Алёна Берндт: Зверобой

Глава 1.

Михаил стоял в прихожей своей квартиры и, наверное, впервые в жизни не знал, что делать. Его жена Лена стояла перед ним с пылающими краской щеками и бегающими глазами. Вид её был одновременно виноватый, воинственный и немного жалкий.

– Да? А что я должна была сделать? Сказали, что ты и ходить больше не сможешь вообще… И ещё, что ты в пансионат для ветеранов поедешь жить, потому что… потому что сам себя обслуживать не сможешь! И что, я должна была всю жизнь свою положить на уход за овощем?

– Лена, да кто тебе такое сказал? – Михаил очень старался держать себя в руках и говорить спокойно, – Сама посмотри, ну какой я овощ? Нога восстановится, рука уже почти… Да и сам я…

– Миша, хватит! – Лена провела ладонью по вспотевшему лицу, – Я… поздно что-то выяснять, я уже подала на развод, и… жду ребёнка от… от другого.

– Быстро ты меня схоронила, живого, – ответил Михаил, – Вещи-то хоть пустишь забрать?

Лена молча кивнула и повела мужа в кладовку, там, в клетчатых китайских баулах были сложены все его вещи. Ну, или почти все…

– Остальное мы увезли в деревню, – сказала Лена, – Я хотела раздать, да всё некогда было туда ехать. Миш… ты не сердись… так получилось.

– Ясно, – Михаил сжимал челюсти, чтобы слова не вырвались наружу, – Ну, хоть скажи, кто он?

Лена помотала головой, мол, не скажет. И стала доставать с верхней полки большую коробку с любимым Мишиным увлечением – там лежали три фотоаппарата и всё, что к ним нужно.

– Я там… продала пару вещей, – смущённо сказала пока ещё жена, – Деньги нужны были. Я верну… куплю такие же и верну.

– Ладно. Ключи давай, – Михаил не смотрел на жену, ничего уже тут не сделаешь, всё…

Женился Михаил на Лене шесть лет назад, она была чуть старше его и имела прошлое в виде сына двух лет. Неудачные отношения с одноклассником закончились для Лены неожиданной беременностью и бегством любимого. Растить сына пришлось одной, родители помогали, конечно, но в день не по разу попрекали куском, кроме старшей дочки Лены у них были ещё две девчонки-погодки.

Так что и сама Лена, и её родители очень обрадовались появлению Михаила, всячески его привечали, и совсем скоро Миша забрал Лену с маленьким Вовкой в свою служебную квартиру. Сначала Лена не могла поверить, что теперь у неё есть не просто свой угол, а целая комната в двухкомнатной квартире, и кровать есть своя, дома они с Вовкой спали на небольшом диванчике, который стоял в проходной комнате.

Хорошо жили, не хуже других, Михаил в военной части служил по контракту, подрабатывал ещё тишком, чтоб не знал никто. Руки умелые, такие никогда не подведут. Лена продавцом работала, то тут, то там, но надолго не задерживалась нигде, а в перерывах дома сидела, отдыхала от стресса и уют наводила.

С пасынком Вовкой отношения у него хорошие сложились, мальчишка к нему тянулся, а Миша не отказывался никогда, и на рыбалку брал, и в парк водил на карусели. Ему и самому Вовка нравился – чистая душа детская, не знает зла.

Как-то выпала оказия Михаилу – одному товарищу с большими погонами баню сладил, а тот похлопотал и дали Михаилу с семьёй трёхкомнатную квартиру. Служебную, конечно, но это ничего. Ремонт Михаил сам делал, хоть Лена и ворчала, мол, можно было и нанять кого, быстрее бы дело пошло. А то сколько можно ходить да запинаться!

Миша отпуск выпросил на две недели, и успел-таки, всё доделал, устроилась семья, Миша стал с женой про ребёночка заговаривать. Вовке братика или сестричку, жилплощадь позволяет, хоть и непросто сейчас жить, да Миша уверен был – справятся.

А потом беда пришла, откуда не ждали… Отправили Мишу вместе с сослуживцами в горячую точку. Думали – ненадолго, да вот… вышло по-другому всё.

Мало их осталось, тех, кто вместе с ним уходил из небольшого военного городка под Тулой, почти все там и остались. Михаил тоже был ранен, гранату подорвал рядом с собой, кое-как укрывшись за камнем, чтобы врага остановить и дать своим отойти. По госпиталям долгое время лежал, и всё ждал, что приедет к нему Лена, как к другим жёны приезжали, но… не ехала Лена, и вестей от неё не было.

Когда Михаил собрался домой ехать, телеграмму дал, известил, больше и некого было – кроме жены и пасынка не было у него никого. Растила Мишу бабушка, мать от рака померла, когда ему семь лет было, а отец раньше ещё погиб, на машине разбился.

Остался Мише от бабушки Ефросиньи дом в сотне километров от Тулы, раньше изредка ездили они туда семьёй, как на дачу. Но Лена деревню не любила, грязно, коровы да куры ходят, скукота. Да и ехать далеко, вот бы дачу поближе к городу! Пробовали дом продать, да куда – времена такие настали, народ в деревню не спешит. Хотя в соседней-то деревеньке продавались дома, а вот Ворогуши – как заговорённые, никто не покупал, кто в город подался – дома заколоченными оставляли.

Вот от него и взял сейчас Михаил ключи, а что ещё делать? Смотреть, как сердито краснеет жена, которая уже тебя «похоронила», а раз не помер, так на развод подала…

– Мы с Вовкой тут прописаны! – с вызовом сказала Лена, отдавая Михаилу ключи от дома в Ворогушах, – У Вовки школа… и секция бокса. Мы съедем, только позже. Нас Валера в Тулу заберёт. Обожди немного, ладно? Я тебе позвоню, когда готовы будем переехать, а пока… Миш, прости… Так получилось.

Михаил молча сжал зубы. Валера, значит… А не тот ли это Валера, которой одноклассник и родной Вовкин папаша? Неужто одумался?

Только Михаилу теперь какая в том разница, разбитую чашку не склеить. Жалко, что с Вовкой не пришлось увидеться, наверное, подрос парень…

Вот вроде бы всё своё, в этой квартире Михаил своими руками каждый метр не раз перещупал, а как чужой дом, холодный, недобрый. Михаил уже обувался, когда в двери заворочался ключ, Лена охнула и побледнела, когда на пороге показался среднего роста мужичок в модном пиджаке и с барсеткой в руке. Лысеющая макушка, так хорошо видимая Михаилом с высоты его роста, была смешно прикрыта прядками волос.

– А… здрасьте, – растерянно проговорил плешивый, как его тут же мысленно нарёк Михаил, – А я… это…

– Ты и есть Валера? – спросил Михаил.

– Да, это я… Лена? – Валера вопросительно посмотрел на женщину, но та только испуганно моргала покрасневшими глазами.

– Ну что, «Лена»? Лена тут ни при чём. Пойдём, Валера, выйдем, потолкуем. Пару сумок прихвати моих, а то мне тяжелое нельзя таскать.

– Миша…, – тихо и просительно сказала Лена, в глазах её Михаил прочитал так много… и страх, и сожаление, и отчаяние, и тоска какая-то… всё ему вдруг открылось в один миг.

– Всё хорошо будет, не волнуйся, – спокойно сказал Михаил, – На вот, кстати чуть не забыл. Это Вовке передай.

Михаил положил на стул офицерский планшет и вышел за дверь, где его уже ждал вспотевший Валера с сумками в руках.

Они стояли у подъезда, поставив все пожитки Михаила на скамью у подъезда. Валера краснел, потел, глаза его бегали и дышал он часто и натужно. Михаил достал телефон и стал звонить, не спуская с Валеры строгого испытующего взгляда, от которого тот даже приплясывать начал.

«Тать он! – раздалось в друг в голове у Михаила, от этого он даже вздрогнул и едва не обронил телефон.

Наверное, последствия контузии, решил Михаил, надо лекарства принять, он про них и позабыл совсем.

– Сань, здорово! Как сам? У меня к тебе дело, – сказал Михаил в трубку, Валера от чего-то судорожно вздохнул, – Сможешь меня в деревню подбросить? УАЗик твой проедет, а то дожди были, дорогу развезло.

Его друг Саня согласился без лишних вопросов и пообещал минут через двадцать подъехать. Дружили они давно, и не один пуд соли съели вместе, потому Михаил и не сомневался, что друг поможет.

– Ну, теперь ты, – сказал Михаил и бросив окурок в урну, посмотрел на Валеру в упор, – Скажу один раз тебе. Если только я узнаю, что ты их обижаешь… Ноги тебе сломаю, и ничего мне за это не будет – я контуженный! Ясно?

– Да, конечно, вы… ты… вы не думайте…

– Отвечать! – рявкнул Михаил.

– Т… так точно! – проблеял белый как полотно Валерий.

– Вот и хорошо, – сказал Михаил и хлопнул Валерия по плечу, тот чуть присел и крякнул, – Я тебя предупредил!

Спустя некоторое время УАЗик увозил Михаила от дома, у подъезда стоял, часто дыша, пытающийся прийти в себя Валера, а в окно смотрела Лена. Она плакала, и с некоторой брезгливостью смотрела на того, кто стался топтаться у подъезда.

Глава 2.

– Что, Мишка, в деревню? – спросил Саня, хлопнув друга по плечу, – Я… слышал про Лену, но… не верил. Да и честно сказать, струсил такое тебе сообщать, пока ты в госпитале был.

– Да ладно. Не я первый, – Михаил хоть и крепился, но теперь, когда позади оставались улицы городка, внутри всё скрутило от боли и тоски.

Чтобы как-то отвлечься, Михаил стал смотреть в окно, сжимая в ладони связку ключей от бабушкиного дома. Интересно, там хоть жить-то можно ещё, времени много прошло с тех пор, когда он там был.

– Сань, давай у магазина остановимся что ли. Надо продуктов купить каких-то на первое время.

– Вот это дело! И воды надо затарить, я помню, там колодец был, так может уже того, нельзя оттуда пить.

Вскоре тележка была наполнена, что называется «с горкой», Михаил старался предусмотреть всё, что может ждать его в старом, уже несколько лет пустующем доме. А может просто не мог он сейчас рационально мыслить, в голове всё крутились Ленины слова, а перед глазами почему-то маячила плешивая голова Валеры.

– Миш, слушай, – Саня взял друга за руку, когда тот уже десять минут изучал этикетку на пачке чая, – Может, лучше пока ко мне? Отдохнёшь недельку-другую, съездим в деревню, всё там осмотрим и подготовим, а после уже поселишься там основательно.

– Надо будет генератор купить ещё, – сказал Михаил и очнулся, осознав слова друга, – Сань, ну ты чего, я ж не барышня какая, рыдать не сяду, а в походных условиях обитать – мне не привыкать.

Михаил не сказал другу, что сейчас ему больше всего хочется остаться одному. Да и напрягать друга своими проблемами не хотелось, у того своих хватало – Саша возил отца по больницам, у которого не так давно обнаружили онкологию.

– Ладно, – Саня вздохнул и бросил в тележку с покупками упаковку спичек, – Если что, позвонишь, приеду тебя спасать. Обещаешь?

– Обещаю. А ты сам приезжай, дай мне недельку на обустройство, а потом бери удочки и ко мне. Порыбачим, шашлычка нажарим, лады?

– Ты там это… не скатись только в синюю яму, дружище. У нашего брата это быстро происходит, сам грешен был, знаю.

– Ну, ты же видишь, я ничего и не беру из «огненной воды». Сам знаю, что нельзя, затянет. А вот cигaрeт нужно взять, думаю, если там и есть ларёк какой-то, или магазинчик, то вряд ли курево приличное имеется.

Загрузив припасы в УАЗик, путники тронулись дальше. Ворогуши до революции были большим селом, рядом с ним шла оживлённая проезжая дорога, торговые обозы шли по ней со столицы на юг, а теперь было проложено новое шоссе, в стороне от деревни. До шоссе от Ворогуш ехать было километров двадцать, вроде и немного, но, как и многие сёла в стране, постепенно Ворогуши начали вымирать. Люди уезжали в город, за лучшей жизнью, потому что работать в Ворогушах было негде, последним сдался колхоз, некогда миллионер, известный на весь Союз. Ну, сейчас другие времена настали, что поделаешь.

– Миш, как ты там жить собираешься вообще, – Саня сделал последнюю попытку, – Туда может уже и автобус не ходит.

– Там мотоцикл дедов у меня оставался, я его на хранение Семёнычу оставлял, может, сохранился ещё. А там… наверно «Ниву» себе куплю подержанную, давно хотел. Сань… хватит. Давай после, если вдруг что у меня там не сложится, тогда и будем думать. Не хочу сейчас…

– Ну, может ты и прав. Отдохнёшь в тишине, в себя придёшь. Пенсию назначили, будешь в город наведываться иногда, снимать. Ладно… поглядим.