– Как с этим вопросом решишь, – закончил свое выступление крокодиловый, – то будем считать обязательства закрытыми. Дальше я актив с себя формально снимаю, можешь на себя переоформить, можешь обанкротить, – мне, по правде говоря, насрать. Главное, чтобы этого говна у меня на балансе холдинга не было. А бабло, наоборот, чтобы у меня было. Давай, Константин Витальевич, жух-жух-жух.

Эти жухи бритоголовый сопроводил движением локтями, как у бегуна на короткие дистанции, не меняя при этом своей вальяжной позы.

Влад осознал, что впервые за всё время работы в стремительно идущем ко дну агентстве узнал отчество своего непосредственного начальника.

Крокодиловый встал и пошел к выходу сквозь руководство «Мульти-Пульти»; Костик увернулся с его траектории, а Влада гость сильно и намеренно задел плечом, сметя со своей дороги. В дверях он словно что-то вспомнил, щелкнул пальцами и обернулся.

– Там, Константин Витальевич, хозяева твои бывшие нахуевертили и с уклонением от налогов, и с коррупционными делами, и с незаконными офшорными операциями, и посерьезнее еще с чем… А ты у нас, как я по бумагам посмотрел, не догадался номинала гендиром сделать, да?

Это был явно риторический вопрос, но Костик ответил на него воем сквозь стиснутые челюсти.

– Ну вот, – удовлетворенно продолжил крокодиловый. – А борьба с коррупцией является сейчас приоритетной задачей для правоохранительных органов! Про это у нас с тобой отдельный разговор будет, когда текущие задачи закроем. Ну всё, не вешать нос, гардемарины!

С этими словами страшный человек наконец-то ушел.

Костик упал на колени там, где стоял, и шумно, некрасиво заплакал.

Влад замялся и поудобнее перехватил чехол с ноутбуком, который всё это время оттягивал ему руки.

С одной стороны, хотелось поскорее уйти и забыть о сегодняшнем дне, как о страшном сне, дома напиться до бессознательного состояния, а завтра начинать устраивать свою дальнейшую профессиональную жизнь.

(Если бы Владлен поступил именно так, то спас бы жизни и души полудюжины людей.)

С другой стороны, низверженного генерального директора было по-человечески жалко.

– Да ладно, Кость, не в первый раз же у тебя такое, – осторожно сказал он в трясущуюся спину.

Костик ударил кулаком по полу и замотал головой. Такое у него было именно что в первый раз.

– Блин… Ну, может, как-то…

– Да как, – навзрыд ответил Костик, за десять минут превратившийся в Константина Витальевича. – Ну, бэху продам, часы заложу… Это тридцон максимум. Хата съемная у меня. Ну, назанимаю еще десять-двадцать, больше не дадут, все ж как последний день живут. Там всё, вариантов нет.

Влад собирался было сказать, что на первое время кредиторам хватит, а потом что-нибудь решится, но сам понял, что – не хватит и не решится. Тут он кое-что вспомнил.

– Кость, слушай, ну ты ж сам говорил – надо самому себе помочь, иначе никто не вывезет. Только собственными силами! Ты сам всё сможешь, надо только собраться, заставить себя. Открыть самому себе дверь.

Звучало это неубедительно и тупо, но генеральный директор неожиданно резко успокоился.

– А ты прав, Владлен.

(Влад, привыкший к издевательской кличке Ленин, не сразу понял, что обращаются к нему.)

Костик неуклюже встал с колен, отряхнул штанины и шмыгнул носом. Лицо у него было ярко-красным.

– Решим, – рубанул гендир. – Откроем. Только знаешь, что… У меня голова не работает нихера, бахнуть надо. Завтра всё раскидывать начну. День пиздец выдался…

С этим не согласиться было трудно, хотя бухать и не хотелось – Влада всё еще потряхивало от нервов и страха. Но пока гендир ходил на офисную кухню за подаренной кем-то из клиентов бутылкой вискаря, Владлен чуть выдохнул и поздравил себя с тем, что, в сущности, никогда не был карьеристом и практиковал осознанное потребление, не гоняясь за лишними деньгами; страшно было подумать даже, во что бы он сейчас встрял, если б занимал в агентстве какую-нибудь по-настоящему ответственную позицию. А Костик – он… Ну, хороший, в принципе, чувак, да и умный, так что выкрутится как-нибудь. По всему выходило, что гендира «Мульти-Пульти» Влад видит сегодня в последний раз – трудовая книжка у него лежала в нижегородской типографии (лень было возиться с официальным увольнением), а прощальное письмо можно будет написать и из дома. В офисе больше появляться не хотелось.

– Блять, да что за люди такие! – Костик ворвался в опенспейс, тряся полупустой бутылкой виски. – Суки! Сказал же – не трогать, стикер даже приклеил, так и написал русским языком: «не-тро-гать»! Так всё равно полбутылки выжрали… Скоты, уволю половину…

Гендир осекся и помрачнел – психологически он успел вернуться в реальность, где «Мульти-Пульти» было на подъеме, жирный тендер сам падал в руки, а страшный человек в крокодиловой куртке вообще не существовал.

Влад поспешил на помощь:

– Да ладно, разливай! Там дальше разберемся.

Константина Витальевича долго уговаривать не пришлось.

В дорогом виски Владлен не разбирался – и не особо его любил; было горько, пахло дымом и несвежими носками. Костик же закатывал глаза, восторженно подвывал и всем своим видом давал понять, что ничего вкуснее никогда не пил.

– «Redbreast» называется, понял? В Рашке не продается, это мне прямо оттуда, из Ирландии подогнали. Двадцать один год выдержки! Чуешь торфяные нотки?.. Отож, не хер собачий!

Влад кивал и давился.

Всё это время телефон Костика светился и со злобным жужжанием ползал по столу, но гендир притворялся, что не обращает на него внимания.

К моменту, когда «Redbreast» закончился, оба накидались – но по-разному. Владлен разомлел и начал, действительно, ощущать в носковом аромате нотки торфа и привкус ненавистного, но такого сладкого показного потребления. Костик натужно веселился, но видно было, что вот-вот скатится в истерику. Надо было выбрать момент и свалить.

Словно уловив эти поползновения Влада, гендир задергался:

– Блять, у меня вообще ни в одном глазу! Сука, просил же не трогать!.. Слушай, Владос, дерни в «Красное и Белое» на угол, возьми еще, будь братом? Я без бухача сегодня не вывезу. Подороже там, я дам бабла. Оно ж сейчас уже, знаешь…

– Да не, у меня есть. На свои куплю.

Влад решил пойти словно бы в магазин, но на самом деле выключить телефон и рвануть домой – спонтанные поминки по «Мульти-Пульти» начали его не на шутку тяготить.

– А, стопэ, уже ж двенадцатый час… Не продадут нихера, там сейчас строго опять у них с этим. По ходу, проверка недавно была.

Счет времени Влад потерял еще до того, как зашел в переговорку застройщиков, – казалось, это было одновременно полчаса и пятнадцать лет назад.

– Сука, что ж делать, – частил Костик, в чьи глаза вернулся безумный испуганный блеск – исчезнувший, казалось, вместе с мучителем в крокодиловой куртке. – Ко мне не вариант, там эти, ну, инвесторы сто процентов ждут…

Слово «инвесторы» он произнес с издевательской интонацией, словно взяв его в фонетические кавычки.

– Поехали ко мне тогда, у меня бутылка вискаря есть, – ляпнул Влад, и сразу же мысленно отругал себя за души прекрасный порыв.

Было поздно. Гендир ухватился за эту соломинку.

– О, нормальная идея! – воскликнул он, вскакивая с кресла. – Давай прям щас двинем, пока не выветрилось. А то так и будем беспонтово накидываться. Поехали быстренько. Вызывай сам, я ж не знаю, какой там у тебя адрес!

Влад предпринял последнюю отчаянную попытку слиться.

– Кость, так у меня телефон разрядился. На метро, по ходу, поеду. Или пешком.

– Не говни, Ленин! На, – гендир оторвал желтый квадратик Post-It от стоявшей у него на столе стопки, протянул Владу и катнул следом ручку. – Пиши адрес, я со своего вызову. Я словами, блять, не запоминаю ничего.

«Еще бы, столько нюхать», – злобно подумал Владлен и, стиснув челюсти, начал черкать в Post-It.

Щурясь и нетрезво матерясь, Костик перебил адрес в приложение «Wheely» и вскочил.

– Всё, всё, поехали. Не могу тут, душно, сука.

Гендир рванул на выход. Обуреваемый стремными предчувствиями, Владлен поплелся следом.

Желтый квадратик с его адресом остался на гендиректорском столе.

Уже взявшись за дверную ручку, Влад спохватился и, сам не зная почему, вернулся. Отклеил Post-It, скомкал его и швырнул в заполненную обрывками бумаг урну.

10

О неожиданном приступе сочувствия Влад быстро пожалел: Костика мотало на эмоциональных качелях со всё нарастающей скоростью. В такси до Мосфильмовской зазор между лихорадочным весельем и бездной отчаяния практически исчез – гендир проваливался в объяснимую, но от этого не менее отвратительную истерику.

Владлен кусал себя за внутреннюю сторону щеки и думал, как бы половчее выйти из сложившейся ситуации. Молча отправить Костика домой было бы неправильно; да он бы, честно говоря, и не решился. «Грех на душу», – всплыло откуда-то выражение из прошлой, до-московской жизни. Подождать, пока спутник накидается, и вызвать ему такси?.. Так это получится то же самое. А если он вообще решит остаться ночевать? Нет, таких усложнений нам совершенно точно не надо!

Влад мужественно сказал себе, что придется решать проблемы по мере поступления (эта фраза ему ужасно нравилась).

Очередная проблема поступила уже через несколько минут: у лифта им встретилась та самая бабка в пуховом платке, что однажды обозвала Влада наркоманом. На этот раз в обзывательствах не было нужды: соседка выразила все свои эмоции по поводу дышащих перегаром мужчин одной мимикой.

– После вас, – Костик галантно указал на открывшиеся створки лифта.

Бабка не сдержалась и всё же прошипела что-то неприятное.

– Блин, Кость, – с легким раздражением начал Влад, пока они ждали возвращения лифта, – может, давай уже по домам? Я щас вообще не знаю, как за квартиру буду платить, как чего. Соседи еще жаловаться начнут…

– А на что им жаловаться? – резонно удивился гендир. – Мы пока не безобразничаем вроде. Или ты часто мужиков водишь?

Влад не удержался и хмыкнул. Лифт залязгал раздвигающимися дверями.

– Нихера ты барин, – с уважением сказал Костик, осматривая жилище своего (уже бывшего) сотрудника. – Хороший район, потолки… Сколько там? Два шестьдесят? Не дохрена ли мы тебе платим, ха-ха?.. – Он осекся. – Ладно, неси вискарь. Туалет где?

Влад показал.

– А там что? – Костик мотнул подбородком в сторону запертой комнаты.

– Хлам хозяйский. Сказали, нельзя туда.

– А платишь небось как за двушку? – проницательно спросил Костик, скрылся в туалете и зажурчал.

То ли паленый, то ли контрабандный «Johnnie Walker» из «Магнолии» заходил нехорошо, по-злому. Костик генерировал идеи, каждая из которых нравилась Владлену меньше предыдущей. Скинуться на выкуп агентства всеми сотрудниками, попробовать еще раз съездить к застройщикам с новой презентацией, продать родительскую квартиру…

– А ты ж не с Москвы, да, Владос?.. Это нормально, никто не с Москвы.

– А ты?

– А я с Москвы, – легко согласился пьяный гендир. – И что мне это дало, как в том анекдоте про негра, да? Так а ты откуда понаехал?

«Того» анекдота Влад не знал и знать не хотел.

– Из Нижнего я, – сказал он, подчеркнув голосом предлог; сельское «с Москвы» его вымораживало.

– О! Так нормально! Давай я, короче, туда к тебе двину, пересижу, пока тут все успокоятся, а там придумаем что-то. Они в такой жопе по-любому искать не будут.

– Это миллионный город, – обиженно сказал понаехавший.

– Так тем более – если и будут, то не найдут! Тащи ноут, сейчас билеты возьмем – лучше на поезд, чтобы по аэропортам не светиться.

– Да не, я, ну… не поеду…

– Ну и ссыкло. Без тебя справлюсь. Сука, я так и знал, что вы все такие – как бабло получать, жрать и срать, так первые. Костик одно, Костик другое… А Костик за вас, пидорасов, то под статьей, то под долгами ходит, а то и как теперь – под всем сразу. Мразь ты, Ленин, неблагодарная!