Прибрежную зону Сергей уже обследовал с помощью морских дронов и даже сам несколько раз опускался под воду совместно с Джином для подстраховки. Подводный мир оказался не менее интересным и богатым на фантазию. Если на суше можно было бы спокойно посчитать, что находишься где-нибудь на Земле, и даже животные отдаленно напоминали земных и при определенных обстоятельствах могли бы существовать и там, то именно здесь, под водой, различия с Землей ощущались наиболее отчетливо. Не было ни одного животного или рыбы, которых можно было бы спутать с земными. Даже рыбы, хоть и имели часто похожую форму, так как схожая среда обитания формирует схожие формы для оптимального существования, все равно довольно сильно отличались. Конечно, северные холодные районы не давали того буйства морской жизни, предположительно существующей в экваториальных частях планеты, но именно поэтому в том числе и была выбрана эта часть света. Чтобы начинать с малого, постепенно наращивая плотность исследовательского материала.

Удивительно, но морские обитатели не проявляли агрессии к исследователю. Лишь однажды к нему на расстояние около десяти метров подплыла рыба, напоминающая земных акул. Возможно, у неё даже было такое же количество зубов. Однако она остановилась вдалеке, что акулы обычно не делают, и некоторое время наблюдала за человеком. Хотя ему ничего не угрожало – даже без Джина у исследователя были возможности постоять за себя, а уж с ИРОКОМом, который, несмотря на свой большой вес, чувствовал себя в воде не хуже «акулы», – ощущения были не самые приятные. В конце концов, резко махнув хвостом, «акула» развернулась и исчезла в глубине. Но даже эту акулу нельзя было отнести к гигантам – так, мелочь пузатая метров трёх с половиной в длину.

***

Каменная основа берега с глубиной медленно, но стабильно увеличивала угол схождения в глубину, пока где-то на расстоянии двух километров от кромки воды берег резко не ухнул на глубину примерно пяти километров. Сегодня у исследователей по плану было спуститься на траке на эту глубину, чтобы посмотреть, что там за аномалию обнаружил спутник.

Тут стоит еще раз заметить, что одним спутником комплексное дистанционное зондирование не сделать, пусть он даже нашпигован последней навороченной техникой. По крайней мере, быстро не сделать. Вообще, лучше разделять типы обследования по разным спутникам, но за неимением такой возможности приходилось делать всё медленно и печально. Дело в том, что для каждого типа обследования поверхности планеты, в зависимости от типа (пассивное или активное) и используемого облучения, методики и техники, желательно иметь свою оптимальную высоту над поверхностью, а также скорость движения над нею. Кроме того, для некоторых исследований имеет значение чистота воздушного покрова. Например, чисто для визуального съема информации, хотя и облачный покров сам по себе интересен.

В принципе, спутник можно постоянно дергать туда-сюда или компенсировать медленную скорость на определенной высоте постоянной работой двигателей, но здесь стояли хоть и неплохие, но довольно слабосильные движки, используемые в основном для плавной корректировки орбиты. И хоть энергетической насыщенностью спутник обладал довольно неплохой, рабочее тело с собой он таскал то, что дали ему на планете. Более современные могли собирать нужный газ или даже преобразовывать его прямо в ближнем космосе, или даже «нырять» в более плотные слои атмосферы, а потом выбираться на нужную орбиту, но даже эта технология уже была слегка устаревшей. Ну, а Сергею попался спутник технологически стоящий перед этим. Так что он мог только летать на одной высоте с определенной скоростью, а когда отработает все возможные исследования для таких характеристик, поменяет орбиту и приступит к следующим. Но и это, в принципе, тоже неплохо, так как даже в неподходящих условиях спутник мог делать множественные замеры, пусть и с худшим качеством. Определенные проблемы могут возникнуть, если вдруг «срочно надо» – тогда ничего не попишешь, придется довольствоваться «очень черновым» качеством сканирования.

В общем-то, всё это предполагалось использовать на «длинных дистанциях», медленно, спокойно, вдумчиво. Поэтому и Сергей не особо думал про летающий над головой спутник, а если попадалось что-то интересное или необычное, то СУНИК ИС-ки, на мощностях которого крутились основные объемы вычислений спутника, ему об этом сообщал. Вот как раз последнее «странное» они и плыли обследовать. Это был редкий случай совпадения чистого неба, прозрачности воздуха и спокойной и тоже прозрачной воды, что позволило даже в визуальном диапазоне увидеть что-то интересное и самое главное – в текущем квадрате исследований, в двухстах километрах западнее. А именно – геометрически правильные образования. Большие. Измеряемые сотнями метров и местами даже километрами.

***

Сергей развалился в кресле в кабине трака, закинул ноги на специальные подножки кресла, способного дать комфорт самому притязательному его ценителю, и, положив руки за голову, выключив внутренний свет, любовался морскими пучинами, сделав так, чтобы стены, потолок и пол транслировали происходящее за бортом. Иногда мелькали мысли, что он, как капитан Немо, бороздит неисследованные глубины океанов, а где-то там люди даже не подозревают, что кто-то может делать подобные совершенно фантастические вещи.

Стояла тишина, только иногда звучали тихие звуки, характерные при движении тела в воде. Правда, их становилось всё меньше и меньше, пока не наступила полная тишина, в том числе благодаря изменению свойств поверхности внешней стороны брони. Сергей дал мысленную команду, и звуковой фон наполнился звуками, предварительно преобразованными СУНИКом для человеческого восприятия, и глубина снова расцветилась таинственным флером неизвестности.

Вот звук, отдаленно напоминающий дельфинью трещетку, наполненную тоской. А вот отвечает ей кто-то более веселый и задорный, перебивая тоску бодростью. Вот ухает какая-то водяная сова, а вон там рыкнул подводный медведь.

В лобовую проекцию влепилось неизвестное беспозвоночное, попыталось растворить препятствие кислотой, которую СУНИК с удовольствием принял микропорами брони и тут же стал исследовать. «Осьминог», не дождавшись результата, сполз вниз и пропал. Вот налетела стайка каких-то тусклых рыб, слегка мерцающих в свете, еще доходящем сюда с поверхности воды. Трак медленно опускался темным комком во мрак глубины. Сергею же и так всё было видно на искусственной визуализации, сформированной на анализе пассивных излучений. Хотя СУНИК уже и проанализировал окружающую сигнальную действительность, и подключил активные излучатели, замаскированные под частотный ряд морских жителей. Так что, даже если кто-то из них и услышит его, и пусть даже не поймет, но не подумает, что это что-то совсем уж чужое. А вот привлекать внимание ярким светом совершенно не хотелось, учитывая того гиганта. Конечно, разгрызть ИС-ку вряд ли удастся, но зачем мучить механизм и испытывать его на прочность, особенно когда сам находишься внутри?

***

Из темноты выплыла тень. Камень, заросший отложениями, медленно проплывал мимо. Имел он четкую форму: в сечении два на два метра, а длиной – сто. Правда, торчал над песком он всего лишь на десяток метров. Впрочем, про длину камня Сергей узнал несколько позже, когда установил в радиусе пятидесяти километров сотни приборов, использующих комплексные системы наблюдений и излучений, начиная от Т-излучения (терагерцовых «прожекторов»), которые, правда, изначально плохо работали в воде и с металлами, но и тут это ограничение давно обошли, и заканчивая нейтринными излучателями, приемниками которых был спутник, специально для данного исследования изменивший орбиту, чтобы ловить нейтрино, прошедшие сквозь планету с другой стороны. К сожалению, на подходящую геостационарную орбиту его повесить не получилось, поэтому из-за него пришлось оставить излучатели и отдать управление ими СУНИКу на целую неделю, что, впрочем, пошло только на пользу результату. Уж какими алгоритмами пользовался СУНИК, одновременно управляя и комплексом излучателей, и тем же приемником нейтрино на спутнике, Сергей даже представить себе не мог – увы, не его специализация, но неизменно восхищался умом ученых и инженеров, сумевшими не только придумать такие методы исследований, но и реализовавшими их в такие компактные приборы.

Сергей же, установив аппаратуру, поверхностно исследовал заинтересовавшее их донное пространство, но ничего особенного не увидел, кроме всё тех же периодически торчащих из дна каменных блоков правильной формы. Это сверху они вместе с возвышенностями и впадинами дна выстраивались в правильные формы, но вблизи расплывались в простые и понятные случайные нагромождения.

Зато через десять суток, занятых совершенно другими вещами, он получил предварительный результат от СУНИКа и заинтересованно хмыкнул. Это был действительно город. Вернее, его развалины. Специальные алгоритмы СУНИКа создали очень точную и красивую картинку-модель города, натянув на него текстуры, соответствующие реальным материалам, использованным для его строительства. Причем можно было вернуть им любой вид – и как в самом начале своего существования, правда, без учета красок, возможно использовавшихся для покрытия камня (хотя какой дурак будет портить красивый камень?!); и заканчивая текущим состоянием. Также СУНИК сумел рассчитать и виртуально «собрать» буквально по камешку первоначальный вид зданий до разрушений. На самом деле, титанический вычислительный труд для понимающих людей, но для СУНИКа сложность расчетов не превышала десяти процентов от его общей мощности. Так что первоначальный вид города был сначала восстановлен где-то на сорок пять процентов, а затем, используя алгоритмы вероятностного моделирования, заточенные на архитектурные решения, и основываясь на выведенной среди руин логике построения форм и их сопряжений – на девяносто процентов. Разумеется, всё это относилось только к каменному материалу. То, что окончательно со временем сгнило, не могло быть восстановлено. Хотя много где и определялись следы материалов как окаменевших органических составов, типа дерева, так и искусственных, типа отдельных композиционных молекул, предположительно относящихся к пластмассам. Но как они относились к строениям и относились ли – было неизвестно.

Ну что сказать… Загнав город в виртуал и бродя по его улицам, Сергей задумчиво рассматривал эдакую смесь земной античности, круто замешанной на хайтеке высотных зданий. В последних часто отсутствовали целые стены, оставив только скелет внутренних конструкций – вероятно, то, что не восстановилось, было стеклом или каким-то сложным химическим составом, не выдержавшим бой со временем.

Улицы были очень широкими – метров в пятьдесят и более, а длиной примерно от километра до пятнадцати. Общая структура города напоминала нечто вроде звезды – ромбовидный центр со зданиями, явно не жилыми, от которого во все стороны шли лучи-улицы разной длины. А вот окончания таких улиц связывались с кончиками других улиц более узкими магистралями, приподнятыми над основными улицами на несколько десятков метров, причем под разными углами. Почти на каждой улице были несколько площадей круглой формы, в центре которых стояли или колонны, или стелы разной формы. А вот памятников или хотя бы чего-то их напоминающего не было. А вообще, ассоциации работали странно. Так и представлялось, что, выйдя вот из этого здания, патриций закидывает на плечо конец туники, свистит, и рядом останавливается летающая платформа с магнитным левитационным двигателем, которая, после того как пассажир загрузился в нее, вон по той каменной восходящей линии несется на второй уровень города и по длинному виадуку привозит патриция к дому с термами, где крепкие рабы с высокотехнологичными ошейниками с изумрудами в качестве источника питания сделают массаж, а через вон тот волновод, где чувствуются остаточные молекулы вещества, сходного по составу с хрусталем, равномерно покроют тело клиента солнечным загаром…