При этом уже здесь я регулярно ввязывался в срачи, тыкая носом окружающих в несовершенство партийной системы. Кстати, может быть, очень зря, уверен, в соответствующих органах на меня лежит толстое дело, которое пустят в ход, если посчитают нужным. Но молчать, засунув язык в известное отверстие, – это тоже не выход, а так, может, хоть что-то дойдёт до власти предержащих, и они сделают выводы. Если это поможет сделать Союз чуточку лучше, значит, всё было не зря, потому что там, у себя, я нигде не видел таких чистых, открытых лиц, искренней заботы и бескорыстной помощи другим. Советские люди были не изуродованы погоней за золотым тельцом, хотя, справедливости ради, прививку здорового цинизма им сделать бы не мешало.

– Ура!!! – На мне повисла Анна, чуть не оглушив воплем в ухо. – Семён! Ты потом пойдёшь с нами праздновать?!! Мы в кафе хотели посидеть!

– А столик вы заказали? – Я скептически хмыкнул, представляя, что сейчас творится в заведениях общепита. – Там сейчас всё забито и вряд ли освободится до ночи. В парках тоже толпа народу будет. На Речной разве рвануть концерт посмотреть.

– Да ну, – влезла в разговор Зоя, крепко удерживающая за руку Эрика, чтобы того не унесло толпой. – Там толкучка сплошная, шагу ступить негде! Я в прошлом году была, так мы даже до половины к сцене не пробились, а издали слышно плохо. Давайте лучше назад на площадь вернёмся. Тут-то по-любому интереснее будет.

– Может, пойдём в Центральный парк? – выдал свой вариант Антон. – Там и музыку послушать можно и перекусить чем. И на аттракционах покататься в луна-парке.

– Ты маленький, что ли? – подняли его на смех девчонки. – На карусельку захотел?! Агу-агу!!!

– Зря вы так, – осадил я разошедшихся насмешниц. – На американских горках я бы с удовольствием прокатился, но работают ли они по такому холоду, вот в чём вопрос. Но в целом идея с парком мне кажется наиболее перспективной. Только Центральный точно будет переполнен. Может, в Заельцовский рванём? Тут в принципе недалеко.

– Точно!!! – подхватила Зоя, которая была за любой кипиш, кроме голодовки. – На Речном сядем на электричку, а там от Главного рукой подать через Владимировскую! А на Сухарке можно даже шашлык взять, пожарить! Там же мяска и магазин их.

– Это уже похоже на план. – Я не был уверен, что с шашлыком что-то получится, но ведь можно купить тех же сосисок и другой не полезной, но вкусной пищи, так любимой студентами. – Возьмём лимонаду и посидим по-человечески. Тогда давайте не разбегаемся, все дружно двигаем на электричку, чтобы не потерялись. Аня, контролируй, ты же комсомольский организатор, вот и организуй давай!

На самом деле организовывать особо было нечего. Людская волна плотно держала нас в своих объятиях до самого Речного вокзала, где разбивалась на мелкие ручейки. Мы шли в составе колонны техникума, как и положено порядочным комсомольцам, с флагами и плакатами, которые потом ещё нужно было сдать дежурному преподавателю на грузовой машине. Впрочем, это было не только у нас, да и процесс уже давно отработан. Грузовики ждали на стоянке, дошедшие первыми колонны дружно пробивались к ним, сгружая имущество, после чего те отчаливали, освобождая место для следующих машин. А люди уже шли отмечать праздник, ведь в такой день грех не выпить!

Не скажу, что прям все бухали, но карманы у мужиков оттягивались не просто так, да и сами они, сдав реквизит, первым делом мелкими группами скрывались во дворах, откуда показывались уже куда более довольные, стараясь дышать в сторону. А во всех ближайших магазинах стояли очереди, заканчивающиеся на углу соседней улицы. Самые прошаренные работники торговли банчили «Агдамом» и «Тремя топорами» прямо из машины, распахнув двери кунга. Процесс был явно отработан, сдача почти никому не требовалась, мужики заранее, на подходе к машине, уже посчитывали необходимое количество, умножали на два шестьдесят или три сорок в зависимости от предпочтений и лишь пересыпали мятые рубли и мелочь в ладони продавщице, считавшей деньги чуть ли не на вес, тут же выдавая нужное количество бутылок.

Не скажу, что подобное повальное пьянство мне нравилось, но и лезть со своим невероятно важным мнением я не спешил. Что я им скажу? Товарищи, не пейте или, там, пейте берёзовый сок? Смешно. С другой стороны, пьяных в зюзю тоже почти не было видно, народ свою дозу знал. Что здоровым мужикам бутылка портвейна на троих? Даже две бутылки? Щекотание в горле, как говорил Крамаров. Да и менты зорко несли вахту, не трогая слегка поддатых, но вот одного, что уже на ногах не стоял, шустро утащили в машину. И сдаётся мне, это далеко не забота о гражданах, но тут менты в своём праве, да и не наглеют особо, знают, что сегодня им поживы на всех хватит.

– Сёма, чего встал? – Меня толкнули в бок. – Портвейну, что ли, хочешь взять? Да ну его! Ладно бы винишка красного, а этот отрава отравой. Говоря, художники в нём кисти моют.

– Не удивлюсь, – хмыкнул я, отрываясь от созерцания праздничного советского быта. – Не, сегодня мы ведём трезвый образ жизни. К тому же меня портвейн не берет. Давайте, двинули, а то все места займут! Не будем же мы на голой земле ютиться.

Электрички ходили часто, так что уже через десять минут мы весёлой гурьбой загрузились в очередную, заняв половину вагона. Другую оккупировала тоже компания молодёжи, но, судя по разномастной одежде, студенты какого-то ВУЗа. На нас они поглядывали с изрядной долей надменности, мол, фу, технарь, но явно были не против познакомиться с девчонками, ведь парней у них было гораздо больше.

В целом мне было пофиг, я в личную жизнь одногруппников не лез, но студенты явно употребили внутрь по стакану, не меньше, и были настроены весьма игриво. Но мне ли не знать, как быстро такое состояние перерастает в агрессию, так что я ещё до того, как первый подошёл знакомиться, поймал взгляд парня, показавшегося мне лидером, и прямо ткнул в значок Разрядника. Изображённая там четвёрка явно охладила пыл горячего финского парня, а он уже, в свою очередь, тормознул остальных. К счастью, студенты ещё не дошли до кондиции, когда море по колено, и отвалили в сторону. А потом мы уже дружною толпой высыпали на перрон вокзала Новосибирск-Главный.

Студенты двинули на вокзал, а мы, наоборот, по переходному мосту перемахнули пути и оказались на Владимировской. Оттуда до Заельцовского парка было уже рукой подать. При желании можно было подождать троллейбус и доехать на нём, но мы решили прогуляться. Чего там, всего три остановки, нам, молодым, и семь вёрст не крюк. К тому же народ тоже гулял, поздравляя друг друга с праздником, чем мы хуже?

Фирменный магазин Новосибирского мясокомбината нашёлся на прежнем месте и даже работал. Причём желающих прикупить шашлыка или колбаски для пикника было немало. Встали в очередь и мы. Я всё же убедил ребят не брать мясо, а ограничиться сардельками и разными нарезками. Доводы про возню с костром неохотно, но приняли, согласившись, что ладно мангал, можно кирпичи поискать, но без шампуров и нормальных дров, не говоря уже об угле, шашлык будет ну очень такое себе. А вот те же сосиски можно на прутики насадить, от этого они хуже не станут.

На запивон набрали разного лимонада, благо он был в ассортименте и полуторалитровых бутылках. «Буратино», «Колокольчик», «Тархун», «Байкал», даже редкий «Исинди». Я в детстве, когда ещё он иногда появлялся на прилавках, думал, что его привозят откуда-то из Америки, поэтому такое название и изображение индейцев на конях. И только здесь узнал, что на самом деле придумали этот лимонад в Грузии, как и ещё несколько необычных, но очень вкусных напитков. Но «Исинди» лично для меня остался фаворитом, может, как раз потому, что попадался редко.

Посидели мы хорошо, душевно. Нашли незанятую беседку, где все поместились, рядом развели костёр из собранного хвороста. Из него же настрогали палочек в качестве шампуров для сарделек и сосисок. Я честно ожидал, что кто-нибудь прицепится, всё же молодые девчонки, парней мало, да и те не вызывают особого опасения. Ладно я, но, что Эрик с Антоном не бойцы, видно с первого взгляда. Но нет, на удивление, те, кто к нам подходил, оказывались интеллигентными, пусть и не совсем трезвыми. Разок, правда, вдали показалась весёлая гопкомпания, но обошла нас стороной. Может, не сами, а кто намекнул, но я на этот счёт не парился. Хотят охранять – пусть охраняют. Целее буду.

– Ну что, по домам? – Когда сосиски были съедены, лимонад выпит, костёр затушен и засыпан землёй и наведён порядок, я обвёл взглядом группу, словно командир боевой отряд. – Хорошо посидели, поболтали, музыку послушали, пора и честь знать. Уверен, всех нас ждут дома родители, так что не будем заставлять их беспокоиться.

– Да, давайте дружно собираемся! – тут же подхватила бразды руководства Андреева. – Эдик, Антон, берите мешки с мусором! Давайте-давайте, мужики вы или нет! Зоя, мы всё собрали?

– Да всё, всё. – Толстушка нагрузила старосту пакетами и, ободряюще улыбнувшись парню, махнула рукой. – Пошли уже.

– Семён, а ты тоже сейчас домой? – Рыжая невзначай подхватила меня под руку, прижавшись к боку. – Может, проводишь?

– Ань. – Я тяжело вздохнул. – Мы друзья? Вот и давай не будем усложнять. Я с двумя разобраться не могу, а тут ещё… ты хорошая девчонка, и такой, как я, тебе не нужен. Есть куча нормальных парней, добрых, заботливых и верных, без моих тараканов размером с кулак. С ними ты будешь счастлива, с парнями, в смысле, не с тараканами.

– Ты за меня не решай, – надулась девчонка. – Может, мне нравятся такие… с тараканами.

– Тебе нравится моя самоуверенность и сила. – Я ещё раз вздохнул. – Это нормально, инстинкта размножения никто не отменял, хоть многие путают это с наглостью и хамством. Но мы не животные и должны понимать, что на одном голом инстинкте никуда не уедешь. Если человек мудак, плевать, насколько он уверен в себе, счастья с ним не будет. А я, хоть и смею надеяться, что не мудак, всё же не настолько благороден, чтобы считаться прекрасным принцем. А пару-тройку раз покувыркаться в постели без обязательств не устроит уже тебя. Я прав?

– Прав. – Пришла пора Андреевой вздыхать. – Почему все нормальные парни всегда заняты?

– Да с чего ты взяла? – Я удивлённо уставился на комсорга. – Вон тот же Егор Титов свободе. Или Серёга Воробьёв. Да у нас в технаре куча классных парней, просто бери и хватай любого! Ты же ходишь ко мне на факультатив, попроси кого-нибудь из них объяснить тебе непонятные моменты, разговори, и он тебя сам в кино пригласит. Ну, не мне тебя учить женским хитростям! Ты красивая девчонка, дай понять, что готова к отношениям, и выбирай!

– Я правда красивая? – Как всегда у женщин, Аня услышала только то, что хотела. – Правда, правда?

– Клянусь соседским поросёнком! – Я торжественно поднял руку. – Ну, конечно, красивая. Советские женщины вообще самые лучшие в мире, и поверь, я знаю, о чём говорю!

– Можно подумать, ты за границей был, – фыркнула рыжая. – Чего в нас лучшего? Вот француженки – это да. Элегантные, утончённые…

– Страшные как атомная война, – закончил я за подругу. – Ты их вообще видела? Не Бриджит Бардо или какую-нибудь Катрин Денев, а обычных? Это же страх божий! Про немок я вообще промолчу, там красивых баб ещё в средние века на костре сожгли. Итальянки да, симпатичными бывают. Недаром же говорят, солдат, ешь морковку и хрен, будешь как Софи Лорен!

– Да ну тебя!!! – захохотала Аня. – Вот умеешь ты взять и всё опошлить!

– На том и стоим! – Я подмигнул девчонке. – А насчёт парней подумай. Титова Ева Фомина обхаживает, а вот Серёга вариант верный. Тем более он тоже программист, и я его к себе в новую контору работать позвал. Так что без денег не останется. Подумай.

– Я… хорошо, – не стала возражать Андреева, на самом деле о чём-то задумавшись, и, лишь потом спохватившись, шепнула: – Спасибо.

– Не за что пока. – Я ободряюще улыбнулся и тут же вскинулся, глядя на подъезжающий троллейбус. – Двадцать четвёртый! Всё, я побежал! Всем привет!!!