Я не могу кончить от языка! Никогда не могла!

Я не…

– Черт, – вырывается из меня сдавленное, и тело начинает биться в конвульсиях оргазма.

Глава 5

Сын подруги продолжает вылизывать меня, продлевая мой оргазм. Клитор становится сверхчувствительным, и хочется оттянуть голову Кира от своей промежности. Но пальцы не слушаются, и я притягиваю его еще сильнее.

Все тело сотрясает от острого удовольствия, и кажется, будто даже ноги отнимаются, настолько яркие ощущения. Намного ярче, чем от собственных пальцев!

– Сладкая, – довольно причмокивает сын подруги и поднимает голову.

Смотрю на него пьяным от оргазма взглядом и закрываю глаза.

Не могу видеть эту самодовольную ухмылку. А еще – принять факт того, что я позволила ему все-таки уговорить себя на это нелепое пари.

Черт! Пари!

Резко поднимаю голову и в ужасе пялюсь на довольного Кира. Он садится на колени, и я вижу, как его огромный каменный член тычется головкой в его живот. Жесть просто. Такая… дубина. Выглядит устрашающе.

Но что по-настоящему пугает, так это… то, что передо мной сын, блин, моей подруги! Я не могу переспать с ним!

Он обхватывает ствол широкой ладонью и проводит по нему вверх и вниз, ловя взглядом мою реакцию.

Я начинаю отползать, но Кир хватает меня за ногу, удерживая на месте.

– У нас был уговор, – напоминает он.

– Я – девочка, имею право передумать.

– Так это не работает, – качает он головой и прикусывает свою пухлую губу.

– Именно так это и работает. Подрас…

Прерываюсь на полуслове. Хотела сказать “подрастешь – поймешь”, но предупреждение во взгляде Кира меня остановило. Мне кажется, я потом бы долго еще расплачивалась своим телом за эту фразу. Кажется, мальчику не нравится, когда ему напоминают о том, что он мальчик.

– Подрасту – пойму? – дергает бровью сын подруги. Той самой бровью, которую пересекает тонкий шрам, деля ее на две половины. Это тоже, черт побери, выглядит дерзко и сексуально. – Считаешь, я недостаточно вырос? – выразительно стреляет взглядом на свой член. – Давай покажу, насколько я уже взрослый.

Ухмыляется и буквально обрушивается на меня. Вскрикиваю от страха, что он раздавит меня, но Кир подставляет руку и нависает так, что прижимается ко мне плотно, но при этом оставляет возможность дышать. Правда, дается мне это простое действие с огромным трудом. Потому что в нос вторгается аромат его тела, пышущего жаром, а еще запах моего и его возбуждения. Это кружит голову и не дает трезво рассуждать.

Кир трется членом о мои влажные складочки, и по телу бежит электрический ток.

Если признаться самой себе, то я могу сказать, что он чертовски сильно заводит. Так сильно, что я перестаю здраво рассуждать. И да, я бы хотела почувствовать в себе этого монстра. Ощутить, как он заполняет меня изнутри. Как растягивает и распирает нежные стеночки.

Но никогда и ни за что я не признаюсь в этом!

– Кир, подожди, – прошу его, задыхаясь, когда наглый член протискивается между складочек и уже давит на пульсирующий комочек клитора. – Погоди, остановись.

– Нет, – качает головой сын подруги. – У нас был уговор.

– Кир! – внезапно раздается такой грохот в дверь, что я вздрагиваю от испуга. – Кир, твоя мама приехала! – выкрикивает кто-то из друзей этого мерзавца.

– Ты гонишь! – не слезая с меня, отзывается Кир. Этот паршивец продолжает тереться об меня, совершая бедрами старые как мир движения.

– Серьезно! Она с двумя подружками! Машина уже во дворе!

– Вот блядь, – шипит Кир и впивается в меня взглядом. Кусает нижнюю губу и недовольно кривится. – Мы не закончили, малышка.

– И не надо, – качаю головой.

– Еще как надо, – отзывается. – Я все равно окажусь в тебе рано или поздно.

Он наклоняется и впивается в мои губы яростным, коротким поцелуем. А когда отрывается от них, у меня кружится голова и наступает кислородное голодание.

Сын подруги вскакивает на ноги и, обернув бедра полотенцем, торопится к двери.

Я сажусь на кровати и пытаюсь понять, что мне делать и как одеться. Сумка осталась в прихожей, а натянуть сейчас на себя джинсы кажется непосильной задачей.

У самой двери Кир оборачивается и прошивает меня горячим взглядом.

– Добро пожаловать в гости, Крис, – заявляет он и, подмигнув, демонстративно облизывает свои невозможные губы.

Распахивает дверь, за которой стоит его друг. Тот протягивает Киру мою сумку, и он ставит ее при входе. Снова подмигивает и выходит, закрыв за собой дверь.

Встав на дрожащие ноги, тороплюсь к сумке, из которой выуживаю спортивный костюм и быстро одеваюсь. Натянув вязанные носки, бросаю взгляд на кровать и качаю головой.

– Жесть, – шепчу и иду в ванную, чтобы привести себя в божеский вид.

Когда наконец покидаю спальню, слышу смех и суету в домике.

– Ты должен был сказать, что приедешь на день раньше! – восклицает моя подруга Ариша. – И вообще должен был поехать домой! Я организовала маленький девичник, думая, что ты поедешь прямиком в город.

– Думаю, мы уживемся все тут в эти выходные, – отзывается Кир, а у меня от его голоса, как у собаки Павлова, слюна выделяется.

Господи, это жесть какая-то! Я этого мальчишку знаю всего пару часов, а уже такая неадекватная реакция. Мне надо сваливать.

– О, Крис! – восклицает Арина, когда я появляюсь в гостиной, и все взгляды сразу обращаются ко мне. У меня такое ощущение, что каждый в этой комнате знает, что происходило в спальне какие-то пятнадцать минут назад. – Напугали тебя эти сорванцы? – спрашивает и заключает в свои объятия.

– Немного, – отвечаю, избегая взгляда подруги. Чувствую, как краснеют щеки.

– Мы не дали ей нормально попариться, – говорит один из друзей Кира.

– Ничего, мы сейчас этот пробел восполним, – говорит Ариша и отворачивается к кухонному островку, на котором парни раскладывают продукты. Я же обнимаюсь с остальными подругами. – А пока мы с девочками будем париться, вы, ребятки, пожарите шашлыки. Я планировала это на завтра. Но раз уж такое дело… В общем, давайте-ка, переодевайтесь и вперед. А мы в баньку.

Девочки разворачиваются и идут за своими вещами.

Я тоже собираюсь улизнуть из кухни, но Кир хватает меня за руку и затаскивает в нишу за холодильником. Вдавливает в стену и нависает сверху, глядя таким взглядом, от которого на теле вспыхивают горячие фейерверки.

– Ты что творишь? – шепчу и бросаю взгляд на его друзей. Те с пониманием ухмыляются, продолжая вынимать продукты из пакетов.

– Собираюсь трахнуть тебя, – отвечает сын подруги и играет бровями.

Глава 6

– Ты специально зажимаешь меня на глазах у своих друзей? – шиплю в наглое, самодовольное лицо. – У вас соревнование какое-то?

Кир усмехается, а потом цепляет пальцами прядь моих волос и трет, не сводя с меня взгляда.

– Так вышло, малышка, – легко отвечает он. – Хотя я предпочитаю зажимать тебя в интимной обстановке, после чего вогнать в тебя свой член.

На этих словах он толкается ко мне своими бедрами, ясно давая понять, что дубина под полотенцем готова к тому, о чем он говорит.

– Ты бы хоть оделся, – кривлю губы, изо всех сил изображая брезгливость, хотя самые чувствительные части моего тела трепещут от жара его тела и близости между нами.

– А мне кажется, ты бы предпочла, чтобы я был раздет, – Мерзавец играет бровями, а потом внезапно отступает. – Ну, беги. Тебе пора в баньку. А я пока пожарю для тебя самый вкусный шашлык.

Я облегченно выдыхаю и уже хочу прошмыгнуть мимо, как Кир хватает меня за руку и тормозит. Склоняет голову, подставляя свою гладко выбритую щеку.

– Сначала поцелуй, – говорит мягко. Я сжимаю губы, совсем не желая давать ему то, что он требует. Но Кир не успокаивается. – Не отпущу, пока не поцелуешь. Заметь, я даже не требую с языком. Только в щеку.

Нервно выдыхая, бросаю взгляд за его плечо. Если его мама прямо сейчас выйдет из комнаты и повернет голову в сторону кухни, она с легкостью рассмотрит происходящее. И черт его знает, что может подумать Ариша. Может решить, что ее сын слетел с катушек, раз начал приставать ко взрослой женщине. А может предположить, что это я тут соблазняю ее кровинушку. Тогда скандала не избежать.

Недовольно фыркнув, все же клюю наглеца в щеку.

– Умница, – довольно тянет Кир и выпрямляется. А мне хочется залепить ему пощечину, таким он выглядит… победителем. – Топай в баньку, – задает мне ускорение шлепком по попке.

– Ты… – шиплю, тыча пальцем в его сторону.

Я закипаю. Девчонка я ему, что ли, чтобы так со мной обращаться?! Привык, небось, что девочки от такой наглости в обмороки падают и в штабеля у его ног укладываются. Только вот не на ту нарвался!

– Крис! – слышу голос Арины и, вздрогнув, несусь в спальню под тихий смех за спиной.

Влетаю в комнату и быстро захлопываю за собой дверь.

– Ты чего такая испуганная? – хмурится Ариша. – Мальчишки обидели? Ты скажи, я им уши пооткручиваю.

– Нет, – быстро качаю головой. – Я… мне кажется, я видела за окном медведя! – выпаливаю первое, что приходит в голову.

– Тут медведей отродясь не было, – хмурится Арина. – Тебе показалось. Все медведи сейчас на кухне готовятся жарить для нас шашлык.

– А ты чего звала?

– Так переодеваться. Давай, а то баня остынет.

Я быстро сбрасываю с себя одежду, заворачиваюсь в полотенце и банный халат. Сунув ноги в тапочки, выхожу из ванной, а на кровати сидит Арина и улыбается. На той самой, блин, кровати, на которой ее сын меня…

Ох жесть…

– Готова? – Арина встает с кровати.

– Чему ты улыбаешься?  – прищуриваюсь.

– Да вот подумала, что мальчики нам пожарят шашлыки и пусть едут домой, – начинает смеяться подруга. – Спать-то тут больше негде. Мы с девочками займем спальни, а им где ложиться?

– Так спален-то три, – хмурюсь.

– Ну правильно. Я в одной, ты – во второй, девочки в третьей. А этих лбов некуда класть.

– В гостиной вроде большой диван.

– Такие медведи там не поместятся, – смеется Арина и покидает комнату. – Пойдем.

Мы забираем девчонок и идем на выход из дома. Я с облегчением обнаруживаю, что сын подруги наконец выглядит вполне себе прилично. На нем спортивные штаны и толстовка. Правда, в одежде он еще привлекательнее, и для меня это отвратительная новость. Потому что, кажется, я как-то нездорово подвисла на сыне подруги.

Я ожидала, что в бане станет прохладнее, но кто-то, видимо, подкинул дров, потому что здесь просто филиал ада.

– Надо будет сюда выбраться следующей зимой, – говорит Ариша, растягиваясь на полке. – Когда вокруг куча снега, можно напариться и выскочить прямо в сугроб. Мы с отцом Кира так постоянно делали, – улыбается подруга воспоминаниям. – Пока эта похотливая скотина не свинтила со своей секретаршей, – кривится.

Ага, то есть, у них это наследственное. Быть похотливой скотиной в смысле.

– Я так и не спросила, – обращаюсь к девчонкам. – Почему вы приехали раньше?

– А что, помешали твоему уединению с молодчиками? – хихикает Аля.

– С дуба рухнула? – толкает ее руку своей Арина. – Они же дети.

– Фигасе дети! – присвистывает Кира, сестра Али. – Ты видела эту груду мышц?

– Ты вообще-то о моем сыне говоришь, извращенка, – качает головой Арина.

– Так я не о нем, а о его друзьях. Сколько им? По тридцать?

– Ага, а рожала я в двенадцать. Они только институты закончили. Какие тридцать?

– Выглядят старше.

– Потому что огромные, как медведи, – говорит Арина, прикрывая глаза. – Переростки. Мы Кирчика в спорт потому и отдали, потому что рос, как на дрожжах.

– А чем они занимаются?

– Профессиональные боксеры. Дома не были три месяца. Соревнования и выступления. Теперь хоть пару месяцев отдохнут, а потом их ждет спортивный лагерь.

– Как в детстве, – опять хихикает Аля.