– Сина, чтобы получить кровь истинного солнцеподобного, мне предстоит открыть пожар. И тогда у меня не останется чувств кроме «равновесия», – сказал безжизненным тоном Илай. – Я не вижу выхода, Сина, не вижу.

– Как же так, милый, – она положила руку ему на щеку. – Ты солнцеподобный. Ты и есть свет. Надежда и сила этого мира. Мы все преодолеем. Ты и я. Да наша несносная компания. Подумай сам, нас могут убить на четвертом материке, и все, – она потрепала его за щеку, и он нахмурился. – Это наше главное испытание. Может, твоя мама явится вместе с Пятым материком?

– Точно… – он распахнул глаза. – Ранцикус… Она сказала, что Ранцикус обладает силой, которая способна исправить ситуацию. Он может как-то вылечить меня. Не помню точно… А как я понял, он страж шестого материка, и мы обязательно его встретим, – круг на груди Илая загорелся ярким белым светом.

– Вот видишь, я же говорила. Ты освещаешь себе путь, как настоящий маяк. Ты больше любого своего прозвища, – она обняла его и поцеловала. – Как же я устала от этого сборища громких дурачков. Люблю до боли нашу команду, но иногда хочется сунуть Гилему кляп в рот и засадить в трюм, а Кайла с Айоном из-за очередной драки скинуть за борт. Откуда у них такое желание все время кусать друг друга?

– Кажется, это неверное слово… Оно скорее для Редлая. Вчера Кайл так сильно толкнул Айона, что тот покатился по палубе. Все бочки своей головой проломил, – Илай улыбнулся, при этом стараясь изобразить недовольство. – Ты правда не злишься на меня? – еще раз спросил Илай.

– Нет, – ответила Сина.

– Но почему? Почему ты так быстро отходишь от подобного, а ножи точишь, если я ворую твою еду с тарелки? – пробормотал Илай.

– Потому что я и на отца брошусь за еду на моей тарелке, ясно? – Сина указательным пальцем ткнула его в подбородок, и он вскинул руки, сдаваясь. – Я наконец-то перестала быть живым оружием, обрела костер немыслимого могущества, узнала тайну своего происхождения и особенного отношения ко мне госпожи Марил. Мы живы. Знаешь, остальное кажется таким незначительным на фоне смерти…

Илай понял, что ее сильно изменила смерть Ледаи. В череде стремительных событий, где им вечно приходилось бороться за жизнь, могло показаться – команда забыла о ее жертве. Но в каких-то мелочах наследие оборотня продолжало существовать. Ледая погибла гордо и без страха, и, если Сине предстоит пожертвовать собой, она знала, с кого брать пример. Ценность их жизни с каждым новым препятствием возрастала, ставки повышались, и им было нужно сохранить улыбки на лицах, несмотря ни на что. Иначе все усилия пойдут прахом.

И только сейчас узел, затянувшийся в груди Илая после разговора с Саргоном, ослаб. У них есть будущее, и пусть мама лишила его выбора, он понесет свет, о котором говорила Сина, с гордостью, и их враги пожалеют о том, что встали у них на пути.

– Я люблю тебя, Синариаль.

– Я люблю тебя, мой лучик.

* * *

– Еще раз тронешь меня, и обещаю, я наложу на тебя такой знак, что больше из уборной ты не выйдешь, – обжигая холодом, сказала Марил.

В ответ на эту фразу Сандерс будто бы специально толкнул ее еще раз. Она ничего не ответила, понимая, что угрожать в ее положении бессмысленно. Ее заковали в кандалы со знаками, отменить которые она не могла. Металл вытягивал и рассеивал ее пламя, а также почти полностью сдерживал силу. Пока она не избавится от них и немного не отдохнет, ни о каком бое не могло быть и речи. Она чудом держалась на ногах после долгого пути.

Вдруг Марил споткнулась и чуть не упала. Послышался противный смешок за спиной и голос Лорина:

– Вот ты смеешься над ней, брат, но она надрала нам задницу, даже не вспотев. Она могла убить нас, но оставила в живых. Ты никогда не знаешь, кто и когда победит в этой игре. Зачем ты своей глупостью врагов наживаешь? Когда отец уйдет на покой, ты понимаешь, что дом Стали обнищает? Никто не захочет с тобой работать, и найдутся желающие отправить тебя на казнь.

Лорин пугал Марил своей зрелостью. Особенно по сравнению со старшим братом.

– Отвали, – только и бросил Сандерс.

После того как Марил сдалась и братья восстановились, они с хранителем Динарутарионом отправились в столицу четвертого материка – Фа-Ронг. Путь их лежал через пещеры. Только жившие в восточных горах люди, которые хорошо знали дорогу, могли провести их. Существовала легенда, что сам бог Ранди и создал эти пещеры. Он не любил своих братьев, поэтому спрятался от них в горных лабиринтах. Никто не знал, откуда взялись первые карты, по которым ориентировались люди.

Марил казалось, что путешествие заняло как минимум тысячу лун. Но прошло всего десять дней. Они передвигались на ящерах грома, очень быстро и с невыносимым шумом, не решаясь воспользоваться каноэ из-за размеров Динарутариона. К концу пути заклинательница уже не слышала даже собственный голос в голове. Суставы ящеров гремели при передвижении. Конечно же, по прибытии в Фа-Ронг никто не предложил ей помыться, отдохнуть и поесть. Дорогим гостем она здесь явно не будет. Она лишь радовалась, что ее не заставили использовать другой способ – каноэ.

Динарутарион сразу оправился на поклон к Повелителю Грома, чтобы сообщить о выполнении миссии Зинарду и Гелиосу.

Оруженосцы же после замечания Лорина повели Марил в специальную тюрьму с кучей знаков, которая находилась в замке Повелителя Грома под названием Прасат. Тут даже хранители теряли большую часть своих сил, поэтому кандалы практически не требовались. Однако все боялись пожара Марил. Он был ее угрозой, им она могла надавить в переговорах. Жаль лишь, что ее блеф мог обернуться смертью.

Сандерс так крепко держал Марил за локоть, что, без сомнения, на коже останутся синяки. Его брат открыл дверь. Марил толкнули вперед так, что она чуть не упала, но смогла устоять. Она развернулась к ним со злобной гримасой и увидела, как в ярком свете дверного проема ухмыляется Сандерс.

– Проклятье. Этот мир уже все равно не спасти. Уничтожу этого выскочку. Его отец еще скажет мне спасибо за то, что Лорин станет главой дома Стали. И тогда я, возможно, передумаю и заключу с ними договоры, – она выпрямилась и гордо подняла подбородок. Скоро к ней наведаются особые гости.

Ее тюрьма выглядела вполне сносно. Все ее претензии были следствием завышенных ожиданий от жизни. Обычно преступники получали лишь скамейку для сна. Здесь же стояли кровать, диван, стол и несколько стульев, шкаф для одежды, зеркало. К сожалению, тут не нашлось разных сортов вина, большого разнообразия еды, был лишь кувшин с водой. Глаза Богини пламени позволяли ей видеть знаки на стенах замка. Она тут же опустила веки, когда ее чуть не ослепили сотни записей на мертвом языке, и выдохнула.

За свою жизнь она не беспокоилась. С ее смертью снимутся важные знаки по всему Виаруму. Для короля это непосильные материальные издержки. Марил так строила свои договоры, что вся ответственность возлагалась на плечи убийц. Ее главная проблема – это знания, которые она уже получила и которые пока не успела. Божественная часть в храме Ранди и разгадка двух главных тайн ляжет на плечи Гилема.

– Явился наконец-то, – сказала Марил, когда услышала звук открывающейся двери. Она специально, показывая характер, села на диван и отвернула голову. – Входите, о сильнейший Повелитель Грома.

– Сколько лун знаю тебя, Марил, столько не могу понять, откуда в тебе столько язвительности, – раздался мелодичный голос откуда-то сбоку. – Твой отец такой уступчивый, такой почтительный…

– Именно поэтому золотая эра торгового дома и рода Знака началась с моего вступления в должность главы, – даже в заключении она держалась так, что могла позавидовать любая королева. – Чего пришел? От меня ты ничего не получишь.

– Госпожа Марил, почему вы так строги ко мне? Разве я успел чем-то вас задеть? Мое королевство исправно платит за каждый знак и всегда с почтительностью относилось к вашей персоне, – он говорил так сладко, что заклинательнице хотелось плюнуть на пол, а лучше ему в лицо. – Согласно законам вашего материка, вы заключены под стражу для выяснений обстоятельств. Место вашего содержания даже нельзя назвать темницей, посмотрите.

– Тогда мне придется встретиться с вашим лицом. Снимите с меня оковы, дайте сутки отдыха, и посмотрим, как много пунктов договора я успею нарушить, – она фыркнула, но так и не повернулась к нему. Марил знала, как сильно это бесит местного правителя.

Повелитель Грома сел рядом с ней на диван и схватил за подбородок, разворачивая лицом к себе. Его звали Закариас. И он, по мнению даже самой Марил, был немыслимо красив. Прямоугольное лицо, темные миндалевидные глаза, ровный нос, пухлые губы, смуглая кожа и ко всему прочему волнистые волосы цвета шоколада. Марил не верилось, что этот человек живет с самой Великой Войны. Одет он был в классический черный костюм с бахромой, шею прикрывало жабо. Такой элегантный, учтивый мерзавец. Она совсем не беспокоилась за свою жизнь и нагло грубила ему. Ей было важнее победить в споре, чем остаться целой.

– Отпусти меня, иначе я применю к тебе пункт договора о насильственном получении знаний, – она дернула головой. – Что за мужчины пошли, отправляют подчиненных выполнять свою работу?!

– Хранители короля не мои подчиненные, госпожа Марил, – сухо отозвался Закариас. – Вы должны понять. Мы с королем объявили храм Ранди запрещенным для посещения местом.

– Ваша газета плохо работает, потратьте деньги и разошлите всем собакам вашего города, – она играла с огнем.

– Госпожа Марил, вы останетесь в заключении до тех пор, пока мы не получим необходимую информацию, – его уважительная манера речи бесила ее больше, чем воспитание Сандерса. – Я знаю, что вы были у Саргона, а после этого отправились сразу к храму Ранди. Зачем Саргону понадобилось копаться в прошлом? Если он не может говорить сам, значит, вам нужны знания из храма.

– Я с детства была любопытным ребенком, – Марил скорее откусит себе язык, чем предаст Саргона. – Зак, не надо на меня давить. Ты прекрасно знаешь, что я ничего тебе не скажу про Саргона. Он не сделал ничего, за что его можно подозревать на первом материке. Он не выходил из своего лабиринта сотни лун, – она прищурила глаза. – Тут, скорее, вопрос к мотивации короля.

– Ты ввязываешься в битву, которую не понимаешь, – прорычал он и сменил свою уважительную манеру речи на привычную.

– Конечно, я не понимаю, вы рассказать ничего не можете! Скажи, зачем тебе вступать в сговор с королем?! Ты знаешь, чего он хочет? Или этого хотят они? – с нажимом спросила Марил. – Саргон просил передать, что не останется в стороне.

– Айон представляет собой огромную опасность. Ты не представляешь, что значит для мира возвращение силы архитектора. Никто из вас, живущих сейчас, не сталкивался с такой силой. Знак на седьмом материке держится, и это главное, – он потер пальцами виски. – Марил, прошу, скажи, куда направляется Айон и его команда. Мы и сами отследим их, но ты могла бы значительно облегчить ситуацию.

– Я наложила на себя знак бога Широ, – она покачала головой. – Просто так его снять не получится даже Зинарду. Все знания, связанные с Айоном, теперь превратятся в ложь. Ты уж извини, Зак, но вы сами ничего объяснить не можете. Никто. А Айон, между прочим, не бычок на забой, он живой человек, как и его друзья.

– Если мы снимем оковы, то ты уничтожишь замок? – спросил в раздражении Повелитель Грома.

– Постараюсь не оставить и камешка, – ответила ему честно Марил. – Так что вы зря старались и время потратили впустую.

– Ну почему же впустую? – Повелитель Грома улыбнулся и встал с дивана. – Сильнейшая свободная заклинательница Марил в моем плену. Без твоей поддержки Саргону действовать будет намного сложнее. А команду принца мы все равно найдем… Точнее, уже нашли, так что приятного заточения, госпожа Марил, – он снова заговорил вежливо и поклонился.

– И тебе, Закариас – Повелитель Грома.