Повелительница Рун (страница 13)
– Раз мастер Маберик заплатил вам за брата сто крон, мне не хватает всего тридцати одной кроны.
– Как погляжу, считаешь ты прилежно, однако здесь ошибаешься. С Бареном я потерял толкового работника, с которым у меня никогда не было хлопот. Ты, служанка, стоишь лишь вполовину, поэтому должна будешь отдать ещё сотню крон.
Айрин встала перед массивным трактирщиком и, с трудом сдерживая себя, произнесла:
– А что с письмом? И туго набитым кошелём?
Лицо хозяина потемнело.
– Письма уже нет и в помине, а в кошеле было всего несколько геллеров, которых не хватило бы даже на тёплые одеяла. А теперь прочь с моих глаз, Айрин Дочь Ворона, пока я не решил продать тебя солдату!
Он отмахнулся от неё и направился в подвал.
Больше всего Айрин сейчас хотелось столкнуть его с крутой лестницы. Но она сжала кулаки, глубоко вздохнула, развязала передник и покинула трактир.
* * *
Повозка мастера Маберика всё ещё стояла на рыночной площади. Прохожих на улицах почти не было, и мастера с Бареном тоже нигде не было видно. Может, они ушли в храм с травами?
Она повернула на юг и поспешила к хижине названой матушки. Окна и двери стояли нараспашку; Нурра, дрожа, сидела в комнате, укутавшись во все одеяла.
– Когда же наконец явится этот глупый жрец со своими курильницами? Я так примёрзну к стулу, если он не поторопится!
– Нужно ещё подождать, скорее всего, он сейчас только получил необходимые травы и наверняка начнёт с богатых крестьян.
– Конечно, с них! Но ты здесь не за тем, чтобы смотреть, как я замерзаю, правда?
Айрин покачала головой, принесла тяжёлую перину и закутала в неё старуху. Девушка рассказала ей о сегодняшних событиях, опуская некоторые подробности. Нурра большей частью молчала, но иногда давала едкие комментарии.
– Так-так, значит, Маберик сманил твоего брата. Рада за мальчика, – проговорила она наконец.
– Он вернётся, наверное, только в следующем году, крёстная.
– Жаль, но таков ход вещей, дитя моё. Он должен увидеть мир, если хочет летать, как сокол. Или тебе бы больше пришлось по нраву, если бы он остался дома в окружении кур?
– Нет, но и я не хотела задерживаться здесь надолго, и всё равно, сколько денег требует дядюшка! Но тогда ты останешься совсем одна, крёстная.
Старуха пожала плечами:
– Ну и что?
– Но я думала… мне казалось… я хочу сказать, кто тогда позаботится о тебе?
На это крёстная рассмеялась:
– Ах, всё образуется! Грит останется здесь, и у Леля всегда найдётся для меня тарелочка супа. Об этом голову ломать не надо, дитя моё. Хоть поживу наконец без ваших вечных склок. Может, даже смогу отдохнуть…
Айрин взглянула на названую матушку, нахмурившись:
– Значит, ты не возражаешь?
Старуха потёрла спину.
– Конечно нет, но дам несколько советов. Не уходи без письма! Я много думала и теперь уверена, что оно защищено каким-то колдовством и по-прежнему лежит в сундуке. А когда уйдёшь, не возвращайся. Ты глубоко обидишь дядюшку, а Гренер Стаак не из тех, кто прощает.
Айрин покачала головой:
– Я думала, ты будешь меня отговаривать, крёстная.
– И ты бы меня послушала? – спросила старуха, пристально посмотрев на Айрин.
– Нет.
– Вот именно. И ещё кое-что: когда соберёшься уходить, зайди хотя бы попрощаться.
Айрин пообещала. Она оставалась у старухи, пока один из батраков не пришёл окурить комнату, после чего они смогли наконец закрыть окна. Айрин наколола дров и растопила печь, и по комнате разлилось приятное тепло. Нурра, укутанная в одеяла, молча наблюдала за ней. Время от времени Айрин украдкой бросала взгляды на морщинистое лицо названой матери, но по тому никак нельзя было догадаться, о чём она думает.
Наконец Айрин поспешила обратно в деревню. Уже совсем стемнело, но мастер Маберик наотрез отказался оставаться в Хальмате. Он велел Барену зажечь жёлтые фонари, закреплённые на качающихся рожках на носу и корме повозки, и залез на высокий облучок. Потом приказал юноше сесть рядом. Барен горячо обнял сестру и не выпускал из объятий, пока мастер не пригрозил, что поедет без него. Только тогда он отпустил её и вскарабкался наверх.
У Айрин перехватило дыхание, но она старалась сохранять спокойный вид. Брат уселся рядом с новым мастером, посмотрел на неё вниз с грустной улыбкой. Мастер рун щёлкнул языком, и лошади тронулись. Айрин пошла следом за повозкой – их путь лежал мимо хижины старой Нурры. Экипаж двигался по улице. Барен же не может не попрощавшись… Иногда он такой непонятливый! Вдруг повозка остановилась. Мастер Маберик выругался, и какая-то фигура соскочила с козел.
Барен ринулся к хижине. Сестра, подобрав подол юбки, помчалась за ним. Крёстная что-то проговорила, будто ворча – впрочем, как и всегда, – но, дойдя до неё, Айрин увидела, что глаза у старухи блестят от слёз.
– Заставляешь ждать своего нового хозяина? Ничего себе, хорошее начало! – ругалась Нурра охрипшим голосом.
Барен молча покачал головой и обнял старуху, которая жаловалась, что мальчик ей так все кости переломает. Айрин протиснулась к ним.
– Ну, ну, всё хорошо, – ворчала Нурра. – Ты навестил меня, мой мальчик. А теперь давай уезжай. На улице холодно, замёрзну ещё.
Она высвободилась из объятий, неловко потрепала Барена по щеке, повернулась и исчезла в хижине, не забыв при этом с силой хлопнуть дверью.
– Ах, сестрица…
Айрин видела, в каком он смятении. Обычно Барен не выказывал своих чувств.
– Ну же, иди, Барен. Я скоро догоню вас.
– Так говорил и Бефарас, герой многих легенд, когда отправлял своих спутников вперёд. Нурра часто нам рассказывала, помнишь? Они потом никогда больше не виделись.
– Ни ты, ни я не герои легенд, Барен. А теперь поспеши, мастер Маберик уже убрал тормозной рычаг. Того гляди уедет без тебя.
Действительно, они услышали, как скрипнули тяжёлые колёса – повозка тронулась!
– Дунхольт, наша первая цель, – запинаясь, произнёс Барен и погладил её по волосам. Раньше он никогда этого не делал.
– Так и думала, это ближайшая деревня в ту сторону. А теперь торопись! – приказала Айрин.
Брат обернулся и помчался за повозкой. Он быстро нагнал её, проворно запрыгнул на козлы и слился с очертаниями высокой повозки. Затем дорога сделала поворот, и брат-близнец исчез из виду. Но Айрин продолжала стоять. Почему на сердце у неё было так тяжело? Они ведь расстались всего на несколько дней…
Письмо
Дядюшка ждал её у дверей трактира.
– Сегодня ты ничего не получишь.
Айрин не удостоила его и взгляда. Больше всего ей сейчас хотелось ворваться в его спальню, но, во-первых, комната, вероятно, была заперта, а во-вторых, ей казалось разумнее переждать несколько дней. Она не знала, что было написано в том письме, и не могла сама его прочесть. Кроме дядюшки, был лишь один человек, который, как знала Айрин, владеет этим искусством, – жрец. Хотя она и сомневалась, что он ей поможет: люди в деревне бранили трактирщика на все лады, но он был важным человеком, а она – простой служанкой. Хальматцы не любили, когда нарушался привычный порядок вещей, и жрец придерживался тех же взглядов.
Айрин размышляла, что с письмом, как только оно окажется у неё на руках, она могла бы сбегать в замок. И вовсе не потому, что там она встретила бы некого молодого лейтенанта, нет, он сейчас воевал с разбойниками в горах. Но, несомненно, в замке Грюнварт нашлись бы мужчины, умеющие читать, по меньшей мере тан, господин праздников. Айрин знала, что он устраивал суд, когда случались споры между местными крестьянами, ремесленниками и батраками, а судья, пожалуй, умеет читать. Но потом Айрин вспомнила, что в своих приговорах тан всегда принимал сторону богатых истцов. Станет ли он помогать служанке, собирающейся сбежать от своего хозяина?
Нет, лучшим решением казалось последовать за повозкой. Мастер Маберик умеет читать. И он честный. Он поможет ей. Но придётся повременить с отъездом, ведь дядюшке тоже может прийти мысль о её побеге. Поэтому скрепя сердце она набралась терпения и стала ждать удобного случая.
В следующие дни дядюшка издевался над ней больше обычного, обзывал ленивой и глупой, раз она поверила, что её никчёмный брат останется с ней. Она сносила насмешки, стиснув зубы, надеялась, что скоро станет свободной, и не унывая выполняла свою работу.
* * *
– Что тебе сделало бедное животное? – спросила Грит на четвёртый день после отъезда Барена.
Айрин, смешавшись, подняла взгляд. Обе служанки ощипывали кур на кухне, и Айрин, по-видимому, обходилась с ними слишком грубо.
– Я, верно, задумалась, – пробормотала она.
– Ну ничего, курице теперь всё равно, а я и сама бы с удовольствием так повыдёргивала твоему дядюшке все волосы! Как же плохо он с тобой обращается в последние дни, дитя.
– Не только с Айрин, – пробурчал повар Лель. – Мы все должны выполнять работу, которую прежде делал Барен, – и разве Стаак подумал о том, чтобы платить нам больше или взять нового помощника? Конечно же нет! Зато он сунул себе в карман сотню серебряных крон за парня. Целую сотню! На эти деньги он с лёгкостью мог нанять двух работников. Видят боги, если так пойдёт и дальше, я сам отложу поварёшку в сторону и уйду из трактира. Может, поступлю, как мой кузен Лембаль, и пойду скитаться по Землям Бурь, пока не найду лучшего местечка. Хороший повар без работы не останется.
– А меня ты хочешь оставить одну? – с упрёком спросила Грит.
– О, разумеется, ты можешь пойти со мной.
Грит звонко рассмеялась:
– Ах, Лель, мои годы скитаний давно позади, и твои, думаю, тоже.
– Так говорили и о моём братце, а он видел Тучные горы и море своими глазами! Но не бойся, дорогая Грит, вряд ли мне хватит духу оставить тебя с Гренером Стааком одну.
– Это необычайно утешает меня, дорогой Лель, – вздохнула Грит, бросая охапку перьев в корзину, и добавила: – Сто серебряных монет! И представить трудно. А в итоге эти деньги получит мукомол Ульхер.
– Твоя правда. Мукомолу всегда везло в кости, но никогда так сильно, как во время чумы, которая, благодаря богам, снова ушла из деревни, хотя и отняла жизни старика Лама и двух других.
– Рунам, – поправила Айрин, слушая разговор краем уха. – Руны мы должны благодарить, а не богов.
– Не говори это при жреце, – напомнила Грит, положила ощипанную курицу на стол и взялась за следующую.
– Что вы имеете в виду, говоря, что мы должны благодарить руны, а не богов, Айрин Дочь Ворона? – послышался голос.
Она подняла голову. В дверях кухни стоял вахмистр Хуфтинг. Откуда он взялся?
– Именно то, что сказала. Это руны мастера Маберика отвели от нас беду.
– Однако они же нас в беде и оставили, вам так не кажется? – очень любезно спросил вахмистр.
– Их разрушили, мастер же объяснил.
– Да, он говорил, что они были разрушены преступной рукой. И вы этому верите, барышня Айрин?
Айрин собралась было ответить, но, почуяв опасность, промолчала. Она бросила несколько перьев в корзину и продолжила работу.