С поля донесся звонкий треск. Княжна взвизгнула. Мы повскакивали с мест и увидели, как Вадим кубарем катится под лавку «Молотов» с обрубком вместо клюшки. Нас окутало протестующим свистом. Ноль-один! Мы радостно закричали и захлопали в ладоши.

– Какой кошмар! – заорала Ольга. – Разве так можно?!

Парень, подрагивая, поднялся на четвереньки, тряхнул головой и отбросил от себя деревянный обрубок.

– Нормально, – вздохнул Борислав. – Жить будет.

– Шутишь?! – верещала Ольга. – Да у него кровь идет! Вон, на лбу!

– Ну зашел неудачно, нечего котелок под удар подставлять. Сейчас подлатаем.

Игра и не думала останавливаться. Только Вадим встал и поднял пустые руки, как ему на смену пулей вылетел другой игрок.

Чернявый дохромал до базы, рухнул на скамейку и зарычал. Придурочную улыбку, которая, казалось, не покидает его даже во сне, сдуло без следа.

– Ну получат сейчас, ироды…

– У вас кроме мази нет, что ли, ничего?!

– Бинты ему пока без надобности, – оправдывался перед беснующейся княжной Борис.

– Так, сиди, щас пластырь найду, – причитала она, зарываясь в сумку.

Мы надулись, чтобы не заржать. Смешного в моменте было немного, но самодовольная чернобровая рожа расцветала буквально на глазах, и смотреть на это без улыбки казалось невозможно. Плюс, мы ведем – отличные новости!

– Да ладно тебе, красавица, – сказал Борис, со своей высоты попинывая Вадима по плечу. – Тут царапина. Миллиметр! Больше симулирует.

– Ни фига себе! Ты видел, откуда я летел? Там метров десять со свистом! Больно вообще-то…

Болельщики черно-белых вскочили, арена содрогнулась, и нас накрыло громогласным ором. Один-один.

Вадим выхватил новую клюшку из стойки и шустро поднялся:

– Да чтоб его! Степаныч, выпускай!

Тренер махнул рукой, и запасной игрок быстро вернулся на скамейку, поравнявшись с Вадимом аккурат на оранжевой линии разметки. Ольга обреченно плюхнулась обратно. Наш шальной за эти считаные секунды очень подрос в глазах всей группы. Метров до четырех, как минимум! Игрок, несомненно, важный, и когда он орал, что мы без него проиграем, вроде как даже не шутил.

– Борис, почему Данияр сказал, что его будут сливать?

– У нас тренировочный матч, и это нормальная практика, смотри. Они пытаются выбить его с поля в три клюки, но оставляют центр пустым, и у нас появляется шанс прорваться к лунке и забить. Вадим – основной игрок, естественно, без него команда ослабеет. Они рискуют, мы рискуем, они тренируют защиту, мы нападающих. Во втором периоде поменяемся местами.

– А в третьем?..

– А в третьем будет мясо, – улыбнулся мне Борис.

В следующий раз Вадим вылетел с поля спустя аж десять минут, когда мы вели два-один. На этот раз бинты ему тоже не понадобились, но дойти до скамейки уже помогали, придерживая с двух сторон. Счет сравнялся. Мы следили за игрой как завороженные, бормоча неразбериху себе под нос. Вроде никто не запрещал болельщикам читать заговоры на победу, и пусть мы явно проигрывали в количестве, Вадя прав, качество тут важнее. Хотя в этом мы, скорее всего, тоже проигрываем…

Пусть поступить в Сорочинку куда проще, чем в другие академии, однако общая строгая дисциплина и работа с черновиной закаляют дух и характер. Там любой заговор – филигранная работа, ведь с обережной магией сложно переборщить, чего не скажешь о темной.

Я поежилась и пошевелила пальцами на ногах. Околела окончательно, а еще два периода, которые неизвестно насколько растянутся. Попытка влезть в кеды провалилась, потому что они просто задубели, и в итоге я осталась практически босая.

Пойти погреться в академию теперь представлялось мне кошмаром. Сарафан не сможет не привлекать внимания, про пуховик и подумать тошно. Была бы юридическая или дизайн – там единицы умеют вышивку читать, да и сами любят нарядиться по последнему писку, пусть и не в сарафаны, но явно во что-то цветастое, а здесь…

Вадим отдышался и снова ринулся в бой. Ольга на сей раз аплодировала уже не так активно и больше вздрагивала после каждого удара. Достается парню знатно, с этим не поспоришь, однако еще одно очко – и придет черед следующего бедолаги.

Про Тихомира Борис не соврал, с его быстрыми рывками я уже знакома, только в масштабах поля это выглядело куда более впечатляюще. После того как «Молоты» надели шапки, различать их стало еще сложнее, да глаза привыкали, и того же предсказателя я спокойно примечала и периферийным зрением.

Он не такой крупный, как капитаны, но побольше Вадима, и значит, сбить с ног его сложнее, а в полет отправить и вовсе невозможно, однако тогда на случай крупного нападающего должна быть какая-то иная тактика. Просто вырубят его с первой минуты и все?..

Борис объяснял, что на чемпионате такой яростной игры не бывает, и можно болеть не хватаясь за сердце, но уровень «ярости» в нашем понимании явно разнился. Парни и без того кидались друг на друга, толкались, пару раз Тихомир умудрился так вовремя присесть, что наши перелетали через него с тройным сальто и без всяких подсечек. И что-то мне подсказывает, подставляться ненамного приятнее, чем падать.

Цифра «пять» снова мелькнула перед глазами и исчезла. Наверняка здешние студенты смотрят на нас свысока, спасибо хоть смеяться надо мной не стали. Все мы в одной лодке: мамашки местных студенток, наверное, даже спрашивать не будут, выдадут за самого породистого, а там и слюбится.

У нас и своих женихов полно, все доброжелательные, сильные, спортивные. Многие так же с факультета народного промысла, а значит, никаких Джексонов.

За Белогором уже очередь, наверное, стоит, а к остальным можно и присмотреться. Через месяц двадцатый год пойдет, страшно представить. Мама наверняка напялит белые траурные одежды, и как я задую свечи, станет торжественно посвящать меня в вековухи. И вроде врать себе не хотелось, ведь кому из нас замуж не охота, а все как-то не ладится. На сглаз провериться, что ли?

Площадка подозрительно затихла, скамейки запасных поднялись. Мы синхронно обернулись на Бориса, но тот тоже замер, напрочь забыв о несведущих болельщицах.

– Что происходит?

– Понятия не имею…

– А куда они все?

Площадка опустела, по три игрока от каждой команды выбежали за пределы поля к лавкам, и в зоне остались только два капитана и нападающие.

– Борис, матрену-ену! Что такое?! – заерзала княжна.

– А! Дуэль, – ответил он, не отрываясь от игры. – Смотри, судья поднял флажок. Сейчас он выкинет мяч, и у них будет одна попытка, чтобы забить. С каждого по атаке, или заканчиваем этот период ничьей.

Отличные новости. Значит, игровое время все же ограничено, и мне не придется прозябать тут до вечера. В следующий раз пойду на матч в тулупе и трех шалях! А в ботинки вставлю папины стельки с подогревом. Надо было Есении эти кеды у меня просто конфисковать, тут что в валенках, что без – один фиг привлекаешь внимание.

Прозвучал свисток, и мяч покатился на центр. Вадим рванул с места заранее и даже первым успел к мячу, но Данияр тут же оставил лунку и побежал к другой, а Тихомир догнал нашу пятерку подсечкой и точным ударом отбросил мяч прямиком капитану под клюку.

Ольга подскочила, и мы потонули в радостных воплях болельщиков черно-белых. Три-два.

Тихомир задрал клюшку над головой и улыбнулся.

Рано радуешься, щеночек, у нас еще полно времени отыграться, тем более бой был неравный. Сейчас тебя потаскают по кромке двадцать минут, там и посмотрим.

Вот если бы не глаза, был бы шанс и лицо рассмотреть, а так примагнитился и завис. Интересно, в обычной жизни он хоть линзы носит? А то ж невозможно!

Меня кто-то толкнул в плечо. Все встали встречать «Лучей» аплодисментами, кроме одной невоспитанной курицы. Я тряхнула головой и подскочила, напрочь забыв о босых онемевших ногах, из-за чего тут же влетела со всего маху в перегородку и только чудом не вывалилась к скамейкам! Капюшон налетел на голову. Я быстро выпрямилась, хлопнула в ладоши – и не сразу поняла, что происходит.

Борис, который буквально секунду назад висел рядом на перегородке, теперь валялся в куче снега неподалеку, а меня буквально пригвоздило к полу.

Я опустила глаза. Сквозь прутья решетки меня за лодыжки придерживали руки в черных перчатках. Вдох встал поперек горла, когда я рассмотрела под собой два желтых кружка.

– Стоишь?

Я с усилием кивнула.

– Точно? Отпускаю?

Я снова кивнула.

Хватка на ногах ослабла, и я зажмурилась, борясь с желанием врезать себе по щекам, чтобы проснуться.

– Едрить колошматить… Мила. Ты почему босая?!

Я упала обратно на сиденье и согнулась, шаря в поисках кед.

– С-слетели просто, все нормально! – выкрикнула я. – Они уже в который раз слетают…

И как он успел заметить?! Наши еще даже с поля не вышли!

На ногах меня удержало не чудо, а вот дожить до вечера без инфаркта мне только оно и поможет.

– И что за рожи?! Это всего лишь первый период, отыграемся! – раздался звонкий голос Вадима. – Я не понял. Что случилось?

– Да если бы я знал, – ответил ему Белогор. – Боря, все нормально?.. Ты че там валяешься?

– Мать честная… Я ч-ч-чуть дух не испустил.

– Вы бы это видели, – сказал кто-то со скамейки. – Она падать начала, прям вот сюда, через ограду, я только успел руки задрать, как подлетел Тихомир. Он… Я не понял, что он сделал. Придержал, походу.

Я выпрямилась и уперлась взглядом в лицо капитана.

– Все нормально? – щурясь, спросил он у меня.

– Нормально! В-все супер, просто резко встала, ноги онемели, не устояла.

– Вот черт, он реально будущее видит, что ли, – пробурчал Вадим.

Под негодующие взгляды «Лучей» Тихомир вернулся на нашу половину и перекинул через перила пару валенок, после чего опять просунул руки между прутьев и стащил с меня кеды, в которые я так и не смогла влезть.

– Обувай, – указал он на валенки и махнул кедами. – Это я забираю.

– Ты полегче, Тиша, – встрял Вадим. – Мы уж тут как-нибудь разберемся…

Белогор подошел ближе и хлопнул Тихомира по плечу.

– Спасибо, после игры вернем, – сказал он и посмотрел на меня. – Вот, Маруська! Какие кеды в такой мороз! А ну обувай!

Я послушно натянула один валенок и потянулась за вторым. Сейчас главное – выйти из ситуации с минимальными потерями для репутации. Вроде ничего страшного не произошло…

Глава 5

Я съежилась и старалась успокоиться и не принимать каждый чих на свой счет. История с переобуванием длилась буквально пару минут, но, без сомнения, благодаря ей меня все и запомнят. И ладно бы просто посмеялись, так нет же!

Рассусоливать Тихомир явно не привык, откровенной агрессии или неприязни не выказывал, валенки принес, а все равно капельки внутреннего «Вадима» ему как-то недоставало. Еще и под Ярило ходит! Оптимизм, доброжелательность, общительность, эмоциональность – вообще не его профиль, наверняка поэтому его кто-то и проклял. Ярило, например. Сделал бы он лицо попроще – глядишь, ненавидели бы его не так активно, да и меня заодно!

Девчонки теперь хихикали и косились на меня, как на предателя родины. Здесь патовая ситуация была с двойным дном: очень романтично, но жутко и совсем «не по-командному». Благана, конечно, узнает, ржать будет, до посинения.

Я опустила взгляд на торчащие из-под сарафана войлочные носы. Были бы у меня такие валенки, я бы их, наверное, даже не сняла, ведь просто серые и расшитые под купеческие сапоги серые – разные вещи. Эти были мне велики даже несмотря на колготки. Ноги моментально согрелись, но что-то подсказывало: больше от души, которая ушла в пятки, чем от шерсти.

И где он их взял? Свои отдал или какие-то дежурные?..