуществ…

Но таковы правила нашей страны. Правила выживания. Лишь сильнейшие могут продолжить род. Лишь они являются верхушкой общества. И я их часть.

В своё время я сделал почти невозможное, чтобы стать тем, кем являюсь теперь. Бракованный. Слабый. Теперь – один из сильнейших. И могу получить то, что пожелаю. Тотчас. Без необходимости соперничать с кем бы то ни было.

Например, во время выбора сосуда для продолжения рода…

Я уже больше пяти лет не заглядывал на аукционы. Не пытался сравнить свою ДНК с генотипом человеческих женщин. Не искал свой сосуд. Не надеялся, что он вообще у меня будет.

После того, что случилось пять лет назад, я не собирался даже пытаться. Заставил себя принять тот факт, что никогда больше не стану пробовать. Убедил себя. И казалось, что вполне успешно.

Мои собратья, имеющие сосуды, восстанавливались с их помощью после того, как принимали боевую форму. Да, вот такой парадокс – нестерпимую накопившуюся боль и напряжение может снять хрупкая человеческая женщина. Крошечная по сравнению с моим видом. Но такая выносливая на самом деле…

Мне же приходилось последние годы использовать капсулы для восстановления. Эта процедура куда менее приятная и более долгая. Как минимум час, а то и полтора приходилось лежать неподвижно, ожидая, когда полегчает. И всё это время боль не утихала, снимаясь лишь под конец одной резкой волной. И то не совсем…

Как правило, моим собратьям капсулы помогали быстрее. У меня больше физических возможностей, больше напряжения, больше боли – поэтому и восстановление медленнее. Но я принимал это как данность. Факт, который исправить не мог. А значит не было смысла о нём думать.

Я всё для себя решил. Всё. Пока не сунулся на этот аукцион, чтобы сообщить одному из своих подручных, чтобы отправился на место зачистки и проверил ещё раз. Такие вещи лучше объяснять лично. Вот и решил дойти сам. Не сломаюсь. Как мне казалось…