Морролан показал на окружающие нас стены:

– Ты живешь в этом здании, лорд?

– Нет, я просто занимаюсь здесь исследованиями.

– Исследованиями?

– Полагаю, ты вряд ли имеешь об этом представление.

К этому времени я в достаточной степени пришел в себя, чтобы по достоинству оценить тот факт, что кто-то может, оказывается, относиться к Морролану с презрением. Морролан, с другой стороны, вовсе этого не оценил. Он выпрямился и сказал:

– Милорд, если я чем-то тебя обидел…

– Я ничего не могу сказать относительно твоего выбора товарищей по путешествию.

Прежде чем Морролан успел ответить, я сказал:

– Мне это тоже не нравится, однако…

– В моем присутствии ты должен молчать, – сказал Баритт, и я обнаружил, что не могу более произнести ни слова; казалось, у меня во рту возникла целая груша, и я почувствовал, что не могу дышать.

Я не думал, что здесь возможно колдовство. Лиорн, сопровождавший нас, шагнул вперед, но в этот момент я обнаружил, что снова могу дышать. Баритт произнес: «Джарег», словно это было ругательство, потом сплюнул на пол передо мной и удалился прочь.

Когда он ушел, я несколько раз глубоко вздохнул и сказал:

– Я уж подумал, он ненавидит меня за то, что я выходец с Востока.

Морролан не нашелся, что возразить. Наш проводник слегка наклонил голову, из чего я заключил, что мы должны следовать за ним. Что мы и сделали.

Спустя несколько минут он привел нас к большому квадратному входу, находящемуся там, где зал заканчивался. Он остановился рядом с ним и жестом показал, что мы должны войти. Мы поклонились ему и шагнули в другой мир.

* * *

После смерти Кинна и того, что за ней последовало, я начал медленно учиться. Я упражнялся в волшебстве, надеясь, что когда-нибудь смогу овладеть искусством телепортации, но это оказалось еще труднее, чем я предполагал.

Я никогда больше не использовал Лойоша для отвлечения внимания, но он оказался полезен в других отношениях, например наблюдая за объектом или проверяя, что поблизости нет гвардейцев Феникса или других помех.

Война между Ролааном и Клинком продолжалась несколько месяцев, в течение которых все соблюдали осторожность и не выходили на улицу в одиночку. Для меня это была пора обучения. За это время я еще несколько раз «поработал», хотя лишь однажды, насколько я знаю, моя работа оказалась непосредственным участием в войне.

Тайной, однако, оставалось то, куда уходили все мои деньги. Я давно уже должен был быть богачом. За наемные убийства хорошо платят. Теперь я жил в хорошей, уютной квартире (она была действительно хороша – с большим бело-голубым ковром и огромной кухней со встроенной дровяной печью), но она вовсе не так дорого мне обходилась. Я хорошо питался и платил кое-что за уроки волшебства, так же как и учителю фехтования, но все эти затраты и близко не подходили к моим общим расходам. Я не играл в азартные игры, что было любимым средством траты денег для многих джарегов. Я просто не мог понять, куда уходили деньги.

Конечно, кое-что я могу проследить. Например, я познакомился с восточной девушкой по имени Жанин, и мы провели вместе большую часть года. В самом деле удивительно, сколько можно потратить на развлечения, если только захотеть. Было также время, когда мне приходилось много платить за телепортацию – два или три раза в день в течение нескольких недель. Тогда я одновременно встречался с Жанин и Констанцией и не хотел, чтобы они узнали друг о друге. Всему этому пришел конец, поскольку после каждой телепортации мне становилось слишком плохо, и в конце концов мне было уже ни до кого из них. Надо полагать, на все это ушло немало денег, не так ли? Телепортация – удовольствие не из дешевых.

И тем не менее не могу понять, куда девались деньги. Впрочем, полагаю, на самом деле это не имеет значения.

* * *

Первым моим ощущением было то, что мы вышли наружу, и некоторым образом это действительно так, но подобного я никогда еще не видел. На небе были звезды – такие, как показывал мне дед, и весь небосклон был усыпан ими, и их было так много…

Наконец я осознал, что у меня заболела шея и что мне холодно. Стоявший рядом Морролан все еще таращился на звезды.

– Морролан, – сказал я.

– Я забыл, как они выглядят, – ответил он.

Потом он потряс головой и огляделся по сторонам. Я сделал то же самое, и мы увидели восседавших на тронах Владык Правосудия.

Двое из них находились прямо перед нами, другие по сторонам, образуя нечто вроде огромного круга тронов, кресел и тому подобного. Некоторые сидели группами, по двое или трое, в то время как другие, казалось, были сами по себе. Прямо передо мной, футах в пятидесяти, возвышалось громадное зеленое существо. Морролан направился к нему. Когда мы подошли ближе, я увидел, что оно покрыто чешуйчатой кожей и что у него огромные, глубоко посаженные глаза. Я понял, что это Барлан, и меня охватило неудержимое желание пасть перед ним ниц – до сих пор не могу понять почему. Я с трудом удержался.

Рядом с ним была женщина, похожая на драгаэрянку, одетая в переливающуюся разными цветами мантию, с надменным лицом и волосами, напоминавшими туманную дымку. Я взглянул на ее руки – да, на каждом из ее пальцев был дополнительный сустав. Это была Богиня Демонов моих предков, Вирра. Я посмотрел направо, ожидая увидеть ее сестер, которые у нее были, если верить легендам. Кажется, я их тоже увидел – одна из них невысокого роста и постоянно в тени, а у той, что рядом, волосы и кожа струились, словно вода. Стараясь не смотреть ни на кого из них, я подавил дрожь и заставил себя следовать за Морроланом.

Там были и другие, но я вряд ли могу их сейчас вспомнить, за исключением одного, казалось, одетого в пламя, и еще одного, который постоянно то появлялся, то исчезал. Сколько их было? Не могу сказать. Я помню нескольких, которых уже упомянул, и знаю, что были и другие. Мне до сих пор кажется, что их были тысячи, может быть, миллионы, но я не уверен, что могу полностью доверять своим ощущениям.

Морролан, похоже, направлялся куда-то между Виррой и Барланом. Когда мы к ним приблизились, мне показалось, что их гигантские размеры – лишь иллюзия. Мы остановились от них футах в пятнадцати, и они выглядели с этого расстояния большими, но вряд ли не по-человечески. По крайней мере что касается размеров. Барлан покрыт зеленой чешуей, и у него наводящие страх огромные бледно-зеленые глаза. Волосы Вирры продолжали мерцать, а ее одежда все так же меняла цвет, форму и материал. Тем не менее они в большей степени напоминали существ, с которыми можно разговаривать, чем некоторые другие поблизости.

В этот момент они обратили на нас внимание.

Морролан поклонился, но не столь низко, как до этого Баритту. Я не пытался делать каких-либо выводов, а просто тоже поклонился, и притом почти до самой земли. Вирра перевела взгляд с одного из нас на другого, потом снова посмотрела на Барлана. Казалось, она улыбается. Относительно него сказать что-либо было трудно.

Потом она снова взглянула на нас. Когда она заговорила, ее низкий вибрирующий голос звучал очень странно. Казалось, ее слова отзываются эхом в моем мозгу, но между теми моментами, когда я слышал их ушами и когда я слышал их мысленно, не было никакого временного промежутка. В результате все, что она говорила, приобретало сверхъестественную ясность. Это было столь странное явление, что мне пришлось остановиться и запомнить ее слова:

– Это неожиданность для нас.

Барлан ничего не сказал.

Вирра повернулась к нему, потом снова к нам.

– Как вас зовут?

– Я Морролан э’Дриен, – сказал Морролан, – герцог из Дома Дракона.

Я сглотнул и сказал:

– Владимир Талтош, баронет из Дома Джарега.

– Ну-ну, – сказала Вирра. Ее странная улыбка была полна иронии. – Похоже, вы оба живые.

– Откуда ты знаешь? – спросил я.

Улыбка ее стала шире.

– Когда поживешь с мое… – сказала она.

– Назовите вашу миссию, – произнес Барлан.

– Мы пришли просить о жизни.

Брови Вирры взлетели вверх.

– В самом деле? Для кого?

– Для моей двоюродной сестры, – сказал Морролан, показывая на посох.

Барлан протянул руку. Морролан шагнул вперед, подал ему посох и отступил назад.

– Вероятно, ты очень ее любишь, – сказала Вирра, – поскольку, придя сюда, ты лишился права вернуться.

Я снова сглотнул. Думаю, Вирра это заметила, поскольку она посмотрела на меня и сказала:

– С тобой менее понятно, ибо выходцам с Востока вообще нечего здесь делать.

Я облизнул губы и воздержался от комментариев.

– Ну? – спросила Вирра, снова поворачиваясь к Морролану.

– Да?

– Стоит она твоей жизни?

– Это необходимо, – сказал Морролан. – Ее имя – Алиера э’Киерон, и она наследница престола.

Вирра резко подняла голову и уставилась прямо в лицо Морролану. Есть нечто жуткое в зрелище потрясенной богини.

Помолчав, Вирра сказала:

– Значит, ее нашли.

Морролан кивнул. Вирра показала на меня.

– Это из-за нее оказался здесь этот выходец с Востока?

– Он участвовал в ее поисках.

– Понятно.

– Теперь, когда ее нашли, мы просим позволить ей возобновить жизнь с момента, когда…

– Подробности мне ни к чему, – сказала Вирра.

Морролан замолчал.

– То, о чем вы просите, невозможно, – сказал Барлан.

– В самом деле? – спросила Вирра.

– Это к тому же запрещено, – сказал Барлан.

– Еще не легче, – сказала Вирра.

– Положение, которое мы занимаем, – сказал Барлан, – налагает на нас определенные обязанности. Одна из них – поддерживать…

– Лекции мне ни к чему, – сказала Вирра. – Ты знаешь, кто такая Алиера.

– Если она действительно столь важная персона, мы можем попросить созвать…

– К тому времени выходец с Востока пробудет здесь слишком долго для того, чтобы вернуться. И его маленький джарег тоже. – Я даже не среагировал на ее слова, поскольку был захвачен зрелищем пререкающихся божеств. Но я отметил, что Вирра знает о Лойоше, хотя мой дружок сидел у меня под плащом.

– Это нас не касается, – сказал Барлан.

– Собрание к тому же наверняка будет скучным, – сказала Вирра.

– Ты нарушишь наши обязательства ради того, чтобы избежать скуки?

– Чтоб тебе провалиться, куриные мозги.

Барлан встал. Вирра тоже встала. Они яростно уставились друг на друга и исчезли в облаке золотистых искр.

* * *

Мало сказать, что драгаэряне никогда не умели готовить, еще более удивительно, что большинство из них это признают. Вот почему восточные рестораны столь популярны, и лучший из них – заведение Валабара.

Ресторан «Валабар и сыновья» существовал невероятно давно. Он был здесь, в Адриланке, еще до того, как во времена Междуцарствия город стал столицей Империи. В течение столетий им владеет одна и та же семья. Та же семья людей. Судя по всем хроникам, это первый настоящий ресторан в Империи. Первое заведение, основным назначением которого было кормить посетителей, в отличие от таверн, где в числе прочего подавали и еду, или гостиниц с пансионом за отдельную плату.

Вероятно, существует некий неписаный закон, известный властям, нечто вроде: «Что бы ни делали с выходцами с Востока, Валабара не трогать». Вот так вот.

Внутри заведение выглядит очень просто, с белыми льняными скатертями и простой обстановкой, но без всяких украшений, которые обычны в других местах. Официанты вежливы, обходительны и очень исполнительны, и их почти так же трудно заметить, как Крейгара, когда они неслышно приближаются, чтобы вновь наполнить бокал вином.

Меню здесь нет. Вместо этого официант зачитывает список того, что шеф-повар, которого всегда называют «господин Валабар», независимо от того, сколько Валабаров работают здесь в данный момент, намерен сегодня приготовить.