Если мы вернемся назад, сможем ли изменить историю? Как быть с парадоксами?

«Физика хранит нас. Невозможно создать парадоксы. Я не советую никому даже пытаться. Нужно учиться у прошлого, а не менять его».

Но есть пара вещей, которые мы бы все же хотели изменить в прошлом.

«Конечно. Но каждое действие имеет свои последствия. Решение примириться с прошлым – тоже последствие, и оно лучше последствий, которые повлечет за собой попытка его изменить».

– Ну, теперь более-менее понятно, зачем ему понадобилась консультация, – сказал Банкер. – Он подозревает, что кто-то украдет его идею.

– И поэтому из всех возможных детективных агентств он выбрал «Лорами», не самое известное и не имеющее абсолютно никакого опыта в защите патентов? – усомнилась Авигаль.

– Чуть больше уважения к себе! У нас есть парочка солидных достижений. Про нас писали раз или два, хотя и умудрились переврать твое имя. Может, он просто хочет, чтобы мы немного пошпионили за тем, кого он подозревает, и добыли доказательства, с которыми можно пойти в полицию.

Необходимость справиться с прошлым – или изменить его? – возможно, послужила причиной, подвигшей профессора Бренда встать на избранную им стезю. В фильмах герои часто хотят изменить историю, уничтожить Гитлера или купировать распространение смертельного вируса, но у профессора Бренда могла быть и другая мотивация.

«Мой папа работал клерком в банке, – рассказывает он. – Это был человек с обширными познаниями почти во всех сферах: религии, естественных науках, истории, психологии. Наш дом был забит книгами от пола до потолка, и диалоги, которые мы вели с отцом, стали моей путевкой в жизнь. Что означает быть хорошим человеком? За что стоит бороться? Во имя чего имеет смысл трудиться? Он был автодидактом, но в те времена – при отсутствии научной степени – этого было недостаточно для успешной карьеры и никого не впечатляло. Поэтому он работал в банке, чтобы на столе была еда, а на каждый сэкономленный шекель покупал книги.

Он скончался от сердечного приступа на работе во время обеденного перерыва, когда мне шел семнадцатый год. Это было неспокойное время в наших отношениях, мы тогда много ругались, спорили обо всем. Переходный возраст, сами понимаете. В тот день я ушел с утра из дома после ожесточенной, но довольно бессмысленной перебранки. Когда я пришел после полудня, его уже не было на этом свете. Его уход морально раздавил меня. Все, чего я хотел тогда, – вернуться в то утро, отменить ссору, расстаться по-доброму».

То есть весь ваш путь ученого берет начало в этой эмоциональной бездне?

«Как и большинство ученых, я занялся наукой из личных мотивов. Я и прежде увлекался физикой, но именно в тот момент решил посвятить ей свою жизнь – из желания найти способ вернуться назад во времени, увидеть снова своего отца. Спустя годы я убедился, что сделанного не изменить. Я не могу отменить ту давнюю ссору. И теперь хочу просто снова увидеть отца. Совершенных ошибок не исправить, но я должен примириться с прошлым в своем настоящем».

Может быть, вас тяготит отсутствие детей? Вы чувствуете вину перед отцом за то, что прервали цепь поколений?

– Напомни мне никогда в жизни не давать интервью, – попросил Банкер. – Зачем они задают ему такие вопросы? Как же неприкосновенность частной жизни?

– Тебя совершенно не напрягал долгий треп с журналисткой, после того как мы раскрыли дело Зильберман, – заметила Авигаль.

– Зильберман заплатила за наш ужин, и агентству нужна была реклама.

– То есть все это было ради агентства?

– Само собой.

«На протяжении жизни, профессиональной и личной, приходится много раз делать выбор. До сих пор то, как работает реальность, интриговало меня настолько, что отношения и дети не стояли на повестке дня. Это не значит, что им не найдется места в будущем, конечно же. Я верю, что все еще возможно. Но на данный момент моя работа и есть мое наследие. То, что остается после нас, во многом нас определяет».

А может ли статься, что как раз ваше возвращение в прошлое убило вашего отца? Не может ли быть, что удар с ним случился из-за того, что вы вдруг появились перед ним в банке в тот роковой день?

«У меня есть основания полагать, что, когда мы открываем портал в другое время и смотрим сквозь него, картинка получается односторонней. Я смогу увидеть своего отца, но он не сможет увидеть меня. Потому мы не замечаем путешественников во времени вокруг себя. Может, кто-то из них наблюдал за нами во время той знаменитой вечеринки, но мы их не видели».

Бренд имеет в виду, конечно, вечеринку с шампанским, устроенную Стивеном Хокингом 28 июня 2009 года. Хокинг затеял ее специально для путешественников во времени, но опубликовал приглашения только после того, как вечеринка прошла. Если бы кто-то пришел, утверждал он, можно было бы сказать, что путешественники во времени действительно существуют, однако никто не явился.

Бренд относится к этому событию скептически: «Хокинг тоже, конечно, знал, что это ничего не подтверждает и не опровергает. Милая шалость, не более того. Рассказав, что провел вечеринку, Хокинг лишил возможности будущих путешественников во времени явиться на нее. Приход на вечеринку, которую, как заранее известно, никто не посетил, создает парадокс. В любом случае у путешественников во времени есть более интересные занятия, чем ходить на вечеринки к физикам».

А может быть, времени вообще не существует? Ведь есть же ученые, которые утверждают, что само время не более чем иллюзия.

«Может, и так, но мы ведь ощущаем время, как ощущаем пространство, и у нас есть опыт перемещения в них обоих. Сущность времени не столь важна, как то, что мы его ощущаем. У нас есть „раньше“, есть „сейчас“ и есть „потом“, так почему бы не задаться вопросом, можем ли мы, по крайней мере в наших собственных ощущениях, нарушить порядок их следования?»

Надо сказать, что прошлое профессора Бренда состоит не из одних только лекций, уравнений и лабораторных экспериментов. С первых лет студенческой жизни Бренд был фокусником-любителем и развлекал друзей ловкостью рук. В параллельном мире (или, может, в параллельной линии времени) он мог бы работать фокусником на полную ставку, но физика все же победила.

«Один из фокусов, которые я обычно показывал во время своих первых представлений, заключался в протаскивании длинной-предлинной иголки сквозь воздушный шарик, – смеется он. – Выглядит очень впечатляюще, если делать все правильно, с подходящим теоретическим обоснованием, но это не очень трудно. На самом деле в основе этого фокуса лежит простой физический принцип. В каком-то смысле теперь я хочу проделать то же самое – проткнуть иглой воздушный шарик пространства—времени. Все будут думать, что за этим скрывается волшебство, а я буду знать, что это лишь сила науки».

– Ну-ну, он начинает мне нравиться, – сознался Банкер.

Так что же, собственно, нужно?

«В данный момент – главным образом финансирование. Постройка самой машины, инфраструктуры для нее – все это может вылиться в немалые расходы. Речь идет о сложных механизмах, эксплуатация которых требует квалифицированной рабочей силы».

Но что вы предложите спонсору взамен? Он ведь не сможет изменить прошлое, по вашему утверждению.

«Он сможет видеть прошлое и учиться у него. Я верю, что есть достаточно людей, понимающих ценность этого».

Можно еще подсмотреть будущие котировки акций…

«Нет. Если прошлое можно наблюдать, не меняя его, то будущее нельзя даже увидеть из того момента, в котором мы находимся. Пока оно не наступит, пока все квантовые события не коллапсируют, будущее – это один большой знак вопроса».

Однако не все разделяют оптимизм Бренда.

«Нет сомнений, что профессор Бренд – величайший специалист в своей области, и, может быть, нам нужно благодарить его одержимость путешествиями во времени за то, что она стала триггером идей и достижений, сделавших его величайшим ученым и национальной гордостью, – сказал нам один признанный физик, – но каждое разумное существо знает, что это, мягко говоря, блажь, а положа руку на сердце, полнейшая чепуха. Жаль усилий и жаль денег. В истории человечества было много пустых обещаний чудес, которые можно совершить при помощи физики, но вложение денег в машину времени, как и вложения в вечный двигатель, выльется лишь в разбазаривание таланта и времени».

Профессор Бренд улыбается, когда мы зачитываем ему несколько отзывов всемирно признанных ученых касательно возможности создания машины времени. Он уже знает все их доводы наизусть.

«Бремя доказательства, конечно, лежит на мне, – говорит он, – и я не убеждаю никого присоединяться ко мне на этом пути. Но когда все будет доказано – а у меня нет сомнений, что так и случится, – это станет настоящим прорывом. Машина времени позволит нам лучше изучить нашу историю, познать самих себя, понять мир. Мы обязаны смотреть вперед, обязаны мыслить нестандартно и давать волю воображению, чтобы достичь новых высот. Это верно и по отношению к пространству, и по отношению ко времени».

ПЯТЬ ПРОДУКТОВ, КОТОРЫЕ СОВЕТУЕТ ПРОФЕССОР БРЕНД, ЧТОБЫ СОХРАНЯТЬ ЯСНОСТЬ И ОСТРОТУ УМА

Рыба богата омегой-3. Лосося или замороженного тунца я ем как минимум раз в неделю.

Грецкие орехи. Стараюсь добавлять в каждый салат. Они неспроста похожи на мозг.

Кейл. Мне лично очень нравится. Но любая листовая зелень – это прекрасно и очень полезно.

Голубика. Вкус великолепный, и научно доказано, что она улучшает когнитивные функции.

Вода. Самое главное я оставил напоследок. Не сладкие напитки и не алкоголь. Достаточное количество воды в день творит чудеса и для мозга, и для кожи лица.

Банкер сложил журнал и вставил его в боковой кармашек на дверце.

– О’кей, это немного странно.

– Что именно?

– Когда он связался с тобой в первый раз?

– Его первый имейл пришел неделю с небольшим назад, – сообщила Авигаль. – Я ответила, мы обменялись несколькими письмами. Вчера он известил, что хотел бы встретиться сегодня.

– Он не уточнил, в чем именно состоит дело?

– Нет, написал, что излагать подробности по почте может быть небезопасно – лучше он расскажет все лично.

– Думаю, это связано со статьей, – высказал догадку Банкер. – Журнал выходит раз в месяц. Логично предположить, что интервью было записано недели две-три тому назад, может даже больше. Профессор зачем-то дал интервью, а потом понял, что некая информация из статьи может создать ему проблемы. Он уже не мог отменить публикацию или сократить ее, а может, подумал, что редакция на это не пойдет, а потому обратился к нам.

– Да, это объяснило бы тайминг, – согласилась Авигаль, – но что уж такого написано в этой статье? Она абсолютно проходная. Немного преувеличений, немного околопсихологического переливания из пустого в порожнее, немного болтовни о путешествиях во времени. Тут нет информации, которая могла бы подвергнуть его опасности. Он даже не рассказывает, как должна работать его машина. Просто упоминает что-то про фокусы и воздушные шарики.

– Верно, и все же вряд ли это совпадение. Он, видимо, знает, что некие моменты в статье грозят доставить ему неудобства. Но то, что ты говоришь, еще более странно.

– Что именно?

– Что это объясняет тайминг, – пояснил Банкер.

– Что ты имеешь в виду?

– У предполагаемого создателя машины времени не должно быть проблем с таймингом, – заявил Банкер. – На самом деле такая машина должна избавлять его от любых проблем или поводов для беспокойства. Все можно решить постфактум.

– Но он сказал, что исправить прошлое при помощи машины времени нельзя – можно только заглянуть туда.