Сергей мотнул головой, отгоняя свои фантазии. Вообще, интересное место ему попалось. И хотя сейчас на планете не было разумной жизни, похоже, когда-то она тут бурно цвела и пахла. Но «что-то пошло не так». Всегда есть это «что-то не так». Не исключено, что и Земля может столкнуться с этаким «что-то» и так же перестанет существовать. Впрочем, чтобы такого не случилось, земляне медленно, но верно расселялись по разным планетам. Интересно, местные жители смогли диверсифицировать варианты своего выживания? Ну, по крайней мере, сейчас на всей планете нет ни одного видимого признака наличия цивилизации. Значит, всё-таки нет. Хотя кто же знает?

СУНИК выделил три типа разрушений. Самое значительное – от землетрясения или ему подобного сотрясения грунта. Основной процент разрушений приходился именно на это. Однако и до землетрясения было несколько локальных очагов разрушения. Один шел полосой от южной границы города до центра и в стороны – на восток и запад, не трогая северное направление. То есть что-то прямо выдавило каменные основания и строения в этих направлениях. Затем шло несколько воронок, радиально разбросавших камни. Причем вероятные взрывы пришлись по местам разрушений той волны, что пришла с юга. Несложный расчет разлета камней известной массы на известное расстояние, минус возможные их передвижки в результате первой волны разрушений и последующего землетрясения, а также характерные разломы в монолитах дали мощность взрывов около пяти килотонн. Не много, прямо скажем. Но зато все взрывы одной мощности, что говорит о какой-то унификации боеприпаса. Не факт, конечно, но с вероятностью около тридцати процентов. Тоже неплохая вероятность по таким остаткам.

В принципе, сценарий «падения» города выходил примерно таким: сначала на город наехал кто-то большой – то ли механизм, потом разделившийся на части, то ли множество мелких объектов в одной лавине. Об их относительной разумности говорит не хаотичный путь движения, а вполне себе упорядоченный. Потом по этим нападающим были нанесены мощные удары, потому как лупить самого себя ядерными зарядами странно. По крайней мере, нападающие вряд ли сами по себе лупили, и не выходит, что они могли идти по ранее нанесенным ударам – какой в этом смысл? Поэтому получается, что жители города били сами по себе, пытаясь уничтожить нападающих, как прихлопывают комаров на своем теле. А потом землетрясение рассудило их всех, перемешав и опустив на дно океана.

Конечно, все эти предположения и модельки весьма условны, но какие исходные данные, такие и выводы! Дайте более точные данные, получите лучший результат.

***

– А мы вот сюда пойдем! – пробормотал Сергей, передвигая ладью по шахматной доске.

Доска была замечательная – сделанная из высушенного солнцем дерева местных пород, правда, наборная, так как деревья тут на севере небольшие. А если попадаются большие экземпляры, то не очень годятся для поделок. По крайней мере, Сергею не понравились. А фигурки шахматные были сделаны из рогов местных олешек, скелетированные останки которых были найдены исследователем в одном небольшом ущелье. Шесть оленей передвигались по краю каменного выступа, который не выдержал их веса и обвалился. Животные просто переломали себе ноги, шеи, ребра. Хищники мясо их съели, кости немного потаскали, но в целом остались они все на месте, что позволило набрать много костного материала.

– Шах! – Джин в одной из своих антропоморфных форм в виде древнего бога Анубиса, любителем которого, видимо, был какой-то из разработчиков РОКОМа, передвинул ладью.

Сергей с Джином сидели на сделанных из камней стульях за каменным же столом, столешницу которого притащил РОКОМ, очень красивым на срезе, под самым обычным матерчатым навесом и расслаблялись. Вернее, Сергей расслаблялся, а Джин… Джин делал то, что положено РОКОМу – бдил, работал как раб и составлял компанию.

– Гляди, гляди, – потихоньку сказал Сергей, кося глазом на картинку с УНИКа, транслирующую происходящее рядом. Прикормленный рысь, тот самый, что как-то пытался пообедать исследователем, сидел в десяти метрах и, подергивая ушами, осматривался, делая вид, что просто так тут оказался, мимо проходил. Случайно, ага. Удостоверившись, что на него не обращают особого внимания, лег на пузо и, уже не стесняясь, стал следить за тем, что делают двуногие существа.

– Может, мяса дать? – Анубис попытался снова загнать соперника в ловушку, из которой тот успел выбраться.

– Чуть позже. Судя по показателям, он не сильно голоден.

– Тогда чего пришел?

Сергей почесал пешкой лоб… И чертыхнулся, когда она уперлась в защитный энергетический слой.

– Любопытно ему. Знаешь же поговорку: «Любопытный, как кошка»? Видимо, и тут кошки имеют это свойство… Фух… Когда уже можно будет снять защиту, надоело! – он откинулся на спинку кресла.

Буквально сразу же на его риторический вопрос ответил СУНИК трака:

– Исследование химико-бактериологических показателей на подконтрольной территории завершено и признано пригодным для контакта. Пять штаммов бактерий признаны умеренно опасными, три вида вирусов – повышенно опасными. Для всех выявленных угроз внесены соответствующие алгоритмы в биоблокадную систему защиты исследователя. Химический состав атмосферы, определённый на основе ежедневного многократного опробирования и химанализа состава проб с дальнейшим построением графиков зависимости изменений содержания означенных элементов во времени с вероятностным долгосрочным прогнозированием их содержания в единице объема атмосферной околопланетной воздушной смеси, признан безвредным. На данный момент исследователю ничего не угрожает.

Сергей специально оставил принцип общения СУНИКа таким официальным. Для обычного общения, почти человеческого, ему вполне хватало Джина, второй уже был бы слишком.

Он вздохнул и с удовольствием потянулся. Рысь от движения человека вскочил, но не убежал. Просто отсел немного подальше.

– Ну вот, – улыбнулся Сергей, – наконец-то. Надо было раньше спросить. Всё как всегда: пока не пнёшь под зад, никто не пошевелится.

– Меня пинать не надо, это СУНИК – птица гордая, а об меня и ногу сломать можно. – Джин не отвлекался от шахматной доски. Вообще-то, как думал Сергей, тот мухлевал. На самом деле выиграть у человека в шахматы для РОКОМа ничего не стоило, но в целях поддержания психологической обстановки он держал свое владение шахматами на уровне лишь чуть выше, чем у Сергея. Чтобы у того интерес оставался, а процент выигрышей составлял около сорока процентов. Согласно логике психологов, это было оптимальное соотношение. Но Сергей этого не знал, хотя и подозревал нечто подобное.

– Не буду, – кивнул человек. – Ногу я ломать не хочу.

– И это верно, – пробормотал Джин, – Ну что, снимаешь все же маску?

– Три, два, один, – что-то пискнуло, УНИК поменял цветовую окраску шлема в виртуальном скафандре, отражающем его текущее состояние, на красное и отключил энергетическое поле.

Сергей снял остальную часть шлема, зажмурился от удовольствия, не открывая глаз, сделал шаг из-под навеса и повернул лицо к солнцу. Легкий ветерок трепал кудри, а исследователь, будто в нерешительности, чуть помедлил и наконец сделал глубокий вдох.

– Мммммм… Какой вкусный здесь воздух! – пробормотал он и вдруг резко повернул голову и посмотрел на рыся. Тот еще немного отошёл. Ну как немного – метров где-то на десять. Все-таки странные звуки, странные движения. Но по внешнему виду вроде бы не испугался.

– Хороший котик, – сказал Сергей.

Рысь дернул ухом на звук голоса. Раньше-то этот двуногий не издавал звуков, а тут вдруг заговорил. Ну, не рычит, и то хорошо… Рысь снова улегся на пузо.

– Нет, реально вкусный воздух. – Сергей всё никак не мог надышаться.

– Не буду спорить, – индифферентно ответил Джин и передвинул фигуру на доске. – Не моё.

– Не твое, – тихо повторил Сергей, щурясь на солнце. – Твое – ветер электронов, водопады фотонов, волны энергий и разряды нейроимпульсов.

Помолчав немного, он спросил у Джина, хотя мог спросить напрямую у СУНИКа, но вот захотелось так:

– Что нам еще осталось здесь сделать?

– Да, в общем-то, почти всё сделали. Химию и биологию суши и океана на восемьдесят пять процентов. Примерно. Правда, биологию выводить на сто процентов не было в планах, процесс это не быстрый. Оставим подводную автоматическую станцию с модулями под разные глубины с термоэлектрическим преобразователем в качестве генератора энергии, и пусть снимает всё, что может. Потом или заберем, или пусть сама вдоль берега перемещается, если не жалко оставить реактор.

– Не жалко, – качнул головой Сергей, – у нас их и так неплохой запас. А если срочно понадобится дополнительная энерговооруженность – или заберем, или заведем наш промышленный синтезатор. Благо трансурановых руд тут в достатке. Хотя, – Сергей подумал немного. – Нет, не будем реактор оставлять. Пусть преобразователи использует. Медленнее будет, но нам и торопиться некуда.

– По геологии, – продолжил Джин, – вроде всё, что надо, отсканировали. Какие ресурсы тут есть, отметили. Правда, попадаются насыщенные железом островки, нехарактерные для естественного появления именно в данных условиях, но объяснить их наличие пока не получается.

– Они большие по размерам?

– По-разному. От двух метров до сотни. Странно, конечно, но ничего особенного. На Земле тоже такое попадается, например Курская магнитная аномалия, но здесь всё же слабое ее подобие.

– Ладно, – Сергей раскрыл, или вернее будет сказать, «проявил» в броне трака окошко как раз напротив камбуза и достал из синтезатора приготовленный заранее кусок мяса. В этот раз – бизоний. Взвалив на плечо двадцатикилограммовую ногу земного травоядного, он спокойно пошел в сторону рыси. Тот, уже почуяв запах крови, встопорщил шерсть на шее и медленно отползал назад.

– Ну что? Будем прощаться? – исследователь бросил мясо на землю. – Приятно было с тобой познакомиться, но нам пора дальше.

Сергей повернулся, чтобы уйти, но притормозил и сказал через плечо:

– Кстати, анализы показали, что мы вполне можем говорить: «Ты и я – одной крови». За исключением мелочей, важных, но… Так что бывай… брат.

***

Странное существо, издалека похожее на вставшего на задние лапы бера, наконец признало мощь и власть могучего и великого ррыса и открыло свое лицо, до этого спрятанное за чем-то непонятным. Долго же оно думало, задабривало и приносило извинения ррысу вкусным мясом за то, что не дало себя поймать и съесть, но наконец поняло, как надо себя вести! Опасности от этого существа ррыс совершенно не чувствовал, зато почитание и уважение – вполне. Вреда другим оно не несло, ни на кого не нападало, ничего не портило и не ломало. Так что, он спокойно воспринял, что существо решило уйти в другое место. Но, чтобы другие знали, что великий и могучий ррыс уже проверил данное существо и что его лучше не задирать, а то можно и получить за наглость, то, как только оно спряталось в своем огромном летающем бревне без веток, но со странным неживым запахом, ррыс подбежал к нему и потерся своими подхвостовыми железами о его бок. Потом то же самое сделал с другой стороны и с чувством собственного достоинства вернулся на облюбованное место.

Бревно медленно поднялось в воздух и двинулось от большой воды в сторону большой жизни. Ррыс сидел и смотрел, как оно медленно плывет по воздуху. И когда оно совсем пропало из виду, подошел к оставленному откупному мясному дару и медленно с достоинством стал его поедать.

***

Это место для Сергея уже стало немного родным, и покидать его было даже немного грустно. Каменные столбы, виды тундры, вид на океан – всё было так, как надо, приятно глазу и душе. Кажется, его признали даже местные животные. По крайней мере, та рысь не сильно дергалась, когда он проходил недалеко от нее или когда приносил ей мясо пожрать. Местная живность оказалась на редкость приспособляемой к еде. Несмотря на некие шероховатости, их организмы спокойно потребляли пищу из синтезаторов, практически на сто процентов соответствующую земной. А уж то, как эти «шероховатости» обходились их организмами, казалось просто фантастикой.