Я стояла в растерянности. Лев… Натуральный, блин, лев, царь зверей, король саванны, загрыз ночью сторожа, который на какой-то ляд полез к нему в клетку (насколько я осведомлена, кормежка в их обязанности не входит), не оставив даже косточек, открыл как-то ворота (или попросту перемахнул через них), пробежал десятки километров до этой деревни, увидел открытую дверь, влез в дом, попутно поранив лапу об осколки стекла (несчастный!), и полакомился каким-то богатым дурачком, который зачем-то тут отсиживался. Все, конечно, хорошо, только…

– А карты тоже хвостатый гость с богатой гривой положил на тело?

– Конечно нет, – вздохнул майор Арефьев, когда эксперт снова вышел в коридор. – Надпись-то мы видели и заценили. Я тебе сразу позвонил, но не стал пугать по телефону. Только вот совпадение-то нехорошее, соображаешь?

И он ткнул в льва на карте, как и до него Максим.

Старший Аркан «Сила» демонстрирует нам стройную девушку, легко сжимающую пасть льву. Она победила его. Она применила силу. Я не буду объяснять сотрудникам полиции и прочих структур, что лев здесь метафорический и показывает одновременно и стихийное бедствие, и неблагоприятные обстоятельства, и все иные препятствия, которые человек должен преодолеть. Если справится, конечно.

– А вот это, – ткнул он в деву, – ты! Потому преступник и написал тебе на ней.

Ну да. Странное – я бы даже сказала мистическое – совпадение, учитывая, что каждый раз, когда я беру в руки эту карту, я тоже вижу в девушке себя. Наверно, по причине того, как много мне пришлось пережить и с какими демонами пришлось сразиться, но я, однако, в итоге вышла победителем. И лев на карте мне частенько казался тем дьяволом, который сидит теперь в клетке. Эта карта будто говорила со мной. Но человек, который подбросил ее… Откуда он знает? Один мой недруг в следственном изоляторе, другой в Яме. Выводы делаю неутешительные. Похоже, у меня появился третий враг.

* * *

При выходе из дома нас поймала какая-то женщина. Оказалось, что соседка. То, что она нам поведала, привело нашу троицу в состояние глубокого шока и заставило переглядываться раз пятнадцать, не стесняясь малознакомой тетеньки.

– Рычание я слышала из этого дома! – говорила соседка по имени Наталья Сергеевна, имеющая копну нечесаных светло-желтых с сединой волос и одетая в старомодный байковый халат с запахом бежевого цвета. Честно говоря, она сама весьма походила на льва. – Целый день! А в новостях-то показывают, что лев из зоопарка сбежал! Я мужу говорю: «Давай позвоним!» А он мне: «Не лезь, Натаха, само рассосется». Ну, мужики все такие! – Тут она оглядела двоих представителей данного клана и ойкнула. Арефьев отмахнулся, дескать, прощаю, и она продолжила: – Ну, я и не стала! Хотя, думаю, уйдет он на работу завтра, и я позвоню все же. Пусть приедут и посмотрят, тот лев тут ходит или другой какой! – Здесь, как водится, мы трое переглянулись. «Другой какой». И она ведь не шутила! – Но вот смотрю, вы тут ходите, оцепили все, явно же что-то произошло! Я же смотрю сериалы детективные! Что, лев его загрыз, да? А где он?.. – И Наталья Сергеевна, с любопытством и смелостью, граничащей с безумием, потеснила меня, чтобы лучше рассмотреть коридор дома.

– Он – это кто? – рискнула я уточнить, снисходительно ухмыляясь. – Лев или загрызенный труп?

– Лев, конечно! Пошто мне труп? Я трупов навидалась в своей жизни, упаси Господи! – И дамочка начала креститься. Поди пойми, к чему бога вспомнила. Видимо, это действие сродни просьбе к Всевышнему не делать из нее трупа. Жаль ее расстраивать, поэтому не буду ничего говорить, но рано или поздно она таковым все равно станет. Впрочем, возможно, сие относилось исключительно к жестокой несвоевременной смерти.

Эксперт засмеялся и спустился с крыльца, а майор объяснил дамочке, что это место происшествия и посторонних здесь быть не должно.

Засим мы трое тоже спустились с неудобных покосившихся деревянных ступенек и присели на поваленном бревне у дома, играющем роль лавочки.

– Так, расскажите, пожалуйста, подробнее. Когда начался звериный рык?

– В семь утра!

– Вы не пробовали связаться с соседом? Проверить шум?

– Нет, я же знаю, что уехали они. Но мужа посылала! Одно дело, что тут бомжи бегают, а другое… лев из зоопарка!

– Ясненько… И что муж? Не пошел?

– Пошел! Куда ж он денется! Я ж такая. Если пристану, то не отстану, пока по-моему не будет! – Это было произнесено с такой явной гордостью, что незримого безымянного мужа мне стало жаль.

– И?

– Сказал, светится что-то в окне. Он на бочку какую-то встал, заглянул, а там нет никого!

– И тело на полу не видел?

– Нет!

– А что светилось-то? – влезла я с уточнениями.

– Не знаю! Сказал, голубое что-то! Но пока он бочку нашел и взгромоздился… да еще и не с первого раза! Ох, он у меня крупный такой, как медведь!

– Весь зоопарк собрали, – хихикнул мне на ухо Максим, – львы, медведи…

Я отмахнулась, а женщина тем временем продолжала говорить:

– Ну и вот, там уже не светилось ничего. Пасмурно вчера было-то, темень, ничего он в окне не увидал. И велел мне забыть. Потом к дружкам своим пошел в домино играть, а я тут сижу и слышу опять этот рык! А сегодня вы приехали!

– Ясненько… – повторился Петрович, но с такой интонацией, что сразу становилось понятно: все запуталось еще сильнее. – А что за бомжи? Как часто вы их видите здесь?

– Ой, да часто! Вон в выходные Роза с Глебом гоняли их! И вас вызывали! Ну то есть не вас конкретно, а ваших…

Арефьев сверился с записями и кивнул самому себе, а я сделала вывод, что названные Роза и Глеб и являются теми соседями, про которых он раньше говорил.

Время шло, и чудеса прибавлялись. Петровичу позвонили эксперты из лаборатории с шикарной новостью: на обрубках рук, а также на коже шеи найдена слюна животного, да не простого, а льва. На топоре кровь убитого, а вот кровь из коридора принадлежит какому-то другому животному: ДНК не совпадет с тем львом, который предположительно отгрыз трупу кисти рук. Вечером обещали сообщить подвид второго животного.

– Позвоните в зоопарк, может, у них еще кто-то сбежал? – иронично посоветовала я.

Эксперт бодренько хохотнул, а майор скуксился.

– Кассандра, вот ты хороший человек, зачем ты это делаешь со мной?

– Кряхтите, как старый дед. Это ваша работа, вам она нравится. Ну вот, расследуйте и наслаждайтесь! А мне пора, – я поднялась с бревна. Наталья Сергеевна ушла давно, пообещав прислать к нам мужа, как только он вернется с работы.

– Погоди… что скажешь-то?

– О чем? Вы же уверены, что сбежавший лев добрался до этой деревни и откусил руки, а то и голову неизвестной жертве.

– Я надеялся, ты хотя бы с жертвой нам поможешь. Не разрешал никому увозить тело до твоего приезда. Может, по каким-то приметам узнаешь? Он же явно с тобой связан.

– Отнюдь. В тот раз почти все жертвы были со мной связаны лишь через интернет. Здесь может быть так же. А может и вообще не быть.

– Ты так спокойна… Ты уверена, что послание оставили не тебе, а какой-то другой, э… Кассандре?

Я хмыкнула.

– Да ладно уж, можете называть Кариной, тем более в данных обстоятельствах. Нет, Павел Петрович, отвечая на ваш предыдущий вопрос – я не спокойна. Мне страшно до чертиков. Я уверена, что послание адресовано именно мне. Но я привыкла держать лицо, у меня профессия такая, видеоблогер называется.

– Ладно-ладно, блогер, надумаешь чего – звони. Но тебя может следователь вызвать, если карточной уликой заинтересуется.

– Я готова к этому.

Я сделала несколько шагов, почти достигнув машины, и вдруг обернулась.

– Какой, она сказала, свет из окна видели? Голубой?

– Да, – с воодушевлением ответил майор, как будто понял, что ищейка взяла след, и застыл в ожидании какого-нибудь фокуса-покуса.

– Пойдемте в дом, – кивая, сказала я. – Мне кажется, у меня есть разгадка.

В комнате я первым делом подошла к тумбе-инвалиду, у которой отсутствовала одна ножка. Одной дверцы тоже не было, и кучка доисторических видеокассет, покрытых пылью, была видна как на ладони. Я взяла верхнюю коробочку – аккуратно, с краешку, двумя пальцами.

– Видите?

Арефьев пока ничего не видел, но распорядился снять отпечатки с коробки. Затем спросил:

– Ты это по приколу или как?

– Нет. На ней пыли меньше – это раз. Посмотрите на картинку – это два.

– Ну, «Том и Джерри». Смотрел по молодости. И что? – Арефьев выразительно вздохнул, мол, чего ты хочешь от меня, что за тесты?

– А то, что если вы смотрели, то сами знаете, откуда львиный рев.

– Не понимаю.

– «Метро Голдвин Майер»! – с радостью провозгласил Максим, которого и вынудили снимать отпечатки.

– Именно! Там же в первые секунды перед каждой серией рычит лев! Неужели вы не помните?

– Хм… Ну допустим. А ты думаешь, что эта хрень в бомжатнике работает, что ли?

– Так давайте проверим!

Вилка проигрывателя была включена в розетку, в углу горел маленький светодиод, показывая, что прибор готов к работе. Удивительно, но в «бомжатнике» до сих пор не отключили электричество, по всей видимости, уехав за границу, владельцы продолжают платить по счетам.

Я нажала на кнопку, выдвинулся считыватель кассет. И он был, как и ожидалось, отнюдь не пуст. Я сперва ничего не заметила, просто взяла черную кассету, и это уже Максим указал на мои ладони.

– Смотри!

– Это кровь, – вторил ему Арефьев и, осторожно взяв у меня из рук предмет, покрутил под УФ-лампочкой. Под нужным углом мы прочитали еще одно послание – кровавое на черном фоне. Всего лишь одна цифра.

«6».

* * *

– Шесть? Что это значит? – Петрович так смотрел на меня, будто у меня были все ответы.

– Я не знаю. Шестое чувство?

Арефьев нахмурился. Ему явно не нравился мой сарказм, тем более в таких обстоятельствах. Но выбирать, с кем сотрудничать, ему не приходится. Бери что дают, как говорится. Учитывая, что появился очередной псих, оставляющий мне послания, ему так или иначе пришлось бы со мной взаимодействовать, как минимум задать парочку вопросов. А тут я сама приезжаю, помогаю, демонстрирую явную готовность сотрудничать, и искать меня не надо. Пал Петрович понимал это все, поэтому мудро отмалчивался в ответ на все мои колкости.

– Но как он узнал, что мы заглянем внутрь и достанем видеокассету?

– Лев, – пожала я плечами. – Это же элементарно, Ватсон!

Другие мужчины с удивлением воззрились на нашу колоритную парочку. Если какая-то девчонка называет майора полиции с богатым опытом ведения оперативно-разыскной работы всего-то Ватсоном, помощником, сайдкиком, то она явно оставляет роль Шерлока себе.

Арефьев и тут смолчал. Однако, когда он произносил следующую фразу нарочито ровным тоном, его ноздри так и раздувались:

– Сейчас приедет следователь, вот с ним всеми своими затейливыми версиями и поделишься.

Я вздохнула. Не люблю я следаков, хоть убей… Вспомнить хотя бы взаимно-неприятное общение с Федором Евгеньевичем… Вот будет прикол, если снова с ним меня столкнет судьба.

Приехавший следак оказался другим, видимо, район его, но впечатление произвел примерно такое же. А я его примерно так же эпатировала, как и того. Жаль, была не в образе Кассандры, вышло бы куда более уморительно. Короче, продержали меня до самого вечера. Зато я успела узнать, что животным, пролившим в коридоре кровь, оказалась обычная дворняжка.

– Торопитесь? – уловил следак по фамилии Цепин мою привычку сверяться с циферблатом.

– Не особо. – Полдня его не убьют. И вообще, он большой мальчик, должен был уже научиться грамотно распоряжаться запасами воды.