В доме у Флеши водопровода не было. Но зато была прислуга, которая быстренько принесла горячей воды и наполнила большую деревянную бочку. Ее здесь использовалась вместо ванны. Сияющая Флеша вручила мне квадратно-гнездовой наряд. Не из именитого флюта, а из простой ткани, которые женщины носили в обычные дни. И отправила служанку помочь мне с помывкой и облачением.

Служанка была смешная. Она все время корчила рожи, от которых я не могла сдержать смех. Хохотала я так, что у меня живот заболел.

А еще оказалось, что в бочке гораздо интереснее принимать ванну, чем в собственно ванне. Бочка глубокая. Можно нырнуть к самому дну, и притаиться там, сжавшись в комочек. И тогда служанке придется лезть в воду, чтобы достать тебя и помыть. Когда она доставала меня со дна, вымокнув с ног до головы, вид у нее был такой потешный, что я умирала от смеха.

Потом откуда-то появился красавец-мужчина. Не Хараш, конечно, но тоже ничего. Я залезла к нему на руки и сказала, чтобы он нес меня к друзьям, потому что у меня устали ноги, а он такой сильный. И, если бы я не любила Хараша, непременно затащила бы его в свою постель.

Служанка ревновала и пыталась стянуть меня с мужчины под тем предлогом, что мне нужно одеться. Мол, неприлично ходить голой при посторонних. Но я ей ответила, что они оба тоже посторонние, а я хожу перед ними без одежды и прекрасно себя чувствую.

Потом прибежала обеспокоенная Флеша. У нее был такой смешной вид, что я свалилась на пол и хохотала там, дрыгая ногами и руками.

Дальше в ванную комнату прибежали еще какие-то посторонние, которые уже не требовали, чтобы я оделась. Они просто держали меня, пока мокрая служанка натягивала на меня какие-то тряпки.

Зато потом меня пустили к друзьям… И Флеша, такая молодец, велела красавчику все время быть рядом со мной.

Потом мы много ели разные вкусности, и пили лимонад. Не такой вкусный, как у Луиша. Но мне так сильно хотелось пить, что выбирать не приходилось. И я, кажется, научила дремучих местных танцевать на столе. Жаль на мне не было лифчика, когда я изображала, как на корпоративе наша главбухша напилась и танцевала на столе, размахивая лифчиком.

А потом я так устала, что снова залезла на того мужчину, который был похож на Хараша, и заснула у него на руках.

Глава 5

Пробуждение было ужасным. Голова болела так сильно, что я не могла пошевелиться. Во рту было сухо и мерзко. Желудок скукожился и ныл, как будто бы все кишки завязали узлами. Я попыталась открыть глаза, но от света началась такая резь, что я тут же захлопнула их, погружаясь в кружащуюся вокруг меня тьму.

– Сью? – встревоженный голос Луиша звучал так, как будто бы меня били по голове молотками. Или даже кувалдами. – Как ты?

– Пить, – прошептала я.

Мне в руки тут же ткнулась кружка с вкуснейшим холодным лимонадом. Никто во всех двух мирах не умеет делать лимонад так, как Луиш. Я выхлебала всю кружку. Сразу стало легче. Узлы в животе развязывались, молоточки в голове перестали бить так сильно… И я открыла глаза.

Я лежала в своей постели. А рядом сидел мой друг, на лице которого явно читалось чувство вины.

– Сью, – вздохнул он, – прости, что я тебя бросил. Просто я, – он запнулся, – как дурак голову потерял от этого речера. И побежал со всеми, когда сказали что он ушел.

– Да, ладно, – попыталась я махнуть рукой, но перед глазами все поплыло, – ты не виноват. Значит реч понравился? – я хотела улыбнуться, но не смогла.

– Ага, – а вот Луиш мог, – очень понравился. Шикарно Фреш выступил. Кто бы знал, что скучный и нудный фон Зиффен, которого не любили все горожане, окажется таким классным.

Я хихикнула. Похмелье, а это несомненно, было оно, отпускало. Мне уже приходилось испытывать подобное в прошлой жизни. Наверное, я вчера наклюкалась на вечеринке у Фреша. Единственная странность была в том, что я отлично помнила все, что произошло вчера. С первой минуты до последней. Обычно мозг милосердно забывает обо всем, что ты натворила в пьяном угаре.

– Луиш, дай еще попить, – попросила, чувствуя, как во рту снова становится сухо.

Луиш плеснул лимонад в кружку и протянул мне. Я пригубила и скривилась.

– Что это за гадость, Луиш? Ты что разучился делать лимонад? Дай мне тот вкусный, который давал только что…

Луиш тяжело вздохнул и опустил голову:

– Нет, Сью, не дам.

– Но почему?! – не поняла я.

– Потому что там было вино. А тебе его нельзя, Сью. Ты помнишь, что вчера было?

– Капельку можно, – не согласилась я, проигнорировав вопрос Луиша.

– Капельку я тебе уже дал, – снова вздохнул Луиш. – И больше у меня нет.

– Так принеси! – воскликнула я.

Луиш кивнул и вышел из спальни, оставляя меня одну. А я плюхнулась на постель и стала ждать, когда он вернется.

С каждой минутой пить хотелось все больше. Во рту было сухо. В голове снова застучали молоточки. Я вспомнила, что говорили мне про местный алкоголь. Теперь я почувствовала его действие на собственной шкуре.

Мне было страшно стыдно за свое вчерашнее поведение в доме Фреша, но одновременно я страшно злилась на Флешу. Зачем она меня напоила меня? Она же знала, как действует вино на людей. У меня даже появилась мысль, что она сделала это нарочно, чтобы посмеяться надо мной. Или, вообще, вывести из игры, как всех остальных мэров-попаданцев.

А вдруг это, вообще, был замысел фон Байрона?! Ему не понравилось, что я становлюсь влиятельной особой в городе. Он решил от меня избавиться и велел Флеше напоить меня. Этого я простить не могла. И решила, что назло, выдержу эту страшную жажду и не сорвусь.

И, вообще, фон Байрон у меня еще попляшет…

Я металась по постели. Никак не получалось найти удобное положение. Жажда была очень сильной, и мне стало казаться, что я вот-вот умру от обезвоживания. Я попробовала попить лимонад, который Луиш оставил на столе в кувшинчике. Но вкус у него был такой мерзкий, что я даже проглотить не смогла, выплюнула обратно. Попробовала попить простую воду из-под крана, но она противно воняла то ли болотом, то ли еще какой-то гадостью.

В конце-концов я не выдержала и помчалась в город. Луиш не прав. От еще одной маленькой капельки ничего страшного не случится. Я же не буду пить много, просто добавлю пару капель в напиток, чтобы унять жажду и не превратиться в иссохшую мумию.

Я выбежала в гостиную и толкнула входную дверь. Она оказалась заперта. Я не сразу поняла, что бессовестный друг просто меня запер с той стороны, и какое-то время пыталась выйти, толкая дверь изо всех сил.

Кажется я даже орала. Требовала, чтобы меня немедленно выпустили, совсем забыв о том, что сегодня выходной и в коридорах мэрии никого нет. Луиш, конечно же, тоже сбежал. Мерзавец! Да, он даже хуже фон Байрона! Тот сразу был мерзавцем, а Луиш долго и старательно притворялся другом!

Я попробовала вылезти в окно. Живу я на первом этаже, падать невысоко, не ушибусь. Но окна не открывались. Кто-то предусмотрительно закрыл их ставнями снаружи. И я даже знала кто был этим злодеем. Ну, он у меня получит. Как только я вырвусь из плена, так сразу побегу к пиццерию и все ему выскажу. Нет! Я лучше ему глаза выцарапаю!

Эта мысль мне понравилась. И я даже немного подготовилась к акту возмездия. Пилочки у меня, к сожалению не было, но я заострила коготки, об точилку для ножей, которую для меня сделал герцог Буркингемский. Теперь моя месть Луишу будет болезненной и кровавой.

Все это немного отвлекло меня от жажды, и я с удивлением заметила, что она стала слабее. К обеду я, наконец-то, смогла попить лимонад. Он уже не казался таким противным. Не вкусно, но терпимо. Самое ужасное похмелье за всю мою жизнь отпускало. К вечеру я совсем пришла в себя. Мне уже не хотелось бежать в пивнушку за выпивкой.

– Сью, – когда стемнело из коридора мэрии раздался голос Луиша, – ты как? Я уже могу войти?

– Конечно, – мгновенно оказавшись у входной двери, радостно откликнулась я и довольно потерла лапки. Желание отомстить вспыхнуло с новой силой. – заходи, друг. Я давно тебя жду…

Наверное, я сказала что-то не то… или не так. Но Луиш о чем-то явно догадался и заявил:

– Я тогда лучше завтра приду… А пиццу я тебе в форточку на кухне просуну. Поешь. А то ты весь день голодная.

Я тут же метнулась на кухню к окну. Пусть Луиш только откроет ставни, я стекло разобью, но из квартиры вырвусь. Не потому, что мне хочется вина, а потому что не надо меня запирать! Это не по-дружески! Хотя вина мне все еще хотелось. Очень. Я даже чувствовала на языке вкус самого прекрасного лимонада, которым меня сегодня поил Луиш.

Но этот негодяй снова меня обманул. Как только я оказалась на кухне, а моей спиной щелкнул, открываясь замок. Но прежде чем я успела добежать обратно, дверь уже закрылась. И только на полу стояла тарелка моей любимой пиццы с рыбкой.

На следующее утро я снова проснулась в отвратительном настроении. Мрачно оглядела разгромленную комнату… Вчера я от злости на Луиша немного покидалась вещами. К счастью ничего не расколотила, а то герцога Буркингемского больше нет, и пришлось бы заменять более-менее современные детали интерьера на доисторическую утварь.

Страшно хотелось пить. Гораздо больше, чем есть. Хотя вчера я не смогла проглотить ни кусочка пиццы. Вкус был такой мерзкий, что меня стошнило. Луиш уже приходил меня проведать. У двери стояли горшочки с едой. Я открыла крышки и сунула нос внутрь.

Сегодня запахи у же не вызывали такое отвращение, как вчера. Сегодня Луиш принес мне не только пиццу, но и местную кашу из странной крупы, похожей то ли на рис, то ли на сорго, и несколько видов блинов. На завтрак я выбрала блины с мясом. Они пахли вполне прилично.

А лимонад, в кувшине, вообще, был умопомрачительно вкусным. Первым делом я выхлебала его его. Весь до капли. Прямо тут у двери. И только тогда сообразила, что скорее всего Луиш добавил в лимонад секретный ингридиент. Потому что блины сразу завоняли.

И зачем мой негодяйский друг снова притащил мне эту гадость?! Я же почти справилась! Если бы не он, я уже смогла бы нормально есть! А теперь все снова?! Я вскочила и со злости швырнула пустой кувшин в дверь. Он с грохотом разлетелся на мелкие осколки, осыпав меня острыми черепками с ног до головы.

Я почувствовала, как защипало щеки. И заскрипела зубами от ярости. Если бы Луиш был здесь, ему досталось бы от меня по полной программе. Уж я бы отыгралась на нем за свои мучения. А пока кое-как доползла до постели и, рухнув лицом в подушку, заплакала. Все меня бросили. Никому я не нужна. И, вообще…

Кажется, я заснула снова. И проснулась тогда, когда под окном кто-то заскребся. Я осторожно подошла к окну и прислушалась. Точно, кто-то тихо стучал в ставни.

– Кто там?!

– Мэр Сью! – обрадованно зашептала Флеша. – Как вы?!

И не дожидаясь ответа, затараторила:

– Вы простите меня, мэр Сью! Я же не нарочно вас напоила-то! Там вина-то было одна маленькая ложечка на кружку. Мы все так пили, очень хорошо силы восстанавливает. Я даже детям дала по полстакана хлебнуть. Кто же знал-то, что вас так развезет!

Я прислонилась к стене рядом с окном. Мне вроде как стало легче. Все еще мутило и болела голова. К тому же навалилась чудовищная слабость. Не было сил даже моргать.

– Да, ладно, – ответила я, с трудом шевеля губами. – Прощаю. Я знаю, что вы не нарочно.

И Луиша тоже. Ничего я ему не сделаю, когда все закончится и я выйду из заточения. Я же знаю, он сделал это ради меня. Если бы выпустил, я бы уже не смогла сдержаться. И отправилась бы по кабакам. Как и все остальные мэры-попаданцы. И мне было бы плевать на то, что меня казнили бы через год. Главное было бы унять жажду. За дозу родину продала бы.

– Вы потерпите еще немножко, – всхлипнула за окном Флеша, – послезавтра станет намного лучше.