Не стоит того, чтобы коллекционировать его снимки в общем чате. И вообще… помешанность на Вике абсолютно всех девчонок раздражала. Никто не знал, какой он на самом деле… шахматист, блин.

– Что он сделал, когда тебя застукал? – сменила тему Лерка. – Что сказал?

– Он не совсем застукал… я шаталась возле его домика. Пришлось сделать вид, что пришла к нему.

– И как? Получилось?

– Вроде того. В общем, мы болтали, ели чипсы…

– Я знала, что мне не почудилось! От тебя несет беконом – это мои любимые.

– Да, прости. Я сделала это только ради прикрытия.

Лерка смерила меня изучающим взглядом, но решила простить:

– Угу. Так что было дальше? И… ты правда с ним болтала? Вик же такой… ну, неразговорчивый.

– Когда ему надо – очень даже разговорчивый! – заверила я, вспомнив, как он вел себя на футбольном поле, да и потом, за пресловутыми чипсами. – А ему было надо! Оказывается, ногомячники некоторое время конфликтуют с дзюдоистами. Не знаю, с чего все началось… Роман сказал, что со змей, подкинутых им в форму. Но ответочка уже была, а значит, черед футболистов бить по мячу этого конфликта. И они, а точнее он, ударил. По мне!

– Он тебя ударил? – Лерка прикрыла рот рукой.

– Что? Нет, конечно! Футболисты меня сфотографировали.

– Голышом?

– Господи, Локтева, ты совсем рехнулась с такими теориями?! Когда мы с Виком ели чипсы, один из его прихвостней стоял в кустах и все снимал. Теперь эти фотографии наверняка дойдут до Романа, что плохо.

– Да, ему не понравится, точнее… А что там на фотографиях такого? Или Роман не хочет, чтобы ты растолстела на чипсах?

– Соберись! Дело не в чипсах, а в общении с врагом. И фотографии – обманчивая штука, на них… кому-то может показаться, что мы с Виком… улыбались друг другу. Флиртовали даже.

– А это было? Ну, в реальности?

– Спятила?! Конечно, нет!

– Не бесись, я просто спросила.

Возможно, я недостаточно успокоилась и мне надо еще немного понырять. Бесил меня этот Вик, до невозможности бесил! Тем, что о нем все так много говорят, а еще тем, что меня уделал и заполучил компромат.

– Как думаешь, Роман расскажет тебе про фотографию, если увидит? – осторожно поинтересовалась Лерка. – Потому что я думаю, что он такой… знаешь, собственник. Если снимок неоднозначный, то… хорошо не будет. Никому из нас; как бы Роман потом не натравил на нас дзюдоистов.

Об этом я не подумала, но в чем-то Лерка была права.

– Может, нам достать телефон, на который был сделан снимок? – продолжила подруга. – Завтра вечером, когда все уйдут в досуговый центр. Возьмем телефон, удалим фото.

– План хороший, – согласилась я, – но вряд ли осуществимый. Во-первых, мы не знаем, как выглядит телефон рыжего гнома. Мы даже не знаем, в каком домике он живет, но даже если выясним и стырим телефон, разблокировать его все равно не сможем – сомневаюсь, что среди нас притаилась хакерша. Да и толку от этих телодвижений не будет – полагаю, фото уже в общем чате ногомячников.

– Тогда… нужен другой план?

– Нужен другой план.

Глава 12

На ужине мне наконец перепала еда – гречка со шпинатом и кешью.

Блюдо слишком напоминало те, что мы поглощали на сборах, стало быть, Труха-таки договорилась об отдельном питании для нас. Эта тема поднималась с первого дня, мол, не должны гимнастки есть то же, что и завалящие футболисты с их котлетами и колбасками гриль, которые подавались по четвергам, пропитывая столовую ароматами костра, мяса и паприки. Колбаски гриль и нам доставались – по одной на двоих, но теперь, похоже, их заменит стручковая фасоль. А вместо ароматных круассанов с шоколадом, что подавались на завтрак по вторникам, мы будем жевать курагу.

После голодного дня и не одного десятка прыжков в воду я накинулась на гречку похлеще, чем это делала Лерка, и смела порцию быстрее остальных, постанывая от удовольствия. Кажется, я даже улыбнулась, но улыбка сошла на нет, стоило поймать на себе чей-то внимательный взгляд.

Это был Вик.

Опять он на меня пялился. С этакой загадочной полуулыбкой, от которой меня передернуло. И нестерпимо захотелось швырнуть в него тарелкой, чтобы он уже перестал так смотреть. Это неприлично, в конце концов.

Я нахмурилась, а он улыбнулся еще шире.

Теперь мое желание швырнуть в него посудой сменилось другим, более кровавым – хотелось швырнуть в него стол, стул и вафельницу, за которой стояла бравая повариха, выпекая свежие вафли для всех желающих. Такое всепоглощающее желание крушить врага часто звалось спортивной злостью, но моя злость не имела ничего общего со спортом. Хотя… возможно, в каком-то смысле все же имела, потому что я хотела растоптать врага, заставить его жалеть о том, что вообще со мной связался.

Но если не врать себе, то больше меня бесило другое, а именно – моя роль в происходящем. Роль девчонки, через которую можно позлить настоящую цель – Романа. Роль проходняка. Мое самолюбие по швам трещало от такого удара. Хуже было, только когда я завалила бревно единственный раз в жизни, и именно тогда медаль завоевала Жанна, нарочно нигде не упав.

Из столовой мы вышли почти в ночь – так казалось из-за тени деревьев, что скрывали белое небо. Пахло влагой и скорым дождем; возможно, это тоже играло на иллюзию темноты. Спортсмены компаниями тянулись к домикам, поглядывая на небо и не веря обманчивой темноте, я же остановилась в ожидании Лерки, которая шла за мной, но потерялась в пути. Надеюсь, не у вафельницы.

Вместо моей Лерки из столовой посыпались футболисты, и Вик как-то очень среди них выделялся. Или я просто его знала, но… остальные выглядели массой, тогда как на него я сразу, моментально, сиюсекундно обратила внимание и напряглась в ожидании.

Вик свернул в мою сторону.

Я сглотнула, мысленно готовясь к битве. В этот раз облажаться никак нельзя, этак и до потери самоуважения рукой подать. С Виком у меня все шло не так, пора было положить этому конец. Я же Лана – эмоциональное бревно.

– Ждешь парня? – спросил он с хитрой улыбкой.

– Жду не тебя, – заметила я холодно.

– Уверена? А то я хотел позвать тебя… на чипсы.

– Позови своего рыжего приятеля-фотографа, вам точно по пути.

– Еще бы, мы в одной команде играем, – хмыкнул он и уперся плечом в березку, ясно показывая, что уходить не торопится. Думаю, цель у него прежняя – чтобы Роман нас увидел вместе и взбеленился.

Вик удачно нашел область для атак, ничего не скажешь. И ответить ему непросто. Я уже думала об этом, и вот задумалась опять. Явной симпатии он ни к кому из девчонок не выказывал, общался только с теми, кто подходил сам и насаждал ему свое внимание. Поэтому на данный момент отвечать ему можно только тухлой рыбой и зубной пастой. Банальщиной, в общем.

Необходимо найти способ узнать о нем больше.

Или… заинтересовать, зацепить.

Я посмотрела на Вика под другим углом, с более холодной головой. Смазлив до невозможности – это правда. Его место не в футболе, а на большом экране. Все девчонки с ума сошли, едва его увидев, и безумие продолжалось до сих пор. И это усложняло мою задачу. Пресыщенного вниманием красавчика не взять по щелчку пальцев, тут нужно что-то другое. Пробудить интерес. Тем более он считал себя этаким умником-шахматистом! Ему нужна цель, загадочная и неуловимая. Недоступная.

И наша Катька, пожалуй, очень даже подойдет.

Во-первых, она тоже красотка – ее рекламные контракты при не самых больших спортивных успехах тому подтверждение. Во-вторых, Катька меньше всего охотилась на Вика. Она и дискотеки пропускала, чтобы выспаться и проснуться без мешков под глазами. Катю больше интересовала она сама, что делало ее вполне себе недоступной.

Мысль хорошая, надо только придумать, как ее развить.

Пока я размышляла над планом, успела забыть о стоящем рядом Вике, хотя все это время смотрела прямо на него. Он даже улыбаться перестал, настолько его пронял мой взгляд. И как будто задышал чаще, никак занервничал. Его пухлые губы приоткрылись, а меж бровей залегла едва заметная тревожная морщинка.

Он тяжело сглотнул и вдруг шагнул ко мне:

– Лана, я думаю, что мы неправильно начали, потому что…

Не знаю, что он собирался сказать дальше, его прервало появление Романа. Только его тут не хватало! А Лерка, между прочим, так и не выбралась из столовой. В кастрюле с тестом для вафель утонула? Теперь я не сомневалась, что подруга занята чем-то опасно-незаконным, а меня не позвала, потому что я противный голос разума в подобных ситуациях. Напоминаю про взвешивание.

– Ты что забыл возле моей девчонки? – возмущенно засопел Роман и встал даже не рядом со мной, а впереди, словно грудью собрался защищать от Вика и его опасных взглядов. – Еще и говоришь с ней, футболист? Ноги лишние появились?

Вик рассмеялся:

– Тебе стоит поработать над угрозами – они не звучат страшно, дюдик, – он оттолкнулся от березки и вернулся на тропу, помахав на прощание.

Роман проводил его мрачным взглядом и повернулся ко мне с таким видом, словно это я во всем виновата:

– Ты с ним разговаривала? После того, что я тебе рассказал?!

– Это он со мной разговаривал. И как-то я не помню запрета на общение.

– Так не общайся с ним – вот тебе запрет!

– Угу, обязательно прислушаюсь, – не без сарказма ответила я, но вспомнила, что Роман несколько… непонятлив и прямолинеен, он из тех, кому все лучше объяснять по слогам и в лоб: – Я тебя знаю неделю, вряд ли ты можешь мне что-то запрещать. Про Вика я все поняла и приняла к сведению. А сейчас он сам подошел, но успел только спросить о тебе.

От моего выступления он растерялся и завис – явно ждал другой реакции. Но еще бы мне какой-то дзюдоист указывал, что делать. И почему девчонкам так нравятся парни? У них же либо носки колом стоят на прикроватной тумбочке, либо они… ну, Романы. А я с детства привыкла к самостоятельности, и идея вдруг начать кого-то слушаться казалась абсурдом полнейшим.

– Это все? – спросил он, отмерев. – Он интересовался мной? Больше ничего?

– Больше ничего.

Он кивнул, но его взвинченный, даже взволнованный вид никуда не пропал. Это было странно, словно он беспокоился о коротком разговоре с Виком. Но что футболист мог мне сказать? Ничего особенного, конечно. Думаю, объяснение здесь простое: парни немного спятили с этой своей войнушкой. Обычное дело.

Глава 13

Темное небо принесло с собой дождь, затяжной и унылый. Утренняя тренировка из-за этого сократилась – даже Труха, всегда собранная и ни разу не проспавшая ни одной лишней минуты, не смогла сразу подняться и выгнать нас на пробежку. Или не захотела; возможно, ничто человеческое и ей не чуждо.

Закрытого гимнастического манежа в лагере не нашлось, тренировались мы в досуговом центре. Там, понятное дело, с акробатикой не разойтись, поэтому утро было посвящено круговой подкачке. И проклятым «лодочкам» в качестве добивки. Боже, эти «лодочки» намного, намного хуже подтягиваний, которые для меня с моими слабыми руками тоже мука.

Высокий рост – не единственная моя проблема, была еще одна – худоба и тяжелый набор мышечной массы. Иногда это играло в плюс: уж как Труха обожала прополоскать за лишний вес, но ко мне ни разу не смогла придраться. Да-да, даже она! Но, с другой стороны, тащить что-то на чистой силе у меня не получалось. На тех же брусьях это иногда защищало от падения – способность дотащить тело одними мышцами, но у меня так все не работало, я не могла прикрыть косяк исполнения мускулатурой. И подтягивалась всегда меньше остальных.

Тренировка закончилась растяжкой и приятным чувством в ногах, что-то на грани с легким онемением. Это мышцы радовались, что их наконец-то мучали не «лодочками», а чем-то приятным.

– Ненавижу растяжку, – прошипела идущая рядом Лерка, стирая слезу со щеки. – Вот ненавижу, и все!

Приятное для каждого свое.

Лерка точно предпочла бы подтягивания.