Буквально через несколько дней после окончания операции «под чужим флагом», от наших пришло сообщение, чтобы я предупредил Лауру о том, что скоро она получит результативную информацию положительного характера и что ей необходимо набраться терпения.

Но этой информации долго не было, а терпение и долгое ожидание само по себе создавало ненужные риски.

И вот мне сообщили о необходимости предупредить заранее Лауру о том, что скоро появится информация, касающаяся её злейших врагов, чтобы когда она действительно появится у Лауры из её источников или даже публично, то не возникло подозрений, что с моей стороны это подгонка своих мнимых заслуг под уже свершившееся событие.

Получил имя и фамилию того, о ком должна появиться информация. С удовольствием сообщил Лауре и сказал ей ждать.

С её стороны это вызвало бурю положительных эмоций, она не выдержала, бросилась мне на шею, долго не отпускала и в итоге… расплакалась. Пришлось мне её успокаивать.

Вот что значит сладкое чувство холодной и расчётливой мести.

В итоге мы по-настоящему напились, почти по-русски, разговаривали и спорили, обсуждали многое, особенно бизнес, но непосредственно этой темы не касались. Она сама этого не хотела и мысленно (как я понял) была в предвкушении праздника.

И всё же в конце встречи, когда мы были уже в изрядном подпитии, она сказала, что под переданной мною фамилией подразумевался человек, по её мнению, ответственный за то, что уголовное дело о смерти её сына не расследовано, она была уверена в его продажности в бытность полицейским, в его связях с теневыми менеджерами наркоторговли в зоне ответственности его полицейского подразделения. Пожаловалась, что он совершенно недосягаем для безопасного возмездия.

До этого момента я остерегался проявлять интерес к деталям всего того, что связано с мыслями Лауры о мести. Теперь не проявить интерес – это значит породить подозрения в моём безразличии. У меня же была цель убедить Лауру в том, что я человек, способный к нормальным человеческим эмоциям и сопереживанию. Поэтому начал задавать вопросы.

Лаура поверхностно, без особых подробностей пояснила, каким образом этот человек саботировал полицейское расследование, связанное со смертью её сына. С её слов, он поручил заниматься этим делом совершенно немотивированному и уставшему полицейскому, которому оставалось совсем немного времени до пенсии. Этот человек был настолько задолбанным жизнью и службой, что почти открыто проявлял полное безразличие ко всему, кроме того, был феноменально тупым и очень зависимым от своего начальника. При этом он был очень ловким бюрократом, так как формально совершал все действия, что подтверждал окружной прокурор, который проводил проверки по жалобам адвоката Лауры.

Сейчас у Лауры нет ко мне вопросов о подробностях и деталях, поскольку она выделила во всём этом главное для себя, а остальное для неё потеряло какое-либо значение. Кроме того, отсутствие подобных вопросов демонстрировало её деликатность и осторожность, понимание границ безопасности. Она просто ждала новость о «мести доброй воли», предвкушала её.

Через несколько дней я получил ссылку на официальное сообщение Министерства иностранных дел России, посмотрел текст наших дипломатов следующего содержания:

«Россия развивает взаимодействие со странами Западного полушария в сфере борьбы с наркобизнесом. Российские представители принимают участие в качестве наблюдателей в работе сессий СИКАД. В 1996 г. в Вашингтоне состоялся обмен мнениями между директором Правового департамента МИД России с исполнительным секретарём СИКАД. Россия имеет межправительственные соглашения о сотрудничестве в области борьбы с наркобизнесом с Аргентиной, Боливией, Бразилией, Колумбией, Коста-Рикой, Кубой, Мексикой, Панамой, Чили и рядом других латиноамериканских стран».

Эта ссылка не предназначалась для Лауры, она предназначалась только мне и, по замыслу моего командира, должна была дать мне направление для размышлений.

У меня зародилось подозрение о способе мести, но Лауре ничего не говорил.

Она ждёт. Лишь обратил внимание, что среди стран, с которыми Россия ведёт непримиримую борьбу с наркотиками, много стран Латинской Америки, но США и Канады нет.

Через несколько дней ещё одна ссылка пришла, на сей раз на Государственный департамент США, суть которой в том, что проблема незаконного оборота наркотиков – одна из острейших в Западном полушарии нашей планеты. В этом районе земного шара расположены страны – производители наркотиков, их потребители и транзитные страны…

В релизе Государственного департамента США, на который пришла ссылка, речь шла о том, что борьба с незаконным производством и транспортировкой наркотиков является одним из ключевых элементов отношений государств Латинской Америки с США. Ряд стран (Боливия, Колумбия, Мексика и др.) подписали с США двусторонние документы о стратегии сотрудничества в данной сфере, для этого созданы комиссии высокого уровня. С карибскими и некоторыми центральноамериканскими странами заключены соглашения о преследовании американскими спецслужбами наркопреступников «по горячим следам» в их территориальных водах и воздушном пространстве. США предоставляют существенную финансовую и техническую помощь для борьбы с наркобизнесом…

Далее в релизе Государственного департамента США сообщалось, что:

«По Закону об иностранной помощи 1961 г. президент США ежегодно до 1 марта представляет в конгресс доклад о "сертификации" сотрудничества государств в борьбе с наркобизнесом…

Межамериканская комиссия по контролю за злоупотреблением наркотиками (СИКАД) осуществляет содействие в организации межгосударственного сотрудничества по таким основным направлениям, как борьба с нелегальным производством и оборотом наркотиков, сокращение их потребления; развёртывание реабилитационных, образовательных и профилактических программ; реализация проектов альтернативного развития…»

В общем, обычная стилистика дипломатов, на которую я впервые в жизни посмотрел очень серьёзно и с практической точки зрения.

Последней ссылкой мне рекомендовали обязательно поделиться с Лаурой. Сделал это незамедлительно. Лаура, естественно, тут же возрадовалась тому, что дело связано с наркотиками, проронив какую-то невнятную фразу, в составе которой было слово «карма».

Сопоставил первое сообщение со вторым, отметил пересечение на площадке СИКАД, где Россия «в качестве наблюдателя» принимает какое-то там, на мой непрофессиональный взгляд, участие в чём-то, не поймёшь толком в чём. Риторика российской дипломатии – это отдельная тема, но не моя и враждебная моему восприятию.

Ещё через несколько дней получил ссылку на сообщение в одной из бостонских газет о том, что:

«Руководителю исполкома профсоюза полицейских в районе … 65-летнему … предъявлены обвинения в предполагаемой контрабанде синтетических опиоидов в США из разных стран с целью их распространения…

На домашний адрес было отправлено 72 партии товаров с пометками «Сувениры для свадебных вечеринок», «Рубашки», «Подарочная косметика», «Шоколад и сладости», «Пищевая добавка», «Товар для здоровья»» из таких стран, как Гонконг, Перу, Эквадор, Чехия, Боливия, Венгрия, Индия, Украина и Сингапур. На самом деле это были запрещённые наркотики, утверждают прокуроры округа…»

Догадывался, что Украина здесь вовсе не случайна.

Также упоминалось, что власти США информацию о преступнике получили благодаря сотрудничеству в рамках СИКАД от одной из стран Латинской Америки и… Украины.

Не успел я как следует осмыслить эту новость, как мне позвонила Лаура. Она буквально вопила от радости, ликовала, неадекватно восторгалась и без конца благодарила меня.

Я не мог остановить этот слишком бурный поток радости и благодарности, хотя перебивал и оправдывался в том, что я тут совершенно ни при чём. Но всё было бесполезно.

Очевидный прокол на неуёмных эмоциях.

Но всё-таки не считал это чем-то очень уж опасным, потому что в конце потока эмоций она, видимо, придя немного в себя, сказала, что благодарит меня именно за моральную поддержку, за то, что я настоящий патриот своей страны, единственный человек среди её друзей и знакомых, который всегда верил в силу американского правосудия, силу и справедливость нашего государства, сумел поддерживать эту веру и в ней на протяжении долгого времени.

Я сопоставил эмоции Лауры с тем, что было написано в справке, заботливо присланной мне превентивно, без моего запроса, в которой раскрывались некоторые общие характеристики такого явления, как женская месть.

В ней писалось о том, что женщины опасны не только своим коварством, но и злопамятностью. В справке говорилось:

«Не стоит думать, что дама забыла обиду. Последняя будет жива в ней до тех пор, пока не прольётся кровь врага. И чем более эта тенденция поддерживается культурными традициями страны, тем более изощрённой и жестокой становится женская месть».

Примеры приводились, и очень убедительные.

Одним из самых ярких примеров мстительности женщины европейской цивилизации и христианского мировоззрения является широко известная история княгини Киевской Ольги. За убийство супруга женщина похоронила живьём одну делегацию древлян, а затем сожгла вторую. Историки считают, что было три последовательных акта мести нарастающим итогом. При этом Ольга сначала любезно приняла этих людей и даже истопила для них баньку по старинному русскому обычаю. Закончился визит древлян их мученической смертью. Так «гостеприимно» она встретила сватов от племени, не пожелавшего платить дань и уничтожившего её любимого мужа. Напоследок мстительная княгиня сожгла целый город. После этого, согласно большинству источников, княгиня Ольга приняла крещение в Константинополе. Ольга почитается как святая в Православной церкви с эпитетом «Равноапостольная».

Это про месть не только русских женщин, это история про интернациональную месть женщин европейской цивилизации.

Мой командир помог мне, очень расчётливо и цинично рассчитав все психологические особенности женской мести и долговременный (практически вечный) эффект её использования. Женщины, в отличие от мужчин, могут реагировать на обиду и обман импульсивно, но женщины часто выбирают «отложенную» месть.

Командир, несомненно, учёл и некоторые особенности психологии женской мести, такие как осторожность, злопамятность, предпочтение «мести с автографом».

Спустя несколько часов встретился с Лаурой и пояснил, что именно информация по украинцам, предоставленная ею, помогла якобы выйти на этого бывшего полицейского, а с бывшим полицейским никто не хочет связываться, поэтому его участь – это предстать перед американским правосудием на основании материалов, предоставленных по международным каналам, которые невозможно будет спрятать или проигнорировать.

Настигшее этого продажного полицейского возмездие, причём законное, было очень мощным подтверждением, что не стоит Лауре мне задавать лишних вопросов, потому что слишком убедительной была работа органов государства, и, конечно, раскрытие таких связей с моей стороны невозможно, ведь очевидно, что я всё равно не скажу, кто и как по моей наводке сделал эту важную работу.

Вместе с тем Лаура не могла видеть никаких иных вариантов, кроме тех, которые указывали, что украинские источники денег и документы о них, которые она мне передала, – это дела, связанные с незаконным оборотом наркотических средств. Она должна была сама прийти к выводам о том, что предоставленная мне информация использована для борьбы с теми наркоторговцами, которые отказались платить кому-то из криминального мира, неизвестному, загадочному, с кем я имею тайную связь.

Мои связи и возможности для Лауры должны быть незримыми и загадочными. Одновременно с этим должно прийти понимание, что со мной ей лучше не просто не ссориться, а очень хорошо и крепко дружить с целью личной выгоды и использования моих возможностей в дальнейшем.