Повелительница Рун (страница 12)
– Но не для того, кто помог этой проклятой гадине, – бросил дядюшка. – Мы потеряли много скота, отец крестьянина Лама умер, остальные борются со смертью. Виновный заплатит за это! А тебе, Айрин Дочь Ворона, нечем заняться, что ты путаешься у мужиков под ногами? А с тобой что, Барен Сын Ворона? Нужно отвезти дохлую скотину из деревни и сжечь её.
– Мне ещё ненадолго понадобится этот юноша, мастер Стаак. Поверьте, услуга, которую он мне окажет, принесёт пользу и вам, – сказал лар, собираясь запереть дверь в хлев.
– Хотелось бы надеяться. Но плату он сегодня от меня не получит.
На этих словах Стаак, тяжело ступая, с угрюмым видом поплёлся в «Голубой дракон».
Айрин неохотно пошла за ним. Хотя ей совершенно не хотелось оставлять брата наедине с мастером рун.
* * *
Маберик из Хагедорна смотрел трактирщику вслед, пока тот не исчез из виду. Казалось, от года к году Гренер Стаак становится всё более упрямым и нетерпеливым.
– Так ведь лучше, правда, юный друг? – обратился он к Барену, когда они наконец остались одни
– Да, мастер.
– У тебя вправду зоркий глаз, Барен Сын Ворона. Это же твоё имя?
Юноша в ответ пожал плечами.
– К тому же, кажется, здорового любопытства тебе не занимать. Иначе бы тебя не смогли уговорить открыть мешок.
– Мешок?
– И ты достаточно умён, чтобы не отрицать этого. Не нужно стыдиться. Эта ведьма подчиняла своей воле куда более умудрённых жизнью людей. Очевидно, она знает толк в этом искусстве. Ты, наверное, заметил, что до сегодняшнего дня никто в деревне и слова плохого про неё не сказал.
– Айрин никогда ей не доверяла…
– Эта нахальная девчонка?
– Она моя сестра, мастер.
– Так и подумал, – ответил мастер со снисходительной улыбкой. – Случается, что некоторые могут устоять перед чарами, чаще женщины, нежели мужчины, и всё же мне больше хотелось поговорить о тебе, чем о ней, мой мальчик.
– Обо мне? – Юноша вдруг недоверчиво взглянул на него.
– Как ты, наверное, слышал, в других деревнях также глупыми руками были разрушены руны – что, в общем-то, плохо кончилось для заворожённых. Один бежал, как только заметил, что натворил, другой сознался в содеянном соседу и был забит до смерти, как я уже упоминал. Не беспокойся, юный друг, я не выдам твоей тайны – но и ты должен молчать, если тебе дорога жизнь. Знаешь, уже долгие годы я разъезжаю на своей повозке не только по Хорнталю, но и по всем Землям Бурь. – Он сделал паузу и почесал бороду. – Редко бывает, когда я чем-то удивлён, но сейчас – да.
– Удивлён, мастер?
– Знаешь ли ты, как изучают моё искусство? – вдруг сменил тему Маберик.
Барен Сын Ворона помотал головой.
– Раньше была школа к северо-востоку от Грамгата – надеюсь, ты знаешь, что так называется столица Земель Бурь.
Парень нерешительно кивнул.
– Грамгат когда-то был цветущим красивым городом, овеянным большой славой, но со времён Драконьей войны от него мало что осталось. И всё же ты должен был хотя бы слышать о нём, мой мальчик.
– О, я слышал о нём в старых историях, мастер. Просто не думал, что это место в самом деле существует.
– Это не так важно, – отмахнулся Маберик. – Намного важнее, что много лет назад кузница рун Кларита была разрушена. Так называлась школа, о которой я упомянул, – пояснил он, заметив недоумение на лице юноши.
– Понятно, мастер.
– Надеюсь, – буркнул Маберик. – С тех пор там больше не учат мастеров рун, и наше искусство передаётся от странствующих мастеров к одарённым ученикам. Но кажется, таких учеников от поколения к поколению становится всё меньше, потому и мастеров осталась лишь небольшая горстка. Я уже смирился с тем, что мы когда-нибудь исчезнем, пока не приехал в эту деревню.
– Хальмат?
– Да, мой друг, ведь ты совершил нечто, что до тебя не отваживался никто: ты заменил руну, которая разрушилась, когда ты раскрыл мешок, на свою собственную. Конечно, это было совершенно бессмысленно. Но я задаюсь вопросом, как ты мог быть таким самонадеянным?
– Самонадеянным?
– Как ты мог поверить в то, что твоя руна будет действовать?
– Но я совсем в это не верил, господин, лишь надеялся, что никто не заметит, что её нет… Я же не знал, что к нам придёт эта болезнь.
– Это была в высшей степени безрассудная затея, надеюсь, ты это понимаешь? – строго спросил Маберик.
– Да, мастер, – вздохнул юноша.
– Значит, ты благоразумен и, кажется, в ремесленных делах мастак. Ты же работаешь в «Голубом драконе»?
– Мы с сестрой в долгу перед дядюшкой. Мы должны отработать деньги, которые он потратил на нас с тех пор, как нашёл на пороге трактира.
– Отработать? Да, с Гренером Стааком дела обстоят хуже, чем я думал. Судя по всему, тебе не очень-то нравится работать на него.
– Да, господин. Но через год мы накопим достаточно денег, чтобы выкупить свободу, к тому же…
– Да?
– Мы надеемся, что сможем заплатить раньше.
– Ну, возможно, я смогу помочь, по меньшей мере тебе, Барен Сын Ворона. – Лар огляделся и заключил: – Здесь пока делать нечего, пойдём в «Голубой дракон». Он находится как раз в центре деревни – лучшее место, чтобы изготовить руну.
Они снова остановились у повозки, и мастер рун нагрузил Барена своими сумками, прежде чем отправиться в трактир и затем в хлев. Он послал Барена вперёд, чтобы раздобыть некоторые вещи: шерсть живой лошади, осла, коровы, козы, щетину свиньи и перья курицы, копытную стружку и когти одних животных, а также волосы здорового человека.
Пока юный помощник занимался поисками всего необходимого, мастер рун взобрался по лестнице и взялся за тайную часть работы.
Когда Маберик из Хагедорна опустошил старый мешок и подготовил новый, его помощник вернулся.
– О, вижу, ты принёс всё, что нужно, и ничего не забыл. Очень хорошо, мой юный друг, очень хорошо.
– Руна уже готова?
– Знак написан, лист сложен. Ты чувствуешь магию, сплетённую с пергаментом? Она подействует, как только окажется в мешке.
– А если кто-то попытается вытащить её, она разрушится?
– Вижу, ты усвоил урок. Руна способна предотвратить много бед, и до мешка не может дотронуться ни одна колдунья, но против человеческой глупости она бессильна, – усмехнулся Маберик. – А теперь давай поговорим о тебе с Гренером Стааком.
– Обо мне?
– Ты вправду искусен. Руна, начертанная тобой, была хорошо выбрана и здорово написана. И я решил взять тебя в ученики.
– Меня?!
– Да. Я уже давно не брал учеников. Моложе я не становлюсь, а тебе нужно многому научиться, прежде чем ты сможешь называть себя ларом рун.
– Я, лар? Но…
– Никаких «но»! Или ты хочешь и дальше из года в год намывать здесь кувшины?
– А как же сестра?
– Ну, после пяти-семи лет учения ты сможешь зарабатывать нашим искусством. Немного, потому что мы, лары, продаём наше искусство не ради богатства, но, думаю, через два-три года, может, больше ты сможешь заплатить долг за свою сестру. Если она к тому времени не принесёт в подоле нескольких детишек от какого-нибудь батрака.
– Но моя сестра…
– Я же сказал, никаких «но»! Или мне изменить своё решение?
Не дождавшись ответа, мастер Маберик направился в трактир. Юноша пошёл за ним. Они нашли Гренера Стаака одного; он сидел с мрачным лицом в дальнем зале – несмотря на его предсказание, пивная была почти пуста.
– Подожди здесь, мой мальчик. Полагаю, мне придётся вести разговор резко и сказать о тебе пару слов, которые, будем надеяться, собьют твою цену, но лучше, если ты их не услышишь.
* * *
– У тебя такое лицо, будто тебя ограбили, – обеспокоенно сказала Айрин, когда брат подошёл к стойке.
– Похоже на правду, – смущённо ответил он. – Мастер собирается внести за меня выкуп. Он думает, что это я нарисовал фальшивую руну, и считает, что у меня есть способности.
– А разве ты ему не сказал, что я?..
– Я пытался, – перебил её Барен. – Но я старался всё время держать твоё имя подальше от этой истории, чтобы гнев жителей не вылился ещё и на тебя, а теперь нас хотят разлучить! Мне нужно сказать ему правду, пока он не договорился с дядюшкой.
Айрин посмотрела в сторону, где тихо переговаривались трактирщик с мастером. Мысль, что её разлучат с братом-близнецом, была… немыслима. Она собралась было подойти к столу, но затем прошептала:
– Нет, давай оставим всё как есть, Барен. Вряд ли лар выкупит нас обоих, лучше, если ты уедешь из деревни, пока люди не узнали, что ты натворил.
– Но я не хочу расставаться с тобой, Айрин! И вовсе не у меня те способности к рунам, которые видит мастер.
– Он считает меня одарённой?
– Похоже на то… Он меня точно прогонит, когда узнает правду!
– К тому времени я вас уже догоню.
– Ты хочешь сбежать?
Айрин с серьёзным видом кивнула.
– Но я не уйду без письма, которое прячет от нас дядюшка. Даже если мне придётся привести Хуфтинга.
– А как же Нурра?
Айрин прикусила губу.
– Я поговорю с ней позже. Может, она пойдёт со мной.
– Нурра? Покинула Хальмат? Да она начинает причитать, когда ей приходится идти на праздник освящения в замок!
– Что-нибудь придумаем, – вздохнула Айрин, голос её прозвучал неуверенно.
Айрин не могла отвести взгляда от стола в дальнем зале. Трактирщик с мастером долго переговаривались о судьбе Барена, и порой казалось, что один из них вот-вот прервёт беседу, но наконец они ударили по рукам. По-видимому, сделка состоялась. Лар неторопливо прошествовал к близнецам.
– С вашим хозяином трудно договориться. Надеюсь, я не пожалею о той уйме серебра, которую отдал за тебя.
Айрин терпеливо ждала, уперев руки в бока.
– Значит, вы купили моего брата, – заключила она, но это прозвучало с большей неприязнью, чем она того хотела.
Мастер посмотрел на неё, очевидно смутившись.
– Я беру его на службу. К сожалению, хозяин не пожелал давать деньги на учение. Это, видимо, такая благодарность, когда берёшь к себе сироту с долгами. Ты обошёлся мне в сто серебряных крон, мой мальчик. Я тебя не купил, но надеюсь, ты меня не разочаруешь.
– Не разочарую, мастер Маберик!
– Посмотрим. Рано или поздно я пожалею, что взял тебя, так всегда бывает. Будем надеяться, что это случится как можно позже.
– Но моя сестра…
– Ещё один подкидыш мне не по карману, юный друг. Но не стоит отчаиваться! Вероятно, уже через год мы снова окажемся здесь.
– Целый год? – ужаснулся Барен.
– Он быстро пройдёт, вот увидишь. А теперь хватит бездельничать, отнеси-ка мои сумки обратно в повозку, мой мальчик. Но ничего не перепутай. Лучше просто поставь их в проходе, я потом всё правильно уложу. – Но поскольку Барен мешкал, он добавил: – Поторопись! Колдунья уехала четыре дня назад и наверняка успела натворить новых бед.
– Вы… вы уже уезжаете? – спросила Айрин, крепко держа Барена за руку. – Ваши лошади едва отдохнули!
Лар потёр щетину на щеках.
– Их не поставишь в конюшню, где стоит запах мертвечины. И, как я уже сказал, мы должны положить конец проискам ведьмы.
Айрин не отпускала брата:
– Но хотя бы одну ночь вы могли бы…
Мастер рун вздохнул и, желая успокоить Айрин, положил руку ей на плечо.
– Понимаю, вы не хотите расставаться с вашим братом, но нам больше нечего делать в Хальмате. Зло изгнано, а для исцеления больных я сделал всё, что в моих силах. Мне ещё нужно отнести трáвы в храм, и теперь у меня есть тот, кто сможет выполнить это вместо меня. Идём, мой мальчик, нам пора к повозке. Я дам тебе целебных трав, а ты отнеси их этому простодушному жрецу, который точно обрадуется, что сможет хотя бы раз быть полезным.
Он хлопнул Барена по плечу и подтолкнул к выходу из зала.
Барен оглянулся, а у Айрин вдруг всё поплыло перед глазами.
– Ты что, плачешь, Дочь Ворона? – рассердился трактирщик, встав перед ней и загородив вид. – На то нет никаких причин. Твой брат хорошо устроился, и я даже готов погасить часть вашего долга.
Айрин проглотила недобрые чувства и, подсчитав в уме, сколько они заработали за последние дни, сказала: