Иллиан молчал, борясь с собой. Он знал, что его мать права, но это не делало выбор легче. В глубине души он понимал, что больше не принадлежит самому себе, что его жизнь теперь лишь инструмент в руках тех, кто плетёт интриги на вершине власти.

Тем же временем Лисса, узнав о решении матери и бабушки, пыталась справиться с нахлынувшими на неё эмоциями. Она всегда знала, что её судьба не будет принадлежать ей полностью, но этот брак… Он казался ей настоящим приговором.

– Почему именно он? Это же совсем неправильно.

Девушка сидела в своей комнате, глядя на отражение в зеркале. Её глаза были полны тревоги, а губы дрожали от сдерживаемых слёз. Иллиан был для неё чужаком несмотря на то, что они знали друг друга с малых лет… Их детские встречи всегда были короткими и натянутыми, а теперь они должны были стать мужем и женой, заключёнными в золотую клетку политических интересов.

– Это моя судьба, – прошептала она, сжимая руки на коленях. – Но почему это так больно?

Сквозь страх и разочарование в её сердце начало зарождаться нечто новое – решимость. Лисса знала, что не сможет избежать своей судьбы, но она могла контролировать, как именно она будет играть свою роль.

Нова, Мерелл и Индис обдумывали сделанный выбор. И хотя снаружи они казались непоколебимыми и уверенными, в их сердцах бушевали сомнения. Женщины знали, что началась новая глава в их великой игре, и теперь оставалось лишь ждать, как развернутся события в этом безжалостном мире, где власть и любовь редко шли рука об руку.

Дом рода Марса

Ригель 97-й год ЭВ

Я падаю в бездну. Словно падающая звезда погружаюсь в бесконечную пустоту. Почти не чувствую своё тело, только ледяное дыхание ветра на коже, который буйствует всё сильнее. До боли щипаю себя за руку, пытаясь проснуться, но тщетно. Темнота остается моим единственным спутником, даже когда я открываю глаза. Только слабые тени и очертания стремятся запутать меня, заставить потерять ориентацию. Кажется, я у городских часов в столице – месте, где время как будто замерло. Лишь чёрная вода поднимается всё выше и выше, заливая всё вокруг.

Расцветающий город теряет своё былое величие, его затягивает в эту угольную воронку. Со всех сторон новые потоки заполняют городские улочки, окутывая здания, улицы, мосты.

– Что происходит? – кричу я, но в ответ доносятся лишь крики утопающих людей, агония трагедии.

Я слышу крики атлантов, которые найдут свой последний приют в этих бурных водах.

– Может, я смогу кому-то помочь?!

Но поток относит меня назад.

Я абсолютно бессильна! – осознаю я. – Не смогу никого спасти.

Тени вокруг сгущаются, и я чувствую, как паника начинает охватывать меня. Вода станет нашей могилой, она затягивает и меня. Неужели я умру? Сопротивляться или покориться?

– Я не сдамся так просто! – кричу я, из последних сил пытаясь вырваться из этого чёрного плена.

Но можно ли оттолкнуть от себя смерть? Есть что-то прекрасное даже в этой стихии. Опускаю руки, переставая бороться за жизнь. Смиренно принимаю свою участь. Я погружаюсь всё глубже, чувствуя, как моё тело постепенно охладевает и уходит во тьму. Я так устала бороться. Может на дне океана я смогу найти покой? Внезапно сквозь толщу воды доносится крик Аргена:

– Ригель!

Его голос подобен грому, рыку. Словно он может подчинить себе эту стихию. Из последних сил пытаюсь выплыть на его зов.

– Ригель!

– Неужели мы умрём… Вот так просто?

Чувствую, как его крепкие руки вытягивают меня из лап погибели.

– Арген! – кричу я, слёзы радости текут по моим щекам.

– Я здесь, – его голос спокойный, но полный решимости.

Моя душа переполняется радостью и благодарностью. Сильнее цепляюсь за его рубашку и чувствую, как он притягивает меня к себе. Судорожно глотаю воздух, он обжигает мои лёгкие и напоминает о том, что я всё ещё жива.

Кожа Аргена холодная и мокрая, слышу, как бешено стучит его сердце.

– Жива, – говорит он, прижимая меня к себе. Я ощущаю, как его губы жадно и грубо впиваются в мои.

– Это сон? Что с тобой, Арген?

В его порыве я чувствую всё: отчаяние, страх, желание, надежду и непокорность судьбе.

Оглядываюсь по сторонам. Ещё вчера Атлантида процветала, но сегодня она тонет. Неужели остальные так легко приняли свою судьбу? И только он, Арген, не готов покориться ей.

Он стоит передо мной, его одежда мокрая и прилипшая к телу. Такой взрослый и всё же такой родной. Его глаза горят силой кристаллов, и в них читается непоколебимая решимость.

– Я не боюсь смерти и не покорюсь ей, – его голос звучит как удар грома, резонируя в пустоте вокруг нас.

Замираю, поражённая его словами. В этом мрачном водовороте отчаяния и страха его сила и непокорность были, как маяк надежды.

– И ты не должна, – продолжает он. Его голос стал тише, но не потерял своей настойчивости. – Ты и я перед лицом неминуемой погибели.

Его холодный взгляд, словно острый клинок, пронзает меня насквозь, заставляя сердце биться быстрее.

– Это ещё не конец, – говорит он твёрдо, словно давая обет нам обоим.

– Мы не должны сдаваться! Я найду тебя, где бы ты ни была, Ригель.

Последнее, что я вижу – огромная волна, сносящая всё на своём пути. Мгновение… Удар! Вспышка… И снова темнота…

Ветер, ласкающий кожу… Солнце, которое запуталось в волосах. Звонкий мальчишеский смех. Боль, счастье, любовь и отчаяние. Больше ничего нет.

Всему приходит конец… Прожила ли я достойную жизнь, как завещали Предки?

Когда мне удаётся вырваться из плена ночного кошмара, я подскакиваю в кровати. Сердце колотится, как сумасшедшее, а тело дрожит от пережитого ужаса.

– Жива! – шепчу я, словно не веря собственным словам.

Как заворожённая, осматриваю уже привычную обстановку. Перед глазами всё плывет, а лёгкие пылают, будто я по-прежнему вдыхаю солёную воду.

– Конечно, это сон! – с раздражением говорю я сама с собой. – Разве такое может быть наяву? Арген в роли спасителя? Я скорее поверю в то, что он сам меня утопит!

Выдыхаю и снова откидываюсь на мягкие подушки. Косые солнечные лучи уже проникли в окна, рисуя на стенах причудливые узоры. Моя комната совсем не изменилась за всё это время. За окном виднеется бескрайний океан, надо мной витает проекция изысканного цветка, а комната наполнена тонким ароматом пионов.

На губах до сих пор горит полный отчаяния поцелуй Аргена. Мне было… приятно? Осторожно касаюсь своих губ и прикрываю глаза.

– Арген… – тихо шепчу я, погружаясь в воспоминания. Я помню его ещё совсем ребёнком. Сколько лет прошло с тех самых пор?

Какие глупые сны мне снятся! Весь из себя спаситель там, но вот в реальности… На миг мне становится тошно и грустно.

– Сердце Аргена – кусок льда, – шепчу я, осознавая всю боль от этих слов.

Против воли воспоминания начинают вспыхивать в голове, возвращая меня в беззаботное детство.

Воспоминания из детства

87-й год ЭВ

Утро в саду выдалось восхитительным. Каменная дорожка, ведущая к оранжерее, была утоплена в пышной зелени и цветущих кустах. Розы и пионы расцвели во всём своём великолепии, наполняя воздух сладким ароматом.

Вьюнки окутали арки и стены здания, придавая ему сказочный вид. Солнечные лучи мягко проникали сквозь листву, создавая на земле замысловатые тени и играя на лепестках цветов. Вдали виднелся спокойный океан, его вода отражала голубое небо и лёгкие облака.

У берега на волнах покачивались серые камни, добавляя пейзажу спокойствия и умиротворения. Оранжерея стояла на самом краю утёса, словно страж, охраняющий этот уголок рая. Вокруг была тишина, лишь изредка нарушаемая пением птиц и шумом волн. Это место всегда служило нам укрытием от мира, где можно было забыть о времени и просто наслаждаться моментом.

Я иду по каменной тропинке сада на шум мальчишеских голосов. Перламутровая бабочка садится на мою руку, не боясь, будто абсолютно точно уверена, что я не причиню ей вреда. От её красоты захватывает дух. Осторожно поднимаю её, пытаясь рассмотреть необычные узоры крыльев в свете солнца.

– Такая красивая и хрупкая. Венец творения! – восхищаюсь я.

– Ригель! – лучезарная улыбка Феникса освещает всё вокруг. На мгновение, залюбовавшись им, теряю дар речи.

– Братец, – улыбаюсь я. В его глазах пляшут озорные искры, но услышав моё приветствие, он еле заметно и смешно морщит нос. На несколько недолгих мгновений наши взгляды встречаются, секундное молчание, будто испытание для нас обоих.

Он протягивает мне руку, и я вкладываю свою ладонь, чувствуя, как он нежно сжимает мои пальцы.

– Что ты делаешь? – высвобождаюсь и усмехаюсь, глядя ему в глаза.

– Пойдем со мной. Арген ждёт нас, – говорит он.

Яркое солнце ослепляет, поэтому я не сразу замечаю тихого мальчика, любующегося океаном. Феникс ухмыляется и подкрадывается к нему со спины.

– Я знаю, что это ты, – Арген поворачивается и застаёт друга врасплох. Но Феникса это только сильнее забавляет.

– Даже сейчас ты похож на каменного истукана!

Арген был вечно недовольным и холодным, словно льдина. Но он всегда был в центре внимания, притягивая взгляды всех девочек вокруг.

Наследник рода Луны. Разве могло быть по-другому? – думаю я, наблюдая за их шуточной перепалкой и не сдерживая улыбки.

Ловлю на себе взгляд Аргена. Молчаливый и суровый, похоже, вот-вот прожжёт во мне дыру. Кажется, я и сама превращаюсь в одну из этих влюблённых дурочек.

Он переводит глаза с меня на Феникса, будто знает какую-то тайну, известную лишь ему одному.

– Когда вы войдёте в Совет, то совсем про меня забудете, – говорит Феникс, смотря то на меня, то на Аргена.

– Но ты тоже часть рода Марса. И так будет всегда, – говорю я. – Думать о правлении слишком рано. До этого ещё очень далеко.

– Но это не значит, что этого не случится. Испокон веков четыре рода возглавляют Совет. Придёт и ваше время, – Феникс пытается сдержать горечь собственных слов.

– Я не забуду вас, – говорит Арген.

– Потому что у тебя больше нет друзей?

Арген закатывает глаза и отвешивает звонкую оплеуху моему братцу.

– Нет. Ты слишком глуп, а я хочу увидеть венец твоей глупости.

– Тогда пусть Ригель будет свидетелем нашей клятвы! – Феникс нежно обнимает меня за плечи и прикусывает длинную травинку, глядя на горизонт.

– Знаете, что я сейчас делаю?

– Пристаёшь к собственной сестре? – от слов Аргена у меня перехватывает дыхание.

Феникс и правда мне нравится, – думаю я, заливаясь густой краской.

– А не от ревности ли ты говоришь это, Арген?

Мой брат слишком красив. Порой я и сама не могу отвести от него глаз, – бесстыжие, неправильные мысли оглушают меня, заставляют испытывать жгучий стыд.

Я чувствую, как предательский румянец заливает всю мою кожу.

– Даже думать о таком неприлично! – говорю я, борясь с нахлынувшими чувствами. – Арген, ты рехнулся?

– Не больше вашего.

Но всё же, находясь рядом с ними двумя, я всегда испытывала смешанные чувства. Феникс и Арген такие разные, но в каждом было нечто, что притягивало меня, как магнит. Феникс был солнечным светом, ярким и тёплым, его лёгкость и смех были источником радости. Он был тем, кто всегда заставлял меня улыбаться, его искренность и непосредственность наполняли моё сердце светом.

Арген же был таинственным и загадочным, как лунный свет, холодный, но притягательный. Его спокойствие и глубина мыслей вызывали во мне желание разгадать его тайны, узнать, что скрывается за его ледяным взглядом. Он заставлял меня чувствовать себя иначе, его присутствие будоражило воображение и наполняло мою душу странным беспокойством.