Шторм утих, и сейчас капитан до боли до рези в глазах всматривался в бездонную морскую гладь. Его корабль сильно потрепало, «Крылатый» лишился мачты, но это не могло остановить капитана.

И вот его терпение было вознаграждено.

– Парус! Парус!!!

Вахтенный кричал из «люльки», и Дерек послушно разворачивал корабль, ловя оставшимися парусами ветер, чувствуя, как тело наполняется азартной злой силой.

Марк?

Или кто-то еще?

Сейчас он это узнает.

Два корабля стремительно сближались, Дерек хищно прищурился… не уйдет! Пытался, явно узнал его «Крылатого», но – не уйдет! Недаром Дерек все деньги в него вложил, при прочих равных «Крылатый» был более узким, более быстрым, капитан чувствовал корабль всем телом, как свою руку… вот так!

Налево!

И под ветер, и отсечь его для чужого корабля, так, чтобы паруса повисли, загородить… теперь не сбежит!

Этот корабль Дерек знал.

«Акула» эрра Тамаша. Акула, ха!

Что ж, не Марк, конечно. Но если овца отбилась от стада, пусть пеняет на себя!

Матросы уже суетились, наводили на палубу камнемет.

Выстрел!

Получилось удачно, с первого же выстрела корабль лишили мачты. Та рухнула, погребая под собой кого-то из матросов, послышались крики, а пираты уже подтаскивали следующий камень.

Дерек потер руки.

Вот так, и еще выстрел… чтобы кровь была, чтобы боялись… страх парализует, страх сковывает, испугался – проиграл, а корабль подходит ближе и ближе…

Вот они уже почти рядом, взвились в воздух абордажные крючья, посыпались на палубу противника пираты, началась резня…

Дерек только потом узнал, что ему сильно повезло. Во время шторма капитана просто смыло за борт, а второй помощник, который принял командование судном, был… не то чтобы новичком, но третий рейс – это не так много, а растерянность обходится дорого.

Но это потом, а сейчас на палубе противника кипел бой.

Дерек несколько минут смотрел на схватку, а потом и сам оттолкнулся ногой от палубы.

Пираты не станут уважать того, кто не ходит с ними на абордаж. Только самый сильный хищник может ими править, самый жестокий, самый яростный… понеслась, блистая лезвием, абордажная сабля, в лицо Дереку брызнуло соленое и горячее, и он шалел от запаха крови, едва не облизывался…

Смерть!!!

Я принес вам смерть!!!

Битва закончилась достаточно быстро, не прошло и двух часов, как большая часть матросов была вырезана, а остальные загнаны на кватердек и ютились там, как птицы на насесте.

Пиратская команда знала, кому и чем следует заниматься.

Кто-то уже спускался в трюм, кто-то шарил по каютам, вылавливая оставшихся матросов и пассажиров… нет, пассажиров не было.

Дерек выборочно ткнул пальцем в нескольких матросов, сейчас ему предстоит допрос. А потом…

Проклятье, почему рядом никого нет! Придется делить команду, оставлять часть на призовом судне… нет, лучше сразу отправить их на острова. Там с кораблем такое сделают, что его корабел не узнает, потом и продать можно спокойно, и себе оставить. Только вот Дереку не корабль был нужен, а человек! А где он сейчас?

Шторм всех разнес, разбросал… Неудачно складывается!

Хотя у него еще есть время. И возможность есть…

Он еще переведается с Марком.

* * *

У Рене Демьена уже вошло в привычку заявляться к казначею, да и разговаривали они уже иначе. Нет, еще не друзья, но союзники. Виталис Эрсон расхаживал по дворцу с видом победителя и нервировал обоих. Алесио в казначействе уже троих нашел, умников, которые на Эрсона работают. Один – его личный помощник.

Вот болван… надеется, что его на место Алесио поставят!

Оно бы можно, но Мортимер – не стратег. Он тактик, он на один шаг вперед видит, а два или три уже не просчитает. Помощником он незаменим, он надежный, въедливый, кропотливый, очень дотошный, он в каждую мелочь носом влезет, все раскопает и разнюхает. Работу ему дай проверить – справится идеально, доведет все до совершенства.

Но – не орел.

Нет у него чутья, полета… если их сравнивать, то Алесио, скорее, сокол, а Мортимер – голубь. Обе птицы, только вот и крылья не те, и размах не тот, и добыча…

Демьена Эрсон тоже нервировал, посматривал недобро, явно ему не забудут и шуточки в поддержку королевы, и насмешку над Дианой… и наплевать бы, но… нет, не наплевать!

Не только за себя, за весь Эрланд обидно!

– Что случилось, эрр Рене?

– Эрр Алесио, это вы отправили королеве янтарь?

Алесио внимательно посмотрел на шута.

– Я.

Рене расслабился и кивнул.

– Я не знал, на кого думать, потом принцессу увидел с куклой.

– А-а… это тоже я, да.

– Почему?

– Захотелось поддержать обеих, – Алесио не лгал. Недоговаривал разве что.

Им не дружеские чувства владели, нет. Ему хотелось, чтобы у королевы сияли глаза, чтобы она улыбалась… зачем?

А вот! Хотелось – и все тут! Но говорить об этом вслух было излишне. Не настолько уж он доверял эрру Рене.

– Поддержать?

– Королева едва не потеряла последнего ребенка. И вместо того, чтобы ее успокоить… король отнесся к ней неподобающе.

– Ах, вот оно что!

Алесио развел руками.

– Так с женщинами нельзя.

– Согласен, – кивнул Рене. – Но королева о вашем поступке не знает.

– Зато знает, что не одна. Что ее кто-то поддерживает.

А еще у нее глаза бывают, как этот янтарь. Когда она смотрит на дочку, и глаза у нее светятся. Или когда она думает о чем-то хорошем… да, он наблюдал, когда она шутит, смеется…

Она красивая.

По-настоящему красивая, сейчас, когда не оглядывается на мужа. Словно свобода что-то поменяла в ней. И улыбка у нее потрясающая… если бы Алесио спросили, что в ней такого: волосы, глаза, может, наряд, руки, фигура – он и не ответил бы. Просто королева была в его глазах прекрасна!

Словно светилась изнутри!

И его так тянуло к этому свету… она сама, словно сгущенный свет. Как янтарь.

Слезы солнца, как их называют далекие варвары с холодных островов.

– Король в гневе. После случившегося он отправил королеве рубины, но она их не приняла.

Алесио посмотрел с удивлением.

Что в этом странного? Рубины можно подарить Диане, это ее уровень. Но королеве?

Фу!

Просто – фу!

Ей-ей, если бы король лично отправился в сад, нарвал там роз, которые, кстати, королеве тоже не слишком нравятся, и принес их, это было бы лучше. Розы – знак внимания, потраченное время и силы, красивый жест.

Рубины… как девке три золотых за корсаж. Мерзко.

– Одновременно с рубинами ей подарили янтарь. И ветку белой сирени в вазе.

– Сирень – не я.

– Королю все равно хватило.

Алесио пожал плечами.

– Донесете, эрр?

– Вот еще мне не хватало! – обиделся Демьен. – Просто предупреждаю, что о некоторых вещах говорить не стоит. Король не поймет.

– Не буду. А кто преподнес королеве сирень?

Тоже интересный подарочек, кстати говоря. Сирень уже отошла, есть люди, у которых она цветет в любое время года, но стоит это столько…

– Не знаю. Так и не удалось выяснить.

– Это вам-то?

– Мне. Не удалось.

Алесио ощутил укол… неприятно. Почему ему не нравится, когда кто-то что-то дарит королеве?

Потому что ему самому нравится королева. И не хотелось бы соперников.

– Если узнаете?..

– Скажу. Янтарь ей, кстати, адмирал вернул.

Алесио ощутил укол ревности.

Ему и так не слишком понравилась та сцена за ужином… королева легко готова была расстаться с его подарком, это даже чуточку обидно! Но хорошо хоть вернул… кстати говоря…

– Просто янтарь?

– Еще корзину с рыбой прислал, – ухмыльнулся Рене. – В благодарность.

Алесио расслабился.

Ревность утихла. Ну кто ж дарит женщинам – рыбу? Смешно даже!

Знал бы он, как облизывалась Мария и как была благодарна адмиралу – точно передумал бы. Но не знал и не задумался.

– Эрр Ихорас, будьте впредь осторожнее, – предупредил шут. – Король не разгневался на адмирала, он понял, что их обоих загнали в ловушку, но на вас будет очень зол.

Алесио кивнул.

– Хорошо.

Впредь он постарается быть более скрытным.

Глава 3

– Ваше величество, вы уверены?

Мария как раз беседовала со священником, когда ей вдруг… стало плохо?

Пошатнулась, помутнело в глазах, и королева, прямо посреди серьезной беседы о будущем разводе и месте проживания, сползла на пол. Отец Роман едва успел ее подхватить.

Похлопал по щекам, кое-как дотащил до кушетки.

– Ваше величество!!!

Мария выдохнула.

– Оххххх!

Сто лет она сознания не теряла! С самой… ё-мое!

Как там у того тела, она не знала, а вот у Маши Белкиной обмороки были во время беременности. Обеих. Маша даже на улицу выходила, зажав в кармане флакон с нашатырем. Благо не дефицит…

А случись что – открываешь, и к носу. Пара вдохов, и можно хотя бы на скамейку опуститься.

Но она же не…

Или да?!

Святой отец смотрел на нее с тем же выражением.

– Ваше величество?

Мария потерла виски.

– Да нет же!

Почему-то отца Романа это не убедило. Вот совсем.

– А… простите мне мой вопрос, королева, но…

Мария тем временем лихорадочно вспоминала свой календарь. Что у нас там с красными днями календаря? Да-да, это тело еще не старое, климакса еще не было, так что классика, три через тридцать, как часы. Прямо позавидуешь…

А после озмеячивания еще и болей не было, и вообще чувствовала она себя преотлично. И кажется, даже внешность улучшалась, морщинки ушли, фигурка подтянулась…

И были у нее эти дни…

– Календарь есть? ^[11]

Был. Красивый, с рисунками и пропагандой, как тут принято, с указанием дней рождения святых, с церковными праздниками и прочим.

Мария впилась глазами в страничку.

Так… еще дня три можно потянуть. А потом… вот как тут узнавали о беременности без тестов с двумя полосками?

Кажется, священник думал о том же.

– У меня есть знакомая повивальная бабка, ваше величество.

– Которая тут же разнесет всем и каждому?

– Про эрру в маске, которая пришла к ней ночью? О, нет. Это ее обычные дела, никто и слушать не станет. Да и она промолчит.

– Подпольный абортмахер?

– Ваше величество?

Мария махнула рукой, понимая, что сейчас перейдет на жаргон девяностых. Но как такое называется сейчас? А, неважно.

– Хорошо, святой отец, давайте сходим к вашей бабке. Вы договориться сможете?

– Конечно, ваше величество. Только вот выйти из дворца…

– Выйду я сама. Вы будете меня ожидать в указанном месте с маской и плащом. Хорошо?

О чем подумал священник?

Так понятно, о потайных ходах, которые каждому не показывают. И молчат о них чаще, чем говорят.

– Да, ваше величество. С вашего позволения, я и эрр Феликс?

– Эрр Феликс?

Хотя какая разница, убить священника Мария уже не смогла бы. Понимала, что работает он не на нее, на Картен, но – рука не поднимется! А если его не убивать, то о ее положении и состоянии будет известно Саймону чуть не в тот же час. По здешним меркам – мгновенно, а так-то за две-три недели. Голубь – не мобильный телефон, ему долететь надо.

– Да, ваше величество. Я бы не рискнул вести вас по ночному городу, а эрр Феликс…

Мария вспомнила «эльфа».

Спорить сложно, опасность от него ощущалась почти осязаемо, плотным давящим коконом.

– Хорошо. Но эрр Феликс не пойдет со мной к повитухе. Подождет снаружи. И вы тоже, в другой комнате.

Святой отец кивнул.

– Безусловно, ваше величество.

Требование было законным, Мария имела право стесняться постороннего мужчину.

– Тогда я согласна.

Отец Роман помолчал целых три секунды. А потом не удержался.

– Ваше величество, а что тогда делать? Если вы… это?..