Оказавшись в сокровищнице владетелей Ангу, ревностно охраняемой снаружи, Элиар принял привычный облик и огляделся. Кромешная тьма вокруг не смущала: он смотрел не глазами. Вбирая в себя малейшие детали, не знающий преград взор Видящего насквозь просветил сундуки, лари и шкатулки, а также замаскированный в стене большой тайник с двойным дном – без толку. Кажется, здесь хранилось что угодно, кроме необходимого: древнее оружие, доспехи, ветхие дорогие ткани, изделия из редких пород горного хрусталя, коим был знаменит Ангу. Драгоценные камни, кольца, браслеты, обручи, серьги и прочие украшения. Наконец, монеты и слитки: золото, серебро, медь. Несколько потрепанных временем фолиантов и увесистых мятых свитков, пропитанных пылью до такой степени, что чернила едва ли можно разобрать. Прижизненный портрет Призрачного жреца, еще тех лет, когда тот был человеком, – вот это поистине уникальная вещь, такого даже в Ром-Белиате не сохранилось.

Тщательно просмотрев все еще пару раз, Элиар с сожалением убедился: искомого здесь нет. К тому же выводу он пришел еще снаружи, во время предварительного поиска на расстоянии, но было необходимо убедиться. Вдруг амулет ощущается только вблизи? А вдруг его и вовсе можно обнаружить лишь при прямом контакте? Красный Волк нахмурился: не перерывать же собственноручно залежи антиквариата и откровенного хлама? Но Яниэр потребует подробного отчета, и, ради собственного блага, нужно постараться удовлетворить хищное любопытство Первого ученика.

Элиар помрачнел еще больше. Он мог бы поклясться, что в целом замке нет предметов, излучающих хоть сколько-нибудь примечательную магическую энергию, кроме тех, что принадлежат Яниэру или ему самому. Красный Волк еще раз послал поисковой импульс в темноту, но та не откликнулась, в его воображении лишь злорадно ухмыльнувшись в ответ.

Дело принимало дурной оборот. Возвращаться с пустыми руками не хотелось. К тому же Элиару уже и самому становилось любопытно, что за таинственный артефакт припрятан в закромах у Яргала. Неужели и вправду именно он дарует владетелю Ангу невосприимчивость к ментальным воздействиям, а возможно, и какие-то другие способности?

Говоря откровенно, в этом были сомнения. В самом деле, как можно принимать всерьез такие-то детские сказки? Скорее всего, ничего стоящего амулет Призрачного жреца из себя не представляет: поверив в красивые легенды, Яниэр излишне преувеличивает значение семейной реликвии, интересной только своей древностью и памятью о великом предке.

Если же Элиар ошибается и амулет действительно окажется дельным, то он пригодится в дальнейших переговорах с неуступчивым владетелем Ангу. Но для начала его нужно найти.

От поисков серьезно отвлекали крутящиеся в голове мысли о возможном соучастии Яргала в заговоре и о вступлении Ангу в военную коалицию с Бенну. Как ему, недавно назначенному неопытному Стратилату, надлежало поступить? Пока что на руках у Элиара не было ровным счетом ничего, кроме догадок, основанных на опасных словах владетеля Ангу. Безусловно, и этого для утраты доверия хватит с лихвой: как известно, Учителю мерещатся измены во всяком недостаточно подобострастном слове. Склонный к подозрительности наставник ставит собственную безопасность превыше всего на свете и скорее перестрахуется дважды, нежели допустит малейший риск предательства.

Красный Феникс купался в безграничной любви и почитании Совершенных, но среди прочих народов, угнетенных выходцами из Лианора, подчас царили иные настроения. По этой причине Учитель никогда не позволял себе мягкости в отношении неполноценных, сурово карая за малейшую провинность. Это касалось и самого Элиара, сына Великих степей: в прямом смысле слова на своей шкуре прочувствовал он всю строгость наставника, особенно в первые годы обучения в Ром-Белиате. Красный Феникс был убежден: стоит дать слабину, и крохотное отступление от правил на плодородных и щедрых на бунты диких землях быстро перерастет в мятеж, справиться с которым малой кровью уже не удастся. А потому всякую возможность мятежа решительной рукой он пресекал на корню.

Однако, если речь зайдет о предъявлении официальных обвинений, неминуемо возникнут сложности. Крамольные замыслы и суждения Яргала нужно доказывать фактами, которых нет.

Сердце тревожно заныло. Предвкушая грядущие разбирательства, помимо воли Элиар задумался о собственной участи. Допустимо ли, чтобы глава вездесущей Тайной Страты недооценил угрозу, проглядел заговор, готовящийся у него под носом? То, что Яргал неблагонадежен, уже не вызывает сомнений. Но имеет ли владетель Севера под ногами почву реального заговора, или же слова его перед посольством – опрометчивые, безрассудные слова, рожденные внутренним напряжением, которое невозможно терпеть и скрывать постоянно, – лишь проявление застарелого недовольства властью Ром-Белиата, нашедшее выход в одном только бессильном протесте? Иногда нервы не выдерживают: чувства прорываются наружу, и сомневаться в их искренности не приходится. Но как далеко на самом деле сможет зайти Яргал?

От ответа на этот вопрос зависела вся их дальнейшая тактика.

Догадка, остро кольнувшая разум еще во время вечернего приема, поначалу показалась надуманной и даже нелепой. Но вытащить неприятную занозу оказалось не так-то просто, и чем глубже погружалась она, тем больше Элиар укреплялся в мысли, что заговор – не плод его богатого воображения, и за спиною Учителя Яргал с Игнацием действительно пришли к согласию.

В одиночку ни один город не решится открыто противостоять Ром-Белиату, даже могущественный Вечный Бенну под руководством нахального верховного жреца храма Полуденного Солнца. А заручившись поддержкой Севера – не исключено. Но возможно ли сохранить в секрете подготовку к столь масштабной войне? Что-то из закулисных переговоров двух городов неминуемо просочилось бы наружу.

Тайная Страта – спрут, опутавший весь Материк. В конце концов щупальца его дотянулись и до Севера, хоть закрепиться здесь оказалось сложнее всего. По крайней мере такой вопиющий эпизод, как прибытие неофициальных посланников Бенну, точно не должен был остаться незамеченным для агентов. Или какие-то перехваченные письма, да хотя бы подслушанные разговоры, но нет… ничего. Все это необъяснимо странно.

Значит, будущая военная коалиция все еще на стадии зародыша? Или… Элиар похолодел. Нет, невозможно. В Тайную Страту не могли проникнуть вольнодумные настроения: служба оставалась незыблемым оплотом власти Совершенных… хотя устроить проверки подчиненным по возвращении не помешает.

Однако он отвлекся на пустые размышления. Сперва надлежит выяснить факты: начата ли уже и как далеко зашла подготовка к военному союзу с Бенну. Проследить связи владетеля Севера, проверить недавно отданные им приказы, сопоставить и проанализировать полученные сведения. Это требуется сделать очень быстро. И, разумеется, предоставить Учителю подробный отчет: конкретные выводы, к которым пришел глава разведывательной службы и наиболее вероятные варианты развития событий.

Увы, сейчас перед Элиаром стояла иная цель, заниматься которой совсем не хотелось. Мысли витали далеко, отвлекая от поисков и не давая сосредоточиться. Грядущий неизбежный разговор с Учителем пугал.

Элиар непроизвольно поднял руку и коснулся сакрального солнечного узора на горле, который он, как и прежде, не имел права прятать от окружающих: сокрытие рабского клейма считалось преступлением. Печать Запертого Солнца, как и все печати, составленные лично Красным Фениксом, была тонким и продуманным до мелочей средством контроля. Ее следовало изучать в ордене, как эталон плетения духовных печатей, конечно, если бы Учитель захотел делиться секретами мастерства. Учитель не хотел, но за минувшие годы Элиар и сам немного разобрался в ее работе. Печать действовала на двух уровнях, физическом и ментальном, собирала нужные сведения и могла передавать их создателю. Кроме того, она чутко реагировала не только на действия, но также на бездействие и даже на смутно оформившиеся мысли, вышедшие из глубин сознания. Связанные печатью Запертого Солнца ученики Красного Феникса не принадлежали себе ни на йоту…

Однако где же Яргал спрятал чертову безделицу?

Делая пассы раскрытыми ладонями, чувствительными к пульсациям духовного цвета, Элиар уже успел считать информацию со всех предметов в сокровищнице. Ошибки быть не могло: артефакта, даже самого слабого и завалящего, здесь нет. Сегодня удача не на его стороне. Самое время возвращаться восвояси, но Элиар медлил, еще раз вспоминая сладкие, дрожащие нотки пиетета в обычно бесстрастном голосе Яниэра, когда тот говорил об артефакте. Первый ученик будет очень, очень расстроен, а расстраивать его не хотелось.

Элиар отрешился от сиюминутной реальности, привычным усилием приподнимаясь на самую поверхность духовного океана концентрации – впадать в более глубокий транс было не время и не место. А для простых задач достаточно и поверхностной фокусировки… Так и есть. Личные покои владетеля Ангу сейчас пусты. Не помешает для верности заглянуть и в них.

Подойдя к смежной стене, Красный Волк сосредоточился. И вот уже камень, металл и дерево текут и пляшут в его уверенных руках: материи кажутся эфемерными, недолговечными и иллюзорными, и только вездесущий, неразрушимый, не подверженный изменению воздух величественно заполняет собой все.

Наконец он на месте. Конечно, риск велик: если некстати объявившийся владетель Севера застанет незваного гостя в собственных покоях, ни о каком продолжении переговоров не пойдет и речи. Отвести Яргалу глаза он не сможет… придется вновь действовать по обстоятельствам.

Элиар унял сомнения, не позволяя себе отвлекаться. Внутренняя интуиция вела его, только раззадоривая неудачами, нашептывая, что артефакт совсем рядом, все ближе и ближе…

Методично исследуя пространство на предмет магических колебаний, он не пропустил ни пяди, однако результата не было: все та же ветхая старомодная утварь заполняла комнаты. Однако обостренное чутье Видящего не унималось, не давая прерваться и уйти без добычи. Невидимый амулет манил, будил охотничьи чувства и азарт. И вот уже только личная опочивальня владетеля Севера могла скрывать в себе искомое. Элиар шагнул было внутрь, но звуки из внешнего коридора заставили его остановиться. Он так увлекся ускользающим, притаившимся где-то неподалеку амулетом, что полностью ушел в себя и потерял осторожность, самозабвенно отдавшись этой игре в прятки. И теперь, когда, кажется, он был совсем близок, его столь бесцеремонно прерывают!

Элиар на секунду замешкался, стряхивая с себя оцепенение полутранса. Самое время задуматься об отступлении: приближающиеся голоса сигнализировали о том, что хозяева скоро будут здесь. Неудивительно – пора бы посетить опочивальню к середине ночи. Элиар бесшумно попятился к противоположной от входа стене. Движения сделались плавными и текучими: с каждым шагом все больше растворяясь в воздухе, он буквально просачивался сквозь предметы, уже не опасаясь задеть или уронить их. Когда голоса стали совсем громкими, Элиар, не замечая преграды, как раз проходил сквозь каменную кладку.

Двери раскрылись, пропуская доверенных слуг с факелами, а за ними – мирно беседующих Яргала и его супругу. Но Элиара уже не было в опочивальне. Материя сгустилась, застыла, возвращаясь в нормальное состояние, и вот перед лицом Красного Волка спасительная стена, прикрытая гобеленом.

Кстати, а что за помещение находится рядом с покоями владетеля Ангу? Элиар похолодел, припоминая план Северного Замка, и медленно обернулся.

В комнате он оказался не один.

Глава 10
Дракон меняет созвездияЧасть 2

Эпоха Красного Солнца. Год 281. Сезон холодной воды

Молодая трава под снегом

Ангу. Журавлиная Высота

*черной тушью*

На самом краешке расправленного для сна ложа недвижно сидела молодая женщина.

Застыв с резным деревянным гребнем в руке, она в изумлении воззрилась на незваного гостя. В ее представлении, должно быть, Элиар явился ниоткуда, возник в опочивальне внезапно, прямо из воздуха.

Подобные визиты, конечно, совершенно недопустимы. Хвала небожителям, к немалому своему облегчению, ничего непристойного Элиар не увидел: хрупкую фигурку скрывали широкие ночные одеяния до самых пят. Распущенные волосы цвета выбеленного льна опускались до пояса, их золотило пламя свеч. Знакомые правильные, тонкие черты, знакомое выражение чистоты и строгости на узком лице немедленно давали понять, с кем в поздний час столкнула его судьба.

И, видят небожители, это лучшее, что могло случиться с ним нынешним нескончаемым вечером.