Хенкан. Последний эксперимент (страница 10)
– Это… Очень давняя история, как ты понимаешь, – Сората с трудом сложил губы в благодарную улыбку. – И до ужаса банальная. Мне было где-то шестнадцать, ей двадцать… не помню с чем. Родители мои в отъезде. Мы провели вместе какое-то время, а через пару месяцев Хидеко молча уволилась и уехала.
Сората затих, побарабанил пальцами по колену. Чем больше проходило времени после ухода Хидеко, тем реальней становилось все происходящее.
У него был сын. И этого сына у него отобрали – вообще-то даже дважды.
– Она не сказала тебе, что беременна?
– Нет. Она не собиралась мне сообщать, ей был нужен ребенок, а не я или деньги моей семьи. Если бы родители узнали, они бы меня убили, а Хидеко заставили избавиться от ребенка. Это же такой позор для семьи.
– Звучит так, будто тебя использовали. Извини.
– Да нет, ты прав, – согласился Сората. – С моей помощью она исполнила свое желание, а узнай я правду в том возрасте, кто знает, как бы к этому отнесся? Едва ли я был бы счастлив стать отцом в шестнадцать лет. Я и сам, можно сказать, был тогда ребенком.
– Его зовут Йоичи? – спросил Генри, когда пауза слишком затянулась.
– Да. И день назад он пропал. Хидеко с мужем уже собрались заявить в полицию, как позвонили похитители. Они просят выкуп и соблюдение секретности. И знаешь… Мне кажется, что сумма была завышена неспроста. Хидеко неоткуда взять такие деньги, это слишком фантастическое требование.
С трудом заставив себя расслабить сведенные судорогой пальцы, он поднялся и бесцельно прошелся по комнате.
– Я понимаю, о чем ты, но в любом случае нельзя просто идти на поводу у похитителей, – сказал Генри, следя за его передвижениями – Ни к чему хорошему это не приведет. Ты обещал ей деньги?
Сората кивнул.
– Мой ответ очевиден – средства у меня есть, совесть тоже. А вот с остальным проблема. Я понимаю, что даже если похитители дилетанты, вариантов счастливого исхода очень мало. Ты знаешь, что делать, Генри? Кто может знать такие вещи, если не ты?
Он с надеждой посмотрел на Генри и поджал губы в ожидании ответа.
– Ты меня переоцениваешь, боюсь, как и всегда, – сказала Генри. – Единственный вариант, который я могу предложить, это обратиться в полицию. У них есть необходимый опыт в таких делах. Но чувствую, что ни мать, ни ты на это не согласитесь. Ох, Сора… Неприятная история…
Сората не мог винить его ни в чем. Эта проблема была слишком личной, Генри не имел к ней никакого отношения. Все их предыдущие трудности были общими, все опасности угрожали им обоим почти в равной степени. Сората не имел права требовать от Генри большего, чем он и так уже давал. Он был его якорем, надеждой, опорой, но ничем не был ему обязан.
Сората молчал слишком долго, и Генри, опустив взгляд, неловко произнес:
– Прости. Кажется, я должен тебя поздравить с рожде… появлением сына.
– Давай, ты поздравишь меня, когда мы вернем Йоичи? – Сората нарочно сказал «когда», хотя намного точнее прозвучало бы «если». Если они смогут вернуть мальчика живым. И он специально сказал «мы», трусливо надеясь, что Генри не оставит его одного. Он не чувствовал в себе сил пройти по этому пути в одиночку.
– Мы выпьем за это, сходим в баню, попрошу Масамуне подыскать нам женскую компанию, если хочешь. Я согласен на что угодно.
– Давай без незнакомых женщин, – попросил Генри с вымученной улыбкой.
– Как скажешь, – Сората облизал губы. – Все, что ты захочешь, только…
– Мы с этим разберемся, обещаю, – перебил Генри. – Ты и я. Но прежде мне нужно знать все, от начала и до конца. Когда эта женщина вернется? Я хотел бы поговорить с ней.
– Завтра утром. Думаю, очень рано утром. Но мы можем это не откладывать, она дала свой номер. – Сората вернулся на диван и показал оставленную Хидеко карточку. Он любил решать проблемы сразу, если была возможность. А промедление в такой ситуации было опасным. – И не думаю, что она успела далеко уйти. Закажу деньги в банке, чтобы к утру подготовить выкуп.
– Не спеши. Пожалуйста, – Генри похлопал его по плечу и поднялся на ноги. – Верни ее обратно, а остальное… остальное будем решать потом. Звони ей.
Сората достал смартфон и набрал номер Хидеко. Генри сидел рядом, и от него исходили волны приятного расслабляющего тепла, гораздо лучше, чем недавно в купальне, которая уже казалась только сном. После третьего гудка Хидеко сняла трубку.
– Вы можете вернуться? – коротко спросил Сората, глядя Генри в глаза. – Да. Да, я попросил кое-кого о помощи. Нет, полиция ни при чем, я же обещал. Жду.
Он уронил смартфон на диванную обивку и устало ссутулился.
– Не верится, что это происходит на самом деле, – пожаловался он и опустил голову.
Я встретил гонца на пути.
Весенний ветер, играя,
Раскрытым письмом шелестит.
(Кито)
«Я много раз планировал бросить все и сбежать
к тебе. Просто так. Но представляя себе твое лицо,
полное холодного равнодушия, я чувствовал ужас. Оно
было последним, что я запомнил, и оно часто мне
снилось. Что бы я сказал тебе при встрече, если даже
в письме не могу подобрать слов? Наверное, я казался
тебе жалким. И ты прав. Всегда и во всем прав».
(из неотправленных писем Генри Макалистера)
История вторая,
в которой путь снова лежит на остров
Хидеко еле слышно плакала, комкая в руках мокрые бумажные платки. За минувшую ночь она еще больше осунулась, в глазах не было никакого выражения, в уголках не просыхали слезинки, а вишневая помада, запомнившаяся Генри после вчерашнего, исчезла с бледных губ. Генри не мог представить себе весь масштаб материнского горя, но глядя на Хидеко, он будто заглядывал ему прямо в лицо. Сората заказал ей воды, а заодно обед, чтобы не занимать столик в небольшом кафе, расположившемся между аэропортом и токийским портом, но сам к еде не притрагивался.
Генри нервно посмотрел на часы. Снова.
Первые инструкции они получили рано утром, когда Генри еще спал, а Сората как раз успел проснуться и отправиться на пробежку. Звонок Хидеко застал его в пути, и, вернувшись, он сразу начал собираться в дорогу. Родителям велели быть в полдень у международного аэропорта Токио вместе с деньгами, а в качестве доказательства предоставили короткую аудиозапись с голосом Йоичи. Времени как раз хватило, чтобы на машине добраться до Токио и найти место, где можно ждать, не привлекая особого внимания. И буквально через четверть часа поступили новые инструкции.
Мужу Хидеко, Нобу, вручили неприметный рюкзак с выкупом и отправили на место. Он должен был пройти определенным маршрутом, купить капучино в «Старбаксе» справа от входа, подняться на второй этаж в туалет, взять ключ в крайней левой кабинке за сливным бачком, вернуться в зал ожидания и сдать рюкзак в камеру хранения. Ключ положить на место и просидеть полчаса в кафе за самым ближайшим к балкону столиком. Генри от подобных сложностей стало не по себе – будто похитители пересмотрели американских фильмов про шпионов. Нобу трясся, как осиновый листок, постоянно что-то бормотал, словно оправдывался, пытался перевалить задачу на кого-нибудь другого, но этого нельзя было делать, ведь похитители не должны узнать о том, что Хидеко помогает еще кто-то, кроме супруга.
Ожидание длилось слишком долго. Сората лениво пожевал салат и переключился на кофе – выпил уже три чашки безумно крепкого американо. Выглядел он невыспавшимся и несчастным, пусть и старался держаться.
– Не хочешь бифштекс с кровью? – спросил он у Генри. – Или гамбургер?
Ни у кого из их троицы не было аппетита, но еда хотя бы позволяла скоротать время и немного отвлечься.
– Может, ты сам что-нибудь нормальное съешь? – спросил Генри. За минувший час салата в тарелке у Сораты почти не убавилось, зато официант только успевал повторять заказ на напитки. Прежде Генри не замечал за ним любви к крепкому кофе.
– Я еще это не съел, – вяло улыбнулся Сората, – к тому же из нас ты – главный едок.
Шутка не нашла отклика ни у Генри, ни тем более у Хидеко.
Слезы женщины давили на нервы. Казалось, уж пусть лучше прокричится раз, но как следует, чем будет вот так через силу глотать рыдания. Недавно звонил Хибики, сказал, что немедленно едет к ним из университета. Скоро все они будут в сборе, разве что кроме Руми.
– Курода-сан? – из вежливости обратился к ней Генри. – Вам ничего не заказать?
– Вы думаете, я в состоянии есть? – процедила она и прижала к лицу свежую салфетку. От слез глаза у нее воспалились, веки покраснели.
Генри не выдержал и отвернулся.
Сората придвинул Хидеко новый стакан с водой и неловко коснулся ее плеча. Она вздрогнула, но и только, даже головы не повернула. Сората перевел подавленный взгляд на Генри и вздохнул.
– Скоро будет час, как Курода ушел. Нам должны позвонить с минуты на минуту, – он окончательно отодвинул от себя истерзанный салат и посмотрел на телефон Хидеко. Его специально оставили на столешнице экраном вверх, чтобы в шуме не пропустить звонка. Но аппарат оживать не спешил.
– Наберись терпения, – посоветовал Генри, хотя сам уверенности не испытывал. – Им нужны деньги, и они выйдут на связь, если что-то пойдет не так.
– А если все пройдет так? Если они заберут выкуп, – Сората спохватился и понизил голос до шепота, придвинувшись к Генри, – но не вернут мальчика?
Генри не знал, что ему ответить. Он никогда не работал с такими делами, занимаясь мелкими кражами и бытовыми склоками, да и вообще полицейским был неважным. Он хлопнул Сорату по плечу, и тот отстранился, возвращая на лицо равнодушно вежливую полуулыбку.
– Я… отойду на минуту, – он многозначительно махнул рукой в сторону туалета и поднялся.
Генри кивнул и откинулся на спинку диванчика. С его места открывался отличный вид на вход, и он следил, как Сората направляется к двери туалета, но совсем немного не доходит. Звякнул колокольчик, и в кафе широким шагом буквально ворвался высокий молодой европеец с рюкзаком на плече. Столкновение было неизбежно, и Сората, не глядящий по сторонам, налетел на него.
– Эй! Смотри, куда прешь! – возмутился тот на почти идеальном японском. Для гайдзина[6], разумеется.
– Прошу прощения, – ответил Сората, уткнувшись взглядом в пол. Чуть отстранился, пропуская, и только потом поднял голову. Но европеец не собирался упускать возможности поскандалить.
– Думаешь, извинениями отделаешься? Ты мне все ноги оттоптал.
Генри напрягся, и тут откуда-то со стороны касс появилось новое действующее лицо.
– Вообще-то, это твоя вина, Риан, – к ним спешно подошел невысокий молодой японец с выкрашенными в рыжий волосами и склонился перед Соратой. – Простите его, пожалуйста. Мой друг не очень хорошо воспитан.
Конфликт, кажется, разрешился сам собой, и Генри, уже надумавший вмешаться, немного расслабился. Однако все равно поднялся из-за стола. Два японца усердно кланялись друг другу и приносили взаимные извинения, а виновник инцидента с до отвращения снисходительным взглядом возвышался над ними на целую голову. Картина необычная, и на них стали коситься с любопытством. В обеденное время кафе было переполнено, а трое мужчин блокировали выход.