– Ты одна? – спросила я, смутившись. А после оглянулась на оставшихся трех пассажиров, которые сидели вдали от девочки. Стас, который был одним из них, вальяжно развалился и самодовольно подмигнул мне.

– Да… Я ехала на отчетный концерт, – пробормотала она в спешке, карие глаза мимолетно пробежались по моему лицу. А после девочка в спешке добавила. – Мне через два месяца восемнадцать.

– Хорошо, – безучастно отозвалась я, шагнув к девушке с малышкой на руках.

Ребенок без конца хватался за шторки на окне, за соседние кресла и различные брошюры, но только не за игрушки. Девушка лет тридцати, которую я увидела еще на автовокзале, вымученно улыбнулась мне.

– Я Даша Нечаева, а это моя доченька Мирослава, – произнесла она нарочито высоким голосом, и малышка тут же улыбнулась во все два зуба, выплюнув пустышку. – Она хочет ползать, надоело ей на руках сидеть.

– Я бы хотела попросить тебя… – неловко начала я, тщательно подбирая слова. Ее синие глаза вонзились в меня с интересом. – Мой сын на смеси, а ее запасы скоро кончатся. Не могла бы ты…

– Да, конечно! Без проблем! – воскликнула Дарья, посадив дочку к себе на ноги. – Кормить грудью для меня одно удовольствие. Молока хоть отбавляй.

– Супер, спасибо, – я расплылась в благодарной улыбке, испытав наконец облегчение, вместо зудящего беспокойства.

– Дмитрий Невзоров, – тут же представился мужчина лет сорока пяти, едва успела я к нему подойти.

На нем была тактическая панама темно-зеленого цвета с регулировкой длины под подбородком. Обыкновенная камуфляжная полу-облегающая футболка и брюки сплав со множеством карманов. На ногах уловила тактические ботинки с высокими берцами камуфляжной расцветки. Я на ходу записала его имя, уже приготовившись подходить к последнему пассажиру. Как вдруг Дмитрий окликнул меня.

– Ты уже узнала фамилию того парня, который управляет автобусом? – шепнул он тихо, невозмутимым голосом. – Вы не были знакомы?

Карие глаза с хищным интересом сверкнули в мою сторону, а на лбу образовались три толстые возрастные морщины. Я взглянула куда-то сквозь панаму, и уловила Стаса, который пару раз отрицательно помотал головой. Он подсказывал мне, чтобы я ответила нет? С какой стати? Но непривычно серьезное выражение его лица внушало доверие.

– Нет, мы не знакомы, – сказала абсолютную правду, нахмурившись.

Мужчина невозмутимо поджал губы и молчаливо кивнул.

Наконец, дошла очередь записывать Стаса.

– Стас, – ухмыльнулся он, самоуверенно закинув руку на спинку свободного сиденья.

– Фамилия? – спросила я, едва сдержавшись, чтобы не закатить глаза.

– Может тебе еще и кредитную историю с паспортными данными назвать, блонди? – в привычной манере усмехнулся парень с тату.

Я раздраженно выдохнула и развернулась, чтобы пройти к передним сиденьям.

– Да погоди ты, мы еще не закончили! – воскликнул он мне вслед.

– Если ты думаешь, что у меня есть время и желание нянькаться с тобой, то ошибаешься, – прямо ответила я, взглянув на него исподлобья. – Называй фамилию, и я пошла.

В его глазах цвета предгрозовой тучи, сверкнула озорная молния.

–Тебе так идет образ злой училки, – произнес он низким бархатистым голосом, окинув меня оценивающим взглядом с ног до головы. – Я назову тебе фамилию взамен на… поцелуй.

– До свидания, – равнодушно процедила я и направилась в сторону водителя.

– Воскресенский! – крикнул он мне вслед насмешливым голосом.

Все присутствующие оглянулись в сторону Стаса. Но меня в их числе не было.

Глава 4

Макс остановил автобус вдоль лесополосы. Мужчины перетащили труп водителя под сосну и накрыли его все тем же пледом, чтобы не ночевать с ним в одном автобусе. Макс в компании с Дмитрием отправились вглубь леса на поиски места, похожего на опушку, где можно было развернуть временный лагерь. Анжелика, тем временем, принялась спрашивать у кого сколько с собой еды. А доктор начал расспрашивать людей на наличие лекарств. Я сделала вид, что у меня нет с собой никаких медикаментов, иначе мой внушительный чемоданчик вызвал бы много вопросов.

Стас в это время вытаскивал из багажного отсека чемоданы и сумки, чтобы люди смогли достать медикаменты и еду. Но, увидев меня, тут же расплылся в самодовольной улыбке и хмыкнул.

– Дай угадаю. Ты передумала и пришла возвращать свой должок?

Я театрально закатила глаза.

– Воскресенский, вы худший экстрасенс на этой неделе. Почему ты мотал головой, когда Дмитрий задал мне вопрос по поводу Макса? Ты что-то знаешь о нем?

Стас громко выдохнул, и его привычная самодовольная улыбка тут же исчезла. Он мягко взял меня за локоть и отвел в сторону, подальше от багажного отсека, и людей, разбирающих сумки. Воскресенский достал из кармана сигарету и зажигалку. Сделал первую долгожданную затяжку и устремил взгляд вглубь леса.

– Я постоянно сидел позади него. И как-то увидел, как он открыл кейс с ножами. Разных форм и размеров. Вряд ли он их коллекционирует. И не зря он спросил у тебя про Макса, а потом вызвался помочь ему найти место для лагеря, – сообщил парень и подозрительно сощурился, взглянув на меня с сомнением. – Лично я бы с ним не связывался. Мутный он какой-то.

Я смутилась, но виду не подала.

– Еще скажи он на Чикатило похож.

– Дело твое, блонди, но я бы не хотел, чтобы мы остались без единственного человека, который может сдвинуть с места автобус.

Он бросил окурок на землю, мельком затушил его подошвой и отправился к багажному отсеку.

– Серьезно? Кто-то взял с собой два ведра картошки? – удивилась Анжелика, взглянув на крупные клубни картофеля бордового оттенка.

– О, дорогуша, это я сестре везла, – отозвалась Софья Дмитриевна, поспешив к девушке. – Я захотела угостить ее своим урожаем. Этот сорт картофеля называется королевский. Просто пальчики оближешь! К тому же, я взяла с собой большой пакет огурцов, редиски и болгарского перца. А еще в подарок ей взяла антипригарную сковороду и кастрюлю с очаровательным дизайном. Я еще сомневалась брать или не брать, но сейчас думаю, что сделала правильный выбор.

– Вот и отлично, бабуль, ближайшие несколько дней с голоду точно не сдохнем, – с ухмылкой произнес Стас, продолжив разгружать чемоданы и сумки.

– Еще раз меня так назовешь, я дам тебе подзатыльник, – предупредила Софья Дмитриевна, но ее голос прозвучал по-матерински добро.

Ближайшие полчаса я помогала Анжелике подсчитывать еду и записывала в блокнот каждую «позицию», параллельно помогая маме с малышом. Мы развернули у обочины все чемоданы и дорожные сумки, которые принадлежали присутствующим. Оставалось узнать какие именно сумки Макса и Дмитрия.

Их не было примерно час, и я уже начинала нервничать. Вдруг Дмитрий и вправду мутный тип и Воскресенский окажется прав? Когда меня начали посещать мысли пойти за ними, мужчины вдруг вышли из леса, каждый держа за уши по одному зайцу-русаку.

– А вот и ужин! – протянул Стас то ли удивленно, то ли восторженно.

– Нет! Они же такие милые! – с досадой воскликнула Настасья, внучка Софьи Дмитриевны. И тут же испуганно отвернулась от новоиспеченных охотников.

– Были, – добавил Воскресенский, внимательно рассматривая добычу ребят. – Посмотрим на тебя как ты будешь их называть, когда жрать захочешь.

– Настасья, посиди пока в автобусе, – мягко произнесла Софья Дмитриевна, похлопав девочку по спине.

– Кру-у-у-то, – протянула пятилетняя Амалия, поближе взглянув на зайцев. Чем смутила не только меня, но и остальных женщин, которые находились поблизости. – А можно посмотреть, как их будут резать?

– Вы поэтому были так долго? – спросила я, подойдя к охотникам.

У обоих зайцев была перерезана шея. Кровь стекала по русой шкуре, а в глазах навсегда застыл животный страх. Один заяц был крупнее другого, как минимум килограмма на три. Наверное, это были мать и детеныш.

– Мы нашли небольшую опушку в пятистах метрах отсюда, где можно разбить лагерь, – сообщил Макс, уложив зайца на землю. – Но Дима увидел зайцев, и нам пришлось преследовать их еще около километра. Повезло, что он взял с собой складной нож. Благодаря ему у нас сегодня есть ужин. Что у нас по запасам?

– На пару-тройку дней хватит, – рассказала я, кивнув на чемодан, который мы выделили для еды. – Двадцать бутылок воды по 0,5 и литру, овощи, немного яблок, семь штук вареных яиц, снеки, пять банок тушенки, четыре банки рыбной консервы, шоколадные батончики, мармелад, конфеты и три пачки чипсов.

– Не хило, но хотя бы что-то, – сказал Макс, оглядев запасы. – А что по нашей переписи населения?

– Девятнадцать человек, не считая двух годовалых детей, – отчиталась я, взглянув на парня.

Он благодарно кивнул и задумался на некоторое время.

– У нас есть сковорода и кастрюля? – удивился Дмитрий, разглядывая вещи. – Нам очень повезло, я вам скажу. Ну что, кто будет разделывать нашу добычу?

Последние пару часов мы разбивали лагерь на ближайшей лесной опушке. Макс развел огонь, а Дмитрий предоставил на всеобщее пользование свой кейс с ножами, в котором были шесть ножей разных форм и даже шесть металлических вилок. Мы со Стасом переглянулись в тот момент, но не сказали ни слова. Софья Дмитриевна принялась разделывать зайцев и обжаривать их на сковороде, а мы с Анжеликой и двумя покрытыми сестрами подсобили ей с нарезкой свежих овощей и в приготовлении картошки в мундире.

Параллельно я помогала маме с малышом. Кастрюля с бутилированной водой быстро подогрелась, и я налила в термос кипятка для приготовления смеси.

– Алиса, – тихо произнесла мама, взглянув на меня обеспокоенно. – Я переживаю, что Игнат…

– А я переживаю, что у нас скоро закончатся пачка подгузников и влажных салфеток, – отстраненно сказала я, разложив коляску, которую Макс помог нам дотащить до лагеря. – Он не знает, где мы находимся. Здесь нет связи. Так что ничего не сможет нам сделать.

Я попыталась изобразить улыбку, но не думаю, что она вышла правдоподобной. Не хотела показывать ей холодный липкий страх и ожидание неизвестного.

– И, мам, для всех мы будем называть его Ярославом, – предупредила я ее как можно тише.

Мама взглянула на меня обеспокоенно недоуменно.

– Но мы же договорились…

– Лишние вопросы нам ни к чему, – сказала я и аккуратно положила ребенка в коляску, прикрыв хлопковой пеленкой.

Благо у нас хватило ума взять с собой пять чистых хлопковых пеленок. Думаю, они пригодятся нам, когда закончатся подгузники.

– А этот зайчик ничего так… – вприкуску поделился Стас. – В меру мягкий и в меру жестковатый. Ни разу не ел их.

– Ты серьезно? Да его есть невозможно, – брезгливо отозвалась Агния, пытаясь пережевать кусок мяса. Из-за набитого рта ее речь прозвучала еще более невнятно чем обычно, а на ее передних кривоватых зубах я уловила кусочки застрявшей еды. – Амалия, хватит ныть, нет у нас здесь макарон. Ешь то, что лежит перед тобой.

Мы уютно расположились вокруг костра на пледах, взятых из автобуса. Дело шло к вечеру, солнце уже село, и жара потихоньку спадала. Ярик сладно спал в коляске, а Мирослава удобно устроилась у Даши на руках, засыпая и время от времени просыпаясь. Ужин омрачал раздражающий писк комаров и удручающая ситуация, в которой мы оказались.