Виктория Лукьянова: P.S. Люблю

Глава 1

– Макс, ты можешь отправить мне на почту последние финансовые отчеты? – переложив телефон из руки в руку, я потянулся к бардачку. Тем временем друг и по совместительству соучредитель компании что-то сонно пробормотал в трубку. – Повтори, я не расслышал.

– Говорю, я только что проснулся, – и для убедительности нагло зевнул. – Какие отчеты, Валер? Сейчас девять утра. Суббота.

– Я помню, что сегодня суббота. И я смотрел на часы, – спокойно ответил, мысленно чертыхаясь, когда из бардачка вывалились документы и шлепнулись вниз. Пришлось нагибаться, одной рукой удерживая телефон, а второй рыскать по полу. – Поторопись. Мне нужны эти отчеты.

– До понедельника не ждет?

– Ну если тебе нужна проверка от налоговой, например, то ждет. Конечно же, ждет.

– Да чтоб тебя, – ругнулся друг, и голос у него зазвучал громче. – Дай мне минут пятнадцать. Глаза продеру и отправлю.

– Жду через десять.

– Эй, так не пойдет.

– Поторопись, – выдохнул, собрав с пола почти все бумаги. – Ладно, давай. У меня вторая линия.

– Эй, Валер…

Что хотел сказать Макс, я уже наверняка знал, вот только болтать у меня не было ни сил, ни времени. Да, сегодня была суббота, но некоторые вопросы не терпели отлагательств, именно по этой причине я примчался в офис, намереваясь завершить несколько важных дел, прежде чем сделаю еще одной крупное и чертовски опасное дело. Но об этом я подумаю позже. Пока голова была забита текущими вопросами, среди которых был и тот самый звонок, который отвлек меня от утомительной беседы с другом, который предпочел вчерашний вечер провести в баре с новой подружкой.

Я же рисковал навсегда остаться одиночкой, если бы не моя невеста, которая всё еще терпела жениха-трудоголика.

– Да, Поль. Я слушаю.

– Привет! – голос невесты звучал чертовски громко. Мне пришлось чуть-чуть убавить звук, чтобы голова ненароком не разболелась. В последние дни боли участились, что было не самым хорошим знаком. – Как дела? Я же тебя не отвлекаю, да? У вас же день?

– Утро. Девять, – и я глянул на часы. – Девять пятнадцать.

– Оу, ты как обычно.

Я поморщился, стараясь собрать все бумаги в том самом порядке, в котором они лежали весь прошлый день в бардачке. И зачем я их туда убрал? Не понимаю…

– Ты что-то хотела сказать?

– Сразу к делу?

– Ну, у меня не так много свободного времени сегодня.

– В субботу? – хмыкнула Поля. – Планы?

– Да, провести почти весь день в офисе, подгоняя чертовы отчеты для бухгалтерии.

– Валер, ты себя когда-нибудь в могилу загонишь.

Мне бы улыбнуться, но вот только ком в горле встал, а в мыслях пронеслись единственные слова: я почти там.

– Ну ладно, отвлекать не буду. Хотела лишь сказать, что у меня тут планы немножко поменялись.

Теперь я поморщился от настоящей головной боли.

– И, видимо, я должен спросить: насколько ты задерживаешься?

– Так, судя по твоему голосу, ты не в духе, – чуть обиженно пробормотала Поля, и я едва не выругался вслух. Пожалуй, либо работа, либо невеста меня отправят раньше на заслуженный отдых, чем то, что действительно должно было меня сейчас беспокоить.

– Поль…

– Нет, не говори, – тут же перебила меня чуть звонким от обиды голосом. Как же легко было испортить ей настроение, и как же тяжело было потом пойти на примирение. Наверное, я должен был переживать, да вот только ничего не чувствовал. Какая-то странная пустота разрасталась во мне. Безликая, молчаливая и совершенно необратимая пустота.

– Поль, может, поговорим потом?

– В общем, я задержусь еще на недельку. Или дней на десять. У меня контракт продлили. Надо всё отснять, пока я здесь.

Выдохнул. Может, оно и к лучшему, если Поля задержится.

Пожалуй, об этом я тоже подумаю, но позже.

– Хорошо. Поль, я…

– Всё, давай. Пока! Позвоню потом… Когда у тебя будет время на разговор со своей невестой, – и не дожидаясь ответа, хотя бы одной моей жалкой попытки извиниться перед ней, Поля сбросила вызов.

Я отложил телефон и вновь взглянул на документы.

И как я докатился до жизни такой?

Новая короткая трель привлекла мое внимание. Неужели Макс отправил отчеты? Быстро…

Наклонился, чтобы взять телефон, под мышку сунул документы и открыл дверь, при этом смотря на экран смартфона. Сообщение, которое пришло, несколько выбило почву из-под моих ног, как и то, что случилось через мгновение после того, как открылась дверь.

Удар. Вскрик.

Глухой звук, который не удалось распознать в иных звуках просыпающегося города.

Сначала я посмотрел вперед, но никого не увидел, но стоило мне выбраться из салона, все так же удерживая в одной руке телефон, а второй прижимая папку с документами, как источник звука сам себя нашел. Перед моей машиной, а точнее, перед дверью сидела на асфальте девчонка. Выпучив глаза, она потирала разбитую коленку. Вокруг нее рассыпались личные вещи, выпавшие из сумки. Рядом валялась огромная черная папка, скорее всего, предназначенная для рисунков или чертежей.

Неужели это из-за меня девчонка упала?

Сунув телефон в карман, а папку с документами бросив обратно на водительское кресло, я вышел из машины. В тот же миг под подошвами ботинка что-то скрипнуло.

Девчонка уставилась на мою ногу. Глаза у нее расширились то ли от испуга, то ли от злости.

Я поднял ногу и увидел, что что-то раздавил, вот только по осколкам не было ясно, что же именно попало под подошву ботинка. И это что-то заставило девчонку подскочить с места, позабыв о ране на колене, и броситься в мою сторону. Если честно, я думал, она убьет меня. Но девчонка вновь опустилась на колени и стала собирать то, что я случайно раздавил.

– Хм-м, – протянул, не зная, как обратиться к ней. Вот только меня, похоже, не слушали. Девчонка с усердием стала собирать сначала осколки, бережно складывая их в ладонь, потом подхватила сумку, из которой почти все содержимое вывалилось на асфальт. Переложив осколки в футляр, она, будто меня не замечая, продолжала ползать по земле, пока я как истукан возвышался над ней, не зная, пожалуй, впервые за всю свою сознательную жизнь, как себя вести и что сказать.

Извиниться надо, понятное дело. А что еще? Похоже, из-за меня у нее проблемы. Вон как торопливо вещи свои собирает. А я тогда чего стою?

Тут же наклонился и стал собирать карандаши, но девчонка злобно зыркнула на меня и, выхватив желтый карандаш, аккуратно переложила его в другой футляр, тот, что побольше. Туда же отправились еще карандашей двадцать.

Я выпрямился и осторожно сделал пару шагов назад.

Взглянул на девчонку под иным углом. С виду вроде хрупкая, светленькая такая, я бы даже сказал неестественно бледная, а от ее разозленного взгляда внутри все сжалось. Я продолжал рассматривать девчонку, подмечая ее простенький наряд, состоящий из темно-серой юбки и рубашки, взглянул на простенькую с виду сумку, в которую она впихивала самые немыслимые вещицы, и думал о том, что я чертовски опаздываю в офис.

Но сегодня же суббота.

Кому я там, черт дери, нужен?

– Хм-м, – прочистив горло, обратился к девчонке. – Кажется, я тебя не заметил.

– А то, – пробурчала она, закидывая на плечо широкий ремешок сумки. Она вновь наклонилась, чтобы подобрать с асфальта ту огромную папку, и как я уже мог догадаться, в папке были рисунки. Художница? Студентка? Вроде бы поблизости есть колледж, вот только я не замечал здесь студентов с такими огромными папками.

– Извини, я не нарочно. Возмещу любой ущерб, – улыбнулся, хотя та штуковина, которую я растоптал, похоже, была очень дорога ей. Потому что девчонка свирепо глянула, да так, что меня обдало жаром.

Я тут же перевел взгляд на ее коленку. Капелька крови проступила из ранки.

– Тебе нужно в больницу.

Она удивленно воззрилась на меня, а после взглянула на колено.

– Из-за этого?

– Ну да.

– Пустяки. У меня нет времени. А вы все только испортили, – на последних словах ее голос дрогнул, и тут-то до меня стало доходить, что я что-то испортил. Очень сильно все испортил.

Тряхнув хвостиком волос мышиного цвета, девчонка прихрамывая направилась прочь, а я вновь замер на месте как истукан.

И что вот так позволю ей уйти?

– Эй, подожди! – воскликнул, сам не соображая, что творю. Вынул визитку из кармана и сунул ее девчонке, которая все-таки оглянулась на мой оклик. – Здесь мой номер. Напиши, сколько стоила та… хм-м… штука. Я переведу тебе деньги.

– Не нужно.

– Нужно, – надавил я, скорее потому что не привык принимать отказов, а не по той причине, что мне действительно было стыдно за оплошность, которую допустил.

Если только не отвлекся на телефон, перечитывая сообщение, которое так долго ждал, и которое лучше не получал бы, все было бы иначе. Я бы заметил девчонку, не открыл бы резко дверь. Она не упала бы, выронив сумку. А та чертова штуковина не угодила бы под мой ботинок.

– Просто напиши, ладно?

Девчонка дернула руку, в которую я сунул визитку и, развернувшись, быстрым шагом ушла прочь. Я же еще некоторое время смотрел ей в спину, пока девчонка не завернула за угол. Лишь после того, как она скрылась из виду, я смог вернуться к тому, на чем остановился, а именно на работе. На сообщение от Иннокентия Марковича я, пожалуй, отвечу чуть позже. После того как смогу уложить в голове полученную информацию.

***

Колено ныло так, что хотелось просто упасть и не вставать. Но я терпеливо тащила папку с рисунками, сумку, в которой теперь творился настоящий хаос, и свое разбитое вдребезги сердце.

Надо же было такому случиться!

Слезы застилали глаза, когда я прихрамывая поднималась на третий этаж. Сунув ключ в замок, долго не решалась войти, и все же мне нужно наконец-то сесть и обработать рану.

Хах, он еще бы предложил мне неотложку вызвать!

Я так была зла на этого дядьку, что хотелось заорать. А после того, как колено заныло с удвоенной силой после подъема по лестнице, всё что у меня получилось, так тихонечко всхлипнуть. И прежде всего от обиды.

– Эй, Машка, это ты?

– А кто ж еще, – выдохнула я, приставив папку к стене. Положив сумку на тумбу, я скинула туфли и взглянула на свою коленку. Да уж, ну и видок у меня.

В этот самый момент из комнаты выглянула Женя, жуя пирожок.

– Ого! Что это с тобой приключилось?

– Упала, – ляпнула, неожиданно решив, что Жене не стоит знать, что какой-то мужик так резко открыл дверь автомобиля, что я не успела отреагировать и ударилась, а после шлепнулась на колени, ободрав одну до крови.

– Надо бы обработать. Выглядит плохо.

– Знаю. Пойду промою.

Я прошла мимо Жени, которая доедала последний кусочек пирожка. По нашей квартирке, которую мы снимали вдвоем, распространился сладковатый аромат выпечки. С яблоком, решила я, ощутив, как в животе заурчало. Перекушу после того, как разберусь с раной.

В ванной нашла антисептик. Обрабатывая красные края ранки, думала о том мужчине. Похоже, он сам перепугался, когда увидел меня на земле. А вот как я перепугалась словами не передать. Особенно после того, как увидела, что рядом с его ногой оказалась моя стеклянная статуэтка. Та самая, что приносила мне удачу.

Сегодня я лишилась своей удачи.

По щеке скатилась слеза, но я торопливо смахнула соленую влагу и выбросила в мусорное ведро ватный диск, испачканный кровью и грязью. Надеюсь, я не заработаю заражение, иначе кое-кому придется раскошелиться на мое лечение.

Ох, ну и зачем я об этом подумала? У меня ведь в сумке до сих пор лежала его визитка. Надо избавиться от бумажки, пока Женя не нашла. Лишние вопросы мне сейчас были ни к чему. Тем более статуэтку уже не вернуть, как и моего разбитого сердца.