– Нет, Надежда. Дело в том, моя милочка, что судьи пользуются готовым инструментом – законами, я же двигаю вперёд саму юридическую науку, создавая эти законы. Я участвую в комиссиях и веду научную работу. Именно моя работа лежит в основе деятельности судей. Понятно, какими важными делами я занимаюсь? А теперь слушаю, как вы сегодня подготовились.

Слушая ответ девушки, он думал о своём. Из раздумий его вывел голос девушки:

– Михаил Михайлович, вы о чем-то задумались?

– Ах, Наденька, я задумался о том, что вам два раза повезло, но сейчас, увы, вам придётся снова прийти на пересдачу.

Тут Надя включилась в свою роль:

– Мне очень нужно сдать экзамен. Что мне надо сделать для этого?

– Надя, вы умная девушка, садитесь ближе, и я подскажу, что вам надо сделать.

Послышалось шебуршение. Технари переговаривались:

– Паршиво, если они будут молчать.

– Это да. Обязательно надо, чтобы она его разговорила, иначе мужик просто трахнет девушку, и всё окажется зря. Неужели она забыла инструкции?

Тут в наушниках снова раздались голоса:

– Михаил Михайлович, что вы хотите? Я не понимаю? Зачем вы лезете мне в трусы. Скажите, что я должна сделать, чтобы сдать экзамен?

– Надя, ну что вы придуряетесь!

– Я должна снять юбку?

– Да, можете снять её, если хотите.

– А вы точно поставите зачёт, если я сниму юбку?

– Надя! Ты возбуждаешь меня! Снимай юбку, трусики и тогда!..

– Вы хотите сделать это? Но мне стыдно, я не хочу. Не наваливайтесь на меня. Ай! Не трогайте мои трусики, ну, пожалуйста!

– Надя, стой спокойно и отпусти свои трусы! Что ты в них вцепилась!

– Вы расстегнули брюки. Зачем вы суете мне в руки ваш член? Я не хочу, оставьте меня.

Технари переглянулись и по рации сообщили операм, сидящим в припаркованной машине, что пора.

– Пошевеливайтесь, парни, дело приближается к развязке.

Народ побежал к нужному кабинету. Вскрыв дверь отмычкой, увидели картину: к столу была придавлена девушка с задранной юбкой и полуснятыми трусами, которые она держала руками, и преподаватель с обнажённым половым органом в возбуждённом состоянии, пытающийся эти трусы стянуть.

– Милиция. Так, что здесь происходит?

– Картина ясная, товарищ капитан, понуждение преподавателем своей студентки к половому сношению. Оформляем.

– Товарищи, кто вы такие и на каком основании?

– Вам, товарищ Рубинштейн, сейчас все объяснят.

Мужик попал под пресс правоохранительной машины. После разговора с полковником, Катя также написала заявление о принуждении её к интимной близости. Может быть, были и другие заявления от пострадавших девушек – ведь следователи работали, выявляя других жертв этого педагога. Во время следующей, осенней сессии я узнал, что Рубинштейна осудили, и он на несколько лет отправился в колонию. Зато "незачётники" спокойно сдали экзамен назначенному деканом экзаменатору.

Мы приехали на встречу с одесским "Черноморцем". Одесса, август, море – что ещё надо для хорошей игры? Сыграв 3-3, одесситы накрыли «поляну» в ресторане и мы праздновали хорошо сыгранный матч. Естественно, на столе присутствовали водочка и другие горячительные напитки. Настроение было отличное, еда вкусная, отчего за разговором я приговорил бутылку коньячка. Поняв, чего мне не хватает, попрощался с коллективом и отправился на море освежиться.

Вернувшись в гостиницу часов в десять вечера, собрались с Валерой, Лёней и Эдиком сыграть в преферанс. Поселилась команда на первом этаже гостиницы недалеко от места администратора. Мы спокойно расписывали пулю, когда в холле услышали шум.

– Что там за суета?

– Кто-то буянит.

– Мужики, это не кто-то, а Красный.

– Точно, его голос. Пошли разбираться.

В холле в окружении администратора, коридорной и двух постояльцев разорялся пьяный Геннадий Красницкий:

– Ты знаешь, кто я такой? Ты понимаешь, что я с тобой сделаю?

Выяснять, что он сделает с постояльцем, мы не стали, а попытались увести дебошира:

– Гена, пойдём, завтра сделаешь с ним, что хотел. А сейчас надо отдохнуть.

Гена не хотел идти отдыхать, и снова вцепился командировочному мужику в пиджак. Мы же продолжали успокаивать парня:

– Гена, возьми себя в руки и пошли.

– Да пошёл ты, дай я с ним разберусь.

В коридор вышли несколько футболистов и просто любопытных. Гена толкнул меня, отчего я чуть не завалился назад, но меня придержал Иваныч. Сильно поддатый футболист сделал ещё шаг в мою сторону и получил прямой в подбородок, от которого упал на пол. Полежав, подорвался и с кулаками снова двинулся на меня. После второго удара в подбородок, Гена прилёг, полежал ещё немного и захрапел.

Я же обратился к ребятам:

– Мужики, помогите этого кабана в кровать уложить.

Мы взяли парня под руки и потащили в его номер. Как капитан я расселял ребят и знал, кто, где проживает. Мы затащили в номер Геннадия, болтающего своей головой в такт шагам, увидев Поркуяна, двух черноморцев, с которыми он играл пару лет назад, и двух девиц. На столике стояла бутылка водки и была разложена закуска.

– Барышни, вы кто?

– Мы – болельщицы!

– Отлично, матч закончился, прошу по домам. Гене сейчас надо отдохнуть.

Тут Гена очнулся и, вырвавшись из наших рук, снова полез на меня с кулаками. Я в третий раз врезал ему по лицу, отчего он снова грохнулся на пол и затих.

– Так, парни, дамы, видите, что человек совсем устал. Прошу разойтись по домам.

Народ стал подниматься, а мы с Эдуардом взгромоздили Геннадия на кровать. Затем простынёй я связал ему ноги, а полотенцем – запястья рук. После этого всей толпой направились к администратору выяснить, что же произошло. В общем, Гена был виноват, но вопрос с претензиями постояльца, которого футболист хватал за грудки, мы замяли. После этого обсуждали ситуацию:

– Чего делать будем с Геннадием? Поставишь вопрос об отчислении?

– Нет, конечно. Проведём собрание и укажем, что пить тоже надо уметь.

Утром Владимир проснулся от того, что в комнате кто-то рычал. Уже рассвело, поэтому Поркуян осмотрелся и понял, что Геннадий проснулся и хочет разобраться в ситуации. Гена так же увидел, что разбудил напарника, отчего задал ему вопрос:

– Вова, что это такое?

– Тебя наш капитан вчера связал. Буянил ты сильно.

– Ой, как мне хреново, ещё и руки связаны. Помоги.

Поркуян развязал товарища.

– Володь, а чего у меня челюсть так болит?

– Ты подрался с Шорохом, вот он тебя на пол кулаком и уложил.

– Чёрт, перебрал вчера. Чего теперь будет? Отчислят?

– Нет, сказал, что это дело житейское, главное, чтобы ты на стакан не присел.

– Ладно, оклемаюсь к игре и выдам матч.

– Это по-нашему!

Утром переговорили о вчерашнем случае. Гена извинился перед администратором и мужиками, а через три дня была очередная игра в Донецке. Геннадий забил нужный гол, реабилитируя себя.

К экватору чемпионата всё ярче проявляла себя наша молодёжь. По футбольному умная пятёрка молодых игроков завоёвывала лидирующие позиции в команде, становясь её основным «локомотивом». Самоотверженный центральный защитник Домков и мощный Крымов грамотно помогали вратарю сохранять свои ворота в неприкосновенности, я вёл игру, распасовывая мячи нападающим, спокойно выдерживая быстрый темп в течение всей игры, а техничные и напористые Киреев с Ленковым постоянно проверяли на прочность вратарей соперников.

Ветераны так же серьёзно подошли к режиму и тренировкам, уже отыгрывая весь матч. Воронин, Стрельцов, Стадник или Численко могли дать голевой пас или забить сами, а Поркуян и Красницкий стали менее скоростными, чем в молодости, но оставались «забивными» форвардами. Они не бегали по полю, словно метеоры, а ждали «своего» паса, получив который, забивали голы. Так что команда реально стала сплавом молодости и опыта. А ещё в полной мере проявился настоящий командный дух: молодые хотели доказать, что они уже классные игроки, а старые, что их рано списали со счётов.

Весь чемпионат мы шли вровень с «Зарёй» – то они на первом месте, то мы. Вместе с тем, игроки команды чувствовали, что могут добавить, просто молодым игрокам требовалось раскрепоститься, играя в свою игру, а самой команде – сыграться. Те же ворошиловградцы уже четыре года играли в высшей лиге одним составом. К тому же два раза в году в учебные отпуска на месяц выбывала половина основного состава команды.

Тем не менее, с каждым матчем наша игра становилась эффектнее и эффективнее. Если в первом круге мы сыграли шесть матчей вничью, то во втором всего два, а в остальных победили. Я продолжал демонстрировать свои трюки, особенно заводясь против сильных команд. Мне очень хотелось эффектно обыгрывать известных полузащитников и защитников, совершая сольные проходы к воротам. Правда, с более слабыми соперниками это получалось легче. Много забивали Кирюха и Лёнька. В итоге зрители шли не только на старых мастеров, но и на нас, молодых дарований.

В играх пришлось столкнуться с откровенной грубостью не только нападающим, но и мне, полузащитнику. До крови били по ногам носками бутс и даже шипами, наступали на ноги, толкались локтями в грудь и лицо – всё было в борьбе за мяч. Я терпел, не устраивая разборок, ведь меня могли дисквалифицировать, а это означало бы, что я подвёл команду. Конечно, я защищался, как мог: в единоборствах за мяч выставлял локоть, вовремя избавлялся от мяча, лишний раз не лез в борьбу.

В кубке страны мы дошли до финала, но проиграли "Торпедо", зато в чемпионате шли на первом месте. В последнем туре команда сошлась в главном поединке всего чемпионата с клубом "Заря". Мы были на очко впереди, и нам хватило бы ничьей. Началась игра, Поркуян забил гол, и мы решили, что стали чемпионами. А вот «Заряне» так не считали и ответили двумя. После этого у нас всё застопорилось. Мы забить не можем – мяч просто не идёт в ворота, и ворошиловградцы грудью бросаются на их защиту, вынося мячи даже с линии ворот. Наши игроки обстукивают штанги, вратарь Ткаченко тянет все удары в створ, а время матча заканчивается.

В таких случаях своё слово должен сказать капитан, а я сам ничего не могу изобразить. На табло 89-я минута и команды готовятся завершить матч. В нашей штрафной передачу соперника перехватил Воронин и отдал пас мне. Я пасую Численко и бегу к штрафной. Получив обратный пас, в касание обработал мяч и мягко перебросил его через защитника Журавлева, затем через второго защитника Кузнецова и вратаря Ткаченко – гол.

Ворошиловградцы бегут к середине поля, быстро разыгрывают мяч и атакуют наши ворота. После кручёного удара Онищенко наш вратарь отбивает мяч на Домкова, тот отдаёт его мне, а я нахожу дальним пасом Киреева. Лёня финтанул, обыграв защитника, и скинул мяч на ход Ястребу. Юрка с лёту вогнал третий гол. 3-2 и мы чемпионы СССР.

В конце ноября проходит игра за Суперкубок страны – мы дважды обыграли торпедовцев, получив этот приз. Поскольку у нас в нападении играло несколько забивных игроков, то явного бомбардира в команде нет. По окончанию сезона вся четвёрка нападающих забила по 15-20 голов на каждого, так что до "золотой бутсы" Европы было далеко. А вот в Союзном первенстве каждый год один или несколько бомбардиров команды получали индивидуальные призы.

Первую половину декабря в Федерации и Госкомспорте проходят торжественные мероприятия. Наша команда в полном составе так же присутствует на них. В этом году сборная Союза стала серебряным призёром чемпионата Европы, что руководством советского спорта было расценено как успех. Киреев стал лучшим бомбардиром чемпионата страны с 20-ю голами, Ленков получил «серебряную бутсу», а Красный и Блохин – «бронзу». Сам я забил 12 голов, а наша команда стала самой результативной. В декабре прошёл опрос среди журналистов для определения «33 лучших» футболистов первенства. Четверых игроков из нашей команды включили в первый состав, а пятерых – во вторую сборную. Лично мне присудили приз самого ценного игрока чемпионата.