– Не совсем ясно, где действительно похоронен Да Винчи, – процедил водитель сквозь зубы. Он стиснул руль так, что побелели костяшки пальцев, потом посмотрел в зеркало заднего вида, ловя взгляд Джеммы.

Она улыбнулась, маленький конспиративный жест, который подтверждал: она тоже знает, что Мик осел, но, по крайней мере, на этот раз он приехал, когда она ему позвонила.

Амбуаз, над которым возвышался королевский замок, стоял высоко над извилистой рекой, как будто его любовно поместили там, как детскую игрушку на полку. Вдоль дороги аккуратными рядами рос виноград «шенен блан».

– Наши винные пещеры, – сказал водитель, с гордостью показывая на горы прямо позади виноградников. – Вино хранится там. Вы по всей долине найдете такие же пещеры.

– Они не так популярны, как другие… Бордо?

– Мик, – одернула его Джемма, понимая, что терпение водителя уже на исходе.

Автомобиль свернул направо, и через несколько минут они уже петляли по маленькой деревушке, где люди входили и выходили в банки и булочные, одна женщина подметала лестницу католической церкви в центре транспортной развязки. Джемма оглянулась и посмотрела в заднее окно. Амбуаз съеживался вдалеке, пока автомобиль описывал круги, снова увозя их из города, и дальше повез по однополосной сельской дороге, по обеим сторонам которой не было ничего, кроме зеленых полей. Все основные актеры должны были жить в замке Веренсон, так как Вальдон заявил, что он предпочитает условия, в которых его актеры живут уединенно, когда не находятся на съемочной площадке, и заводят дружеские отношения, но она думала, что это хитрость из-за скудного бюджета. Джемма не думала, что окажется так далеко от города и в такой изоляции.

– Мы здесь так далеко от всего, – сказала она с заметной тревогой в голосе.

– Вон он, впереди, – сказал водитель. – Ваш путеводитель вам сообщил, что у этого дома трагичная история? Художник Валери Арно был убит здесь. – Водитель включил стеклоочистители. – Странно. Неожиданный участок тумана.

Когда машина свернула на длинную извилистую подъездную дорогу, густой туман окружал ее до тех пор, пока впереди из него не выплыла гигантская бронзовая статуя оленя.

Джемма пыталась вспомнить работы Валери Арно.

– Вы сказали, Арно был художником?

– Да, – ответил водитель. – Вы можете увидеть его картины в замках Шенонсо и Версаля. Он не был одним из великих, но мог бы им стать, если бы остался жив.

Сквозь деревья виднелся величественное трехэтажное здание из камня и кирпича с идеально подстриженными лозами, покрытыми мхом, которые поднимались выше второго этажа и укрывали окна зеленью. Это был загородный дом Тьерри Вальдона, шато Веренсон. Его свежевыкрашенные белые ставни были плотно закрыты утром – эта деталь показалась Джемме странной. Несколько новых пристроек из песчаника примыкали к первоначальному строению, а длинная терраса шла вдоль парадного входа и выходила на широкий газон. Трава в тумане казалась такой мягкой и зеленой, что напоминала ковер. Затейливые живые изгороди из падуба, подстриженные в форме шаров и обелисков и высаженные в горшки, походили на гигантские шахматные фигуры, стояли на бетонном полупатио.

Их приезда ждали: трое слуг в накрахмаленной униформе подошли к машине – дворецкий, портье и горничная, – сжав руки спереди, словно скромные монашки.

– Господи, это потрясающе, – вырвался из горла Джеммы хриплый возглас. Она никак не ожидала, что дом Вальдона окажется, ну… поместьем! Когда она вышла из машины, на нее сразу же обрушилась свежая волна смешанных ароматов можжевельника и цветущих апельсинов.

– Bonjour. – Она кивнула слугам. Кажется, поездка сюда заняла больше двух часов; она была так рада выбраться из автомобиля, что ей вдруг захотелось нагнуться и поцеловать гравий у себя под ногами.

Торжественный дворецкий с обвисшими щеками и длинными ушами, похожими на собачьи, возглавлял команду.

– Bonjour, мадемуазель Тернер и мсье Фонтейн. Добро пожаловать в шато Веренсон. Мсье Вальдон рад пригласить вас в свой скромный загородный дом.

Заслонясь ладонью от солнца, она окинула взглядом громаду шато Веренсона.

– Скромный? – со смехом переспросила она. Веранда уходила вдаль, насколько глаз хватало.

Слуги одновременно окружили чемоданы и подняли их синхронно, как группа танцоров.

– К сожалению, – сказал дворецкий, семеня впереди с тяжелым чемоданом Мика, – мсье Вальдон сегодня на съемочной площадке, поэтому его нет здесь, чтобы приветствовать вас, но он дал очень четкие указания, что мадемуазель Тернер должна отдохнуть перед обедом, чтобы не быть уставшей завтра, в первый съемочный день. Как вам известно, мсье Вальдон считает опоздание неприемлемым.

Ее очень разочаровало то, что Вальдона здесь нет. Прошло почти два месяца после того ланча вместе с ним. Все это время ее воспаленное воображение рисовало все более значительный образ режиссера, но сам он оставался недосягаемым. Когда она прилетела в Париж, она надеялась, что он еще раз встретится с ней и она сможет поговорить с ним о своих идеях насчет сценария, но ей сообщили, что он отдыхает с женой на Лазурном берегу.

Их проводили до середины террасы, выходящей на озеро. Ряд двойных французских дверей открывался в поражающий воображение вестибюль с широкой лестницей и столом, в центре которого стоял букет высотой в четыре фута из гортензий с бело-зелеными пышными соцветиями. Над столом висела антикварная бронзовая люстра.

– Это старинная часть дома, – сказал дворецкий. – Обед и завтрак накрывают здесь. – Он показал налево, на богато обставленную столовую с деревянными потолочными балками и разрисованным потолком.

– Мы доставляем свежие круассаны и шоколадные булочки каждое утро из деревни. Повар готовит обед каждый вечер к восьми часам.

– Здравствуйте, – произнес чей-то запыхавшийся голос.

Джемма обернулась и увидела перед собой женщину чуть старше себя, загорелую блондинку, одетую в белую рубашку и черные бриджи с черными мокасинами. Она бросила на стол букет из срезанных цветов.

– Я мадам Вальдон, – сказала она, глядя в глаза Джеммы.

В ту же секунду Джемма поняла, что ее пребывание как на съемочной площадке, так и в этом доме рассматривается как угроза.

– Приятно познакомиться с вами, мадам Вальдон. – Джемма слегка поклонилась, словно женщина была королевой.

Одна из самых востребованных актрис во Франции, Манон Вальдон сыграла главную роль в фильме Тьерри Вальдона «Бьющееся сердце» пять лет назад, а также стала катализатором развода режиссера с первой женой, Сандрин.

– Зовите меня Манон. – Она повернулась и указала куда-то вправо от входа. – Вы и мсье Фонтейн будете жить в новом крыле, туда можно попасть через этот салон. – Она перевела руку налево: – В том крыле сантехника лучше. Роберт проводит вас в ваши комнаты.

Мик должен был пробыть здесь неделю, но Джемму уже охватил страх при мысли, что она останется здесь одна. Из окна она видела, что густой туман до сих пор скрывает из вида озеро. Ей не нравилось ощущение, которое вызывал этот дом.

Манон открыла двери в комнату, в которой находился тяжелый камин из резного камня и которая состояла из нескольких элегантных салонов с креслами в чехлах, диванами и шезлонгами. Двери, ведущие на ту же террасу, обрамляли шелковые драпировки и коврики. По всей комнате стояли старинные столики с фотографиями Манон и ее мужа среди стопок книг по искусству. Джемма увидела откровенный снимок смеющихся Тьерри и Манон на съемочной площадке «Бьющегося сердца», сфотографированных в личный момент.

Они были потрясающей парой, ее земная красота резко контрастировала с его темным, экзотическим лоском. Рядом с откровенным снимком стояла фотография, сделанная, по-видимому, на вечеринке, с Манон в белом кружевном платье, а Тьерри в черном костюме. Джемме пришло в голову, что это их свадебная фотография. Улыбка Тьерри была широкой и полной чистой радости. Только после этого Джемма посмотрела вверх и увидела головы животных, развешанные на стенах.

– О! – Она отскочила назад.

– Да, я страстная охотница, – сказала Манон, проследив за взглядом Джеммы. – Это дом был… и есть… охотничьим домиком. Сначала его построили, чтобы жить вблизи от короля, но он вовсе не был замком. Потолки его сразу выдают. – Она показала наверх. – Они высотой чуть больше трех метров, так что этот дом спроектирован более уютным, чем большие замки.

Несмотря на головы оленей и кабанов на стене, Джемма с трудом представляла себе эту изысканную женщину в чаще лесов долины Луары, выслеживающей какую-то добычу. Мик и Роберт вышли в двери на другом конце комнаты, и ей внезапно захотелось побежать вслед за ними.

– Это потрясающий дом. – Джемма взяла в руку снимок. – Это ваша свадебная фотография?

Манон кивнула.

– Вы выглядите счастливой, – сказала Джемма.

– Я была счастлива, – ответила Манон, скупо улыбнувшись. – Merci, мадемуазель Тернер. – Золотой локон упал на лицо Манон, и она с досадой смахнула его со щеки. Она так и излучала раздражение, будто все происходящее ее уже достало.

– Пожалуйста, зовите меня Джеммой.

– Джемма, – повторила женщина с напряженной улыбкой, как будто это имя ей чем-то не нравилось.

– Спасибо вам, очень любезно с вашей стороны позволить нам пожить здесь, – сказала Джемма и повернулась, чтобы последовать за удаляющейся по коридору фигурой Мика. – Полагаю, Пьер Ланвэн тоже здесь будет. Я его поклонница.

Она отмахнулась от Джеммы.

– Пьер уже на площадке. Лорен Маранц приедет сегодня позднее. На этой неделе у вас сцены с Пьером. – Женщина подбоченилась и склонила набок голову. – Послушайте, – произнесла она с коротким нервным смехом, – эта роль в «Странной луне» была моей. Вы это понимаете или нет?

Джемма резко втянула воздух, потом ахнула.

– Роль Жизель? Я понятия не имела.

– Я это подозревала, – сказала Манон, выразительно закатив глаза под лоб. – И еще я не знала, что в моем собственном фильме буду сниматься во второстепенной роли, если вы меня понимаете. – Она прислонилась к креслу, у нее был вид одновременно скучающий и усталый. – Учтите, что роль Жизель Дюма в этом смехотворном фильме ужасов будет единственным, что вы у меня украдете. – Она приподняла брови. – Договорились?

Джемма решительно кивнула, чувствуя себя ученицей приходской школы, которую только что отчитала старшая монахиня.

Она посмотрела на дверь, оттуда все еще доносился ободряющий смех Мика в коридоре.

Удовлетворенная Манон Вальдон резко повернулась и ушла, оставив Джемму одну в этом хорошо продуманном салоне. Глядя вверх на головы животных с открытыми пастями, Джемма резко втянула воздух, потом взяла футляр со своей пишущей машинкой.

– Интересно, вы все получили такое же предостережение?

Пройдя по верхнему этажу крыла, Джемма нашла комнату, где стояли ее остальные вещи, и предположила, что именно здесь она будет спать. На середине ее кровати лежал сценарий, на котором стояло ее имя. Перелистав его, она обнаружила заметки и исправления, сделанные, как она догадалась, почерком Вальдона, размашистым и небрежным, без росчерков и закругленных букв.