Спустя полчаса Макс и Стас вернулись в лагерь, проводив незнакомцев. К тому времени все уже поели, хоть эта ситуация и отбила напрочь аппетит. Уже смеркалось, но народ возвращаться в автобус не спешил. Только Амир с женой и Амина с Кирой пошли в автобус.

Я до сих пор в шоке, что мы позволили им это сделать, не прекращал возмущаться Стас.

Их тоже можно понять, у них дети, вмещалась мама впервые. Они не виноваты, что застряли точно также, как и мы.

А что, если они наврали про детей, чтобы надавить на жалость? с издевкой спросил Воскресенский.

Предлагаешь наведаться к ним и убедиться? устало произнес Макс, сев у костра рядом со мной. Я передала ему кусок теплого мяса и кастрюлю с овощами, и он благодарно кивнул. Бесполезно было препираться с ними. Он прав, мы поступили не хорошо, обчистив заправку на эмоциях. Мы совершенно не подумали про других людей, которые застряли тут вместе с нами. Забыли сколько машин было на границе?

Каждый выживает как может, ворчливым голосом ответил Воскресенский, отмахнулся от пищащего комара и сел напротив нас. Они забрали четыре канистры бензина! Сейчас они подумают, что мы такие добрые и удобные и припрутся еще раз. Говорю вам!

Макс прав, негромко произнес Дмитрий, поправив панаму на лысине. Парни выглядели так, будто были готовы драться за пачку чипсов. Не стоит наживать здесь врагов. Мы не знаем, сколько нам предстоит здесь находиться.

Сейчас они расскажут другим, что мы обчистили заправку, и те припрутся с рожей кирпичом и потребуют продукты, все еще не угомонился Воскресенский. А когда эти пришли, вы все языки в жопу засунули! Чего молчали?! Это же беспредел! Даже блонди и то больше слов сказала, чем вы все вместе взятые…

Стас, хватит! пришлось повысить голос, чтобы он услышал меня. Мы все люди, и должны помогать друг другу. Тебе стоит успокоиться. Криками ничего не решить. Они уже забрали продукты. К тому же, ты так говоришь, потому что у тебя нет детей. Ты один и тебе некого защищать…

Кому, кому, а тебе о детях уж точно не стоит говорить, укоризненно прошепелявила Агния, которая вальяжно распласталась на пледе, поглаживая живот. Ты своего ребенка давно на руки брала? Такое ощущение, что это ребенок твоей матери…

Воцарилось напряженное молчание. Все ждали моего ответа, но я продолжала держать бутылку с водой и молча гипнотизировала пылающий лагерный костер. Я промолчала, потому что Агния была права.

Кто бы говорил, осуждающе процедила Анжелика, подавшись вперед, чтобы взглянуть в глаза сумасшедшей беременной. Ты бы за своей дочерью следила. Ведет себя как маугли, без конца дерется с Настей, крадет у нас вещи, убегает постоянно и залазит на деревья. Не слушает никого, включая родную мать. Не говорит элементарное спасибо и пожалуйста, потому что ее мать даже понятия не имеет, что такие слова существуют. Так что не тебе тут рот раскрывать.

Я встретилась с Анжеликой взглядом и благодарно кивнула, изобразив вежливую улыбку.

Че?! Это ты сейчас мою дочь невоспитанной назвала? с отдышкой в груди возмутилась Цветочкина, подавшись вперед. Слышь, ты, овца, ты кто такая вообще?!

Девочки, брейк, вмешался удивленный Стас, переводя взгляд с одной на другую. Вы че творите?

Я кто такая? Здравомыслящий человек, у которого адекватная самооценка и который рассчитывает только на себя. И я, в отличии от некоторых здесь сидящих, не считаю, что мне все должны, спокойно разъяснила Анжелика с торжествующей улыбкой на устах.

Девочки, хватит. Давайте не будем на ночь глядя ругаться при детях, растерянно произнесла Софья Дмитриевна, обескураженно наблюдая за скандалом.

Но девушки никого вокруг не слышали и не видели.

Так ты меня… меня еще и неадекватной назвала?! рассержено проскрипела Агния, заикнувшись. А затем встала с земли в два счета, несмотря на огромный живот. Слышь, ты! Знаю я таких стерв, как ты! Которые ненавидят беременных и мамочек с детьми, и сами никогда не родят! Да что б тебе пусто было! Да что б ты никогда не родила… Да чтоб… что б… род твой закончился!..

После прозвучавших проклятий сумасшедшей, лицо Анжелики мгновенно побледнело. От прошлой торжествующей улыбки не осталось и следа. Она тотчас же вскочила с места, сбросила плед с плеч и взмахнула черными густыми волосами, блестящими как стекло. Взгляд ее был сердитый, с нотками боли, а пухлая нижняя губа тут же задрожала. Девушка бросилась бежать в глубокий лес, и я, не раздумывая, побежала следом.

По пути, отмахиваясь от комаров, уловила тихие рыдания. Анжелика остановилась возле очередного дерева и облокотилась об него плечом. А после беззащитно обняла себя руками, и ее плечи затряслись с новой силой.

Анжелика, мне…

Какая же она мразь! сквозь боль вскрикнула девушка, не дав мне договорить.

Она просто сумасшедшая, не обращай на нее внимания, всего лишь изрекла я, стараясь найти хоть какие-то слова утешения.

Сумасшедшая… Но надавила на самое больное! сквозь рыдания произнесла Беляева, развернувшись ко мне. Ее лицо исказилось в гримасе боли, подбородок и губы нервно дрожали, а глаза цвета топленого шоколада беззащитно бегали по моему лицу. Хотелось бы мне видеть ее трансвеститное лицо, когда она узнает, что ее проклятия сбылись!

Я притянула девушку к себе и крепко обняла. Она продолжила рыдать, уткнувшись в мое плечо. Из-за разницы в росте Анжелика была выше едва ли не на десять сантиметров ей пришлось сгорбиться, чтобы полноценно обнять меня. От ее волос по-прежнему веяло запахом остывшего какао, щедро присыпанным корицей.

Мне всего двадцать семь, а год назад мне полностью удалили яичники из-за поликистоза, понимаешь? прохрипела Беляева, громко шмыгнув носом. И если до диагноза я и думать не хотела о детях, то после… меня как подменили. Я не могу перестать думать, что никогда не стану…

Ее рыдания разразились с новой силой. Я не могла найти слов утешения и поддержки. В тот момент казалось, любые слова будут излишни. Лишь мягко поглаживала ее по спине, по длинным и гладким волосам, прикрывающим лопатки. Спустя какое-то время девушка вдруг беззвучно засмеялась, ее грудь затряслась еще более интенсивнее, чем во время рыданий. Девушка выскользнула из объятий и смахнула слезы.

А, знаешь, я, наверное, где-то знатно нагрешила. Наверняка буду гореть в котле вместе с этой долбанутой, с чего-то вдруг заключила она, глупо улыбнувшись. До двадцати шести мне постоянно попадались мужчины, которые хотели от меня детей, но я даже слышать об этом не хотела. А после постановки диагноза, все они вдруг разбежались и как по щелчку пальцев мне на глаза начали попадаться те, кого дети вообще не интересуют. Но сейчас, когда мне удалили… Анжелика запнулась, взглянула в небо и замахала пальцами как веером, смахивая настилающие слезы. Удалили яичники. И когда все подруги вокруг рожают детей по второму кругу… Я просто не могу не думать о детях. В восемнадцать я боялась залететь, а сейчас думаю, вот дура.

Беляева нервно засмеялась, промокнув ресницы от слез. А после неожиданно похлопала меня по плечу с дружеской заботой.

У тебя есть ребенок. Прошу, цени его.

Я понимающе улыбнулась и вновь притянула ее к себе, чтобы она не заметила мои горькие и предательские слезы. Ведь в тот момент не могла озвучить насколько же она ошибалась…

Душераздирающий и истеричный женский крик, который мгновенно пронзил добрую половину леса, мигом привел нас в чувство. Мы испуганно переглянулись и, не сговариваясь, быстрым шагом направились к лагерю.

Сестра-а-а! вопила сквозь громкие рыдания Ясмин, сидя на коленях на холодной земле. Ее мусульманское светлое платье смешалось с землей и травой. Амина! Амина-а-а!

Вокруг девушки столпились несколько человек, в том числе и ее муж, пытающийся привести жену в чувство. Софья Дмитриевна мельтешила с бутылкой воды, Амир опустился рядом с ней на колени, взял ее за руки и говорил какие-то слова на незнакомом языке. Доктор отыскал в общей аптечке успокоительные, и попытался всучить их в дрожащие руки Ясмин. А остальные мужчины растерянно и вдумчиво кружили вокруг потухающего костра как коршуны.

Что произошло? взволнованно спросила я, вместе с Анжеликой прискакав к костру.

Больше никто не уходит в лес поодиночке. Минимум по трое, скомандовал Макс, по-командирски расставив руки на пояс. Амина и Кира пропали.

Глава 8

Что? растерянно спросила Анжелика. Но как… что?

Это те чужаки их с собой забрали. Говорю тебе! утвердительно воскликнул Стас, глядя на Беляеву. Они и на блонди заглядывались. Я видел. Но как только поняли, что во второй раз мы ее в обиду не дадим, так сразу передумали.

Что ты несешь? недоуменно спросила я у него, нахмурившись. Говоришь так, будто девочки не люди, а вещи какие-то. Захотели положили в карман.

Слушай, блонди, ты забыла, как тот чувак с заправки хотел тебя… положить в карман? Воскресенский поднял руки и обвел глазами лес. И вообще, ты похоже не понимаешь, где мы находимся. На территории, где не действует ни один закон любой страны мира. По факту, ты можешь приехать сюда, убить кого-то, оставить в глухом лесу и никому дела до этого не будет. И война… она развязала руки многим. Это еще цветочки, говорю тебе!

Погодите, у меня сейчас мозг взорвется, на одном дыхании произнесла Анжелика, громко выдохнув. Она растерянно потерла лоб. Мы здесь всего два дня, а событий произошло на пол фильма!

Моя Амина-а-а! донесся скорбящий и жалобный крик Ясмин.

Как они пропали? спросила я у мужчин, мельком оглядев каждого стоящего у костра.

По словам Амира, они втроем пошли в автобус на вечернюю молитву, а Кира прибилась к ним, начал рассказывать Янковский, почесав шею. Взгляд его был направлен в сторону рыдающей старшей сестры. А после молитвы, Кира и Амина решили отправиться обратно в лагерь, но так и не вернулись.

Надо решить, что будем делать, вмешался Дмитрий, внеся нотку трезвости в наш коллектив. Фонарей с заправки у нас всего два осталось. Двое пойдут на поиски, а кто-то останется дежурить ночью в автобусе.

Не думаю, что идти на поиски ночью хорошая идея, вдруг ответил Макс, задумчиво опустив взгляд на огоньки затухающего пламени. Нужно дождаться хотя бы рассвета. И я согласен со Стасом. Нужно наведаться к нашим друзьям по несчастью. Они мельком упомянули, где расположились, думаю, найдем быстро. Может они что-то знают. А уже после отправимся на поиски.

Думаешь, мусульмане не ополчатся на нас, что мы не идем на поиски прямо сейчас? спросил Дмитрий, глядя на не утихающую истерику старшей сестры. Я все же пройдусь неподалеку, покричу их имена.

Макс проследил за его взглядом и глянул на Ясмин тревожно и хмуро.

У нас нет выбора. Мы не можем рисковать остальными.

***

В нос ударил запах спирта, и в воздухе раздался шорох латексных перчаток.

Я легла на гинекологическое кресло. Доктор в белой маске осторожно вставила гинекологическое зеркало и приложила к низу живота датчик узи. Гинеколог медленно и аккуратно поместила в шейку матки тонкий проводник из мягкого пластика. Мои влажные пальцы нервно скользили по ручкам кресла, хоть я не ощущала ни боли, ни дискомфорта. Наконец, она присоединила эмбрион к катетеру, медленно впрыснула в полость матки и осторожно извлекла проводник и катетер.

После процедуры доктор зачем-то снова проводила датчиком узи по моему животу. Я не поняла зачем, ведь узнать приживется эмбрион или нет можно лишь спустя две недели. Молча уткнувшись в экран, она монотонно и с повседневной обыденностью произнесла:

Поздравляю, все три эмбриона благополучно прижились.

Что?! я вскрикнула, подавшись вперед. Как три? Вы же подсадили один!

Ничего страшного, так бывает, всего лишь ответила она, безразлично пожав плечами.

Я взглянула на три маленькие точки на мониторе и зарыдала в голос.

Но что мне делать с двумя? Куда я их дену?

Себе оставишь, дура. Дети это счастье, гинеколог сняла маску, а под ней оказалась неприятная физиономия Агнии с косым взглядом.

Я испуганно подскочила с гинекологического кресла, на ходу вытирая гель с живота.