– Просили забрать. Без понятия. Поехали на сноуборд тебя поставлю, хочешь?

– Хочу! – радостный ответ.

София улыбалась, а глаза-то заплаканные. Для таких глаз надо всю ночь рыдать, не меньше.

– Почему плакала?

Девочка опустила взгляд. Признаваться явно не собиралась.

– Если замечу еще раз, возьму все в свои руки. Делом ночью займу, чтобы плакать было некогда, – строго пообещал я. Работает безотказно.

На склоне София забылась. Глаза уже не на мокром месте. Она попросила меня поехать на подъемнике вместе с ней, чтобы спуститься с высокого склона.

Я не запретил, но проконтролирую. Сломать ногу и провести в постели все праздники она всегда успеет, а здесь она нужна мне здоровая – со здоровым румянцем и с живыми глазами. Настоящая.

Первый полет прошел нормально. София упала только в самом конце, когда уже порядком сбавила скорость. Научилась. Поднявшись с задницы, на которую приземлилась, радостно замахала мне.

– Ушиблась?

Я схватил ее за руку, испугал немного, но притянул к себе. Проверил, все ли в порядке. Какого хрена я так переживал – непонятно. Цела девочка. Счастливая, довольная. И я вместе с ней – впервые за все годы, не считая детства.

К вечеру второго дня София освоила сноуборд, и с горы ее было не стащить. Я дождался, когда зажгутся фонари, и решил, что достаточно. Притянул к себе строптивицу, не дав ей ускакать на подъемник в двадцатый раз.

– Достаточно на сегодня.

– Но я хочу еще! – воскликнула София.

– А я тебя хочу. И что с того?

Можно вечно смотреть на то, как она краснеет. Забавная девочка. Просто так на дороге нашел и забрал. Не пожалел ни разу.

– Это… разные вещи, – сбивчиво пробормотала София.

– Щеки красные, губы синие. Телом уже плохо управляешь, я снизу на тебя смотрел. Пошли отогреваться.

Проходя мимо парковки, я вспомнил о подарке, забытом в машине. Арслан велел хранить его в сухом месте.

– Жди меня здесь. Сейчас заберу кое-что из машины.

София кивнула, отпуская мою руку, и с любопытством стала высматривать, что же я забыл в машине. А я даже смотреть не хотел. Если увижу лицо дочери Шаха, то разломаю этот портрет на части.

– А что у тебя там?

– Подарок для кого-то. Просили забрать. Пошли.

В номере София оттаяла во всех смыслах. Непокорная. Я же сказал, что замерзла, но она до последнего гнула обратное.

– Я замерзла, – призналась тихо.

– Иди сюда, помогу, – велел я.

Ее пальцы не слушались. Я подошел и расстегнул на ней куртку. Так-то лучше. Вернулась покладистая София – жаль, это редкое явление.

Я резко стянул с нее куртку и помог снять экипировку с перчатками.

– Блд, – выругался. – Руки ледяные, София!

Она вздрогнула. Поняла, что провинилась. Я усадил ее на диван в гостиной, помогая снять теплые носки.

– Будешь сейчас отогреваться. Переодевайся в мою рубашку. В нашем распоряжении баня и теплый бассейн внизу.

– Отогреваться?

– Завтра тебе купальник для этого купим. Троечка, верно?

Я скользнул взглядом по ее водолазке. Точно троечка.

– Эмиль! – резко выдохнула она.

– Девочка, шутки закончились. У тебя только два варианта. Первый – это провести этот вечер невинно и с пользой.

– А второй? – Ее голос задрожал.

– Заболеть и встретить Новый год в постели. С плашкой восемнадцать плюс. Тоже приятно.

София отпрянула. Выбор очевиден.

– Хорошо. Я сейчас переоденусь. Только ты без стука не входи.

– Без стука не войду, – дал обещание я.

Глава 8

– Ты сексуальная, Софи.

В моей белой рубашке. С россыпью шоколадных волос по ней. В моей полной власти.

София не в курсе, кому принадлежит гостиница. Так будет лучше – пусть думает, что находится на нейтральной территории и обладает малой долей контроля.

– Тебе же говорили об этом? – повторил я чуть громче, слыша, как у нее перехватывает дыхание.

София не умеет принимать комплименты от мужчин. Совсем. И это нехило расшатывает мои нервы. Каждую минуту хочется наблюдать за тем, как она краснеет.

– Н-нет.

Домашний цветок, не знающий свободы. Его вырвали из дома и показали новое место.

Кто-то вынудил Софию сесть ко мне в машину. По-другому она бы не связалась со мной.

Я неторопливо скользнул взглядом по ее шее. Жилка билась часто – девочка робела, волновалась. То и дело норовила прикрыться, хотя я и так разрешил париться в рубашке.

Если София и удивилась тому, откуда у меня единоличный доступ к бане и бассейну, то значения этому не придала. Привыкла к роскоши, эту девочку не удивить богатством.

Здоровый румянец на ее щеках убедил меня, что я все сделал правильно. В бане тело прогревается дольше, так намного безопаснее для согревания.

– Ты тоже… красивый.

Внезапно.

София улыбнулась, сложив руки на груди. В попытке закрыть от меня свое тело она забралась на самую высокую полку. Даже ноги скрестила в позе лотоса. И то и дело отводила взгляд от моего торса.

Говорю же – сексуальная девочка. В любой позе.

Я встал, чтобы добавить жара. Теперь можно, София оттаяла.

– Мы идеально подходим друг другу, – привел аргумент и подошел ближе.

– Ты слишком самоуверен, Эмиль. У меня много братьев и свирепый отец.

– Так ты сбежала от отца? Или от братьев? – Я закинул крючок.

София замерла, отведя взгляд. Отвечай или не отвечай, здесь все ясно. Дочь сбежала от деспотичного отца, прыгнув ему назло ко мне в клетку.

– Не хочу говорить об этом, – голос Софии был твердым.

Ее не желание делиться со мной личным раздражало. Хотелось вытащить все на поверхность. Чтобы я все о ней знал. Чтобы ни одна деталь не была сокрыта.

– Назови свою фамилию. Я могу помочь тебе, – сказал я жестко.

Возможно, удастся ее сломить и узнать о ней больше. Велю пробить по базе данных, узнаю адрес и никогда не верну ее домой.

– Не надо, Эмиль. Не надо знать обо мне больше, – попросила девочка, будто прочитав мои мысли.

Я резко поднялся. Рядом лежали веники. На выбор. София сжалась, уловив перемену моего настроения, и предположила:

– Умоляю, не злись. Ты будешь меня бить?

Я повернулся к ней с веником в руках. Губы у нее были красные, а сердце наверняка заходится в бешеном ритме. Я напугал ее. София ждала боли.

– Попарь меня, – велел я.

– Что? Нет, – засмущалась она. – Я никогда…

– Буду первым в твоем списке. Не бойся.

Я вручил ей самый крупный добротный веник, почти насильно заставил обхватить его руками и указал на полку.

– Я лягу. Силы не жалей, ты у меня и без того хрупкая.

– Ну хорошо… – услышал тихий выдох.

Она подумала, что веник предназначался ей. Воображение сразу подкинуло несколько картин: задравшаяся рубашка, красные упругие ягодицы. Зрелище было бы в разы охренительнее.

Только что-то мне подсказывало, что София боится боли. Такую для начала нужно приручить, и только потом делать с ней что угодно.

Первый удар пришелся на поясницу.

– Не больно?

– Нет. Смелее, девочка, – хрипло велел я.

– Не зови меня так. Ты всего на четыре года меня старше! – За возмущением последовал удар.

– Так-то лучше, – ухмыльнулся я и завелся не на шутку. – Ты на мой возраст не смотри. Твой биологический вообще смахивает на шестнадцать. Придется два года ждать, прежде чем тебя трахнуть.

– Эмиль!

Следующий удар – жестче предыдущих двух. С Софией только так и нужно. Пусть привыкает ко мне. Вскоре я понял, что мне уже достаточно. Встал, отряхиваясь от листьев. София опустила веник, заинтересованно наблюдая за мной. А я в очередной раз понял, какая она маленькая. Головы на полторы ниже меня. Меньше. Тоньше.

Но грудь у нее – произведение искусства.

Заметив мой взгляд, София отвернулась. Классная рубашка. Позволяет многое увидеть. Еще бы стянуть ее прямо здесь, тело к стене прижать и овладеть непокорной.

Я окаменел. Хочу ее прямо сейчас. Несмотря на ее открытый доверчивый взгляд, я бы взял Софию прямо здесь, не скрывая своих намерений.

Сделал несколько шагов и вжал хрупкое тело в прочное дерево.

– Эмиль! – тихий вскрик.

Я рядом с ней. Близко. Слышу, как она дышит. Под рукой – упругая плоть третьего размера. Рубашка мешает ощутить бархатистость ее груди. Я оттянул ткань ниже, но… встретил сопротивление. Меня накрыло. Понял это, когда София стала оседать по стенке, к которой я сам же ее прижал. Вокруг пар и мало свежего воздуха. Из чувств живо лишь одно: возбуждение. Никакого разума.

– Прости, – выдавил сквозь зубы.

Я обхватил ее голову руками, заставляя смотреть на себя.

Красные щеки. Взволнованный взгляд. Расплывчатый, будто она в том же тумане, что я. Хоть и боится меня.

София уткнулась мне в шею, тяжело дыша. Не в себе будто.

Раздвинув коленом ее ноги, я прижался к ней. И рубашка задралась, как я хотел. Абсолютно ненужная вещь – я в шаге от того, чтобы сорвать ее на хрен.

– Чувствуешь, как сильно я тебя хочу?

София напряглась. Она не контролирует ничего. Связалась с мужчиной, который на грани того, чтобы взять ее силой.

Я убрал руку с упругой груди, ненароком задев напряженный сосок. Царапает сквозь рубашку. Тихий выдох из ее губ, и София обмякла в моих руках. Чуть надави – и делай с ней что хочешь.

Взгляд рассеянный, голова одурманена страхом и возбуждением.

– Иди в бассейн. Я скоро подойду, – хрипло велел я.

– Да.

Я резко ударил в дверь позади нас. Она открылась, впуская холодный воздух, и я заставил себя выпустить Софию из рук. Блд, это, оказывается, тяжело. Не получалось, пока София не сбежала сама.

Когда я вышел из парилки, Софии у бассейна уже не было. Ее полотенца тоже, как и карты от номера.

Сбежала.

Я стиснул челюсти – так даже лучше. С разбега залетел в прохладный бассейн, остужая тело и каменный член. Позже вернулся в номер и взялся за напиток покрепче. Софии нигде не было, только свет горел в ее спальне и изредка раздавались аккуратные шаги.

Я ухмыльнулся. Сейчас эта девочка не выйдет ко мне даже под дулом пистолета. Наверное.

Немного остыв, я все же позвал Софию к себе. Когда она вышла, я не повернулся. От греха подальше.

– Да? – раздался робкий голос из-за спины.

– В моей спальне возьми новую рубашку для сна. Какая тебе больше понравится.

– Хорошо, спасибо.

Через несколько минут София вернулась. Слышал только по шагам. Сидел с бокалом и с закрытыми глазами.

– Не пей много, – попросила она перед сном.

Я поднялся с дивана, но дверь уже хлопнула. Девочка сбежала. Второй раз за вечер.

Я приблизился к двери и поднял руку. Постучать, позвать. Уложить рядом с собой. Хотелось этого просто дико.

– Завтра. Дождись завтра, Эмиль, – пообещал я себе.

Глава 9

София

Мне не спалось.

Я мысленно отсчитывала время, отведенное мне с Эмилем, и со страхом думала о возвращении в отцовский дом.

Наказание будет страшным. Я сбежала, чтобы показать характер. Показать, что он у меня есть. Хотела доказать папе и братьям, что со мной нужно считаться.

Но что в итоге?

После наказания, которое непременно последует, помолвка все равно состоится. И весной меня выдадут замуж. Все пролитые слезы будут напрасны, если не совершить одну пагубную ошибку. Ошибку, после которой папа не сможет выдать меня замуж.

Девушка, которой коснулся другой, уже не годится в жены. Мама так рассказывала.

Я свесила ноги с кровати и мельком взглянула на себя в зеркало, что стояло напротив. Мне всего двадцать, а по ощущениям – моя жизнь уже разрушена. Мятая мужская рубашка, взъерошенные волосы и блестящие на губах капельки крови. Я их все искусала – если Эмиль заметит, мне несдобровать.