– Она уже лет десять помогает маме по хозяйству. И меня воспитывала. На гимнастику водила, уроки помогала учить. Не бойся, тебе у нас понравится.

– Не сомневаюсь. Ты говорила, у вас большой дом.

– Огромный.

– Комнат десять или…

– Больше. Есть домик охраны на территории, гостевой этаж… Да много чего.

– Мне уже страшно. Волнуюсь я, Линка. Ну, что я могу тебе дать – простой каменщик?

– Ты студент строительного факультета. И хватит уже себя принижать.

Сердце тревожно сжимается, когда я замечаю две черные машины, припаркованные возле стоянки рейсовых автобусов. Я не говорила папе, во сколько приеду… Все утаила… Однако, он все равно раскопал…

– Ты чего? Побледнела вся, – хмурится Женька, забирая из моих рук рюкзак.

– Машины… Вон те, черные…

– Мерседесы представительского класса. С чего ты решила, что это… Или…

– Идем. Сделаем вид, что не заметили их. Я убью папу. Вот зачем он так?

Господи, ну какие я говорю глупости… Папиных волков ничего не остановит. Знаю уже – проходила… Слезы, мольбы, упреки, угрозы – на них ничего не действует.

– Ангелина Ивановна, задержитесь, пожалуйста.

Федор Петрович – начальник охраны, собственной персоной. Высокий, коренастый, с короткой стрижкой и рацией в руках… Кажется, он даже спит с ней.

– И вам добрый денечек. Со мной все хорошо, Федор Петрович. Можно мы с моим…

– А это еще кто? – хмурится он, сканируя Женьку придирчивым взглядом.

– А это не ваше дело.

– Назовите вашу фамилию, имя, отчество, – чеканит он, медленно поднося к лицу рацию.

– Не говори, Жень. Мы что, задержаны? – закипаю я.

– Повторяю, молодой человек, назовите…

– Акулов Евгений Валерьевич, двадцать четыре года, – краснеет Женька.

– Шеф, она не одна приехала. С ней некий Акулов Евгений, двадцать четыре года. Что с ним делать? Может, по базе быстренько пробить и… – рапортует начбез в динамик шипящей рации.

– Блять! – слышится хриплый голос отца. – Ангел, почему ты ничего не сказала?

– Пап, ну, чего ты устроил? Я намекнула, что готовлю сюрприз и… Папочка, нам страшно. Зачем это все?

– Быстро домой, Лина. Отправь этого… Акулова восвояси. Не для его ушей будет разговор.

Женька сникает. Страх на его лице сменяется беспомощностью. Он снимает с плеч рюкзак и бросает его под ноги. Тягостно вздыхает и растирает лоб ладонью.

– Он никуда не поедет, папа! И, точка! Женя – мой жених! Я люблю его!

– Приехали.

– Пап, я взрослая девушка, ясно? И ты не можешь запрещать мне… жить.

– Ладно, Ангел. Ты сама так решила, потом не жалуйся. Садитесь к Федору в машину и дуйте домой.

Глава 4.

Ангелина.

Прижимаюсь к Женьке и беззвучно молюсь… Нас встретили, как преступников. Охрана, машины, рации… Гребаная папина предусмотрительность, от которой я успела отвыкнуть.

Федор напряженно молчит. По сторонам озирается, потеет, словно нам впрямь грозит опасность… Утирает пот со лба белоснежным платком.

– Федор Петрович, что-то происходит? Я о чем-то не знаю? – решаюсь спросить.

У Женьки вид, словно его вот-вот казнят: бледный, испуганный, с дрожащим подбородком…

– Отец все скажет, Лина. Потерпи.

Возле ворот чужая машина. Хорошо, что двор остался прежним – уютным, засаженным цветами и деревьями, располагающим к уединению… Хотя о каком уединении я говорю, господи? Здесь яблоку негде упасть. Охрана, женщины в форменных костюмах – я их впервые вижу, садовник дядя Ваня…

– Линочка, – выходят на крыльцо родители.

Мама напугана, хоть и улыбается. Тянет ко мне обессиленные руки, прижимает к груди и целует в лоб.

– Маленькая моя, родная… Мы тебе желаем добра, – шепчет она, не обращая внимания на Женьку.

Он стоит возле машины, боясь пошевелиться.

– Мамуль, да что происходит?

– Лина. Дочка, – вздыхает отец, потрепав меня по волосам, как щенка. – Федор, мальчика отведите в гостевой дом. Пусть его там накормят.

– Это мой жених, пап. Жень, иди сюда. Я сама решаю, пап. Сама.

– Знаю я, малыш. Но сейчас ты будешь меня слушать, ясно? И выполнять все в точности, как я скажу, – твердо произносит отец, сверля меня ледяным взглядом. – Вопросы не задавай. Я все равно не отвечу. Просто… так надо.

– О чем речь, пап? Не пугай меня?

Отец следит, чтобы Женьку «доставили» до нужного места. Поднимается на крыльцо, увлекая меня за собой.

В доме чужие. Чувствую запах туалетной воды – модный, селективный парфюм – отец такими не пользуется… Душу неволит страшное предчувствие… Осознание конца света, неминуемой потери… Моя жизнь прямо сейчас рассыпается на мелкие частицы, рассеивается во Вселенной, словно ее никогда не было… Меня не было…

Он поднимается с кресла при виде нас. Высокий, здоровый мужик в черной рубашке и таких же брюках.

– Знакомься, Ангелина, это Марк – твой будущий муж, – все тем же ледяным тоном произносит папа.

– Пап, ты в своем уме? – шепчу, не узнавая своего голоса.

– Я все сказал. Ты выйдешь замуж за Марка, и точка. Не задавай вопросов – так надо.

– Кому надо?

– Мне! И тебе, и маме… Нам всем. Ты потом все поймешь, родная. Поговорите наедине, Лина. Скажу сразу – я знал отца Марка. В молодости мы дружили, он был моим сослуживцем. И Марка я знаю с ранних лет.

Родители уходят, а Он подходит ближе. Облизывает меня взглядом. Лицо, плечи, ниже… Оценивает вверенный ему товар, наверное? Молчит. Дышит шумно, поверхностно.

Страшно возле него. Обнимаю себя за плечи и… натурально дрожу. Как замуж? Не хочу я за него… Хмурый, большой, взрослый.

– Нравлюсь? – выдавливаю обречённо.

– Да. Хороша. Лина, не бойся меня, – кивает, ища моего взгляда.

Он хорош собой, хоть и немолод. Слегка потрепанный мужичок. Сколько ему? Тридцатник точно есть…

– Не бойся, детка, я тебя не трону, – язвительно добавляю я, отступая к окну.

Кажется, в лучах уходящего солнца его можно разглядеть получше. Кожа плотная, гладкая, без изъянов, аккуратная щетина, глаза карие, тигриные, в опушке длинных, черных ресниц, на лбу змеится напряженная складка, губы… Очерченные, полноватые… В ямке на шее бьется пульс. Он волнуется тоже… Пытается держаться, но выходит откровенно плохо…

– Трону. В свое время, – твердо произносит он. – Я тебе понравлюсь, вот увидишь. Давай пообщаемся, сходим куда-то и…

– Марк, я люблю другого человека. Я с ним приехала, понимаешь? Мы никогда не будем вместе.

– Ангела не сломать, да? – вздыхает он. – Лина, твой отец пока не может объяснить тебе, что происходит, но… Ты будешь моей женой.

– Не буду!

– Будешь, милая. По-хорошему или по-плохому, но… Я бы сказал, что мне жаль, но не могу, – улыбается он, подойдя ближе.

– Зачем это тебе? Ну, ладно, папа…

– У меня есть на то свои причины.

– И ты готов вот так…

– Ради свободы и не такое пойдешь, но… Будь спокойна – трогать я тебя не буду.

– То есть у нас будет фиктивный брак?

– Да.

– И я могу вести привычную жизнь?

– Мы не обсуждали это с твоим отцом. Думаю, сейчас самое время позвать его.

Глава 5.

Марк.

Ее родители жили в дачном посёлке Снегири. Отец всю жизнь пил и избивал их с матерью. Все, о чем Элька мечтала – вырваться оттуда…

После их смерти Эля продала деревенский домик. Какая-то сука навела на нее местных алкашей. Ее избили, обокрали и выбросили на полном ходу из автобуса…

В те времена я патрулировал район. Наверное, многие так начинали? Бегали за оборванцами, выслушивали жалобы теток на мужей, ловили воришек в продуктовых…

Я домой возвращался. Пробил колесо и остановился на развилке. Луч фонарика выделил из темноты окровавленный силуэт…

Я нашел ее в канаве…

Элька не сразу моей стала… Успела замуж сходить, развестись. Крутилась с местными авторитетами, пока их главаря не посадили…

До недавнего времени я думал, что ничего лучшего мне не светит… Да и чем она плоха? Хорошая баба, правильная, хоть и битая судьбой…

На груди до сих пор саднят оставленные ею царапины.

«Не верю, Марк… Ты мой только, понял? Не шути так… Ты мой…».

«Я женюсь, Эль. Так надо… Иначе сяду и надолго».

«Я не отдам тебя какой-то девке. Кто она? Я ее знаю?».

«Нет. Но ты не посмеешь навредить ей, поняла? Иначе…».

Прикрываю глаза, а в памяти ее лицо всплывает – искаженное отчаянием. Губы – красные, припухшие от того, что я минуту назад трахал ее рот…

Грязным себя чувствую. Недостойным этой чистенькой девочки с поджатыми губами. Замуж она не хочет. Брезгует.

Не трону я эту сучку… Мою будущую жену.

– Ты серьезно? Думаешь, папа разрешит нам?

Ни хрена он не разрешит. Прокурор слишком умен и хитер, чтобы пачкать свою репутацию слухами о недостойном поведении зятя или дочери. Но я взмахиваю ладонью и легонько касаюсь ее плеча. Да, мол, так и будет…

Такая эта Лина тоненькая… Ее шейку я могу сломать одной рукой…

Глазищи огромные, зеленые, как трава в их дворе, кожа тонкая, с веснушками на носу. В ноздри вбивается ее запах – жасмина и меда…

Она брезгливо отдергивает плечо и возмущенно распахивает глаза.

– Что ты себе позволяешь? Ты никто мне, ясно?

Да мыл я руки, мыл… Даже маникюр в обед сделал. И рубашку новую купил, чтобы ты не считала меня грязью под ногтями. Я простой майор, тебе не ровня… Но, почему-то, Викулин доверяет мне твою судьбу.

Сжимаю челюсти так сильно, что проступают желваки. Никто и никогда не говорил так со мной. Ни одна телка…

– Ты выйдешь за меня, Лина. И выбросишь из головы своего очкастого придурка. У тебя нет другого выхода. Забудь о моих словах.

– Этого никогда не будет, Марк или… как там тебя?

– Марк, – скрипнув зубами, произношу я. – Марк Ильвес – майор МВД и твой будущий муж.

– И кольцо принес? – ухмыляется выскочка.

– Нет. А надо было?

– Ты же пришел делать мне предложение.

– Будут тебе кольцо. Какие предпочитаешь камни?

– Каратовый бриллиант потянешь? Или попросишь моего папочку купить для меня? Ты, вообще, в состоянии прокормить семью?

– Разве я дал повод сомневаться?

– Машинка возле ворот так себе. Такие у папиных охранников.

– Я честный офицер. Взяток не беру. Так что ты будешь жить на мою офицерскую зарплату, поняла, куколка? На тебе тоже тряпки не от-кутюр.

Ангел возмущенно хлопает глазками, раскрывает губы, чтобы сострить очередную колкость, но в дверях появляется ее папаша.

Глупо было надеяться, что он откажется от контроля над ситуацией.

– Ругаетесь? Я так и знал, что вас нельзя надолго оставлять, – потирает он руки.

– Пап, я не хочу замуж… пожалуйста. Он… Он мне не нравится.

– Ангел, это ничего… Со временем понравится. Я купил для вас квартиру. Новостройка в центре Москвы. Клубный дом с подземным паркингом и…

Не понимаю, почему реакция девочки так меня задевает? Хочется стереть с ее личика спесь, принудить, заставить, подмять под себя…

– Иван Львович, у меня есть квартира на Арбате. Досталась от бабушки. Я настаиваю, чтобы Ангелина жила у меня. И… Я могу прокормить семью.

– То есть ты отказываешься от моей помощи? – недоумевающе крутит он головой.

– А чего вы хотели?

Сверлю Викулина взглядом. Он смиренно выдыхает и протягивает мне руку:

– Будь по-твоему, Марк. Ты глава семьи, в конце концов. Решай сам, а Лина… Она смирится с нашим решением, потому что…

– Нет, папа, нет, я…

– Если хочет преподавать в Ерино, а она хочет. Да, дочка?

– Да, – дрожащим шепотом отвечает Ангел.

Глава 6.

Ангелина.

Жизнь моя разрушена… Меня будто и нет вовсе, одна оболочка осталась, да и та бледная…

Нет выбора, понимаете? Никакого… Уж, не знаю, зачем отцу понадобилось ломать меня, но подчиниться мне придется.

В ушах до сих пор звенят его жёсткие слова: