Маргарет Корт родилась в 1942 году, а в 1970-м ей удалось завоевать календарный «Большой шлем» в одиночном разряде, как Морин Коннолли в 1953 году и Штеффи Граф в 1988-м. Успех Маргарет во многом обусловлен уровнем женского тенниса в шестидесятые, когда такой жесткой конкуренции еще не было. Многие теннисистки игнорировали не очень престижный Открытый чемпионат Австралии, что и позволило Корт выиграть у себя на родине одиннадцать раз, в печальном одиночестве противостоя довольно скромным конкуренткам. Сама эпоха способствовала ее двадцати четырем победам в разных турнирах Большого шлема, эпоха, гораздо более слабая с точки зрения конкуренции и уровня игры по сравнению с тем периодом, когда развивалась карьера Навратиловой, родившейся на четырнадцать лет позже Маргарет Корт.

Завершив теннисную карьеру, Маргарет стала проповедником англиканской церкви и очень резко высказывалась о борьбе Навратиловой за гражданские права.

Мартина же была личностью совсем другого масштаба – и в спорте, и в обычной жизни. Она сделала блистательную карьеру и долгое время оставалась непобедимой. В 1984 году, например, она выиграла шестой турнир Большого шлема подряд, победив Крис Эверт со счетом 4–6, 6–4, 6–4 в финале Открытого чемпионата США. Это был семьдесят первый матч из восьмидесяти, сыгранных между ними. Возможно, самый зрелищный и эмоциональный по накалу поединок восьмидесятых годов – именно благодаря таким играм женский теннис начал освещаться в масс-медиа наравне с мужским.

В том же 1984 году Мартина могла стать и обладателем календарного «Большого шлема» в одиночном разряде, ей оставалось только замкнуть круг – выиграть Открытый чемпионат Австралии в Мельбурне. Вплоть до полуфинала она сохраняла лидерские позиции, но в какой-то момент начало сказываться огромное напряжение. Выиграв уже семьдесят четыре матча подряд и будучи явным фаворитом турнира, в полуфинале она встретилась с Хеленой Суковой. Мартина повела в счете 6–1, но затем поддалась волнению – кубок был так близко. Второй сет она отдала Суковой, в третьем они сохраняли паритет, доведя счет до 5–5, а потом Мартина сдалась, попрощавшись с мечтой выиграть свой первый «Большой шлем» в возрасте двадцати восьми лет.

Матчем с Суковой Мартина завершила сезон с перевесом в свою пользу 27-7 в личных встречах. В первой десятке американских теннисисток лидировала тогда Зина Гаррисон, победившая в тридцати трех матчах и уступившая лишь в одном. Гаррисон была фавориткой Уимблдонского турнира 1980 года, выиграв в финале (со счетом 6–4, 6–1) свой девятый и последний трофей в одиночном разряде на Открытом чемпионате Великобритании. В 1990 году она могла бы завоевать десятый кубок Уимблдона, одержав восемнадцатую победу в турнирах Большого шлема, но в финале ее обошла Навратилова, которой тогда было тридцать четыре.

Мечтала о десятом трофее Уимблдонского турнира и сама Мартина. В 1994 году ее мечта могла осуществиться. Однако тридцативосьмилетняя Навратилова, несомненная фаворитка турнира, дойдя до финала, уступила победу Кончите Мартинес. Испанка, прекрасно игравшая на грунтовых кортах, никогда не побеждала на Уимблдоне. И вот 2 июля 1994 года Навратиловой пришлось распрощаться со своей мечтой – подвело поле, настолько высушенное жарой, что казалось, под ногами грунт, а не трава. Опытная теннисистка, стремившаяся во что бы то ни стало добиться десятой победы, незадолго до своего сорокалетия уступила молодой сопернице со счетом 6–4, 3–6, 6–3.

Технический уровень Навратиловой позволял ей побеждать на любых покрытиях: в одиночном разряде к своим девяти кубкам Уимблдона она добавила четыре победы на Открытом чемпионате США, три – на Открытом чемпионате Австралии и два выигранных «Ролан Гаррос» во Франции. В ее активе также тридцать один кубок Большого шлема в парном разряде, а конкретнее: девять побед на Открытом чемпионате США, восемь – на Открытом чемпионате Австралии, по семь – на «Ролан Гаррос» и Уимблдонском турнире.

В парном разряде превосходной партнершей Мартины стала Пэм Шрайвер, бывшая перспективная американская одиночница, позднее перешедшая в парную игру. Пэм отличалась очень высоким ростом, и с парой ей повезло так же, как Питеру Флемингу, которого выбрал в напарники Джон Макинрой. В тандеме с Джоном выиграл бы кто угодно, даже сторож Уимблдона. То же самое можно сказать и о Навратиловой, контролировавшей три четверти площадки. В паре со Шрайвер Мартина выиграла двадцать один кубок Большого шлема, еще три – в паре с гораздо более талантливой Билли Джин Кинг, чья карьера, однако, уже близилась к закату, и два – с подругой/соперницей Крис Эверт. Также на ее счету победы в парном разряде вместе с Бетти Стове, Энн Смит, Андреа Темешвари, Ганой Мандликовой и Джиджи Фернандес.

Чтобы одолеть этот триумфальный марафон, Мартина постоянно наращивала технический потенциал: шлифовала физическую силу, атакующие приемы, разные виды ударов, выносливость, – во всем она достигала невиданного ранее уровня мастерства. Ракетки соперниц не выдерживали ее подачи, выполненной плавным и идеально синхронизированным движением. Благодаря эталонной координации, она пользовалась всеми преимуществами редкого и крайне опасного левого бэк-спина, маневрировала, быстро и мощно выполняя вторую подачу. У нее был необыкновенно сильный удар справа, достойный великих левшей, которые знают, как ловко переходить от форхенда к беспроигрышным ударам вдоль боковых линий. Атаки Навратиловой безжалостно подавляли соперниц. Ее бэкхенд, особенно одноручный бэк-спин, напоминал отточенный клинок; варьируя глубину и ритм ударов, она готовила резкий, как укол шпаги, выход к сетке. Запястье Мартины, сильное и гибкое, позволяло ей даже в закрытой стойке реализовать обводящий удар. Воллей, достойный «Оскара», она выполняла качественнее и увереннее, чем многие ее коллеги-мужчины, входившие в сотню лучших игроков теннисной ассоциации. В ее роскошной игре с лёта сила ударов сочеталась с филигранной работой ног: она бросалась к сетке, как настоящая пантера. С такой эффектной техникой Навратилова отбила бы на лету даже иголку – как в одиночном, так и в парном разряде.

Ее невероятная физическая сила ознаменовала новую эпоху. Готовая на жертвы теннисистка с железной волей годами добивалась нужной формы, опираясь на команду профессионалов, всегда бывших к ее услугам. Жесткая система специально разработанных тренировок избавила Мартину от лишнего веса, имевшегося у нее в восемнадцать лет, помогла подсушить тело и накачать мускулатуру. Сильный характер и любовь к теннису – два кита, на которых она продержалась в большом спорте до пятидесяти лет.

Они же заставили ее снова вернуться в игру через девять лет после того, как, потерпев горькое поражение от Кончиты Мартинес в финале Уимблдона 1994 года, Навратилова объявила о завершении карьеры. В сорок семь лет и восемь месяцев она вернулась на лондонский травяной корт и в первом круге чемпионата обыграла Каталину Кастаньо со счетом 6–0, 6–1. А заодно установила новый рекорд: стала самой возрастной теннисисткой Открытой эры, выигравшей матч в основной сетке Уимблдонского турнира. Правда, во втором круге она уступила в трех сетах аргентинке Хиселе Дулко.

После этого Мартина еще четыре года продолжала выступать в парном разряде, выиграв микст на Открытом чемпионате Австралии и на Уимблдоне в 2003 году. Ее финальным триумфом стал Открытый чемпионат США 2006 года: в пятьдесят лет Мартина завоевала последний титул на турнире Большого шлема в паре с Бобом Брайаном. Она хотела показать молодым спортсменам, что побеждать можно и в таком возрасте, что энтузиазм и любовь к теннису позволяют очень долго сохранять форму.

Навратилова выиграла в общей сложности пятьдесят девять турниров Большого шлема: восемнадцать в одиночном разряде, тридцать один в парном и десять в смешанном. Только призовые за победы на различных соревнованиях составили двадцать один миллион долларов, к этой сумме можно приплюсовать контракты со спонсорами и показательные матчи. Она оставалась первой ракеткой мира 332 недели подряд и семь сезонов завершала, возглавляя мировой рейтинг WTA.

Мартина – боец по жизни. В 2010 году ей пришлось бороться с раком груди – и это еще одна победа, которую можно записать в ее актив. Она сумела преодолеть депрессию. Она пыталась совершить восхождение на Килиманджаро, чтобы собрать средства на благотворительность, рискуя при этом умереть от отека легких на большой высоте, и выжила только благодаря спасателям, с большим трудом добравшимся до нее.

Что бы ни случилось, Мартина всегда поднималась. С тех пор как в детстве потеряла отца, с тех пор как бежала от чешского режима. Она отдала теннису всю себя, не прячась за масками и заплатив очень высокую цену за свою искренность, не жалея сил, физических и моральных, для защиты базовых гражданских прав. Все это и делает Навратилову сильнейшей теннисисткой всех времен. Как на корте, так и за его пределами.

Никола Пьетранджели и Адриано Панатта. Качество по-итальянски

Великие теннисисты Пьетранджели и Панатта – олицетворение двух разных концепций тенниса. Никола Пьетранджели, представляющий поколение шестидесятых, словно передал эстафету Адриано Панатте, сыну служащего теннисного клуба «Париоли», спортсмену, который своими яркими победами в семидесятые годы дал сильнейший толчок развитию тенниса в Италии.

До переезда в Италию семья Пьетранджели жила в Тунисе. Его отец Джулио, страстно увлекавшийся спортом, был человеком очень влиятельным и богатым. Однако после Второй мировой войны Джулио выслали из Туниса. Перед Никола и его матерью Анной, русской по национальности, племянницей врача, который лечил царскую семью, встал выбор, какое взять гражданство – итальянское или французское. К счастью для итальянского тенниса, они поселились в Риме. Никола станет великим теннисистом, дважды выиграет Открытый чемпионат Италии и надолго останется единственным из своих соотечественников, кто победит в двух турнирах Большого шлема.

Одно из преимуществ профессии теннисного телекомментатора, разъезжающего по всему миру, состоит, среди прочего, в возможности лично встречаться с такими легендами, как Никола Пьетранджели, чья память хранит массу забавных историй и закулисных подробностей о тех матчах, которые он сыграл против титулованных теннисистов. Мы вместе с Пьетранджели комментировали в прямом эфире турнир, проходивший в теннисном клубе «Монте-Карло кантри клаб», с участием Федерера, Надаля и Джоковича, и я использовал каждую паузу во время смены сторон, чтобы расспросить его о Лейвере, Лью Хоуде, Кене Розуолле, Роне Эмерсоне, Тони Траберте, Фрейзере, Сантане – обо всех его соперниках. Да, тогда теннис был другим, но без исторической памяти трудно разобраться, почему этот вид спорта сегодня именно такой. Зрелищные состязания наших дней были бы невозможны без легендарных спортсменов прошлого – именно они посеяли семена, из которых вырос профессиональный теннис.

Помимо всех услышанных от него историй, я всегда буду благодарен Никола Пьетранджели за то, насколько он обогатил мой профессиональный багаж. Благодарен я и Адриано Панатте, который вдохновил меня взять в руки ракетку. Когда в 1976 году он выиграл турниры в Риме и Париже, а следом и Кубок Дэвиса, мне было одиннадцать лет, и я, как приклеенный, часами сидел перед телевизором, следя за его игрой. Из-за разницы во времени я вставал даже ночью, чтобы не пропустить Кубок Дэвиса. Успехи Панатты разожгли во мне дух соперничества, который и побудил меня, едва появилась такая возможность, играть один на один со стеной дома, воображая, что когда-нибудь я стану таким же, как он. Несбыточная мечта.

Эволюция итальянского тенниса проходила под знаком Панатты – главного вдохновителя теннисного бума семидесятых, когда по всей стране открывались бесчисленные клубы в ответ на новое увлечение итальянцев. Все не отрываясь смотрели матчи Панатты по телевизору, а потом выходили на корт и пытались повторять удары: его дроп-шот ^[8], подачу и «веронику» ^[9].