Девушка, которой я назначил вечером свидание, Мара, была самой роскошной блондинкой из всех, кого я когда-либо встречал, с несколько извращенным чувством юмора, которое мне нравилось до тех пор, пока не касалось меня лично. Крейгар назначил свидание драгаэрянке, имени которой я не помню, но из Дома Джарега. Она была одной из достопримечательностей местного борделя и очень заразительно смеялась.

На закуску сегодня подали рубленную кубиками виннеазаврину в анисовом желе, потом был жутко острый картофельный суп с восточным красным перцем, затем лимонный шербет; дальше паштет – смесь гусиной печенки, куриной печенки и печени кетны с травами и несоленым маслом, – поданный с поджаренным хлебом и ломтиками малосольных огурцов. Салат был полит невероятно мягким уксусом, почти сладким, но в меру.

Крейгар взял себе свежие эскалопы с лимоном и чесночным соусом, его девица – самую крупную фаршированную капусту в мире, Мара – утку в сливовом соусе, а я – кетну в восточном соусе с красным перцем. На десерт были пирожные, у меня – с мелко размолотыми орехами, шоколадным кремом и ломтиками апельсина. Мы взяли также бутылку «Пьярранского тумана», фенарийского десертного вина. За стол платил я, поскольку только что кое-кого убил.

Нам всем было очень весело, потом мы с Марой пошли ко мне, и я обнаружил, что ужин у Валабара возбуждает как ничто другое. Интересно, подумал я, какие бы выводы сделал из этого мой дед?

Примерно через неделю я наскучил Маре, и она меня бросила, но какая, собственно, разница?

* * *

– Куриные мозги? – переспросил я.

«Тс-с», – сказал Лойош.

– Думаю, – рассудительно произнес Морролан, – что мы умудрились создать кое-кому трудности.

– Да.

Морролан огляделся по сторонам, я тоже. Похоже, никто из остальных не обращал на происходящее никакого внимания. Прошло несколько минут, прежде чем Вирра снова появилась в новом облаке искр. Глаза ее сверкали. За ней появился Барлан, и, как и прежде, по выражению его лица ничего нельзя было сказать. Я заметил, что Вирра держит в руке посох.

– Идем со мной, – сказала Вирра.

Она сошла со своего трона и повела нас вокруг него, куда-то в темноту. Она молчала, и Морролан тоже молчал. Я определенно не намеревался что-либо говорить. Лойош снова спрятался под мой плащ.

Мы подошли к очень высокой стене. Какое-то время шли вдоль нее, миновав по пути еще одну или две пурпурные мантии, пока не оказались у высокой арки. Прошли под ней, и перед нами открылись уходившие в разные стороны два коридора. Вирра свернула направо, и мы последовали за ней. Вскоре коридор привел нас к большому кирпичному колодцу, в котором шумела вода.

Вирра зачерпнула рукой воду и сделала глоток. Затем, без всякого предупреждения, со всей силой ударила посохом о край колодца.

Послышался треск, после чего меня ослепила ярко-белая вспышка и показалось, будто земля вздрогнула. Когда я снова открыл глаза, все вокруг выглядело искаженным, словно изогнутым под невероятным углом, и лишь Вирру было видно отчетливо.

Потом все пришло в норму, и я увидел фигуру драгаэрянки в черно-серебряном платье Дома Дракона, вытянувшуюся на земле рядом с колодцем. Я сразу же заметил, что у нее светлые волосы, что встречается у драконов еще реже, чем у людей. Тонкие брови и привлекательные чуть раскосые глаза, которые сейчас были закрыты. Думаю, что драгаэрянин счел бы ее ОЧЕНЬ привлекательной. Вирра снова опустила руку в колодец и влила немного воды в рот лежащей, как я понял, Алиеры.

Потом Вирра улыбнулась нам и ушла.

Алиера начала дышать.

14

Мой дед, когда учил меня фехтовать, обычно заставлял меня стоять по нескольку минут, ожидая движения его клинка, которое дало бы мне возможность атаковать. Подозреваю, он прекрасно осознавал, что учит меня не только фехтованию.

Когда наступил соответствующий момент, я был к этому готов.

* * *

Глаза Алиеры распахнулись, но взгляд ее блуждал. Я решил, что живая она выглядит еще лучше, чем мертвая.

– Алиера? – мягко спросил Морролан.

Ее взгляд сосредоточился на нем. Последовала пауза, прежде чем на ее лице появилось какое-то выражение; когда это произошло, она выглядела несколько озадаченной. Она начала было говорить, замолчала, откашлялась и проквакала:

– Кто ты?

– Я твой двоюродный брат, – ответил он. – Меня зовут Морролан э’Дриен. Я старший сын младшей сестры твоего отца.

– Морролан, – повторила она. – Да. Должно быть, то самое имя.

Она кивнула, словно он прошел некое испытание. Я посмотрел на лицо Морролана, но на нем, казалось, отсутствовали какие-либо чувства. Алиера попыталась сесть, что ей не удалось, и ее взгляд упал на меня. Глаза ее сузились. Она повернулась к Морролану и попросила:

– Помоги мне.

Он помог ей сесть. Она огляделась по сторонам.

– Где я?

– Это Чертоги Правосудия, – сказал Морролан.

На лице ее отразилось удивление.

– Я мертва?

– Уже нет.

– Но…

– Я объясню, – сказал Морролан.

– Объясни, – согласилась Алиера.

«Эти двое явно родственники», – сказал я Лойошу. Он хихикнул.

– Что ты помнишь последним?^[29]

Она пожала плечами, тем же своеобразным движением, что и Морролан.

– Трудно сказать. – Она закрыла глаза. Мы молчали. Мгновение спустя она сказала: – Какой-то странный пронзительный звук, почти на пределе слышимости. Потом пол затрясся, и потолок и стены начали прогибаться. И стало очень жарко. Я хотела телепортироваться и, помню, подумала, что не смогу это сделать достаточно быстро, а потом я увидела лицо Сетры. – Она посмотрела на Морролана. – Сетра Лавоуд. Ты ее знаешь?

– Более или менее, – ответил Морролан.

Алиера кивнула.

– Я увидела ее лицо, потом мне показалось, будто я бегу по туннелю, думаю, это был сон. Впрочем, так продолжалось очень долго. Наконец я перестала бежать, и оказалось, что я лежу на белом мозаичном полу и не могу пошевелиться, и не хочу. Не знаю, как долго я там пробыла. Потом кто-то выкрикнул мое имя – я подумала тогда, что это моя мать. Потом я почувствовала, что просыпаюсь, и услышала странный голос, зовущий меня по имени. Думаю, это был ты, Морролан, потому что потом я открыла глаза и увидела тебя.

Морролан кивнул.

– Ты спала – собственно, была мертва, – скажем так, несколько сотен лет.

Алиера кивнула в ответ, и я увидел в ее глазах слезы.

– Сейчас правит возрожденный Феникс, верно? – тихо спросила она.

Морролан кивнул, видимо, поняв.

– Я говорила ему, что так и будет^[30], – сказала она. – Великий Цикл – семнадцать Циклов. Должен был быть возрожденный Феникс. Он не стал меня слушать. Он думал, что это конец Цикла, что может возникнуть новый. Он…

– Он создал море хаоса^[31], Алиера.

– Что?

Я решил, что «он» – имеется в виду Адрон. И сомневался, что его можно найти в этих краях.

– Возможно, не столь большое, как первое, но оно до сих пор там, где когда-то был город Драгаэра.

– Когда-то был, – повторила она.

– Столица Империи теперь – Адриланка^[32].

– Адриланка. Город на побережье, верно? Это там, где Киеронова Сторожевая башня?

– Да. Когда-то она была там. Она рухнула в море во время Междуцарствия.

– Между… Да. Конечно. Чем все закончилось?

– Зерика из Дома Феникса вернула себе Державу, которая каким-то образом оказалась здесь, на Дорогах мертвых. Ей было позволено вернуться. Я ей помогал^[33], – добавил он.

– Понятно, – сказала она.

Морролан сел рядом с ней. Я сел рядом с Морроланом.

– Я не знаю, кто такая Зерика, – сказала Алиера.

– Тогда она еще не родилась. Она единственная дочь Вернои и… гм… как там звали ее мужа?

– Лудин.

– Верно. Они оба погибли во время Катастрофы.

Она кивнула, потом сказала:

– Подожди. Если они оба погибли при взрыве и Зерика еще не родилась, когда это случилось, то каким образом…

Морролан пожал плечами.

– Сетра как-то с этим разобралась. Я просил ее, чтобы она объяснила, но она лишь самодовольно молчит. – Он моргнул. – У меня такое впечатление, что твое спасение было для нее вторым по важности делом, а первое – обеспечить появление императора. Зерика – последний Феникс.

– Последний Феникс? И не может быть другого? Тогда Цикл прервется. Если не сейчас, то в будущем.

– Возможно, – сказал Морролан.

– Может появиться другой Феникс?

– Откуда я знаю? У нас впереди целый Цикл. Спроси снова через пару сотен тысяч лет^[34], когда это будет иметь значение.

Судя по выражению лица Алиеры, ответ ей не понравился, но она не стала возражать. Последовала тишина, потом она спросила:

– Что случилось со мной?

– Я до конца не понял, – ответил Морролан. – Сетре удалось сохранить твою душу в каком-то виде, хотя впоследствии она пропала. В конце концов – вероятно, вскоре после того, как Зерика овладела Державой, – чародей-атира нашел тебя. Он изучал некромантию. Не думаю, что он понял, что попало ему в руки. Мы вышли на твой след и…

– Кто вышел на мой след?

– Сетра и я, – ответил он, глядя на ее лицо. Он быстро посмотрел на меня, потом добавил: – Другие нам тоже помогали.

Алиера закрыла глаза и кивнула. Ненавижу, когда разговаривают через мою голову.

– Вам трудно было меня спасать?

Мы с Морроланом посмотрели друг на друга.

– Не о чем говорить, – сказал я.

Алиера посмотрела на меня, потом еще раз, сузив глаза. Взгляд ее был жестким, словно она видела меня насквозь.

– Кто ты? – спросила она.

– Владимир Талтош, баронет из Дома Джарега.

Она покачала головой и перевела взгляд на Морролана.

– Что такое? – спросил он.

– Неважно. – Она внезапно встала, или, вернее, попыталась встать, затем снова села.

– Я хочу выбраться отсюда, – нахмурившись, сказала она.

– Думаю, они отпустят Влада. Если так, то он тебе поможет.

Алиера посмотрела на меня, потом снова на Морролана.

– А ты?

– Я живой, и потому мне не позволено вернуться с Дорог мертвых. Я должен буду остаться здесь.

Алиера уставилась на него.

– Попробуй только. Я первая увижу тебя мертвым.

* * *

Мне трудно в точности определить момент, когда я перестал считать себя чьим-то подручным, который иногда выполняет «работу», и начал считать себя вольным убийцей. В частности, я работал на нескольких разных людей в течение короткого периода во время и после войны, включая самого Клинка, так что это начинало несколько запутывать мою ситуацию.

Наверняка окружающие начали думать обо мне подобным образом до того, как я понял это сам, но не думаю, чтобы мое собственное мнение изменилось, прежде чем я выработал у себя профессиональные навыки и качественный подход к работе.

Опять-таки неизвестно, когда именно это произошло, но я наверняка уже был профессионалом к тому времени, когда завершил свою седьмую работу – убил маленькую сволочь по имени Райет.

* * *

Пока я раздумывал над этим заявлением, не зная, смеяться мне или нет, до меня дошло, что Вирра нас покинула. Иными словами, мы понятия не имели, куда нам идти.

Я откашлялся. Морролан прекратил играть в гляделки с Алиерой и сказал:

– Да, Влад?

– Ты знаешь, как нам найти дорогу назад – туда, где были все боги?

– Гм… Думаю, да.

– Тогда пошли.

– Зачем?

– У тебя есть другие предложения?

– Думаю, нет.

У меня возникло мимолетное искушение попробовать воды из колодца. Вероятно, к счастью, оно оказалось лишь мимолетным. Мы помогли Алиере встать, и оказалось, что она довольно невысокого роста – вряд ли выше меня, собственно говоря.