Зеркало в руке, словно фонарь, тут же выплеснуло во все стороны короткий мощный импульс, под воздействием которого на мгновение всё невеликое салонное пространство «нивы» озарилось зеркальной вспышкой. Непроницаемая для посторонних взглядов оконная тонировка авто надёжно скрыла случившуюся внутри метаморфозу, и никто (кроме меня, разумеется) не увидел материализацию в соседнем водительском кресле сгинувшего с места преступления злодея.

Отслуживший своё расходник с хрустальным звоном лопнул и зеркальной крошкой осыпался на коврик авто.

– Твою мать! – выдохнула потерянная душа рядом, растерянно озираясь по сторонам. – А где полиция? Почему вокруг ломбарда пусто? И вон там снова табличка «Открыто» на двери висит?.. Да чё за фигня?! Вон же те двое студентов, парень с девкой, идут по тротуару и сворачивают в ломбард! Да как так-то?!

– Всё хорошо, что хорошо кончается, дядя, – хмыкнул я в ответ и потянул за ручку двери, собираясь покинуть наконец опостылевший салон.

– Обожди, парень… как там тебя… Сергей! – удержал меня за рукав бывший злодей. – Это чё, выходит, я никого не убивал? И чист перед законом?

– Выходит, так, – равнодушно пожал я плечами.

– Ну спасибо тебе, Сергей!

– Не благодари, – хмыкнул я, выбираясь из «нивы» на волю. – Возможно, очень скоро ты станешь меня проклинать, – добавил, обернувшись. – За всё в этом мире, дядя, приходится платить. Ты свой выбор сделал. Передавай привет Хозяину. – Я захлопнул дверь, отвернулся и, сунув руки в карманы, зашагал по тротуару.

Интерлюдия 1

В сентябрьском сквере было очень красиво. Тепло, но не жарко, облачно, но не дождливо, лепота. Наполовину жёлтая листва ещё крепко держалась за ветки и не засыпала идеально выметенные асфальтовые дорожки, гулять по которым в комфортные плюс восемнадцать, под щебет птиц, было чудо как хорошо.

Симпатичная юная мамочка неспешно катила по тенистой дорожке коляску с крошечным грудничком. Девушка души не чаяла в своём ребёнке и оттого всю дорогу практически не сводила глаз с безмятежно посапывающего крохи. Она никого не боялась, у неё не было врагов. Но, даже окажись на её месте одержимая манией преследования неврастеничка с бесконечной тревожной оглядкой по сторонам, увязавшийся следом аж от самого дома «хвост» она бы всё равно не обнаружила. Потому что сопровождение у одинокой мамочки с коляской было ни разу не простое.

– Ну что, как у нас дела? – в отличие от юной мамочки, этот незаметно подкравшийся сзади импозантный усач в дорогом итальянском костюме легко вычислил в пустоте невидимку-охранника. И, подхватив под руку тут же ставшего видимым двухметрового здоровяка в джинсах и косухе, увлёк молодого мужчину на ближайшую лавочку, благо объект слежки секундой ранее тоже свернул к следующей скамейке, намереваясь, похоже, какое-то время спокойно позалипать в извлечённом из кармана смартфоне.

– Борисыч, да как ты это делаешь? – возмутился здоровяк, усаживаясь рядом с усачом. – Ведь под скрытом я даже сам себя в зеркале не вижу.

– Поживёшь с моё – и не таким фокусам научишься, – отмахнулся руководитель городского филиала организации ясновидящих Артём Борисович Неклюдов.

– Ну да, вечная отговорка на все случаи жизни… – заворчал в ответ его помощник по прозвищу Митюня.

– Митюнь, давай по делу, пока объект слежки твой сбежать лыжи не навострил.

– Борисыч, да нечего, по сути, докладывать-то, – пожал плечами здоровяк. – В девять тринадцать Маринка с лялькой вышла из подъезда. Направилась в детскую поликлинику. В половине десятого зашла в кабинет своего участкового терапевта. Примерно десять минут была на приёме…

– А ты в это время в коридоре сидел? – нахмурился Артём Борисович.

– Обижаешь, начальник, – хмыкнул Митюня. – Следом за Маринкой в кабинет проскользнул и в дальнем углу затаился. Как грёбаный ниндзя, млять. Но нашего практиканта там, разумеется, и в помине не было. Зато малютка, врачом растревоженная, знатный концерт закатила. Такие децибелы мелочь выдала, что у меня уши заложило.

– Дальше, – поторопил усач.

– Выйдя из поликлиники, Марина покатила сюда, в сквер. Ну и, как видишь, до сих пор малую выгуливает… Практикант же, за всё время моего за ней пригляда, ни разу на горизонте не замаячил.

– Хорошо, – кивнул Артём Борисович. – Значит, уже скоро должен объявиться.

– Да с хрена ли, стесняюсь спросить?! – фыркнул Митюня. – Почти десять месяцев о парне не было ни слуху ни духу, и вот именно сегодня с какого-то перепугу он вдруг обязательно должен проявить себя!

– С немалой вероятностью всё так и будет, – хитро улыбнулся усач.

– Артём Борисович, объясните дураку, уж будьте так добры, откуда такая уверенность-то? – всплеснул руками здоровяк.

– А логика тут самая простая. Сергею наверняка интересно глянуть на своего ребёнка – это раз. Но в напичканную защитными артефактами квартиру совать нос он, разумеется, остережётся – это два. Сегодня, из-за планового посещения поликлиники, Марина с малюткой впервые вышла на улицу, где подобраться к ним проще простого – это три…

– Так-то она и завтра может точно так же с коляской пойти погулять, – фыркнул Митюня.

– А вот тут ты ошибаешься, – покачал головой Артём Борисович. – С завтрашнего дня на весь следующий месяц Марина с дочкой сядут на карантин, который я лично им организую. И будут безвылазно находиться в безопасной квартире, куда, повторюсь, Сергею хода нет. Еду же и прочие покупки получать станут через службу доставки, благо сейчас это вообще не проблема.

– И чё?.. Ну изолируешь ты девку с его ребёнком, пацан-то об этом, один фиг, узнает уже постфактум. Сегодня же, не зная твоих коварных планов, он легко может запланировать уличное свидание с Мариной на завтра. А из-за устроенного карантина по факту просто не сможет увидеться с дочуркой ещё целый месяц.

– В том-то и фокус, Митюня, что именно узнав всё постфактум, практикант затем с большой вероятностью встретится с Мариной в единственный возможный день – то есть сегодня.

– Это как, блин, такое вообще возможно?! – всплеснул руками здоровяк.

– Ну что тебе сказать… Наш практикант полон сюрпризов.

– Э-э, нет, Борисыч, так не пойдёт. Сказал «а», говори и «б», – потребовал здоровяк. – Как он проделает этот фокус?

– Митюнь, я честно не знаю как. Но… Неделю назад я заехал в институт Сергея, чтобы продлить академ нашего практиканта. Вообрази же моё удивление, когда в деканате мне сообщили, что студент Сергей Капустин, благополучно сдав все зачёты и экзамены за прошлый год, переведён на второй курс.

– Чё за бред! – возмутился здоровяк. – Я в июне был там. Лично смотрел зачётные и экзаменационные листы. Везде напротив фамилии нашего практиканта стоял прочерк.

– Я тоже видел эти листы, ты ж сфоткал тогда их и мне отправил, – кивнул Артём Борисович. – А сейчас мне показали те же листы, но без прочерков, а с зачётами и «отлами» напротив фамилии практиканта. Я тебе даже больше скажу: один из преподавателей, восхищённый манерой Капустина сдавать экзамены без подготовки, даже снял на свой телефон, как эрудит Сергей подходит к столу с билетами, не глядя вытягивает один из них и тут же, усевшись перед экзаменатором, начинает без запинки шпарить ответ. Мне показали это видео. И там был точно наш практикант. Ставший, правда, чуток поздоровее, но Сергей – это точно.

– То есть в начале лета, когда экзамены только закончились, Капустин официально считался в институте оставленным на второй год отпускником, пребывающим в академе. А под конец лета вдруг всплыли факты, что он на самом деле очно великолепно сдал все экзамены и без проблем перевёлся на второй курс, – подытожил услышанное здоровяк.

– Угу, – кивнул Артём Борисович. – Заинтересовавшись этим феноменом, далее я зарылся в отчётную документацию по нашему городу. И выявил вскоре необъяснимый статистический перекос по общему количеству тяжких преступлений в Нижнем Новгороде. Вообрази, четыре месяца назад этот показатель вдруг десятикратно сократился. И далее от месяца к месяцу продолжил бодро уменьшаться. Так что в текущем месяце уже практически обнулился.

– Считаешь, практикант наш к этому как-то причастен?

– Не исключаю такой возможности… Да чё там. Учитывая способность его таинственного Хозяина создавать в месте ожидаемой гибели людей эдакие жуткие отражения нашей реальности, причастность Сергея к столь радикальному искоренению городской преступности напрашивается сама собой.

– Не-не-не, вот сейчас не сходится, – запротестовал здоровяк. – После отражений ведь всегда оставались горы трупов. А здесь, наоборот, сокращение тяжких преступлений. То есть совсем без жертв.

– Не совсем так, – поморщился Артём Борисович. – Параллельно с начавшимся четыре месяца назад сокращением тяжких преступлений в нашем городе прослеживается ещё чёткая тенденция роста онкологических заболеваний. Конечно, здесь рост не такой впечатляющий – всего на несколько процентов, что почти в пределах естественной погрешности, но последние четыре месяца показатель по онкологии всё-таки непреклонно движется вверх. И ещё так же заметно возрос в городе процент бесследных исчезновений людей.

– Потерянные души? – хмыкнул Митюня.

– Похоже на то, – кивнул Артём Борисович. – Причём счёт их идёт уже на десятки.

– Твою ж мать!.. И ты так спокойно об этом говоришь?! Ведь с таким количеством миньонов матёрый хаосист от нашего города камня на камне не оставит!

– Успокойся. Во-первых, всё вышесказанное пока исключительно лишь мои домыслы. Во-вторых, я верю, что у Сергея хватило ума как-то обезопасить родной город от столь незавидной участи.

– Какого ума? О чём ты? – всплеснул руками здоровяк. – Наш практикант – всего лишь девятнадцатилетний пацан!

– Который в свои юные годы повидал и испытал уже столько, что иным древним старцам даже не снилось.

– Борисыч, хорош из пацана икону малевать!

– Вот увидишь, он всех нас ещё весьма удивит.

– Ага! Только я сперва ему уши надеру хорошенько, когда поймаю.

– Ну попробуй, – раздался вдруг с другой стороны лавочки в ответ здоровяку насмешливый юный голос.

– Привет, Сергей, – обернулся к усаживающемуся рядом практиканту Артём Борисович. – Давно за нами наблюдаешь?

– Это смотря с какого раза отсчёт вести, – загадочно хмыкнул вновь прибывший.

– А как же барышень своих проведать?

– Ещё успеется…

– Я был уверен, что ты легко разгадаешь мой несложный ребус.

– Да уж, с тридцатидневным карантином моих девчонок вы, конечно, жёстко отчубучили.

– Борисыч? Пацан? Да как так-то? – схватился за голову совершенно ошалевший от такого поворота здоровяк.

Глава 2

– Приступай! – громыхнул отовсюду вечно недовольный голос Хозяина.

Здравствуй, утро. И здравствуй, долбаная тренажёрка, до чёртиков опостылевшая за три месяца безвылазного заточения в Мираже Хозяина, куда меня в очередной раз без спросу забросили из уютной зеркальной спальни-кокона, едва протёр глаза.

– Может, сразу на мешалку или в давилку? Там хоть какой-то прогресс от тренировок, – дерзнул я возмутиться, зевая. И тут же рухнул на пол, корчась от пропущенного через тело высоковольтного разряда… Вот сука! Меня вновь проняло так, будто не существовало прокачанной за двадцатку Выносливости, и замотало во все стороны, как безвольную марионетку.

Переварив безмолвный, но весьма красноречивый ответ Хозяина, как только стихли судороги и я смог снова управлять дрожащими конечностями, на карачках опрометью кинулся в угол. Где, привычно устроившись в позе лотоса на резиновом коврике, покорно закрыл глаза, и через считаные секунды начавшейся медитации перед мысленным взором во всей красе ожидаемо раскрылся разноцветный энергетический каркас (структура КЭП), идеально повторяющий контуры моего тела…