– Янь… Яньси? – с удивлением и радостью воскликнула На Шэн, услышав знакомый голос. Когда бежали, она крепко держала его за плечо. Теперь, когда они остановились перевести дух, девушка разжала руку и обнаружила, что ладонь была вся в крови. Это была кровь воина-русалки. Еще вчера его несколько раз серьезно ранили, а сегодня ему опять пришлось вступить в бой. От этого состояние Яньси значительно ухудшилось!

– Яньси! – с теплотой в голосе произнесла На Шэн, чувствуя, как защипало у нее в носу, и не удержалась от слез. – Все-таки тебе небезразлична моя судьба!

Застигнутый врасплох, Юнь Хуань попятился, защищаясь от удара, и удивленно посмотрел вслед тому, кто осмелился напасть на него.

Небо совсем посветлело. Улицы окутал туман после дождя. Повсюду были разбросаны тела погибших под обстрелом людей, кровь стекала на обочину ручьями. По дороге, заваленной трупами, бежал человек в черном. Одной рукой он держал тело русалки. Другой сжимал длинный меч, от которого исходило яркое белое свечение.

Сияющий меч? Молодой воин империи Цанлю остолбенел и вместо того, чтобы готовиться к атаке, молча наблюдал, как мужчина средних лет со свирепым выражением лица, держащий под мышкой русалку, несется ему навстречу с выставленным вперед светящимся мечом. Из правой руки мужчины вырвалась вспышка молнии и полетела в сторону генерала Юнь Хуаня.

– В чем радость жизни? – удивленно воскликнул Юнь Хуань, узнавая технику меча. Это был один из приемов техники «Вопросы Небу».

В тот же миг он отклонился влево, поднял правую руку, сжимающую меч, вычерчивая в воздухе диагональную линию снизу вверх и направляя удар на противника.

– Насколько долговечно Небо? – молниеносно ответил на удар человек в черном, раскусив маневр воина империи Цанлю.

Противники более десяти раз пытались напасть, но в ходе каждой атаки им удавалось изменить траекторию движения светового луча или уклониться, потому что они легко разгадывали намерения друг друга. Чтобы не потерять преимущества, им приходилось мгновенно принимать новую боевую стойку. Однако все эти маневры как будто были хорошо известны противнику. Воины словно упражнялись в искусстве владения мечом, на любой выпад одного из них следовала быстрая реакция другого, поэтому ни один не мог нанести удар сопернику.

После десятка выпадов они наконец сошлись в ближнем бою. С воинственными криками противники подняли сияющие мечи, лучи которых взвились в воздух, словно два могучих дракона, и направили удары прямо в лоб противника. Это была техника вопроса «В чем вина добропорядочного люда?», которую применили, словно сговорившись, оба воина одновременно.

Кончики световых лучей соприкоснулись друг с другом, будто иглы. Раздался звучный гул, и противники отступили, чтобы перевести дух.

Лицо генерала армии Цанлю было бледнее мела. Внимательно рассмотрев соперника, он медленно приподнял меч и, коснувшись острием межбровья, торжественно произнес:

– Третий ученик мастера меча Юнь Хуань приветствует старшего брата!

– Третий ученик Юнь Хуань… Неужели мастер Цзунь Юань обучал тебя? – ошеломленно воскликнул Сицзин, все еще прижимая к себе тело русалки, и отошел на три шага назад. Вдруг он громко расхохотался. – Третий ученик? Ну конечно! Ты тайный ученик мастера Му Янь! Кто бы мог подумать, что ученик мастера меча империи Кунсан окажется человеком из Ледяного клана империи Цанлю!

– Для овладения мастерством меча не существует никаких условностей, – холодно ответил Юнь Хуань. Отороченная серебряным кантом черная униформа придавала его молодому лицу особую строгость. – Мастер Му Янь взяла в ученики того, кого считала достойным преемником.

– Никаких условностей, говоришь? – усмехнулся Сицзин. Он пристально посмотрел на воина, в чьи обязанности входило выслеживать и убивать людей. – Однако у меня как у мастера меча есть свои взгляды на этот счет. Не важно, кто ты такой, но раз вы убили Тин, то заслуживаете смерти!

– Тин? – изумленно повторил Юнь Хуань, посмотрев на девушку, которую прижимал к себе Сицзин, и невольно улыбнулся. – Это все из-за какой-то русалки? Не к лицу тебе притворяться, брат! Просто скажи, что защищаешь девушку с Божественным кольцом на пальце, зачем придумывать нелепые предлоги?

– Мерзавец! – глаза Сицзина сузились так, что превратились в щелочки, в них замелькали ненависть и желание убить. – Сколько лет ты учился мастерству меча? Как ты можешь так недооценивать жизнь другого? Я убью тебя!

– Брат, я слышал, что ты уже почти сто лет беспробудно пьянствуешь. Откуда у тебя силы держать в руке меч? – с холодной усмешкой съязвил Юнь Хуань. Вся его любезность рассеялась как дым. – Я всегда хотел встретиться с тобой и духовной сестрой, но ты стал заурядным пьяницей, а сестра превратилась в призрак. К тому же я долгие годы не мог покинуть столицу. Сегодня же я наконец удостоился великой чести!

Над их головами показался серебристый корпус ветряного сокола. Пилот стал кружить над ними, не решаясь стрелять, боясь по ошибке ранить не того человека.

– Сяо! Нечего тебе здесь делать! Отправляйся на поиски девушки с Божественным императорским кольцом! – крикнул генерал армии Цанлю русалке-пилоту, подняв голову к небу. – Глупая! У меня все в порядке! Ищи ту девушку!

Сперва, когда ветряной сокол стал снижаться, Сицзин приготовился было ударить мечом по русалке, управляющей летательным аппаратом. Однако, услышав, как к ней обратился Юнь Хуань, он резко изменился в лице и стал внимательно разглядывать приближающуюся деревянную птицу.

Этой ужасной машиной для убийства управляла прекрасная девушка-русалка с темно-синими волосами.

– Сяо, Сяо… – пробормотал Сицзин, крепче прижимая к себе тело Тин. Его руки вдруг сильно задрожали, как если бы он хорошенько выпил. – Тин, ты видела? Сяо… Это же Сяо!

Густые темные облака заволокли небо плотной серой пеленой.

Глава 3. Кровавая битва

Подойдя к Чжэнь Ланю, Сумо без всякого предупреждения нанес удар. Принц, который просто заглянул поздороваться и намеревался сразу же уйти, был застигнут врасплох.

– Какая муха тебя укусила? У тебя вошло в привычку убивать каждого встречного? – возмутился он. Рука высунулась из-под плаща и пошевелила пальцами, словно перебирая невидимые струны, натянутые в пустоте. Чжэнь Лань совершенно не мог понять, что творится в голове у этого юноши-русалки.

Сумо ничего не ответил. Его обычно тусклые и пустые глаза сверкали от ярости, а пальцы двигались с невероятной скоростью, дергая за нити, привязанные к марионетке. Суно, все еще стоящий на подоконнике, отплясывал причудливый танец. Потянув за нити, он стянул десять колец с пальцев хозяина и направил их в сторону мужчины, закутанного в черный плащ.

– Да чтоб тебя! Мне некогда с тобой драться, есть дела поважнее! – наморщил лоб Чжэнь Лань. Когда полупрозрачные нити прошли сквозь него, его плащ странным образом деформировался, словно он был сделан из глины и теперь его скомкали, пытаясь вылепить новую фигуру.

Уголки рта Сумо приподнялись, губы растянулись в холодной улыбке: после того как марионетка стянула с него кольца, кукловод впервые мог действовать самостоятельно.

Его тонкая длинная рука потянулась вперед к шее наследного принца Кунсана. Из рукава вылетела тонкая золотистая нить, извивающаяся, как змея, и с тихим шипением понеслась в сторону Чжэнь Ланя.

Не успев ответить на атаку, Чжэнь Лань схватил эту золотистую нить рукой. Ладонь тотчас окрасилась в красный.

Что это? Оказывается, его можно ранить! После того дня, когда его четвертовали почти сто лет назад, а части его тела оказались запечатаны по разным сторонам света, он стал неуязвим для всех видов оружия, существующих в мире людей!

Не успел принц прийти в себя, как струна, привязанная к правой руке маленького человечка, снова взвилась в воздух и, закручиваясь в спираль, понеслась к правому запястью Чжэнь Ланя.

Холодная усмешка не покидала лица Сумо. Золотистая нить, выпущенная им из рукава, все еще была зажата в ладони принца. Кукловод пошевелил пальцами, и из правого рукава с шипением полетели новые извивающиеся нити. Они переплелись со струнами, привязанными к марионетке, образуя сеть, от которой невозможно было укрыться.

Сосредоточив взгляд на золотистых нитях, Чжэнь Лань резко поднял руку и схватил сразу несколько из них. От многочисленных порезов кровь засочилась по нитям и закапала на пол.

Принц издал низкий рык, напрягая все свои силы. Ему во что бы то ни стало нужно было порвать эту невидимую сеть, иначе, когда Сумо соберет обратно все нити, его руку разрежет на тысячу кусочков. Хотя, чтобы разорвать эти нити, ему так или иначе придется пожертвовать своей правой рукой.

Словно разгадав замысел Чжэнь Ланя, кукловод пришел в неописуемое неистовство. Он отвел обе руки назад. Бесчисленные нити натянулись, врезаясь в руку принца.

Чжэнь Лань, сопротивляясь, дернул нити на себя, так что одна из золотых струн лопнула.

В тот же миг тело марионетки, сидевшей на подоконнике, затряслось, как будто она потеряла равновесие. Левое колено слегка провисло вниз. К великому удивлению Чжэнь Ланя, точно так же повел себя и Сумо: его колено согнулось, и он припал на левую ногу.

Нить оставила глубокий порез на руке принца, из раны хлынула кровь.

– Это что… Это «Расщепление души»?! – не веря своим глазам, воскликнул Чжэнь Лань, когда понял, что кукловод повторяет движения марионетки. В его взгляде промелькнули изумление и жалость.

Из левого колена Сумо сочилась кровь, ее запах еще больше раззадорил юношу, разжигая в нем желание убить. Молниеносным движением он поднял руку, выпуская из рукава еще одну золотистую нить, которая понеслась в сторону принца, извиваясь, как змея. Казалось, что кукловод годами копил ненависть и теперь во что бы то ни стало хотел уничтожить стоящего перед ним человека! Марионетка, сидевшая неподалеку, резко вскочила, звонко стукнувшись коленями о деревянный подоконник, и стала вновь хаотично размахивать руками и ногами.

Заметив это, Чжэнь Лань побледнел.

Кукловод и маленький человечек двигались синхронно, в одном ритме. Было непонятно, то ли кукловод дергает за полупрозрачные нити, управляя руками и ногами Суно, то ли это нити тянут за руки и ноги обоих, заставляя их совершать одинаковые движения.

Они были словно братья-близнецы. На лицах обоих застыла одинаковая загадочная ухмылка.

Острая нить оставила новый глубокий порез на руке принца, а мощная струя воздуха больно ударила по горлу. Чжэнь Ланя вдруг осенило: это было не просто расщепление! Это больше походило на «Зеркало», в котором оба двойника были самостоятельными сущностями, и каждый из них мог руководить действиями другого.

– Ах ты, пропащая душа! Ведь теперь тебе нет спасения… – пробормотал принц себе под нос. Он схватил еще одну нить, с шипением подлетевшую к нему, и с усилием дернул, не думая, что это может стоить ему пальцев. Но кукловоду было немногим лучше.

Если одной из сущностей с любой стороны «зеркала» наносят повреждение, то точно таким же образом будет ранена и противоположная сторона.

Кровоточащей рукой Чжэнь Лань тянул нить на себя. За ней сразу же потянулась и рука кукловода. На лице Сумо все так же блуждала странная улыбка, как будто он нисколько не переживал о возможных ранах и повреждениях. По своей силе и глубине его ненависть превышала даже ту, которую он испытывал сто лет назад, когда разбивал императорскую нефритовую печать о ступени, ведущие к трону!

«Да он сумасшедший!» – подумал Чжэнь Лань, недоумевая, по какой причине Сумо может так отчаянно ненавидеть его. Он вдруг осознал, что, имея дело с таким безумцем, нельзя уступить ему ни на йоту, поэтому почувствовал мгновенный прилив сил в руке.

Шелковая нить натянулась до предела. Оба ее конца окрасились в алый цвет, кровь сочилась по ее поверхности, собираясь в маленькие круглые капли, которые падали на пол.