6

Довольно часто личные слуги росли вместе с господами с детства и становились не только верными помощниками, но и лучшими друзьями. Особенно для девушек, чьим уделом было успешно выйти замуж и укрепить материальное состояние и доброе имя семьи. Поэтому нередко именно слуги, а не родители и сестры с братьями, знали обо всех сокровенных секретах господ.

Служанка, которую незамедлительно разыскали и доставили в зал суда, с ужасом и неподдельным восторгом пересекла порог огромного здания. Она никогда раньше не бывала в подобных заведениях и до дрожи в коленях боялась государственных чиновников: среди простого люда всегда ходили истории о том, как бедняков, не способных откупиться, без вины и следствия сажали за решетку или отправляли на плаху за проступки хозяев.

– Представьтесь, пожалуйста.

Голос судьи звучал как гром для ушей служанки, и она боязливо втянула голову в плечи, страшась поднять глаза на восседающего на пьедестале человека, облаченного в дорогие одежды.

– Ия, – тихо пролепетала она. – С малолетства прислуживала дочери госпожи.

Ия исподтишка взглянула на Дэмина и хмурую госпожу, чьё выражение лица ясно говорило: всё сказанное сейчас не останется без последствий, когда они вернутся домой. Девушка от волнения даже забыла поприветствовать собравшихся. Что, по мнению Мингли, к лучшему. После того, как Дэмин – в стремлении научить демона хорошим манерам – поведал о правилах десяти поклонов, ему стало жутко от мысли, что сейчас эта бедняжка будет приветствовать так каждого из присутствующих. Всех показанных и перечисленных Дэмином видов сложений рук, постановок ног и прочего для того, чтобы просто поздороваться или извиниться, демон не запомнил – посчитал мусором для головы. Единственное, что осталось после этого урока, – ощущение, будто в Синторе стараются всеми способами напомнить, кто ты и где твое место. В мире демонов, стало быть, и то относятся друг к другу более уважительно.

– Здесь вы можете не бояться и обязаны рассказать всю правду, которую знаете. – Дэмин испытал жалость к этой хрупкой, сжавшейся, подобно воробью на морозе, девушке.

Мингли улыбнулся столь наивному заявлению. Здесь-то, может ей и не стоит опасаться за свою жизнь, если, конечно, она ни в чем не виновата, но вот дома непременно припомнят все, если скажет лишнего.

– Что вы хотите узнать, господин судья? – спросила служанка слабым голосом, по-прежнему опасаясь поднимать взгляд от пола.

– Расскажите о вашей молодой госпоже и о том, куда она запропастилась.

– Моя госпожа Сюэ, – робко начала девушка, – очень ранимый и добрый человек.

Она оглянулась на мать пропавшей девушки, которая смотрела с такой яростью, будто желала прожечь в ней дыру. Ия запнулась.

– Госпожа. – Дэмин заметил эти молчаливые взгляды. – Если будете оказывать давление на свидетельницу, я буду вынужден выпроводить вас из зала суда. – Он вновь обратился к служанке: – Продолжайте, пожалуйста. Расскажите о том, являются ли правдой слова предыдущего ответчика, что он и ваша госпожа имели любовную связь и что между ними произошла ссора, повлекшая за собой ее побег из дома.

– Да, между ними действительно были чувства. – Служанка осторожно сложила ладони в замок, сжимая пальцы до побелевших костяшек, всем видом показывая, как ей здесь неуютно. – Моя молодая госпожа, как я уже говорила, очень приятная и нежная девушка, всегда была открыта для общения. Она познакомилась с этим господином в детстве, и они вчетвером долгие годы были лучшими друзьями.

– Вчетвером? – перебил Дэмин.

– Да, все верно. Молодой господин Лин, что присутствует здесь, и два его друга: Ши, человек открытого сердца и доброго нрава, и Лян, бойкий и храбрый юноша. – Названный господин Лин недовольно фыркнул, услышав описания друзей. – Они всегда были дружны и в детстве проводили много времени за разными играми. Но потом Боги распорядились разлучить их, что не могло не ранить сердца моей госпожи, ибо она очень ценила эту дружбу и любила каждого из них по-своему, как людей, с которыми росла долгие годы.

Мингли ощущал, как от нахмурившегося Лина исходит недовольство и непреодолимое желание съязвить в ответ на услышанное. Помимо прочего, было что-то еще столь неуловимое, что пока не поддавалось объяснению.

Демон всегда восхищался человеческим сердцем: люди годами называли друг друга друзьями, клялись в преданности до гроба, разбрасывались словами, как посевными зернами над весенними полями, а потом внезапно забывали сказанное и готовы были перегрызть друг другу глотки. Выходит, у демонов даже в этом плане все было значительно честнее, ибо клятвы были нерушимым обетом. Вероятно, поэтому люди так любят слагать легенды о славных героях, добропорядочных воинах и других персонажах, которые никогда не нарушают слова. Как прекрасен призрачный идеал, если он недостижим. В мире прочих существ, соседствующих с человеческой расой, зачастую в меньшей степени кривили душой: если не давал клятв и обещаний, смело можешь дурить всех, и никто никогда на тебя не обидится. Что зазорного в том, чтобы сделать все во благо своих интересов? Но коли поклялся кому-то в верности, преданности или чем-нибудь ином и нарушил собственную клятву, тогда тебя заклеймят подлецом и лишний раз постараются не иметь с тобой дел.

– Значит, сначала они дружили. – Дэмин старался помочь служанке продолжить историю и отвлечь ее от пугающих взглядов госпожи и величия стен суда, которые давили на девушку, все больше заставляя съеживаться. – А затем между Лином и вашей госпожой возникли чувства, но она решила прекратить эту связь перед свадьбой?

– Не совсем так, – тихо отозвалась служанка и снова умолкла.

– Не совсем так? Между ними не было чувств или она никуда не сбегала? – начинал терять терпение Дэмин. В голосе стали проявляться властные интонации.

– Она любила его, но как брата.

На эти слова Лин усмехнулся, скрестив руки на груди. Он начал постукивать сапогом по полу.

– Тогда проясните, пожалуйста, – громко и с нажимом потребовал судья, – что же между ними произошло?

– Для этого понадобится рассказать, чем закончилась дружба троих юношей.

Девушка вновь оглянулась на Лина и мать госпожи.

– Смотрите на меня и говорите, – строго велел Дэмин, пытаясь скрыть раздражение, нарастающее от долгих недомолвок.

– Господин Ши – самый богатый и влиятельный среди троих друзей, оттого его судьба изначально была предрешена, – робко начала служанка. – Ему в наследство достанутся все блага, почести, средства семьи и семейное дело – торговля. Потому вместо военной службы он мог отправиться на учебу в одну из академий столицы в то время, как господин Лин был вынужден создавать свое имя самостоятельно и действительно на какое-то время отправился осваивать военную науку. К тому же почти все в его семье из поколения в поколение связывали жизнь с этим ремеслом. Третий же друг, Лян, сын лавочника, вознамерился освоить морское торговое дело и потому попросил Ши пристроить его на один из кораблей. Он всегда был умелым и умным и со временем заполучил под командование собственное торговое судно. Конечно же, в действительности оно принадлежало господину Ши, но всех это устраивало, пока такая схема приносила прибыль. К сожалению, все закончилось весьма печально. Выдались несколько тяжелых лет для торговцев. Компания господина Ши несла убытки, как и каждый, кто промышлял водной торговлей. И то ли этот факт, то ли что другое, мне неведомо, подтолкнуло господина Ляна выкрасть предоставленное ему судно вместе со всем ценным товаром и попытаться сбежать с грузом в соседнее государство. Его поймали и посадили в тюрьму.

Ия сделала паузу, перевела дух, волнуясь от воспоминаний.

– Моя госпожа считала всех троих братьями. Она не хотела выходить замуж ни за кого из них. Разве что Ляна, возможно, любила сильнее других.

– Вздор! – перебил служанку Лин, и сидевшая рядом госпожа быстро закивала в знак согласия. – Она меня любила, пока этот надутый дурак Ши не решил ее из зависти у меня отобрать! Он с детства привык, что ему достается все, чего бы он ни пожелал. Богатенький надменный сынуля!

– Почему вы считаете, что ваша госпожа любила их только как братьев? – Дэмин проигнорировал высказанное возмущение.

– Потому что… – замялась служанка. – Потому что она не хотела быть их женой.

Дэмин тяжело вздохнул, а Мингли криво усмехнулся. Судья явно уставал от бесконечных полуправд.

– Или вы рассказываете всё как есть, – он нахмурился, и голос стал холодным и острым, как сталь, – или я применю к вам наказательные меры.

Ия вдруг рухнула на колени и зарыдала, кланяясь судье.

– Господин Лин плохой человек! – сквозь слезы завыла девушка. – Моя госпожа наивная и много не видела, но то, что он гнилой, – слово, полное неподдельной злобы, вырвалось из самой глубины души рыдающей девушки, – не заметить сложно даже дураку! Моя госпожа такая наивная, – повторила служанка. – Она даже беднякам ходила помогать, раздавала милостыню, в тюрьму наведывалась и заключенным еду приносила, собак и кошек по городским улицам подкармливала, она очень сердечный, но очень наивный человек!

Далее последовала откровенная истерика, и разобрать выкрикиваемые девушкой слова становилось все сложнее.

– Пожалуйста, успокойтесь. – В смятении Дэмин пытался успокоить ответчицу. – Мы обязательно найдем вашу госпожу, не стоит так горевать: кто бы ее ни похитил, мы во всем разберемся. Она вернется к вам, и вы снова сможете присматривать за своей наивной госпожой.

Дэмин повернулся в сторону Мингли в надежде, что тот предпримет более действенные методы, чтобы успокоить девушку. В конце концов, демоны же мастера играть на людских чувствах. Но тот молчал и лишь язвительно ухмылялся, рассматривая развернувшуюся перед ним сцену истерики.

– Мою госпожу не похитили, – сквозь ослабевший плач отозвалась служанка. – Она сбежала! Сбежала прочь от этого! – Словно разъяренная тигрица, девушка резко повернулась в сторону Лин и ткнула в него пальцем. – От этого чудовища! От этого подлеца и пустобреха!

– Ах ты грязная неблагодарная девка! – Лин вскочил. – Я прикажу отрезать тебе язык, потаскуха!

Судя по выражению лица служанки, та готова была своими руками выдрать все волосы господину Лину, а Мингли походил на азартного игрока, почувствовавшего, что его час пробил. Поэтому Дэмин махнул рукой стражам, и те направились к разбушевавшимся ответчикам.

– Клянусь Богами! – завопила служанка. – Ты её не любил! Просто боялся, что Ши сделает ей предложение. Он богаче, влиятельнее – родители бы не отказались! Поэтому, пока господин Ши был в плаванье, ты побежал дурачить ее семью своими сказками и лживыми словами о том, что тебе пообещали достойную должность при дворе в охране Правителя Синторы! – Служанка захохотала. – Ты просто всегда завидовал господину Ши, ты всем всегда завидовал и никогда никого не любил! Эгоистичный ублюдок! Моя госпожа питала чувства к господину Ляну, а тебя, кобеля, боготворила только одна женщина, чьей любви ты недостоин! И да, – служанка повернула раскрасневшееся и изуродованное злостью лицо к Лину, – это я ей все рассказала! Это я помогла ей собрать вещи, чтобы сбежать прочь от такого радостного события, как свадьба с самовлюбленным чудовищем! Я упаковала самое необходимое и передала мою наивную госпожу в руки конюха, чтобы тот помог ей выбраться из поместья. – Она вновь разразилась жутким смехом. – Не все в этой жизни будет так, как тебе хочется! Не ты ли сам так говорил, Лин?

Стража вовремя поспела и схватила разъяренную служанку, что шипела и брыкалась, подобно пойманной в сети горной львице. Господин Лин покрылся красной краской, а престарелая госпожа, заслышав, что упустила выгодное предложение о замужестве от семьи Ши, схватилась за сердце и упала в обморок.

7

Время шло быстро, а судебное разбирательство так и не достигло завершения, становясь все запутаннее.