– Мы предоставляем тебе время на раздумья. Сейчас тебя проводят в комнату. Ночь – это всё, что у тебя есть, чтобы принять решение.

Резко поднимаю голову, собираясь спросить, что будет утром, но она плавно поднимает руку, останавливая мои слова ещё до того, как они слетели с языка.

– И лучше не пытаться сбежать, Ямада-сан, – добавляет она, улыбнувшись, но в её тоне звучит предупреждение.

Чувствую, как всё внутри сжимается. Она говорит это без угрозы, но понимаю, что стоит ей захотеть – и ни я, ни кто-либо другой не выйдет отсюда. Мне перед этим просто дали возможность побаловаться.

Кийо, появляющийся из тени, аккуратно склоняет голову и жестом приглашает меня встать. Бросаю последний взгляд на Осакабэ-химэ. Она спокойна. Явно уверена, что я никуда не денусь.

Встаю и следую за Кийо, чувствуя себя словно под прицелом.

У меня есть всего одна ночь.

Глава 4

Меня возвращают в комнату, откуда я до этого пыталась удрать. Пол застелен татами, в углу расстелен футон. На стене висит светильник из бумаги, отбрасывающий мягкий тёплый свет. Возле стены стоит низкий столик с чашкой воды и небольшой вазой с бледно-розовой камелией. Всё кажется слишком гармоничным, чтобы быть настоящим.

Я сажусь на край футона и медленно провожу пальцами по ткани. Разговор с Осакабэ-химэ застрял в голове, как заноза. Мои мысли скачут с одного на другое, но ничего не складывается в цельную картину. Ёкаи, онрё, соглашение… Танака Хироки. Всё это звучит так, будто я угодила в чью-то выдуманную историю.

Ложусь, подтянув колени к груди, и закутываюсь в одеяло. Тишина давит, зато мысли словно звучат ещё громче.

«Разве такое может быть? – думаю я. – Это же какой-то бред. Нереальный мир, убийство, войны духов… И всё это почему-то свалилось на мою голову».

Сердце начинает биться быстрее, и я стараюсь дышать глубже, чтобы успокоиться.

Никакой логики. Никакого плана. В голове полный бардак. Можно мне другую голову? Нет? Спасибо!

Почему я? Нет, почему именно я? Они что, не могли найти кого-то другого?

Ворочаюсь, пытаясь найти удобное положение, но тело напряжено, а в голове не прекращается поток мыслей. Всё это похоже на сюрреалистичный сон, в котором я застряла и не могу проснуться.

Я ведь просто хотела сохранить «Ракун» и помочь хозяину Окаве… А теперь говорят, что надо убить кого-то, кто занимается тёмными делами и собирается захватить мир потустороннего. Великолепно. Просто великолепно.

Прижимаюсь щекой к прохладной подушке, закрываю глаза и пытаюсь заставить себя расслабиться.

Не получается. Да чтоб вас!

Ночь на раздумья… А что, если я откажусь? Но Осакабэ сказала, что Танака не оставит меня в живых. Плохо, очень плохо. Вряд ли Шиджеру встречался со мной просто так. О ками, как я во всё это вляпалась?

Переворачиваюсь на спину, уставившись на потолок. Ощущение, будто всё вокруг меняется, даже когда я неподвижна.

Это просто какой-то сюр. Дичь. Бред.

Закрыв глаза, пытаюсь сосредоточиться на дыхании. Вдох. Выдох. Но страх, непонимание и смятение не уходят. Им тут комфортно.

Утыкаюсь взглядом в потолок, выискивая в темноте плоскости хоть какие-то ответы, но нахожу только пустоту. Мысли неумолимо возвращаются к тому, что сказала Осакабэ-химэ.

Не пытаться сбежать.

Голос был мягким, даже ласковым, но за этой фразой чувствовалась чёткая граница – её лучше не переступать.

«Но мне же нужно как-то связаться с Хаято и Окадзавой!» – думаю я, сжав кулаки под одеялом. Образы их лиц всплывают в голове. Они, наверное, уже сошли с ума от беспокойства. Ну или… просто ищут мой труп. После ужина с сильными мира сего бывает всякое.

Резко сажусь, но тут же понимаю, что ничего сделать не могу. Телефон не работает. Да и что толку? Здесь явно нет никакой связи.

Даже если попробую сбежать… Осакабэ дала понять, что на этот раз меня не отпустят просто так. А если поймают, то это может быть и кто-то пострашнее Ито.

Я прекрасно понимаю, что видела далеко не всех.

Воспоминание об этом заставляет сердце ухнуть куда-то вниз. Его руки, мягко, но уверенно подхватывающие меня, словно я пушинка. Взгляд, холодный и почти насмешливый, как будто всё, что я делаю, заранее обречено на провал.

Качаю головой, пытаясь отогнать эту мысль. Глупости какие. Придушит, просто мягко. Вежливый потому что.

Но ведь он же поймал меня тогда так легко. Неужели я действительно настолько беспомощна?

Я прижимаю ладони к лицу, делаю шумный выдох. Что-то внутри подсказывает: всё идёт не так, как должно. Но что я могу сделать? Кто я вообще здесь?

Нужно успокоиться. Просто пережить эту ночь. А утром будет видно…

Укутываюсь плотнее, ночка-то прохладная. Но даже в темноте, даже с закрытыми глазами передо мной маячит предупреждающий взгляд Осакабэ и спокойное невозмутимое лицо Кийо. Конечно, невозмутимое. Ведь это же маска.

Сон укрывает меня, как мягкий плед, тёплый и тяжёлый. В нём нет ни страха, ни тревоги – только лёгкость, словно я сбросила весь груз реальности.

* * *

Передо мной расстилается безбрежная ночь. Небо настолько чёрное и глубокое, что кажется, можно провалиться в него, если сделаешь шаг в сторону. А звёзды… Яркие и сверкающие, словно их только что отполировали. Они выстраиваются в дорожку, извивающуюся вперёд, будто манят за собой.

Ступаю на эту звёздную тропу, босыми ногами касаясь мягкого, почти невесомого света. С каждым шагом ощущение реальности уходит всё дальше. Чувствую, как воздух вокруг становится всё чище, прохладнее, будто в нём растворился запах ночных цветов и росы.

«Где я?» – мелькает мысль, но ответа нет.

И, странно, я даже не хочу его искать. Здесь мне спокойно. Здесь нет угроз и обязанностей.

Впереди постепенно вырисовывается храм. Лунный свет делает его контуры мягкими, но невероятно чёткими. Кажется, он сооружён из самого света: стены перламутрово-серебристые, башенки изящно вытягиваются вверх, прямо к звёздам.

Перед храмом широкая лестница из полупрозрачного камня, который словно светится изнутри. Вокруг него огромный сад, раскинувший свои ветви в чёрную пустоту ночи. Лепестки деревьев светятся нежным голубоватым светом, а где-то вдали слышится тихий звон колокольчиков, будто ветер играет с ними.

Замедляю шаг. Сердце начинает биться быстрее, но не от страха. От чего-то возвышенного. Почтение? Или радость, что я нашла это место?

Что это за храм? Почему он кажется таким знакомым? Будто видела, но не наяву, а в книгах или фильмах.

Поднимаюсь по ступеням. С каждым шагом всё сильнее ощущение, что я иду туда, куда и должна была попасть. Будто всё до этого момента – лишь прелюдия.

Может, это подсказка? Или подарок?

Перед дверями храма замираю. Высокие какие, почти касаются неба и светятся так же, как и звёздная тропа. Моя рука поднимается сама собой, чтобы коснуться их, но в последний момент останавливаюсь.

Стоит ли? Это ведь всего лишь сон, верно?

Но сон ли?

– Как себя чувствуешь? – раздаётся рядом голос, прекрасный, но явно нечеловеческий, будто сплетённый из звёздного света и шёпота ночного ветра.

Я вздрагиваю, едва не отскакивая назад. Оборачиваюсь.

И тут всё величие момента рушится.

Передо мной стоит продавец из того самого эзотерического магазинчика. На нём белая рубашка навыпуск, узкий галстук, пиджак, выглядящий чуть помятым, руки в карманах. На фоне этого лунного великолепия он кажется воплощением земного хаоса.

– Вы что тут делаете?! – Слова срываются с языка сами собой, прежде чем я успеваю подумать.

Продавец слегка склоняет голову, его лицо остаётся неизменным: полуулыбка, полунасмешка.

– Да вот, решил заглянуть, – отзывается он, глядя вокруг с таким видом, будто храмы из лунного света для него обыденное дело.

– Заглянуть? – Я моргаю, не веря своим глазам. – Вы… Как вы здесь оказались?

Он ухмыляется, вытягивая руку из кармана, и, как ни странно, достаёт не кристалл или карту Таро, а блестящий ключ, который лениво перебрасывает между пальцами.

– Места у меня разные бывают. И клиенты особенные, не так ли? – Поднимает бровь, давая понять, что этот вопрос явно обо мне.

– Клиенты? – переспрашиваю, чувствуя, как в голове снова появляется бардак. – Послушайте, это сон или что?

– А тебе как кажется? – спрашивает он почти лукаво, но взгляд у него серьёзный.

Я хмурюсь. В этом месте, полном лунного света и звёздной магии, он выглядит самым неуместным существом, но почему-то именно это вызывает странное чувство безопасности. Как будто он здесь для чего-то важного.

– Это всё же сон, да? – наконец выдыхаю я.

Глупо, но лучше уточнить.

Продавец не отвечает, только улыбается уголком губ, словно ему не впервой слышать подобные вопросы.

Я резко оборачиваюсь к нему и, сама не зная почему, начинаю рассказывать. Коротко, сбивчиво, но всё-таки выкладываю суть. Про город онрё, про Осакабэ-химэ, про угрозы, которые всё ближе. Слова сами льются из меня, словно этот собеседник – единственный, кто может услышать.

И он слушает, ни разу не перебив, но с каждой секундой улыбка на его лице становится всё шире, всё загадочнее. Когда я заканчиваю, он делает вид, будто задумался, и наконец тихо говорит:

– Думаю, тебе лучше остаться.

Я моргаю, чувствуя, как внутри закипает раздражение.

– Оставаться? Учиться у онрё? Вы хоть понимаете, о чём говорите?

– Очень даже, – отвечает он так спокойно, словно предлагает просто выпить чай. – Сама ведь сказала, что не знаешь, как выбраться. Раз уж ты здесь, используй это. У них есть чему поучиться. Поверь.

Я чувствую, как в горле застревает ком. Его уверенность сбивает с толку.

– Но… – пытаюсь что-то возразить, однако слова не находят выхода.

Он смотрит на меня, чуть склоняя голову, а потом с мягкой насмешкой добавляет:

– Знаешь, иногда единственный выход из сложившейся ситуации – это идти вперёд.

Повисает тишина. Мне нечего возразить.

Он только улыбается – та самая загадочная улыбка, от которой становится не по себе. Руки всё ещё в карманах, выглядит так, будто происходящее его лишь слегка забавляет.

– Но знаешь, если ты напишешь письмо лунными лучами, то я передам это послание твоим друзьям.

– Письмо лунными лучами? – переспрашиваю, глядя на продавца, словно он только что предложил мне насыпать звёздный порошок в чай и выпить для бодрости. – Звучит как… э… Такого не бывает! Пока я тут, Танака сделает всё, что захочет.

– Время у нас немного другое, – отвечает он, будто не замечая моего потрясения. – Пока ты здесь, твоя лапшичная в безопасности. В мире людей едва ли пройдёт больше двух часов. Здесь умеют ускорять и замедлять время. Не бойся.

– Но Хаято и Окадзава… – начинаю, чувствуя, как голос дрожит. – Они ведь…

– Напиши им письмо.

– Чем?! Лунными лучами?! – Кажется, я начинаю терять терпение, хотя его спокойствие сбивает с толку.

Опять эта чушь. Издевается, видимо.

Продавец чуть приподнимает брови, словно удивлён, что я до сих пор сомневаюсь.

– Именно.

– Но как…

Он прерывает меня жестом – не грубым, но чётким, и указывает на лунный свет, струящийся через окна храма.

– Лунные лучи знают, как найти дорогу. Ты напишешь, а я передам.

Моё потрясение достигает апогея.

– Это невозможно, – шепчу больше себе, чем ему.

– Почему нет? – Он чуть склоняет голову и добавляет чуть насмешливо: – Ты же уже в городе онрё, общаешься с ёкаями и получила предложение, от которого трудно отказаться. Разве письмо лунными лучами – это самый странный момент твоего дня?

И улыбается.

Открываю рот, чтобы возразить, но понимаю, что сказать нечего. Всё это безумие, да. Но у него есть своя, чертовски пугающая логика.

– Ладно, – выдыхаю, чувствуя, как внутри закипает смесь страха, недоверия и странной непонятной надежды. – Что мне для этого нужно?