– Не обращайся к его светлости, – посоветовал он поравнявшемуся с ним ломовому извозчику. – Не иначе как сам герцог едет, а потому не желает разговаривать ни с кем ниже графа. Наверняка следует в Виндзор, вот и держит зад на отлете. Гордость! Высокомерие! Их у его светлости так много, что часть пришлось убрать в сумку, чтобы не лопнуть от избытка. Да…

Продолжения красноречивого монолога наш путешественник не услышал, поскольку уже упорно прыгал по дороге, лихорадочно пытаясь сесть на велосипед. Когда его нога в очередной раз не попала на педаль, он, к глубокому удовлетворению сторожа, снова выругался.

– Давай-давай! – самодовольно поддержал тот.

В следующий миг велосипед покорился, и после отчаянного рывка мистер Хупдрайвер оказался далеко впереди. Он был бы рад взглянуть напоследок на неприятеля, однако воздержался, поскольку по опыту знал, что это грозит падением. Представив, как негодующий сторож вдохновенно рассказывает извозчику о происшествии, он постарался выразить спиной свое высокомерное презрение.

Петляя, наш путешественник поехал вниз, к новому пруду, а оттуда на вершину холма, с которого открывался вид на Кенсингтонскую долину. Психология езды на велосипеде чрезвычайно оригинальна: теперь мистер Хупдрайвер двигался значительно увереннее и легче, чем до неприятной встречи, а все оттого, что возбужденные сторожем разнообразные чувства заставили забыть о постоянном страхе падения. Покорение велосипеда похоже на любовную историю: успех зависит от веры в собственные силы. Если поверите, что одержите победу, значит, успех в ваших руках, но стоит усомниться, и ничего не получится.

Возможно, вы вообразите, что мистером Хупдрайвером овладели жажда мести и раскаяние: жажда мести за унижение и раскаяние в собственной несдержанности. На самом же деле ничего подобного не случилось, напротив: нашего путешественника охватило восхитительное, приподнятое настроение. Внезапно великолепие отпуска предстало перед ним в новом, еще более ярком свете. На вершине холма он поставил ноги на нижнюю раму и, аккуратно работая тормозом, довольно уверенно и прямо съехал в долину. Глаза засветились новым восторгом, превосходившим радость от езды на свежем, напоенном ароматами трав и цветов утреннем воздухе. Большим пальцем наш путешественник дотянулся до звонка и затрезвонил – просто так, от счастья.

– Его светлость герцог, вот кто! – гордо поприветствовал он себя, спускаясь с холма, а внизу повторил: – Да, сам герцог, и никто иной!

Мистер Хупдрайвер беззвучно рассмеялся. Отличная история! Его социальное превосходство было настолько очевидно, что не укрылось от глаз даже такого случайного наблюдателя, как полевой сторож. Впереди целых десять дней без отдела тканей! Вдали от магазина ты больше не приказчик, а Человек! Услужливый, исполнительный продавец тканей Хупдрайвер исчез с лица земли, а вместо него появился элегантный джентльмен, любитель удовольствий с пятифунтовой купюрой в кармане куртки и с двумя соверенами и несколькими серебряными монетами в других надежных местах. В любом случае такое материальное обеспечение достойно герцога, пусть даже без благородной родословной. При мысли о деньгах рука сама собой потянулась к нагрудному карману, а велосипед ответил на это движение яростным зигзагом в сторону кладбища и едва не наехал на кучу битого кирпича. Что за негодяи устроили препятствие прямо посреди дороги? Не иначе какой-нибудь безмозглый ленивый Гарри с такими же друзьями! Не мешало бы отдать одного хулигана под суд, чтобы другие задумались об ответственности. За спиной пряжка сумки для инструментов ритмично постукивала по грязевому щитку. Колеса весело стрекотали.

На кладбище царствовали тишина и спокойствие, но долина уже просыпалась. На окнах со скрипом и стуком поднимались ставни, из какого-то дома выскочила белая собачонка и, старательно исполняя служебный долг, визгливо залаяла. Изрядно запыхавшись, у подножия холма Кингстон наш герой спустился на землю, взял велосипед за руль и повел вверх по склону. Примерно на середине подъема мимо него прогромыхала телега молочника; два человека с мешками на спинах торопливо прошли навстречу. Наверняка грабители потащили домой добычу.

На вершине холма Кингстон он впервые обратил внимание на странную тяжесть в коленях, но одновременно заметил и то, что теперь едет значительно спокойнее и ровнее, чем прежде. Радость от такого достижения затмила первые признаки переутомления. На дороге появился всадник, и, поражаясь собственному героизму, мистер Хупдрайвер не остановился, а гордо проехал мимо и под мерный стук отвертки о масленку стал спускаться в городок Кингстон, благополучно миновав по пути повозку торговца фруктами и медленно ползшую, доверху нагруженную кирпичами телегу. Попав в Кингстон, мистер Хупдрайвер испытал особое, непередаваемое воодушевление, когда увидел за полуоткрытыми ставнями галантерейного магазина двух зевавших парней в пыльных черных сюртуках и грязных – некогда белых – шарфах. Готовясь заново оформить витрину, бедняги тщательно протирали полки, ящики и карнизы для штор. Можно ли представить, что еще вчера утром наш герой делал то же самое? А сейчас в глазах простых людей он выглядел настоящим герцогом! Свернув направо, за угол, и оповестив об этом маневре отчаянным звоном колокольчика, «герцог» устремился по дороге, ведущей в Сурбитон.

Вперед без страха и упрека, к свободе и приключениям! Время от времени дома, мимо которых он проезжал, с сонным удивлением приоткрывали один глаз, а справа на протяжении мили, сверкая на солнце, несла свои беспокойные воды Темза. Вот что такое joie de vivre!^[1] А тем временем странная тяжесть в коленях и икрах все отчетливее давала о себе знать, требуя немедленного внимания.

V. Постыдное происшествие на глазах молодой леди в сером

Читателю следует помнить, что мистер Хупдрайвер вовсе не принадлежал к числу легкомысленных молодых людей. Сам царь Лемуил^[2] не смог бы лучше усвоить наставления матушки. Представительниц прекрасного пола он считал сомнительными личностями, которым следовало кланяться и говорить любезности, а потом, с безопасного расстояния, ехидно ухмыляться в спину. Годы, что он простоял за прилавком, создававшим иллюзию близости и в то же время неумолимо разделявшим, оставили ощутимый след в характере нашего героя. Даже воскресное посещение церкви вместе с одной из коллег казалось ему необычайно смелым приключением. Вряд ли кто-то из молодых людей в меньшей степени соответствовал определению «нескромный». Однако мне думается, что велосипед мистера Хупдрайвера имел яркое, исполненное бурных событий прошлое. Хупдрайвер приобрел его в магазине подержанных вещей в Патни, и хозяин по имени Хайр честно предупредил покупателя о наличии нескольких предыдущих владельцев. Описание товара словами «из вторых рук» в данном случае совершенно не подходило, поскольку рук насчитывалось значительно больше, и сам Хайр искренне удивился возможности продать такую древность. Он заверил покупателя в полной исправности немного старомодного велосипеда, однако ни словом не обмолвился о его сложном характере. Не исключено, что первым его хозяином был некий молодой и ослепительно красивый поэт, которого затем сменил неисправимый поклонник дамских чар. Ведь каждый, кому доводилось скакать на двухколесном коне, уверенно подтвердит, что тот перенимает все дурные привычки всадника и верно хранит их до последних дней.

Несомненно, появление на дороге молодой леди в сером произвело на велосипед неизгладимое и возбуждающее впечатление. Ни с того ни с сего он начал вилять самым невероятным образом – невероятным с точки зрения неопытного мистера Хупдрайвера, – выписывая невиданные кренделя и оставляя за собой фантастические следы, подобные перьям на рисунках Бердсли^[3]. Внезапно наш герой обнаружил, что кепка его неопрятно сползла набок, а дыхание сбилось.

Молодая леди в чудесном голубовато-сером костюме тоже ехала на велосипеде. Солнце светило ей в спину, создавая золотой силуэт и погружая в тень все, что существовало вокруг. Мистер Хупдрайвер успел заметить, что незнакомка молода, стройна, темноволоса, с ярким румянцем и блестящими глазами. А вот нижняя часть ее костюма привела его в легкое замешательство, хотя ему доводилось слышать о подобных вещах. Скорее всего такая смелая мода явилась из Франции. Руль ее велосипеда сверкал, а звонок отражал ослепительные лучи солнца. Леди приближалась со стороны особняков Сурбитона по аллее, примыкавшей к большой дороге под углом, и двигалась примерно с той же скоростью, что и наш герой. Таким образом, предстояла неминуемая встреча на развилке.

Мистера Хупдрайвера охватило ужасное смятение. По сравнению с нимфой он ехал безобразно. Может быть, лучше немедленно слезть с велосипеда и притвориться, что неисправна педаль? Но ведь неизвестно, чем закончится попытка спуститься на землю. Достаточно вспомнить унизительную неприятность в Патни! С другой стороны, что произойдет, если продолжить путь? Ехать медленно – значит неизбежно уронить мужское достоинство. Вот еще – ползти из-за какой-то школьницы! К тому же она ехала не очень быстро. Но и выскочить вперед, завиляв по всей дороге, крайне невежливо: похоже на жадность, ведь тогда ей останется совсем мало места. Работа в магазине научила его вежливо кланяться и угодливо отступать в сторону. Конечно, если бы удалось удержать руль одной рукой, то можно было бы проехать мимо, молча приподняв кепку. Но этот прием грозил неприятными последствиями.

Тем временем их пути сошлись. Молодая леди в сером с интересом посмотрела на него блестящими глазами – раскрасневшаяся от езды, тоненькая и невесомая. Красные губы слегка приоткрылись. Возможно, она немного устала. Впрочем, выражение ее лица скорее напомнило легкую улыбку. Да, и на ней были… бриджи! Внезапно мистер Хупдрайвер решил во что бы то ни стало избежать встречи и лихорадочно налег на педали, чтобы обогнать молодую леди в сером. Однако под колесо попала валявшаяся на дороге жестянка, предательски подскочила и застряла между рамой и грязевым щитком. Словно ведомый дьяволом, велосипед рванулся прямиком на нимфу.

В этот миг в сознании мистера Хупдрайвера молнией промелькнуло сожаление: зря не слез с велосипеда. Пытаясь обогнуть препятствие, он совершил яростный рывок в сторону, потом выпрямил руль, инстинктивно свернул влево и проехал на расстоянии волоска от заднего колеса встречного велосипеда. Впереди угрожающе замаячил край тротуара. Мистер Хупдрайвер попытался выровнять курс, однако выскочил на тротуар и врезался в аккуратный деревянный забор. Удар оказался настолько мощным, что он слетел с сиденья и неуклюже сел на раму, после чего последовал крен влево. В результате наш герой закончил вираж, сидя на гравии и застряв ногами между рамой и педалью велосипеда. Падение на острый гравий причинило нестерпимую боль во всем теле. Он сидел неподвижно, жалея, что не сломал шею и, более того, что вообще появился на свет. Радость жизни бесследно испарилась. Какой уж тут его светлость герцог! А во всем виноваты отважные современные женщины!

Послышался шелест гравия, щелчок тормоза и чьи-то шаги. Рядом, придерживая велосипед, остановилась молодая леди в сером. Значит, специально вернулась. Ее лицо освещали теплые лучи солнца.

– Вы не пострадали? – спросила она участливо. Голос ее прозвучал чисто, нежно, совсем по-девичьи. Да ведь она и была очень молодой – можно сказать, юной. И при этом уже так хорошо ездила! Да, признание собственной ущербности не самая вдохновляющая самооценка.

Мистер Хупдрайвер поспешил подняться, пусть и немного неуклюже.

– Ничуть, – уныло ответил он, заметив, что прилипший гравий вовсе не украшает его новенький велосипедный костюм. – Глубоко сожалею, что так вышло…

– Во всем виновата я, и только я, – перебила его незнакомка, не дав произнести слово «мисс».

Он знал, что в данном случае такое обращение совсем не годится, но оно так глубоко засело в его голове!

– Я попыталась объехать вас с неправильной стороны. – Ее лицо и глаза выражали искреннее раскаяние. – Так что извиняться предстоит мне.