Двадцать (страница 7)
Наоборот, ее очень быстро развезло, очень быстро стала пьянеть. И смелеть. И я осмелел. Потому что нравилась она мне. Дико нравилась. С первого взгляда. Никогда ничего подобного раньше не испытывал. И понимаю, что замужем, что чужая…а выключить себя не могу. Она отлично двигалась. Очень красиво танцевала – ритмично, сексуально, завлекающе, и волосы ее шикарные по спине струились, извивались волнами. Представил, как впиваюсь в них пальцами, оттягивая голову назад, когда беру ее сзади… и вздрогнул всем телом. Эрекция мгновенная, только от одного взгляда на то, как извиваются ее бедра. У нее тонкая талия, пышная грудь и пышные бедра, округлые, упругие ягодицы. Платье облегает их несильно, но, когда она двигается, рельеф аппетитно выпирает и обрисовывается под тонкой шерстяной тканью.
Уверенная в себе, недосягаемо красивая. Про нее можно сказать – Королева. И даже когда споткнулась и упала прямо мне в руки…сцуко…почему так сексуально? Не убого, не смешно, а именно грациозно. Подхватил на руки и взглядом с ней встретился. Утонул. Меня просто как с камнем на шее засосало в синий омут. Насыщенный, глубокий. Как недра океана. Вблизи на нее смотрю, и простреливает все тело, потому что она еще красивее. Кожа у нее матовая, не тронутая косметикой, на переносице несколько веснушек, и верхняя губа словно резко очерченная, вздернутая.
– Я тебя поймал…
Перешел на «ты» и сильно сжал упругое тело голодными ладонями. Прет так, словно месяцами не трахался. Я бы ее… Я бы ее всю ночь напролет, так чтоб искры из глаз, так чтоб орала и кончала, так чтоб имя мое выстанывала. Видно, что она вся трепещет, вырваться хочет, убежать…но что-то ее держит и я гоню прочь мысли, что это алкоголь.
Сажаю к себе на колени, и эти сногсшибательные ягодицы прижимают мою эрекцию так, что я вот-вот кончу в штаны. Поерзает немного, и я просто спущу. Б*яяядь, аж глаза закатываются. Последний раз так возбуждался, когда девственности лишился еще в лагере с вожатой. Вот так же подпирало и зудело в яйцах с ощущением неизбежности провала.
Ее щеки горят, и она охватывает мою шею руками. От нее пахнет…черт. Я понять не могу чем. Мне кажется – пионами. Тонкий аромат пунцовых весенних цветов. И я понимаю, что это мой любимый аромат. Мать срезала свежие и по всему дому ставила, потому что сын любит.
Не выдержал, коснулся указательным пальцем щеки. Захотелось почувствовать такая ли ее кожа бархатная на ощупь. Вздрогнули оба. Снова глаза в глаза. И мне кажется, что моя грудная клетка разламывается от сильного сердцебиения. Как будто взгляды – это уже секс, как будто я могу вот так брать ее глазами, удерживая и не давая отвлечься.
– После шампанского текилу. Смело.
– Я очень смелая…
– Да. Ты смелая, если села ко мне в машину. А теперь и ко мне на колени. Куда пропала скромница, которая сказала, что не пьет вообще?
– Утонула на дне бокала.
Я много раз видел, как флиртуют женщины, как они кокетничают, соблазняют, приглашают к сексу. Но мне всегда было насрать. Если я хотел, я их трахал. Меня не надо было стимулировать. Но ее дерзкий ответ отозвался выстрелом в паху. Прижал ее к себе, чувствуя, как стало сухо в горле, когда грудь коснулась моей груди.
– Ты пила раньше текилу, незнакомка?
Отрицательно качнула головой.
– Всегда бывает первый раз, – тихо заметил, – Я научу тебя правильно… пить.
Кивает и не отрывает от меня взгляда. Учить…мне нравилось учить именно ее. Было в этом нечто сумасводящее. Я смотрел ей в глаза и слизывал кристаллы соли с ее кожи, и мне адски нравилось, как потемнели ее синие глаза, как приопустились тяжелые веки с длинными ресницами, слегка тронутыми косметикой. Мне было вкусно. Адски вкусно касаться ее кожи. Хотелось вылизать ее везде. Залезть под ее скромное платье, стащить трусики и лизать ее. Она бы точно так же вздрагивала? Она бы кричала для меня, эта королева с роскошным телом, синими безднами глаз и великолепными волосами. Заглушил адский зуд в скулах рюмкой текилы и лаймом.
– Вау! – шепчет так очарованно, не сводя с меня глаз. Где-то внутри голос говорит мне, что это алкоголь, что я просто держу в руках пьяную женщину и мне нечем, б*ядь, гордиться. Но меня несет, меня прет так, что тормоза отказывают, на хрен.
– Теперь ты.
Я провоцировал ее. Насыпая соль себе на запястье и не зная, что она сделает. Повторит ли за мной, и выдержу ли я этот повтор. Меня уже штырит не по-детски.
– До дна, не растягивая. Только сначала слижи вот это… – мой голос был хриплым от возбуждения. Меня буквально трясло от предвкушения, и когда она наклонилась и начала собирать соль своими губами, несмело касаясь языком, я закатил глаза и выругался про себя матом.
Сдавил ее руками за тонкую талию. Настолько тонкую в контрасте с бюстом и бедрами, что меня вело от этой женственности. Привык трогать кости и силиконовые мячи. А ее грудь тяжелая, большая, я угадываю ложбинку под тканью, и у меня выделяется слюна.
Когда залпом осушила рюмку, я не выдержал и жадно набросился на ее рот, вталкивая в сладкую мякоть кусочек лайма и чувствуя, как она глотает. Перед глазами адские развратные картинки, воображение рвет на клочки.
Резко привлек к себе за затылок и жадно впился в губы, проталкивая язык глубоко в рот, наслаждаясь запахом ее дыхания и мысленно уже вдираясь в ее тело вздыбленным членом.
Задыхаясь, тяжело выдыхая ей в губы, кусая то нижнюю, то верхнюю, втягивая в рот, скользя голодными движениями по небу, по деснам и снова сплетая язык с ее языком.