Горничная кивала, послушная чужой воле.

Выслушав, она сняла фартук и чепец, расчесала длинные волосы. Пощипала щеки и губы, чтобы они сияли ярче. И вышла за дверь.

Фантом за ней не пошел. Бесплотный Дух вернулся обратно в карцер и, снова соединив с ним плоть, архиепископ некоторое время лежала на полу, приходя в себя. И улыбаясь. Первый пункт ее плана прошел великолепно. Мальва сделает то, что ей велено.

***

– Что ты здесь делаешь?

Я остановился в дверях своей комнаты.

У стола суетилась девушка. И первый взгляд на ее длинные светлые волосы заставил сердце болезненно забиться.

Служанка охнула и выпрямилась.

– Господин! Господин Август! – задрожал ее голос, глаза испуганно распахнулись. Словно она внезапно осознала, что стоит в комнате того самого убийцы, держа в руках фарфоровый чайник. Закусив губу, девушка судорожно вздохнула и снова посмотрела на меня – уже увереннее. – Меня зовут Мальва, господин. Я принесла вам чай.

– Я не просил.

– Я это знаю! Но… – Она снова прикусила пухлую губу. – Вы ничего не едите. Я принесла чай и печенье, взяла на кухне…

– На меня не действуют яды, Мальва.

– Что? – наполнились слезами голубые глаза. – Я не желаю отравить вас, господин Август! Лишь позаботиться.

– Позаботиться?

Я отошел от двери. Мальва поставила чайник на стол и пригладила волосы. Белый свет лампы прокатился по прядям, делая их почти серебряными. И так сильно напоминая о другой девушке… Створка за моей спиной со стуком захлопнулась, а скверна внутри всколыхнулась. Служанка вздрогнула, и на миг ее лицо стало испуганным, но девушка быстро взяла себя в руки.

– Простите меня, господин Август! – быстро произнесла она. – Я не хотела вам помешать! Но я… я лишь желала услужить вам! Сделала чай, как учила бабушка. Немного мяты и липы, джем и печенье…

– Тебя кто-то послал ко мне?

– Нет, что вы! – моргнула она, едва не плача.

– Сама. – Я неторопливо обошел горничную, заставляя ее учащенно дышать и вздрагивать.

– Да, господин! Послушайте… Я из маленького городка, сирота, у меня есть лишь бабушка, которая пригрела и воспитала, ее зовут Клара. В прошлом году Клара ослепла. И я готова на все, чтобы ей помочь.

– Ты осталась из-за денег?

– Вы меня осуждаете?

– Нисколько. Я сам предложил оплатить работу.

– Да. – Она снова прикусила губу. У девушки это получалось довольно трогательно. – Сами предложили. Но я… я… Я заметила, что вы голодны. И решила… прийти.

– Вот как? – взлетели мои брови.

– Я принесла чай….

– И?..

– Вам… одиноко. – Она опустила взгляд и отчаянно покраснела.

– Ты меня не боишься?

Я подошел ближе. Девчонка оказалась довольно высокой. По волосам снова прокатился блик света. И словно вторя – с моих волос упали и разлетелись веером искры. Девушка подпрыгнула.

– Боюсь. – Но тут Мальва подняла голову и твердо посмотрела в мои глаза. – Но я много чего боюсь, господин. И инквизиторов даже больше, чем вас. Сейчас я уверена, как никогда, что поступаю правильно. Я хочу… служить вам. Стать личной горничной. Буду приносить еду, стирать вашу одежду, убирать постель… Я умелая горничная. Не сомневайтесь. И еще…

Девушка сделала шаг назад, в столб солнечного света. Отчаянно закусила губу. Но взгляд не опустила, смотрела на меня, не отрываясь. Пока ее пальцы торопливо расстёгивали пуговицы на платье. Ткань зашуршала, сползая с плеч, оголяя грудь, потом живот и бедра. Оставшись в белье, Мальва гордо расправила плечи, в ее взгляде появилась дерзость. И что-то еще…

Я всмотрелся внимательнее. Страх, да. Несомненно, он все еще был здесь, дрожал в светло-голубых радужках, но зрачки уже затягивали этот страх тьмой просыпающегося возбуждения.

– И – еще, – многозначительно прошептала Мальва, краснея щеками.

Мой взгляд зацепился за ее руки – широкие ладони, крепкие пальцы. Как быстро она разделась…

– Значит, постель ты готова не только убирать, но и согревать, – подытожил я.

Грубые слова, от которых раньше я бы смутился, сорвались легко и не вызвали эмоций. Девушка прикусила губу и отчаянно покраснела.

– Если… захотите, – прошептала она, неотрывно глядя мне в лицо. – Если позволите.

– Почему?

Она моргнула. И снова. Лицо на миг стало озадаченным, словно вопрос поставил в тупик. Словно она действительно пыталась это понять.

– Вы… Вы мне нравитесь, – прошептала Мальва так же удивленно. – Нравитесь.

Несколько мгновений я смотрел на нее. Скверна внутри корчилась, просилась наружу. Тянула к глупой горничной невидимые когти. И я ощущал желание ее отпустить. Это было бы так просто…

Так же просто, как и согласиться на предложение девицы. Желая поторопить мое решение, она стянула бюстгальтер. Крупная белая грудь подпрыгнула, освобождаясь.

Мне стало так тошно, что скверна выплеснулась из тела. Черное безглазое оскаленное чудовище протянуло к Мальве жуткие лапы. Оно хотело погрузить когти в эту белую грудь, хотело убить. На миг показалось, что и я – тоже.

Потому что Мальва была подделкой. Потому что любая девушка на этой земле теперь лишь подделка.

Сноп искр разлетелся веером вокруг моего тела, и горничная вздрогнула.

– Мне не нужна служанка, Мальва, – сказал я, отворачиваясь. – Уходи.

Верно расценив мой приказ, горничная торопливо натянула платье. Все-таки она не так глупа…

– Я сказала не всё! Не всё… Мои родители. Я не сказала о них. Я выросла сиротой, потому что мама и папа попали в яму скверны. Их увезли в Пески. Я их совсем не помню. Клара говорит, они любили меня… И были добрыми людьми. Таким детям, как я, Империя помогает, обеспечивает образованием и работой. Но… – Невысказанное повисло в воздухе, а голубые глаза девушки налились слезами. Я молча ждал. Мальва закончила шепотом: – Но я предпочла бы просто увидеть их. Хотя бы раз. Но это запрещено. Те, кто уезжает в Благие дома или Пески, уже не возвращаются. Я ненавижу инквизиторов, господин Август. Поэтому я осталась здесь. И я буду верно служить вам, господин. Так, как вы захотите.

Я остался стоять, заложив руки за спину. И служанка не увидела того, что было доступно моему зрению: как невидимая зрению рука – черная и когтистая, пронизанная оранжевыми искрами, – коснулась подбородка девушки, а потом вздернула ее голову, заставляя Мальву вскрикнуть от ужаса и вытянуться в струнку, вставая на цыпочки. Скверна, словно огромная черная тень, медленно отделилась от моего тела, желая заглянуть Мальве в глаза.

Но я не позволил. Усилием воли я заставил скверну снова исчезнуть.

– Унеси печенье, Мальва. Я не люблю сладкое.

Уголки девичьих губ скорбно опустились.

– Но оставь чай.

– Значит… вы позволите служить вам, господин?

Она вспыхнула, глаза засияли. Красивая девушка. Не удержался и тронул выбившуюся светлую прядь. Такая мягкая…

– Да. – Я отдернул руку и отвернулся. – Но при одном условии, Мальва. Ты можешь не соглашаться, если не хочешь.

Она облизала губы, уже призывно.

– И что это за условие, господин?

***

Ночью Аманда решилась еще раз выпустить фантом. Это было рискованно – слишком часто гулять вне тела опасно и губительно, но архиепископ желала убедиться, что ее план работает. Демонический консорт пронесся по этажам и проник в комнату служанки.

– Мальва! Ты что делаешь? – не сдержалась в карцере Аманда.

С радостной улыбкой горничная подняла портняжные ножницы, оттянула прядь волос и щелкнула лезвиями. На ее лице расцвела улыбка.

– Он разрешил остаться. Он разрешил мне приносить чай! При одном условии!

Еще одна прядь белым пухом полетела на пол.

– Никаких заигрываний. Никаких волос.

– Мальва, стой!

Аманда ощутила, как фантом колеблется, угрожая разрывом связи, и сделала несколько глубоких вздохов, заставляя себя успокоиться.

– Стой! Не трогай свои волосы! Я запрещаю тебе их резать! Ты слышишь? Хватит!

Не реагируя на ментальные приказы, которыми ее осыпали, и продолжая радостно улыбаться, горничная срезала все волосы на своей голове, оставив лишь короткий колючий ежик. Потом решительно сгребла срезанные пряди и кинула в мусорное ведро.

Аманда в карцере до хруста сжала кулаки. Что ж, разрушитель оказался крепким орешком и сходу уничтожил главную приманку.

– Ничего, – возвращая фантом, решила архиепископ. – Это лишь начало.

Глава 7. Кассандра, единственная и неповторимая

Глава 7. Кассандра, единственная и неповторимая

Свалившись на песок, который снова почернел, мы с Джемой некоторое время лежали, с хрипом втягивая жаркий воздух. Каналы, фонтаны и зелень Равилона снова остались в прошлом. Мой Дух разорвал Темное Эхо.

– У нас что же, получилось? – отдышавшись, Ржаник села. – Вот это да! У нас получилось! Вэйлинг, мы сделали это!

– Точно. – Я тоже поднялась. С моей одежды все еще текла вода, но сейчас это лишь радовало.

– Нет, ну это надо же! До сих пор не верится! Кэсс, да ты настоящий головорез! – Джема рассмеялась, и я, не сдержавшись, тоже. – Как ты вытащила свой кинжал и ринулась к дому! Святой Мирадий, это невероятно! Мы действительно побывали в Темном Эхе и… вернулись?

Мы посмотрели на обугленную стену – все что осталось от прекрасного строения с внутренним двориком, где цвели олеандры и прогуливались павлины. Огненный шар, летящий из протуберанца, похоже, угодил прямо в сердцевину этой улицы. Я покачала головой, не желая об этом думать.

– Все благодаря твоему расчету, Джема. Ты и правда редкая умница.

Рыжая снова засмеялась. А потом, встав, неожиданно протянула руку принцу.

– Я бы не вывела верные координаты, слишком много неизвестных. Но благодаря знаниям и помощи принца, у нас все получилось! Благодарю, Ваше Высочество! Вы необычайно талантливы.

Юстис, сидящий на песке, внезапно смутился. Если бы на лице серого Духа были живые краски, мы наверняка увидели бы румянец. Медленно поднявшись, принц прижал свою ладонь к руке Джемы, и они изобразили рукопожатие. А потом Юстис мотнул головой и указал на девушку, ясно давая понять, что вся слава должна принадлежать лишь ей.

Я хмыкнула и потянула сверток.

– Ладно, давайте посмотрим, что у нас за улов. Опиум, да подожди ты!

Отогнав крысеныша, который уже скреб лапками, пытаясь добраться до содержимого свертка, я потянула узел. Судя по всему, Джема просто сдернула скатерть, завязав в нее все, до чего успела добраться, и что было на столе.

– Что тут у нас? Ого! Неплохо!

Добыча порадовала: пиала с инжиром и орехами, ветка винограда, плошка с вареной крупой, сдобренной кусочками молодого сыра, и маленькие коричневые шарики, названия которым я не знала.

– Это булгур, а это фалафель, – помогла сияющая Джема, указав на крупу, потом на шарики. Удачная вылазка в Эхо изрядно приободрила девушку. – Нут, зелень, масло и специи. Я слышала, это вкусно.

Она осторожно взяла один шарик и сунула в рот. Закрыла глаза и несколько мгновений сосредоточенно пережевывала.

– Ну как? – не выдержала я.

– Это… потрясающе!

Я тоже взяла непонятный коричневый комок. Потрясающим его можно было назвать лишь с большой голодухи, собственно, так оно и было! Опиум оказался умнее нас с Джемой и сразу схватил орехи – в обе лапы и парочку за щеки. Не крыс, а настоящий хомяк! Впрочем, я была готова отдать зверенышу все вкусности, все-таки это он подсказал мне решение.

– А вода?