Я поежилась, обхватив себя руками. Серебряное кольцо словно кольнуло палец.

Белое солнце медленно катилось по небу, все сильнее раскаляя песок. Даже в тени здания становилось все жарче, да и сама тень стремительно таяла. Джема свернулась на оставшейся узкой полоске, я присела рядом. Юстис вернулся довольно скоро и застыл возле нас, глядя со злобным укором.

Переждав полдень, мы снова выдвинулись в путь. Развалины погибшего Равилона впечатляли. Даже сейчас, спустя десятилетия, столица поражала своими масштабами. Осторожно двигаясь по засыпанным песком улицам, мы не могли не восхищаться величием полуразрушенных зданий. Вернее, тем, что от них осталось. Потому что некоторые строения выглядели чудовищно: черные закопченные стены, оплавленный камень, стены, словно смятые рукой невидимого великана. И все же, присмотревшись, мы замечали красоту этих зданий. Барельефы и мозаику, некогда белоснежные колонны и фрески, монументальные лестницы и мосты, сейчас перекинутые через высохшие русла реки Рирхат, делившей город на западную и восточную части. Когда-то этот город процветал и жил, притягивая к своим стенам тысячи людей со всей Империи. Университеты, музеи, научные центры, виллы и сады, фонтаны и разветвлённая сеть удивительных каналов, снабжающих город водой и берущих свое начало у Инроинского моря. Изящные иглы жилых башен соседствовали с величественными и монументальными строениями дворцов, огромных библиотек, музеев и храмов. Город просвещения, центр экономической, торговой и культурной жизни Империи. Родиться равилонцем – считалось величайшим даром.

А сейчас…

Мы молчали, глядя на остатки былого величия. И ужасаясь силе, которая сокрушила Равилон. Кем надо быть, чтобы сотворить подобное? Какой невиданной силой надо обладать?

Здания, выдернутые из земли и поставленные с ног на голову. Расплавленные, разбитые, покореженные. Исполинские мраморные монументы, буквально расплющенные чудовищным ударом. Десятиметровые бронзовые статуи, разорванные на куски. Из черного песка и сейчас торчали то бронзовые руки, то головы бронзовых героев, когда-то украшавших город, а сейчас лишь беспомощно наблюдающих за его падением. На одной из площадей таких голов было с десяток, чья-то злая воля сложила их в линию. Павшие воины провожали нас взглядами пустых глазниц, пока мы проходили мимо.

Масштаб разрушений оказался таким же пугающим, как и сила, сотворившая его. Казалось, в прекрасном Равилоне порезвился безумный великан, разломавший город как песочное печенье. Не верилось, что все это мог сотворить один человек. Эзра Кросман. Разрушитель.

Я сглотнула сухим горлом. О Равилоне стараются не вспоминать. И сейчас я понимала, почему. История Равилона – это позор Империи, кровавое пятно на его репутации.

И сейчас эта история может повториться уже на севере, в Неварбурге. Что, если Август сотворит то же самое? Превратит северную столицу в руины, в жуткое воспоминание? Уничтожит тысячи тысяч людей, оставив лишь боль и пепел? А он сам? Что с ним?

Я потерла глаза, запрещая себе думать об этом, потому что каждая мысль терзала душу и отбирала силы. Надо найти имперскую заставу и верить в лучшее!

Несколько раз мы пытались заглядывать внутрь зданий в надежде отыскать что-то полезное, но быстро поняли, что это пустая затея. Там, как и снаружи, властвовал черный песок, до самого потолка заваливший строения.

А к вечеру мы поняли, что в развалинах стоит опасаться не только жары и песка.

– Стой. – Джема запнулась и уставилась на что-то под ногами. Я тоже различила явственный след от сапога. Ржаник подняла ногу и посмотрела на свою подошву. – Какого демона? Мы что, ходим кругами?

Я нахмурилась, всматриваясь в руины. Показалось, или они меняются? Горячий воздух дрожал над камнями, меняя очертания стен и башен. Мертвый Равилон играл с непрошенными гостями, создавая иллюзии и путая нас.

Джема тоже поняла это и смачно выругалась. Я промолчала, хотя полностью разделяла ее эмоции. Но и это было не самое страшное. В угасающем свете солнца груда камней неподалёку вдруг начала двигаться. Валуны со скрежетом наползали друг на друга, собираясь в огромное каменное чудовище. Качаясь и шелестя, оно поднималось из песков.

Это было нечто невообразимое, то, что не может жить и двигаться: слепленный из мертвых кусков голем. Его тело составляли обломки стен, мусор и песок, вся эта жуткая куча шевелилась и ползла, пытаясь встать на подобие ног из двух огромных глыб. Между странных и страшных частей голема сверкала и текла, словно оранжевая кровь, скверна, хорошо заметная в наступающей ночи.

– Что. Это. Такое? – выдохнула с ужасом Джема и смахнула со лба испарину.

Каменное существо дернулось в нашу сторону. Глыба наверху – подобие головы – повернулась, и каменный монстр ужасающе быстро шагнул к нам. Черный песок зашелестел, осыпаясь.

– Не шевелись, – одними губами выдохнула я.

Мы застыли как статуи. Голем мелко дергал головой, словно пытаясь определить источник потревожившего его звука. На нас лавиной низвергались песок и мусор, осыпающиеся с каменюки. Несколько крупных камушков ударили по моим плечам – довольно болезненно. Я сжала зубы, чтобы не выдать нас. Острый осколок угодил в Джему, и рыжая прикусила губу. Голем, что возвышался над нами, словно огромная башня, с отвратительным скрежетом медленно двигал камнями.

Бом! Бом!

Чудовище высотой с дом неторопливо двинулось дальше. Две хрупкие женские фигуры по сравнению с ним казались песчинками. Огромная глыба-нога поднялась и с грохотом впечаталась совсем рядом, наградив нас оплеухой песка. Бом!

По виску Джемы стекали капли пота, лицо покраснело. Инстинкт требовал бежать, нестись, прятаться! Потому что стоит голему опустить ногу чуть дальше – и от нас с Джемой останутся лишь мокрые пятна!

Из-за мелкого бархана выпрыгнуло еще одно существо – в дрожании воздуха мы различили угловатые формы вытянутого тела. Больше всего тварь напоминала саранчу, если бы та вымахала размером с крупную собаку. И медленный, неповоротливый голем сделал резкий и быстрый шаг! Бом!

Саранча-переросток исчезла под каменной глыбой. Вспыхнули и разлетелись оранжевые искры в месте удара, а потом впитались в голема. Он на миг застыл, а потом пошел дальше, в сторону колеблющихся барханов.

Когда жуткое «бом» стихло, мы повалились на песок. Даже говорить не было сил, проклятый город оказался страшнее, чем мы думали. Скверна, десятилетиями правившая здесь бал, создала из Равилона аномальную зону, оживляя то, что давно умерло, и меняя то, что еще жило. Какие сюрпризы он преподнесёт нам завтра?

– Надо переждать ночь в укрытии, – проговорила я. – Двигаться во тьме слишком опасно. Попробуем отдохнуть у тех развалин.

– Надеюсь, они не окажутся еще одним монстром, – вздохнула Джема, но пошла за мной. Мы привалились к остаткам стены, ощущая ноющий внутри голод и жажду. На зубах скрипел песок, царапал горло.

Ночь наступила внезапно. Миг – и солнце погасло, унося жару. Но радоваться этому пришлось недолго: на смену пеклу пришел холод. Перепад температур оказался столь разительным, что уже через час мы с Джемой стучали зубами и кутались в дворцовые покрывала, радуясь, что забрали их. Спать решили по очереди, дежурить первой выпало мне. Уставшая Ржаник мгновенно провалилась в сон, рядом устроился Опиум. Я бдительно таращилась в освещенную звездами тьму, пытаясь придумать, как выбраться из ловушки, в которую мы угодили. Но пока ничего дельного на ум не приходило.

Обернувшись на спящую Джему, я сосредоточилась, пытаясь дотянуться до Августа. Я делала это снова и снова, но ощущала лишь пустоту. Неужели Аманда сказала правду и Август погиб? Или дело в Равилоне, который давно стал синонимом проклятия? Или я стала слишком иной? Мы оба…

Ответов не было.

Мне оставалось лишь смотреть на звезды, надеясь на лучшее.

Глава 2. Новые порядки

Глава 2. Новые порядки

Зоя уже очень давно не смотрелась в зеркала. Вот и сейчас девушка, прозванная Иглой, проигнорировала высокое трюмо и отражающее стекло в тяжелой золоченой вазе. Или и не золоченой, а на самом деле золотой? Зоя бы не удивилась.

Хотя надо признать, обстановка комнаты, в которой она поселилась, поражала. Никогда в своей жизни девушка не видела подобных апартаментов. Несколько комнат, начиная от красивой, как драгоценность, гостиной и заканчивая огромной ванной с небольшим бассейном. Еще, конечно, спальня. Огромная кровать с резными столбиками и балдахином, добротная, но красивая мебель, инкрустированная слоновой костью и камнями, шелковые занавески и ковры, похожие на белые облака. Множество драгоценных безделушек, шкатулки, книги и духи, заключенные в хрусталь. И платья. За дверью спальни нашлась еще одна комната, сплошь завешенная нарядами. Увидев их, Зоя едва удержалась от желания облить тряпки горючей смесью и чиркнуть спичкой.

Покои принадлежали фаворитке принца, на свое счастье уехавшей к теплому морю – проветриться и отдохнуть. Это поведала Зое бледная горничная, раньше прислуживавшая той самой пассии.

– Я могу делать для вас тоже самое, миледи, – лепетала насмерть перепуганная девчонка, с ужасом таращась на костяную маску Иглы. – Причесывать и мыть волосы, одевать вас, красить…

– Кра-сить. – Зоя протянула слово нараспев, удерживая истерический смех. – Кра-сить?

– Да, миледи…– попятилась горничная. – Помада там, румяна… я очень умелая, сделаю из вас красавицу, я… А-а-а-а-а!

Она шарахнулась в сторону и завизжала, когда Зоя рывком сняла с лица маску. Улыбаясь, Игла наклонилась над споткнувшейся и упавшей девушкой.

– Точно сделаешь? – и расхохоталась, когда несчастная заревела.

В зрачках широко распахнутых, мокрых от слез глаз горничной отражалось настоящее чудовище с исполосованным шрамами и жуткими рубцами лицом.

– Пощадите!

– Убирайся. – Зоя отвернулась. Забава перестала веселить, а ужас девушки отозвался внутри горьким, ядовитым эхом. – Уходи. Найди себе занятие… в другом месте. Мне не нужна твоя помощь. Ну? Чего ждешь?

Подскочив, горничная вылетела в коридор с такой скоростью, словно боялась иного решения. Может, думала, что новая жуткая хозяйка роскошных апартаментов съест ее на ужин?

Зоя проводила взглядом улепетывающую девчонку. Дверь хлопнула – и в комнате стало нестерпимо тихо. Во всем императорском дворце сейчас было так же, словно величественное здание затаилось в ожидании… чего-то.

Снова усмехнувшись, Игла поправила жесткую кожу своей куртки, бегло осмотрела остальной наряд. Плотные штаны, высокие ботинки со шнуровкой, рубашка цвета хаки. Кожаная куртка. Тяжелый ремень. На бедре – перевязь с ножом, на груди – с пистолетами. Волосы, отхваченные инквизиторами, так и висят неровными прядями. Костяная маска в руке. Игла потянулась, чтобы прикрыть ею лицо, и… замерла. Взгляд зацепился за тяжелую золотую раму. Если сделать пару шагов в сторону, то можно будет увидеть свое отражение в полный рост. И во всех подробностях. Яркий солнечный свет, заливающий в комнате каждую мелочь, каждую деталь ее внешности обрисует с безжалостной ясностью.

Но Зоя уже давно не смотрелась в зеркала.

И сейчас тоже не стала.

Сжав губы, она надела маску и покинула комнаты, размышляя, что надо найти более подходящее жилье.

Ее путь лежал вниз. Передвигаясь легко и неслышно, Игла миновала несколько коридоров и лестниц, прошла через открытую арочную галерею. В проемах были видны два крыла дворца. Левый – практически целый и по-прежнему прекрасный. И правый – почти полностью разрушенный. Больше всего поражала видимая с галереи брешь. Казалось, чья-то безжалостная рука просто сжала кусок дворца, отодрала его от основания и швырнула куда-то в сторону. Куда – никто так и не понял. Часть крыла просто исчезла, оставив на своем месте осыпавшуюся камнями пустоту.