Похныкав, дочь привычно опускает руки и быстро переключается на игрушку, которую я достаю ей из своей сумочки. Закончив разговор, Мурад оборачивается и неожиданно протягивает руку к кудрявой макушке Юны – та весело хохочет, а у меня дыхание обрывается.

Боже.

– Эй, малышка, ты знаешь, кто сейчас звонил?

Юна смеется.

Задорно и очень весело.

– Звонил дядя Эльман. Он сказал, что скоро приедет.

Что?

Сквозь детский смех Юны, который является чистым проявлением радости и беззаботности, я слышу свое бешеное сердцебиение. Мурад одергивает руку, и Юна внезапно начинает плакать.

Но мое внимание обращено совсем на другое.

– Что? Эльман приедет? Зачем? – переспрашиваю сквозь шум в ушах.

Боже, почему же меня так кроет при его имени? Прошло два с лишним года, раны, сшитые нитками времени, давно затянулись. Или нет?

– Зачем? А что за повод для приезда? – переспрашиваю чуть нервно, встретив на себе равнодушный взгляд Мурада.

– Мое назначение на должность прокурора. И… мой день рождения.

– Да, повод действительно веский, – взволнованно кусаю губы.

Я бросаю беспомощный взгляд на дочь, но она еще слишком мала, чтобы прочесть в моих глазах страх от неминуемой встречи с ее отцом.

Камаль будет психовать, когда узнает эту новость. Он очень разозлится, ведь в его представлениях мы с Эльманом никогда не должны были встретиться. Совсем никогда.

Шок.

Паника.

Растерянность.

Всю дорогу я убеждаю себя, что наша с Эльманом тайная связь давно в прошлом и о ней никто не знает, но вернуть самообладание после такой новости не так уж просто.

– Мы приехали, – обернувшись, Мурад дергает уголками губ.

Я киваю, чувствуя прилив жара на щеках. Эльман уже здесь? Или он приедет на назначение Мурада? У меня столько вопросов, но нет ни одного ответа. Бросив взгляд в окно, я взволнованно кусаю губы и не тороплюсь выходить из машины.

Кажется, с приездом Эльмана в город становится очевидно, что эта встреча разворошит всех.

Всех без исключения.

Глава 2

– Привет, дорогая!

Ко мне спешит сестра мужа, Диана Шах. Я делаю глубокий вдох и все же выбираюсь из автомобиля Мурада. Это будет трудный день. Сегодня, завтра и вообще всегда.

Натянув на себя улыбку, я коротко приветствую ее в ответ:

– Здравствуйте.

Я позволяю Диане поцеловать себя в щеку, но на этом все. Увернувшись из псевдо-материнских объятий, я почти что бегу за дочерью, используя Юну как уважительную причину своего избегающего поведения. Я не хочу объятий. Не хочу нежности.

Я вообще не люблю эту женщину, хотя она приходится самым дорогим человеком для Камаля. И для Эльмана тоже… Так сложилось, что они одной крови. Дядя и племянник.

Диана Шах приходилась старшей сестрой моему мужу, а еще она была стойкой женщиной, которая пережила со своим мужем все, что только можно было, и я знаю, как она настрадалась в браке с одним из самых влиятельных мужчин страны. Эмин Шах славился своей жестокостью и незаконной деятельностью в прошлом, это теперь он бизнесмен с чистым прошлым, а один из его сыновей заслуженно занял прокурорское кресло, но мне его прошлое известно – руки Эмина по локоть в крови.

Не мне было его судить, потому что в чем-то они были похожи с моим отцом, которому по молодости пришлось стать главой влиятельной семьи на Сицилии. Отец до сих пор просыпается в кошмарах – за то время он лишил жизни своего брата, потерял юную беспечность, и его сердце заледенело навечно.

Еще Диана Шах была матерью Эльмана. Да, однажды я крупно влезла в эту семью, а если начистоту – то побывала в постели нескольких мужчин. Камаль выиграл эту битву у Эльмана, и мой брат отдал меня ему в жены без любви и согласия. После свадьбы Камаль оборвал связь с Эмином Шахом, но окончательно так и не смог, поэтому мы здесь.

– Ну, пойдемте в дом. Какая у тебя прелестная дочка! А какая она кудрявая – вся в маму!

Стоило мне достать Юну из детского кресла, как Диана рассыпалась в комплиментах, но положительных чувств к этой женщине у меня не было. Наши мамы были близкими подругами, но затем Диана Шах встала на сторону своего криминального мужа и сильно подставила мою маму. Ударила ее ножом в спину. Моей маме не было и восемнадцати, когда ее родителей, моих бабушку и дедушку, жестоко убили. Тогда же пытались убить и мою мать, но Диана предпочитает не вспоминать о подруге, только лишь я осталась ей напоминанием о тех далеких временах.

– Ма-м-ма, – сонно причмокивает Юна.

– Мы приехали, – сообщаю с улыбкой. – Пойдешь сама? Давай, ты умеешь, детка.

Опустив Юну на асфальт, покрытый тонким слоем снега, я мягко подталкиваю ее к дому и следую за ней.

– Можно мне взять ее на руки, Ясмин?

– Не стоит. Я не приучаю дочь к рукам. Берегу свою спину.

Осекшись, Диана отступает передо мной и приглашает в дом. Мурад остается позади, как и сильнейшее напряжение. Мне не нравился Мурад, и я хотела бы пересекаться с ним по минимуму, в отличие от Эльмана, встречи с которым я желала и боялась одновременно.

– Она очень похожа на твою маму, Ясмин, – с горечью говорит Диана.

– Ну достаточно, – осекаю Диану, оглянувшись.

– Я сказала что-то не то?

– Да, сказали. Удивительно, что вы помните, как она выглядела, но не помните того, как ваш муж жестоко расправился с ее родителями. Впрочем, вы даже в столь трагичный для нашей семьи момент предпочли надеть розовые очки. Не нужно делать вид, что мы любезничаем.

Я холодно улыбаюсь растерянной Диане, беру Юну на руки, чтобы уйти побыстрее, и направляюсь к дому в гордом одиночестве.

В доме я обнаруживаю Софию и двух сорванцов – своих племянников. Они несутся в мою сторону быстрее урагана, и я крепко их обнимаю.

– Привет, бандиты! – взъерошиваю кудряшки обоих и целую каждого в щеку.

– Привет, тетя Яся, – кричат они наперебой.

– Сорри, но я без подарков. Они не поместились в чемодан, но остались в Лондоне и ждут вашего приезда, договорились?

У Софии было двое детей – старшая Мария и младший Даниэль. Брат мечтал о сыне, но не меньше любил свою принцессу дочь. Соня очень смелая, раз решилась на второго, а я ведь даже первого ребенка не хотела…

София прерывает мои мысли, затягивая в свои объятия.

– Привет, Ясь.

– Привет.

София была единственной, с кем я поддерживала связь, потому что много лет назад ей удалось сбежать из отцовского дома и тайно обручиться с моим братом. Они не побоялись выйти на тропу войну и объявить всем о своей любви. Увы, мы с Эльманом так не смогли, поэтому максимум, который был нам уготован – это тайная связь. Позже мы о ней очень сильно пожалели.

Я раздеваю сначала себя, затем Юну, и мы вместе проходим в просторную гостиную. Здесь тепло, а атмосфера дома кричит о роскоши и богатстве. Осмотревшись внимательнее, я понимаю, что Эльмана здесь нет, и вместе с этим испытываю разочарование и страх одновременно.

Когда мы встретимся, буду ли я готова?..

– Так, ну-ка дай мне Юну, мою кучерявую красавицу…

– Бери, только она уснула в машине. Сонная еще, видишь? С перелетами наш график оставляет желать лучшего.

– Тебе грех жаловаться. Бог тебя помиловал, когда наградил таким спокойным ребенком.

Я дергаю уголками губ. Спокойная она при гостях, в остальное время – непослушная и капризная.

– Между прочим, я говорила тебе не приучать твоих сорванцев к рукам, тогда бы они выросли самостоятельными, – напоминаю невестке.

– Возможно, но я не могу иначе. Они требуют любви и ласки.

Убрав непослушные кудряшки с лица Юны, я скольжу взглядом по ее лицу и встречаюсь с карими глазами. Эти глаза напоминают мне об Эльмане. Всегда напоминают и вечность напоминать будут. Раньше смотреть в них было очень больно, чуть позже – привыкла.

– Юна очень выросла с тех пор, как мы прилетали к вам в Лондон, итальянские гены проявились еще больше. Наши с Эмилем дети совсем не меня не похожи, такие же смуглые и кучерявые. Вот и она твоих кровей, Ясь.

– Да, мне все так говорят. А твой брат?.. Эльман?..

– Что Эльман? – недоуменно переспрашивает София.

– Мурад сказал, что он приедет, – выпаливаю на одном дыхании.

– Приедет.

– Один или?..

– С женой, – улыбается Соня. – Она у него неплохая. На ноги подняла после того, как он в больницу загремел. Всегда рядом с ним была, хотя у него шансов было ноль.

– Да…

Я с трудом натягиваю улыбку на свое лицо.

Он приедет. Но с женой. Это чертовски больно даже спустя столько лет…

В конце нашей тайной связи Эльман сказал, что собирается жениться, а для меня он уготовил роль любовницы, на которую я не согласилась. Он женился, еще когда мы были вместе. Не знаю, кому я хотела отомстить – Эльману за разбитое сердце или его новоиспеченной жене, которая забрала его у меня, но той ночью я выстрелила и попала в его жену. Той же ночью я отдала себя Камалю, это была самая горькая ночь и самое страшное утро.

Обернувшись на шум, я встречаюсь взглядом с заплаканной Дианой Шах. Она вошла в дом и тут же направилась на кухню, но я заметила, как она украдкой вытерла слезы по пути.

Наверное, Камаль был слишком занят, поэтому не встретил нас. Очень жаль, ведь я не сдержалась и наговорила Диане гадостей. Будь моя воля, я бы никогда не приехала сюда, но обязательства перед Эмином у него всегда стояли превыше всего.

– Я отлучусь, чтобы позвонить Камалю, – предупреждаю невестку.

– Беги. Они с отцом третий день проводят в городе. У них много дел.

Я киваю. Спустя несколько гудков Камаль берет трубку, и я прошу его поскорее приехать, но он ничего мне не обещает. Он с Эмином уехал на новый завод по производству вина. Когда мой папа, истинный итальянец узнал про винный бизнес Эмина, он его высмеял, но в ответ Эмин выслал моему отцу пару бутылок вина прямиком на Сицилию. Папа, правда, пить вино не стал и даже не попробовал его на вкус, но зато он отправил Эмину видео, как он испытывает новое оружие на полученных бутылках вина.

Впрочем, все это было фарсом и глупой игрой стариков – дай только повод, и война между ними вспыхнет с новой силой. Страшно представить, что будет, если они когда-нибудь узнают о нашей с Эльманом тайной связи. И о Юне. Эта правда может стать поводом для войны, в которой выживут не все.

На протяжении всего дня я не могу выбросить из головы мысль, что Эльман тоже приедет по случаю назначения Мурада на должность главного прокурора города. Мне удалось узнать, что торжество состоится уже завтра – весь город будет отмечать, и мы тоже должны веселиться и выражать искреннюю радость по этому поводу.

Я помогаю невестке накрыть на стол и стараюсь не пересекаться взглядом с Дианой Шах. Мурад за весь день так и не появился в доме, и, хотя напряжение спало, для меня все равно осталось загадкой, почему он решил встретить нас из аэропорта.

Когда наступил вечер, ни Камаля, ни Эльмана так и не было. Признаться честно, последнего я ждала с дрожью в теле.

Ужин проходит в молчании, а я в миллионный раз прокручиваю мысль, что Эльман приедет не один. Прикусив губу, я вспоминаю как часто я заходила в профиль его жены, чтобы узнать о состоянии здоровья Эльмана. Мой брат избил его до полусмерти, а сильная травма головы вызвала состояние комы. Я отчетливо помню, как накануне своей свадьбы я звонила на его номер в надежде, что он ответит мне, и я признаюсь в том, что у нас будет ребенок, но вместо Эльмана мне ответила плачущая Диана Шах. Она была на грани истерики, потому что у ее сына была черепно-мозговая травма и огнестрел на уровне сердца, и мне не оставалось ничего другого, как выйти к алтарю – к ожидающему меня Камалю в белом фраке.

Я захлебывалась слезами и училась жить с нелюбимым мужчиной, чуть позже жизнь с нелюбимым стала восприниматься как норма, и я поняла, что человек привыкает ко всему.