Теперь же к ужину прилагалось еще и сладкое. Тыква, запеченная с медом и корицей, вызвала просто восторг у Логана. Лили старательно делала вид, что она не так увлечена сладким, как младший брат. Но даже мне, привыкшей к самым разным сладостям, этот десерт пришелся по вкусу. Нежная мякоть словно растворялась на языке, обволакивая сладостью рецепторы. Мед оттенял пряность корицы, а все вместе стало таким гармоничным сочетанием, что здесь не хватало разве что ароматного крепкого чая. Но и без него мы словно пробовали на вкус само понятие уюта и осени.

После ужина мы отправили Логана таскать подушки в спальни, а сами занялись посудой. Я мыла тарелки, Лили вытирала их насухо.

– Милая, а ты помнишь что-то еще из разговора Амалии и твоей мачехи?

– Только то, что дэйн Мортон даже не догадается, что она оставила дом. Мачеха еще радовалась, что Амалия оставила дэйна в дураках.

Я пыталась понять логику действий этой Амалии, но никак не могла решить, она была глупой или наглой? Или и то и другое одновременно?

В любом случае именно из-за нее мне сейчас приходилось выводить плесень, стирать шторы и делать все, чтобы в доме можно было спокойно жить. Вот только как она довела дом до такого состояния?

Ведь пока я не знала, что здесь никто не жил каких-то полгода, я была уверена, что дом заброшен десятки лет назад. Горы пыли, плесень, сырость. В каменном доме разруха не должна расползаться так быстро.

Значит, Амалия и вовсе не следила за порядком. Тогда на кой Джеспар вообще ее держал? Или он знать не знал о том, что здесь происходит?

В общем, ответов больше не стало. Но у меня пока было чем заняться, кроме как забивать голову размышлениями. Хотя и размышления, и множество теорий так и роились в мыслях, пока я занималась стиркой штор. Уже из последних сил при тусклом свете свечи мы с Лили вдвоем выкручивали плотную ткань, выжимая воду. Девочка старалась как могла, но ни у нее, ни у меня не хватало сил избавиться от влаги как следует. Так что идею оставить шторы у камина пришлось отбросить. И мы вынесли их сохнуть на террасу.

– Теперь мыться и спать. – Я принесла в ванную стопку полотенец, новый брусок мыла и раскрыла коробочку с мятным порошком. – И мойтесь как следует! Мыла не жалейте, у нас его еще много.

И пока дети плескались, проверила спальни. Наконец, и в них распространилось тепло. Сухой теплый воздух укутывал, пышные подушки покоились на своих местах, чистота ощущалась даже в полумраке. Разве что окна требовали мытья снаружи. Я пока что обошлась мытьем внутренней стороны для экономии времени.

Когда Лили с Логаном улеглись на кровати, я накрыла их одеялом и еще некоторое время сидела рядом, мурлыча под нос какую-то песенку, пока они сонно возились, устраиваясь поудобнее. А когда оба начали посапывать, вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь.

Теперь была моя очередь приводить себя в порядок. А то предыдущие разы я едва успевала лишь слегка ополоснуться от усталости и торопилась упасть в постель.

Сейчас же я зажгла сразу три свечи, тщательно намылилась, но когда смывала пену, взгляд упал на пятно, расплывшееся на плече. Насухо вытершись, я подошла к зеркалу и взяла свечу, чтобы рассмотреть пятно получше. Оно было в том самом месте, где меня обожгло еще во время свадьбы, когда я поставила свою подпись рядом с подписью Джеспара. Что это такое?

Пришлось как следует изогнуться, чтобы распознать в пятне очертания драконьей головы с распахнутой пастью, из которой вот-вот появится пламя.

Я потерла пятно, попробовала с мылом, но эффекта не было. Мое новое украшение и не думало не то что исчезать, оно даже не потускнело. Значит, это метка Мортона на мне? Кто дал ему право метить меня будто кобылу?

Я кипела негодованием все то время, что наводила порядок в ванной и ложилась в постель. А когда задула свечи, оставаясь в темноте, понемногу начала успокаиваться. Все-таки эта метка может сыграть на руку мне самой. А вот Джеспару Мортону придется заплатить за это. В самом прямом смысле.

5. О том, что скрывается за пределами поместья

Утром первым делом я поднялась на второй этаж. Пора было воплощать все, что пришло мне в голову ночью. И для этого мне нужна была либо печать Мортона, либо какие-то документы, которые подтвердили бы мою связь с ним.

Как я и думала, на втором этаже оказались большие спальни, аж три штуки. Кабинет и что-то наподобие библиотеки. Спальни отличались от тех, что были на первом этаже не только размерами, но и обстановкой. Широкие кровати, мягкие прикроватные скамеечки, комоды и трюмо для наведения марафета, огромные шкафы с зеркальными дверцами.

Только теперь я догадалась, что внизу, скорее всего, жили слуги. А то, что я посчитала большой ванной, было скорее постирочной. Потому что в спальнях на втором этаже кроме богатого убранства были еще и личные ванные с зеркалами и стеклянными полками с разного рода баночками и флакончиками.

Но пустые спальни с затхлым воздухом и пятнами сырости на стенах меня пока мало интересовали. Мини-библиотеку, в которой обнаружились полки с на удивление целыми книгами и небольшой диванчик у окна, я тоже оглядела лишь мельком. А вот в кабинете задержалась подольше.

Большой стол, на котором царил идеальный порядок. На нем даже пыли не было! Ни единой бумажки, ни единого карандаша вне своих мест. Будто это единственная комната, за которой присматривала Амалия, пока еще работала здесь. Тяжелое кресло с высокой спинкой, узкие шкафы высотой почти до потолка со множеством секций, закрытых стеклянными дверцами. Я подергала дверцы, но все они были заперты. Перешла к столу и, обогнув его, открыла первый ящик. К счастью, он не был заперт ни на ключ, ни на какую-то магию. Правда, и бумаги, что в нем нашлись, не имели для меня никакой ценности. Если честно, я вообще мало что поняла из их содержимого. Так что продолжила искать что-то, что могло бы оказаться полезным для моей задумки.

Ничего, напоминающего печать Мортона я не нашла. Не нашла и какого-нибудь символа, который мог бы подтвердить его принадлежность хозяину поместья. В общем, ничего, что я искала. Пришлось думать дальше.

Что еще могло доказать то, что я законная супруга Мортона? Не стану же я демонстрировать каждому знак на плече!

Прежде чем спуститься, я еще раз осмотрела комнаты. На двери кабинета и полках в библиотеке нашла такие же руны, какие видела в теплицах и на шкатулке специй. Видно, эти символы и защищали все от разложения. Но почему тогда их не нанесли на каждую комнату? Или сделали это только на крайний случай, защищая самое ценное?

Я приоткрыла окна в каждой комнате, чтобы убрать запах затхлости. Но камин в кабинете и маленькие стенные печи в спальнях трогать пока не стала. Видимо, второй этаж никак не был связан отоплением с первым. Но сейчас у меня не было времени на то, чтобы приводить в порядок еще и второй этаж.

Лили сказала, что до поселка не меньше пары часов пешком, так что нужно было спешить.

Вернувшись на первый этаж, я застала Лили и Логана на пути в ванную. Пожелала им доброго утра, сказала, чтобы умывались и шли на кухню, и сама пошла проверить готовность завтрака. Остатки перловки ждали в духовом шкафу, так что пока я занималась поисками, еда уже согрелась, а чайник с водой бодро булькал, стоя на плите.

Пока дети умывались, я на всякий случай еще раз проверила саквояж. Вдруг что-то упустила? Но ни потайного кармана, ни какой-то дыры в подкладке, куда могло провалиться что-то важное, не нашла. Значит, и документов при мне никаких не было.

– Логан, останешься дома или пойдешь с нами? – Спросила я, когда мальчишка уплетал вторую порцию сладкой медовой тыквы. Он кивнул с важным видом, а когда Лили хихикнула, ответил, не прекращая жевать.

– С вами.

Вот и славно. Я, конечно, боялась, что в его компании дорога займет больше времени, но все же оставлять его одного в доме было рискованно. Пусть даже с ним и остался бы Кексик, мне будет спокойнее, если Логан будет под моим присмотром.

Мы закончили завтрак, убрались на кухне, и я поставила замачиваться горох, чтобы по возвращении приготовить кашу или суп, в зависимости от успешности нашей вылазки. Но мне все еще нужно было что-то, что можно было обменять на деньги. Первоначальным планом было делать покупки под расписку. Не знаю, заведено ли здесь было оплачивать счета через время после покупки, но я надеялась, что когда у меня в руках окажется нечто, что подтвердит мой статус супруги Мортона, я просто буду говорить, чтобы счет выписывали на имя моего мужа. И пускай потом расплачивается! Но теперь пришлось придумывать запасной план.

Так что я просто решила продать что-нибудь из вещей Мортона. И на эти деньги запастись всем необходимым.

Книги я отмела сразу же: неизвестно, имеют ли они большую ценность в этом мире, а если имеют, то какие именно? Так что оставались предметы одежды и, может быть, украшения, если таковые найдутся.

Но не успела я дойти до лестницы, чтобы вернуться на второй этаж, как в прихожей что-то зашуршало, а потом тоненько звякнуло. Звук был как у звоночка на гостиничной стойке из старых фильмов.

Я оглянулась, думая, что это кто-то из детей, но они оба сидели недалеко от камина, забавляясь тем, что возили по очереди по полу пальцем, на который притворно охотился Кексик.

Подождала, решив, что если это такой звонок в дверь, то сейчас он повторится, но в прихожей была тишина. А когда я прошла ко входной двери, поняла, что за ней никого. Тогда что это было?

Чуть не подпрыгнула, когда звяканье повторилось, и резко повернулась к углу, откуда оно донеслось. Высокий круглый столик на трех тонких ножках с выдвижным ящиком, большая кадка с высохшей палкой, видно, бывшей когда-то цветком или даже деревцем и все. Никаких звонков, никаких колокольчиков. Ничего, что могло бы издать этот звук.

На всякий случай я открыла ящик и в оторопении уставилась на его содержимое.

5.2

Кажется, это был какой-то местный способ связи. В ящике обнаружился темно-синий бархатный мешочек, из которого высыпалось несколько блестящих монет, стоило мне отодвинуть его в сторону, чтобы повнимательнее рассмотреть то, что лежало под ним. Письма. Я схватила верхнее и повертела конверт в руке. Никакой подписи, только сургучная печать с таким же символом, как на моем плече. Я без зазрения совести сломала печать и достала письмо.

“Отправляю три сотни голдоров для дополнительных расходов, которые могут возникнуть для удовлетворения потребностей дэйны Мортон”.

Больше ничего в письме не было. Но учитывая, что поверх него лежал мешочек с деньгами, видно, это было просто сопроводительной запиской для управляющей. Значит, Джеспар все-таки связывался с Амалией. Правда, я не была уверена, являлась ли эта связь двусторонней, или же она просто получала от него указания и деньги на содержание.

Раскрыв второе письмо, я убедилась в том, что мне должны были оказать более теплый прием. Вот только Амалия сбежала до того, как узнала про мой приезд.

“Вечером седьмого мезона в Амберфилд прибудет Эвелин Изабелла Мортон. Моя супруга. Подготовьте хозяйскую спальню к ее прибытию. Следуйте любым ее указаниям, если они не противоречат моим. Все поместье может находиться в ее распоряжении, но выпускать ее за пределы Амберфилда я запрещаю. На днях пришлю средства на дополнительные расходы. Так же уведомляю, что с этого дня будет повышено ваше ежегодное содержание и финансовое обеспечение поместья.”

Я еще раз перечитала письмо. Значит, у Джеспара не было намерения сгноить меня в сырости и холоде. Это все мегера Амалия, которая явно каждый год стабильно получала денежки от Мортона. Пока не решила, что можно забрать их и сбежать. Вот только на что она рассчитывала? Что он так и не появится в собственном поместье? Или, узнав, что управляющая сбежала, не станет ее искать, чтобы наказать за своеволие? Учитывая, как он вел себя на свадьбе, этот вариант отпадал. Мортон явно привык, что все идет так, как хочет он.

Я убрала письмо в конверт и взвесила в руке мешочек с деньгами. Тяжеленный! Интересно, какой курс в этом мире? И на какой срок рассчитаны эти три сотни золотых монеток?