– Мам, перестань…

– Ты прекрасна, – шепчет Санька.

Видели бы вы ее лицо… Она сидела в ступоре час, когда я все рассказала… Так и не могла решиться сделать это сразу. Все думала, что Женя меня спасет. Избавит от рук этого мерзавца Ильвеса…

Папа пошел лишь на эту уступку… У меня будет подружка невесты. Та, кого я выбрала… Не навязанная.

– Ну чего ты дуешься, Лин? Он красивый… И тебе же понравилось с ним целоваться?

– Линочка, а вы уже… Вы целовались?

– Да, – заливаюсь краской и прячу взгляд. – Это случайно вышло, мам. Что вы на меня так смотрите?

– Марк – достойный мужчина и хороший человек. Папа сказал, он с утра привез бригаду в квартиру. Те мебель собирают. Видишь, как он старается?

– Боже, – закатываю глаза. – Теперь памятник ему поставить за это? Не успеет он ничего сделать.

– Дочка, ты была готова жить в шалаше со своим… Женей. Прости господи…

Нашу милую беседу нарушает улыбчивая девушка. Она водружает на журнальный столик поднос с кофе и сладостями.

Ну, конечно… Мы ведь вип-клиенты… Мама предупредила хозяйку салона, что Викулины намерены оставить здесь целое состояние…

Может, стоит купить то, что действительно мне нравится? У меня свадьба… Самая настоящая. И если жениха мне выбрать не дали, то платье-то я могу?

– Вот это мне нравится. Потрясающее, – касаюсь ткани висящего на манекене платья.

– Здесь мало стразов, Лин, – морщит нос Санька.

– А я не елка… Оно дорогое, утонченное. А вышивка какая… Скромное, но стильное… Я его надену.

– Девушка, я сразу хотела его предложить, но ваша мама сказала, что вы предпочитаете пышное.

Оно упадет к моим ногам с тихим шелестом, когда ОН расстегнет молнию на спине… У Марка красивые, длинные пальцы с сухими, твердыми подушечками. Его касания пробуждают на коже волну мурашек, а эти невидимые звери будят что-то другое, обитающее глубоко во мне – первобытный трепет, желание… Что-то животное, страшное… Я боюсь оставаться с ним наедине. Боюсь его… И себя тоже… Как это, интересно – быть женщиной? С мамой о таком не поговоришь, а Санька… Стыдно доверять ей такое…

– Нет, – прочистив горло, отвечаю я. – Оно мне нравится. И моему жениху тоже приглянется. – А туфли вот эти.

– Лина, они скромные, – пытается меня переубедить мама. – Обычные, кожаные туфли. Брошка крошечная.

– Мам, мне нравятся.

Отец утром подарил мне ювелирный комплект с жемчугом и бриллиантами.

«Наш свадебный подарок», – так он сказал. Знаю, что он хотел дать мне намного больше, но мой будущий муженек отказался…

– Фу-х, кажется, закончили, – протягивает мама, устало потирая поясницу. – Теперь поедем выбирать торт и утверждать меню.

– А нельзя обойтись без меня? – строю страдальческое лицо. – Ма-ам… Ты же лучше во всем этом разбираешься. Какими цветами украшать зал? Текстура и оттенок скатерти и салфеток? Будто эти мелочи помогут мне стать счастливее… Наша свадьба – фарс. И все об этом знают.

– Нет, Лина. Папа сказал, что вы любите друг друга. А тебе я советую улыбаться и делать вид, что ты счастлива. Не давай пищу сплетникам и завистникам. Марк Ильвес – видный жених. Красавец, умница и…

– И убийца, – отвечаю чуть слышно.

– Это случайность. В жизни офицера и не такое бывает. Девочки, идемте в ресторан? Я угощаю, – смягчается мама. – Линка, тебе еще белье нужно купить. Разное… А свои детские комплекты выбросить.

– Ну, мам…

– Линка, это правда, что у твоего Ильвеса квартира на Арбате?

– Правда. Я ее не видела, он сказал, что получил ее в наследство от бабушки.

– Шикарный жених. Еще и с квартирой. И чего она нос воротит, да, Мария Николаевна?

– Точно, Санечка.

Мама грузит покупки в багажник. Сажусь вперед, чувствуя, как вибрирует в сумочке телефон. Номер незнакомый, я сбрасываю вызов.

«Линочка, это Женя. Нужно встретиться. Я все придумал. Украду тебя со свадьбы».

«Жень, не выдумывай. Будет сотня гостей. Забудь меня!»

«У меня появился покровитель. Ровня твоему папаше».

Глава 16.

Марк.

– Данилыч, как дела? Только не морщись, старый пройдоха, – хлопаю его по плечу, встречая возмущенный взгляд.

Знаю, что так не делается. Ну и меня, можно сказать, прижали к стене… Свадьба в субботу. В субботу, представляете? И ни днем позже… Так захотел Иван Львович, а я не в том положении, чтобы спорить или отказываться.

– Ей рожать, что ли, Марк Андреич? Или ты не знал, что женишься? Нам здесь ночевать придется и…

– Сложная ситуация, не бурчи. Я сам узнал вчера. Ее родители так решили, а мне ничего не осталось, как покориться. Найдешь людей?

– Попробую. Паркет здесь старинный, такой нельзя срывать. Будем циклевать и вскрывать лаком, но это в четверг. Успеет высохнуть. Плитку всю выбрасывать надо. Стены шпаклевать и красить. Андреич, родненький, выбери, какие комнаты оставим на потом? Все не успеем… Скажи спасибо, что согласились на такую авантюру.

Я мужиков не обидел – заплатил двойную плату. Обеды им привожу, разрешаю здесь ночевать. Мебель купил, кровать трехметровую…

В животе сладко ноет от предвкушения. Моя девочка… Скоро станет моей, даже если ее и успел испортить очкарик. Больше никто к ней не прикоснется, ни один мужик…

Никто… Сердце от тоски сжимается, когда вспоминаю, что недавно читал…

«Женечка, родной мой, любимый, если бы ты знал, как сильно я скучаю… Но у нас ничего не получится. Придется смириться. Не рискуй. Не приходи на свадьбу, тебя убьют!»

Да, я пал так низко, что попросил Ртищева пробить ее телефонный номер…

Залез в ее переписку – нагло и без спроса… Все выведал. Чем живет и дышит моя будущая женушка, о чем мечтает, что любит?

Наш штатный хакер по кличке Кислый даже ее поисковые запросы пробил, а там…

«Что делать, если не любишь мужа?»

«Как вытерпеть нелюбимого мужчину?»

«Секс с нелюбимым. О чем думать? Как пережить?»

Она меня ненавидит… Нелюбимый, навязанный муж… Почему именно сейчас я себя куском дерьма чувствую? Ничего не стоящим мудаком, возомнившим себя кем-то значимым?

Я хотел из кожи вон лезть, чтобы сделать наши отношения приемлемыми. Ровными, уважительными, возможно, дружескими.

Но я не насильник, чтобы заставлять ее так страдать. Может, отдать ее этому козлу?

Ну уж нет… Викулин прав – лучшее, что случилось со мной в жизни – эта девочка…

Чистая, нежная как роза, вкусная… Отзывчивая, целеустремленная, она, как никто подходит мне. Такому, как есть – прожженному, неотесанному вояке со шрамами и татуировками на теле. Здоровяку с каменными мышцами, привыкшему жрать суп и жареную картошку вместо лобстеров и трюфелей.

Отдать Лину Жене – расписаться в собственном бессилии. Признать себя мудаком прилюдно, что куда хуже…

– Красивая хоть невеста? – вырывает меня из мыслей Данилович.

– Очень. Молоденькая.

– Хорошо, что женишься, Марк. Отец был бы счастлив, – вздыхает он.

– Спасибо тебе, Данилыч. Сделай здесь все, что возможно. Остальные комнаты мы потом отремонтируем. Хозяйка сделает по своему вкусу.

С тяжелым сердцем выхожу на улицу, щурясь от яркого солнца, накаляющего асфальт.

Эльвира больше не звонила. Я перевел ей немного денег, она коротко поблагодарила в ответ… Вот и все… Как она будет без моей помощи? Найдет ли работу? Успокоится или станет преследовать Лину? И должен ли я и дальше помогать ей?

Викулин сотрет меня в порошок, если Эля приблизится к его дочурке…

Вопросы роятся в голове как пчелы. Костюма нет, туфель тоже… Заезжаю за мамой, а она от счастья будто парит над землей. Улыбается, обнимает меня и садится рядом, выуживая из сумки бутылку с водой.

– Еще шторы надо купить, Маркуша. И посуду. Кастрюли, сковороды, тарелки. Линочка будет готовить тебе завтрак, на работу провожать.

В животе снова сладко свербит… Она на моей кухне… В халатике или моей рубашке… Готовит для меня, ждет…

Вздыхаю, открывая файл, отправленный Ртищевым. Из свежего, можно сказать…

«Я все равно тебя выкраду, Лин. Мне будет помогать вор в законе. Викулин его когда-то сажал. Теперь он на свободе и ненавидит его. Все будет хорошо».

Надо бы поговорить с будущим тестем… Нехорошо, если какая-то шваль испортит нам торжество…

Глава 17.

Лина.

Разлепляю глаза и тянусь к лежащему на тумбочке телефону. Кошмар! Я проспала все на свете. Почему мама не разбудила? Да и отец…

Уже десять часов. Потягиваюсь и обнимаю подушку… Жадно вдыхаю аромат маминого любимого стирального порошка… Моя последняя ночь в родном доме истаяла с рассветом. Уже сегодня я поеду в чужую квартиру. Там неуютно и холодно. Плохо. Интересно, этот гад догадался поменять кровать или будет терзать меня на старой? Там, где спала его…Эля?

Почему я ревную, черт? И сны мне снятся такие жаркие… Неприлично даже говорить о таком…

Я вся мокрая просыпаюсь… Лоб, виски, белье… Взволнованная, с бешено колотящимся сердцем и спутанным сознанием…

Я знаю, что будет больно… Чувствую, что все, что меня ждет с Марком – страдания… Не могу объяснить, почему так в этом уверена? Я просто знаю и… всё.

Его чернота втягивает меня, как бездна… Я знаю, что прыгну в нее с разбегу и… Покорюсь ему. Чужому, несгибаемому, грубому… И я уже сейчас ненавижу себя за покорность…

Отец приказал никуда не выходить из дома без охраны. Всю неделю я только и делала, что ездила по магазинам и салонам с мамой и двумя амбалами…

А папа оплачивал наши счета… Меня наряжали как куклу. Платья, блузки, курточки, сумки, ботинки… Костюмы для выхода в свет, украшения… Словно я выхожу замуж за министра или депутата, а не простого, неотесанного майора… Папа даже шубу мне купил.

Кажется, за эти дни я отупела… И обессилела от чужого, пристального контроля…

Отец никогда не объяснял, зачем нам нужны телохранители. Мама всегда кивала болванчиком, ни разу не перечила… Господи, неужели, я тоже стану такой? Ни за что… Меня им не сломать. Главное – не касаться его бездны – черной и порочной… Тогда все будет хорошо.

Господи, ну кого я обманываю? Ночью Марк возьмет меня. Сделает своей собственностью, вещью… Его сильные руки, они…

– Доченька, родная, ты проснулась? – врывается в комнату мама.

Вскакиваю с кровати, заливаясь краской стыда… Я снова о нем думала… Снова, господи… Неужели, я хочу его? Без любви, уважения? Как животное…

– Мам, я так боюсь, – шепчу, обнимая ее. Глаза затапливают слезы, губы дрожат. Может, отказать ему? Сказать «нет» на вопрос регистратора?

– Чего, доченька? Лина, ты хотела поговорить о первой ночи? Или у тебя… У тебя было с этим мальчиком? – гладит меня по голове мама.

– Нет, мам. А этот Марк, он… Он к другому привык, понимаешь? Он мужчина – грубый, требовательный. Мне страшно…

– Глупышка моя. Марку ты очень нравишься. Так папа сказал. Он всю неделю сюда носа не казал, ремонтом занимался. Стал бы плохой муж так делать? Нет. Ты прямо скажи ему, малышка… Так, мол, и так… ты у меня первый.

– Господи, мам… У меня дыра в сердце размером с океан… Неужели, моя жизнь кончится вот так?

– Хватит говорить глупости, Лина. Он тебе тоже нравится, только ты сама еще не понимаешь, как сильно… Поднимайся, дочка, беги в душ. В двенадцать стилист приедет. А потом… Милая моя, этот дом без тебя опустеет.

– Мам, я ведь год не жила здесь, о чем ты говоришь?

– Но я знала, что ты моя маленькая девочка… А сейчас… У тебя будет муж.

Прогоняю страх и плетусь в душ. Я спортсменка и привыкла к постоянной боли… Я смогла переступить через сомнения и страхи. Лень поборола… Неужели, с каким-то мужланом не справлюсь? Ну, не умру же я, в конце-то концов?

Быстро сушу волосы и бегу в кухню. Ноздри щекочут ароматы выпечки свежей зелени, сыра, соленой рыбы и вина… В доме полно людей. И никого я не знаю…