Никита Здоровенин: История улиц Москвы. От Неглинной до Басманной

В оформлении обложки использованы фотографии:

FOTOGRIN, Boligolov Andrew / Shutterstock / FOTODOM

Используется по лицензии от Shutterstock / FOTODOM

Во внутреннем оформлении использованы фотографии: hermitis, Baturina Yuliya, lornet, Vadim Petrakov, vvoe, Alexey Kimnatny / Shutterstock / FOTODOM Используется по лицензии от Shutterstock / FOTODOM

© Здоровенин Н. Д., текст, 2025

© ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Вступление

План Москвы в чем-то похоже на спил старой сосны. У обоих есть кольца, и чем старше сосна (или Москва), тем больше у него колец.

В этой книге мы будем изучать эти кольца и прожилки-улицы внутри них.

Начнем из самого ядра – из древнего Китай-города. После поговорим об улицах, улочках и переулках в пределах зеленых и таких прелестных бульваров Бульварного кольца. Пройдемся по самым интересным местам внутри Садового. И завершим самыми интересными, с нашей точки зрения, улицами в пределах МКАДа.

Структура этой книги будет немного размытая, как старая пленочная фотография, сделанная на фотоаппарат моментальной печати, – некоторые улицы пересекают кольца и как бы связывают их в единую ткань. Истории перетекают из одного района в другой, и все соединяется в единое кружево, искусно вытканное кружевницей-историей. В этой книге мы будем прислушиваться к петелькам этого кружева – историям, которые нам нашептывают улицы, переулки и тупики Москвы: их затейливые повороты, здания и жители.

Отправляемся в путешествие! Не только по пространству, но и по времени Москвы: как будто мы в приключенческом романе Жюля Верна. Только вот в чем разница: это все – правда.

Китай-город

Китай-город – где это?

Москвичи и гости столицы, даже зная, где находится Китай-город, все равно его как будто намеренно путают с районом Ивановской горки и Хитровки. Смуту внесла станция метро «Китай-город», у выхода номер 13 которой сохранился кусочек древней стены настоящего Китай-города, включавшего Зарядье, ГУМ, Печатный двор…

Этот район, как зеркало, смотрит на Кремль, искажая картинку через призму рынка, что раньше был на Красной площади. Здесь селились те, кому не хватало места в маленьком Кремле.

Город рос, семиверстными шагами присоединяя к себе все новые земли вокруг, – извечная московская история. Представьте лоскутное одеяло: вы щипнули ее пальцами и потянули вверх – так и здесь: статус Москвы рос, а вслед за ним поднимался и окружающий Кремль подол. Китай-город из пригорода превратился в огненный центр (мы еще поговорим про московские пожары), ближайшую локацию к рубиновому сердцу Москвы, спрятанному где-то в глубинах кремлевских холмов. В отличие от Кремля, в Китай-городе можно себя вообразить живущим, работающим, чувствующим, а не только посещающим. Эта глава посвящена людям, которые превратили своими руками и энергией Китай-город из трущоб в то, чем он является сегодня.

Никольская улица

В ЭТОЙ ГЛАВЕ:

• Ломоносов оканчивает академию и идет закупаться книжками.

• Иван Федоров печатает большую красную букву «П» и подписывает книгу.

• Хорватия забивает решающий гол, и Никольская становится самой известной улицей среди американских туристов.

Никольская – улица-хит. В очередном раунде борьбы без правил с Арбатом она повалила последнего на лопатки и сорвала лавры первенства с его головы. Пожалуй, именно Никольская сейчас – самая известная улица города. Как она выглядит, знают даже заморские гости. Ее путь на уличный Олимп начался в 2013 году. В этом году она стала самой близкой к крепости Кремля пешеходной улицей. С тех пор она погрузилась в вечный праздник, нарядилась, накрасилась, похорошела и, кажется, выпила флакончик эликсира вечной молодости. Никольская – улица-праздник. Кажется, он начался в незапамятные времена, когда на ней танцевал Петр I, да так и танцует, – но нет, это не император: всего лишь переодетый москвич, признак туристической локации, призрак истории, жаждущий сфотографироваться за чаевые.

Никольская яснооким ястребом взлетела на вершины чарта главных московских достопримечательностей с первым свистком, свистом мяча и криком «Гол!» Чемпионата мира по футболу 2018 года.

Никольская тогда заговорила на двунадесяти языках, засмеялась сотнею оттенков и затанцевала десятками раскованных па. Иностранцы просили своих гидов:

– Покажите нам Москву, ну, вы знаете – Кремль, Лужники, храм Христа Спасителя и ту знаменитую улицу.

– Какую, Арбат?

– Нет!

– Тверскую?

– Да нет же! Николай… Николайка…

– Никольскую?

– Да! Никольская!

Шумная, блестящая сверкающими огоньками, непролазная, как людская чаща, Никольская когда-то была намного тише. Тише. Еще тише. Прислушайтесь: слышно кудахтанье кур с рынка на Красной площади, цоканье коней, да разве что скрип перьев, шубуршание аккуратно перелистываемых страниц в окнах и робкие предложения об обмене икон, прошептанные на ушко, – иконы нельзя было продавать, только обменивать.

Никольская тогда была центром московского образования. Здесь были монастыри. Здесь переписывали огромные книги. Здесь появился первый московский «университет» – Славяно-греко-латинская академия. Это в нее вошел однажды Михайло Ломоносов – слишком взрослый и высокий для своих одноклассников. Такой взрослый, а так мало знает! Над ним, конечно, жестоко подшучивали по этому поводу, но Ломоносова это не остановило. Обучение в академии для него выглядело немножко по-другому, чем для нас. Чтобы перейти из одного младшего класса в другой, нужно было сдать обычный экзамен – здесь отличий мало. Но в старших классах вместо экзамена затевался спор между учеником и учителем. Переспорили учителя? Добро пожаловать на следующую ступень! В финале обучения нужно было, немного неожиданно, подготовить и прочитать проповедь. Ломоносов со всем этим справился, благо в чем-то уже можно было готовиться по книгам, – их печатали чуть ли не в соседнем здании, в Печатном дворе.

Ломоносов мог выйти из двора академии, повернуть налево и пройти мимо бревенчатых домиков торговых лавок. Так он оказался бы прямо перед зданием одного из первых Печатных дворов в стране. Так говорят. Но сейчас это мнение оспаривается. Все же есть более старые книги, напечатанные в других русских городах. Не верите? Посмотрите в музее Российской государственной библиотеки имени Ленина! Но вот незадача – эти книги не подписали, мы не знаем, кто и в какой точно год их напечатал. А Иван Федоров взял да и прописал выходные сведения: кто, когда и где напечатал книгу. Так первопечатником остался в истории именно он. Печатали тогда в основном религиозную литературу. Ее можно было купить прямо тут – в книжных лавках на первом этаже Печатного двора. Книги выглядели тогда совсем по-другому. Для начала их продавали без переплета: просто сшитая пачка печатных листов. Вы ее покупали и шли дальше в отдельное ателье, желательно здесь же – на Никольской, где вам делали переплет по вашему бюджету. Книги тогда были дорогим удовольствием в любом случае. Особенно ценные экземпляры даже… сажали на цепь, чтобы не унесли. Книги были огромные, тяжелые, порой размером (и весом) с хорошего бигля – совсем не «покетбук», в кармашке не спрятать, но лучше было перестраховаться. Особенно это было актуально для переписанных вручную книг. До появления на Руси печати копированием книг занимались переписчики. Это было красиво. На этом плюсы заканчивались. Минусы: долго, дорого и нестабильное качество. Во-первых, когда мы пишем, мы неизменно ошибаемся. А это же – ужас, особенно для церковной литературы. Одна неверная буква в Новом Завете или Деяниях апостолов может полностью поменять смысл. В придачу переписчикам иногда было скучно, и они оставляли на полях книг заметки, никак не относящиеся к содержанию книги. Читаете вы, например, про деяния апостола Павла, а на полях что-то про «должок Ивана 3 рубля» или заметки характера «хочу на обед». Это всем, конечно, надоело, и Иван Грозный намекнул, что пора бы научиться на Руси печатать – в Европе уже давно этим занимались. По Никольской пошел стук вставляемых в форму литер – железных буковок. Промазанные пигментом, их потом прижимали к листу. А потом еще раз, и еще! Хоть сотню экземпляров. Так началась печать. Первой буквой, официально напечатанной на Никольской, стала красивая заглавная красная буква «П». Дело в том, что в первой книге Печатного двора описываются деяния нескольких апостолов, но в основном – Павла. Поэтому, если будете листать оцифрованную версию книги на сайте РГБ, обратите внимание: красная буква, с которой начинается почти каждая глава, – «П» (Павел). Этой книгой стали Деяния апостола Павла из примера выше. Иван Федоров напечатал ее в стенах Печатного двора в 1564 году. Книга так и называлась – «Апостол». И – да, он ее подписал.

Были в Москве такие люди, которым с удивительной силой не нравилась идея книгопечатания, – это те самые переписчики. Они из-за этого прогресса лишались работы. Поэтому, считается, однажды они придумали решение: пришли на Никольскую и сожгли Печатный двор.

Иван Федоров уехал, но печатный станок уже было не остановить. Москвичам было не привыкать к пожарам на Никольской. Деревянные лавки горели постоянно. Пожаротушение в те времена, кстати, происходило очень необычным способом. Если вдруг что-то загоралось, приезжали или прибегали стрельцы с топорами и… начинали крушить дома и лавки вокруг пожара. Ну а если вам было жалко ваших инвестиций в лавку с дорогим товаром? Тогда можно было стрельцам дать денег, и вместо крушения вашего бизнеса они выставляли специальные щиты с натянутой на них мокрой бычьей кожей – чтобы огонь не перекинулся. Ни то ни другое особо не помогало, и Китай-город иногда выгорал чуть ли не полностью, включая следующую улицу этой книги – Ильинку.

Ильинка

В ЭТОЙ ГЛАВЕ:

• Купцы пинают туда-сюда кусок льда, чтобы хоть чуть-чуть согреться.

• Пожарные дерутся за право потушить пожар.

• Ослы селятся на место послов.

Если Китай-город – это что-то вроде средневекового Москва-сити, то Ильинка – это древнемосковский аналог нью-йоркской Уолл-стрит. И волки здесь тоже ходили. Здесь появилась первая биржа страны, а сколько банков?! Многие здания на улице успели за свою историю побывать какой-нибудь финансовой институцией.

Ильинка – это одна из древнейших улиц Москвы за пределами крепостной стены Кремля. Логично: если ее мысленно продолжить, она прямиком упрется в ворота Спасской башни. Те, кому было тесно в стенах Кремля, кто не боялся поселиться и делать бизнес вне их защиты, часто были смелыми, активными и амбициозными людьми. Поэтому на Ильинке с расширением Москвы росли, как грибы после дождика, торговые лавки и представительства. Слышали о Гостином дворе? Он здесь в разных формах существует еще с 1520 года. Гости Гостиного двора – это были такие особые купцы высокого статуса, которые могли заниматься международной торговлей. Они приезжали в Гостиный двор, здесь жили и торговали. В итоге большой московский рынок в этом месте разделился: в Гостином дворе по сути занимались оптовой торговлей, а в районе современного ГУМа – розничной. Неподалеку открылись Теплые торговые ряды – то же самое, только с отоплением – невиданная новинка! Раньше торговцам приходилось зимой целыми днями пить горячие или горячительные напитки и играть для сугреву в ледянку – то есть пинать кусок льда туда-сюда, а в Теплых торговых рядах – благодать!