Полина Рей: Как же я тебя любил…

– Как же я тебя любил… – произносит хриплым шёпотом муж.

Парой мгновений назад он подошёл размашистым шагом, взял за подбородок моё лицо и оставил на губах такой знакомый и родной, но уже забытый поцелуй.

Мы развелись год назад, но я до сих пор с трудом говорю о нём «бывший».

– Вот и хорошо, что всё в прошлом, – шепчу в ответ, не сразу делая шаг назад.

– Хорошо, любимая, – кивает он, ухмыляясь. Обращение – как издёвка. – Говорят, ты стала мамой совсем недавно? Жаль, что я вовремя не понял, на какой дряни был женат…

Вот и славно, «любимый». Продолжай думать так и дальше. Потому что о нашем браке после твоей измены у меня точно такие же мысли.

***

– Ну и кто у меня такой сладенький? А? Мой Пампусенька… Крошечка мой…

Если бы кто-то сказал мне пару лет назад, что из деловой хваткой женщины я превращусь в мамочку-наседку, которой становилась каждый раз, когда была рядом с сыном, никогда бы не поверила. Да ещё и на смех бы подняла этого фантазёра.

А сейчас, когда умиление от того, какой у меня ладный получился малыш, зашкаливало по всем фронтам, я не узнавала саму себя. Но мне эта новая «я» нравилась.

– Ой, Насть, ну ещё немного, и у меня самой лактация начнётся, – хихикнула моя лучшая подруга Тася, которая сегодня приехала посидеть с Тимошкой несколько часов, которые я планировала провести на деловом ужине.

Уговорила меня поехать на эту встречу именно Таисия. Настаивала на том, что мне нужно принять приглашение, которое пришло на почту совершенно неожиданно. Ведь это раньше я была генеральным директором фирмы, а сейчас у нас с Таськой на двоих крохотная пекарня, которую мы с гордостью называем «предприятие».

Так что пригласили меня на деловой ужин случайно, как мне казалось, но Тася не видела в этом ничего такого.

«Поезжай и развейся! – говорила она мне. – Полгода на привязи дома – это не шутки. Тем более, для тебя».

Я хоть и не считала себя привязанной намертво бытовыми вопросами, всё же, подумав, пришла к выводу, что ехать нужно. Вдруг там будут какие-то люди, которые помогут мне в будущем, и я снова смогу возглавить дело, и оно прокормит нас с сыном.

– Да я не могу, какой он сладкий, – улыбнулась подруге и, отойдя от кроватки, в которой Тимоша возился, кряхтя и пуская пузыри, посмотрелась в зеркало.

Беременность и роды ничуть не испортили мою фигуру. Даже наоборот, теперь она нравилась мне гораздо больше. Женственная в нужных местах, с округлившимися формами. Наверное, и мужчинам такая по душе. Хотя, о последнем аспекте я не думала – мне достаточно было брака, через который я прошла, как через тернии к звёздам, только наоборот. Поначалу мои отношения с мужем были феерией чистой воды, а закончились просто катастрофой.

Но рано или поздно у меня, разумеется, будет мужчина. Когда-нибудь, когда Тимофей подрастёт…

– Всё, Настюх. Давай, проваливай, а то опоздаешь, – в привычной грубоватой манере, за которой не крылось ничего, кроме истинной заботы, проговорила Тася. – Мы тут справимся, а запасов молока нам хватит взвод вскормить.

Я округлила глаза, а подруга, смеясь, всучила мне клатч и велела:

– Развлекайся по полной!

Фыркнув, я вышла в прихожую. У Таси, конечно, весьма специфические представления о деловых ужинах, но спорить с нею не буду. Может, и вправду расслаблюсь и очень неплохо проведу время.

– На взводы молоко не тратить, подгузники знаешь где, – напутствовала я подругу, надевая лодочки. – Я позвоню…

– Ага. Раза три-четыре, может, двадцать четыре, – зная меня, как облупленную, проговорила Таисия и велела, кивнув на выход из квартиры: – Поезжай, не опаздывай!

Кивнув, я взяла пиджак, который висел на плечиках и вышла в зрелую весну, которая больше походила на новорождённое лето. Даже зажмурилась от удовольствия, покинув унылый и мрачный подъезд и окунувшись в самое настоящее буйство красок, звуков и запахов.

Хотелось пройтись пешком, но пришлось вызвать такси. Это была роскошь, которую себе я позволяла в последнее время редко. Пекарня приносила не слишком ощутимый и стабильный доход, но мы с Тасей не унывали. И рассчитывали когда-нибудь превратить наше предприятие в дело, что станет носить огромный размах.

Окрылённая этими мыслями, я села в машину и отправилась на ужин.

Даже не представляя, какая встреча меня ждёт. И какая часть прошлого, о котором я так отчаянно пыталась забыть, вернётся в мою жизнь совсем скоро.

– О, Анастасия Марковна, а я вас сразу вот так и не узнал. Как же похорошели!

Ко мне подошёл размашистым шагом Станислав Венедиктович, партнёр той фирмы, директором которой я была чуть больше года назад.

У нас с ним сложились очень тёплые взаимоотношения, которые я даже считала дружбой до определённого периода. Хотя, почему считала? Мы просто разошлись на жизненном пути более, чем на год. И вот сегодня встретились и ничто не мешало нам продолжить общение.

– Спасибо, Станислав, – откликнулась я и подхватила Лесина под руку, которую он мне предложил.

Застал он меня за тем, что я рассматривала убранство самого настоящего небольшого загородного дворца, в котором и должен был состояться ужин. Не то чтобы меня смущала такая роскошная обстановка, отнюдь. Просто я отчего-то решила, что всё будет несколько скромнее.

– Я провожу вас к столу, – проговорил он, и когда мы вошли в высоченные двери, поинтересовался: – Как ваше житьё-бытьё? Я слышал, что вы начали бизнес с нуля.

Я кашлянула, не сразу сообразив, что ответить. Бизнес… Какое забавное слово, если применить его к пекарне в двадцать квадратов, где даже вдвоём за прилавком не особо развернёшься.

– Да, начала, – ответила расплывчато.

Дождалась, пока Станислав отодвинет для меня стул и устроилась за столом. Было довольно странно вот так рассиживаться вдвоём, когда остальные гости только начали собираться в зале и теперь стояли кругом живописными группками.

Лесин же присел рядом вполоборота ко мне. Нам тут же поднесли шампанское, от которого я отказалась, попросив воды. А сама не понимала, о чём говорить дальше. Прежде всего потому, что не особо представляла, насколько много известно Станиславу Венедиктовичу – и о нашем с Граниным разводе, и о том, что было в моей жизни после.

– Это прекрасно. Уверен, у вас всё получится! Я ещё не встречал такой целеустремлённой женщины, как вы, Анастасия.

Он улыбнулся совершенно искренне, и я выдохнула с облегчением. И хоть после этого совершенно не хотелось делиться ничем личным, всё же решила продолжить:

– У нас с Таисией эксперимент. Сможем ли раскачать крохотную пекарню и сделать из неё сеть, которая составит конкуренцию известным брендам.

Врала я, конечно, на голубом глазу. И открыть мы предприятие смогли только потому, что после развода от Гранина мне досталась определённая сумма денег по суду. Ну а дальше пришлось то буксовать, то искать средства на новые вложения, то радоваться даже незначительным победам. И уж конечно, такие красочные перспективы, которые я обрисовала Лесину, были пока лишь в мечтах.

– Сможете! – уверенно ответил он. – Я в этом даже не сомневаюсь.

Я улыбнулась и, отпив глоток воды, осмотрелась. Гости мероприятия уже потихоньку рассаживались за столиками, которые тоже представляли собой сформированные группки. И мне стало интересно, кого из находящихся здесь людей я знаю, а кого вижу впервые.

Лениво прохаживаясь взглядом по залу, который становился всё более оживлённым, я поняла, что испытываю странное чувство, будто на меня кто-то глазеет. Причём настолько пристально, что я почувствовала это нутром.

А потом мой взгляд нашёл того человека, которого видеть я здесь хотела в последнюю очередь. И которого встретить в своей жизни уже не ожидала.

Чуть по диагонали от меня, метрах в десяти, сидел за столом с бокалом коньяка и прожигал меня взором…

… мой бывший муж.

Марк Александрович Гранин.

Вихрь настолько острых эмоций поднялся в моей душе, что я лишь в последний момент удержалась от того, чтобы не вскочить и не умчаться прочь. Туда, где Гранин никогда меня не отыщет.

Он растянул губы в ледяной улыбке и отсалютовал мне бокалом, на что я ответила единственно правильным образом. Отвернулась, сделав вид, что не узнала бывшего.

Медленно отпила ещё глоток воды, хотя и хотелось опустошить бокал до дна, а потом попросить ещё. Желательно сразу бутылку.

– И давно Гранин вернулся?

Вопрос сорвался с моих губ прежде, чем я бы сообразила, о чём вообще спрашиваю. Тему Марка не стоило поднимать в принципе. И уж тем более не нужно было делать это с Лесиным, который был с моим бывшим в прекрасных отношениях.

– Недавно, – ответил он уклончиво. – Людмила себя не очень хорошо чувствует. Марку придётся быть возле матери.

Я сцепила челюсти, хоть и старалась изо всех сил не реагировать на то, какой сонм эмоций поднялся внутри из-за упоминания бывшей свекрови. Впрочем, смысла проявлять себя хоть как-то в эту сторону не имелось никакого.

– Понятно, – просто пожала я плечами, и попыталась переключить своё внимание на лёгкие закуски.

Хотя и понимала, что мне кусок в горло не полезет, потому что каждое мгновение я продолжала ощущать на себе пристальный взгляд Марка.

– Настя, ну расскажите же мне что-нибудь ещё! – по-видимому, верно истолковав моё замешательство, попросил Лесин.

Я вздохнула и попыталась придумать тему, что не была бы связана ни на грамм с той историей, которая была до сих пор жутко болезненной.

А я ведь надеялась на обратное…

Вскоре ужин приобрёл размах, который обычно и бывал на таких мероприятиях. Гости стали более раскрепощёнными – подсаживались друг к другу, сменяя декорации, выходили на балконы выпить шампанского и насладиться весенним вечером.

Гранина из поля зрения я потеряла, что было лишь к лучшему. И пока мы с бывшим мужем не столкнулись где-нибудь, собиралась потихоньку улизнуть. Хотя, откровенно говоря, сомневалась в том, что ему возжелается со мной беседы беседовать.

В крахе нашего брака он винил меня. Даже попытался переложить ответственность за рухнувшую семейную жизнь на мои плечи, обвинив в измене. А я, прекрасно зная, что именно он и сходил налево, была перед ним чиста. И даже мысли не допускала о неверности.

В тот момент доказывать правоту не стала. Раз он настолько слепо поверил каким-то там доводам, не видела смысла собирать алиби. Тем более, что перед разводом узнала о своей беременности, и мне важно было, во-первых, сохранить ребёнка в принципе. И, во-вторых, сделать так, чтобы Марк о наличии сына не узнал.

Это я после брака осталась почти ни с чем. Гранин же продолжал быть частью влиятельного семейства, которое, чего доброго, могло решить, что ему нужны все наследники, которых мой муж успел настрогать по миру.

Найдя Станислава Венедиктовича взглядом, я поднялась из-за столика и направилась к уборным. Вот приведу себя в порядок, попрощаюсь с Лесиным и теми, с кем успела переброситься несколькими фразами, и пора честь знать.

С этими мыслями я немного освежила лицо, по блеску глаз поняла, что те тщательно скрываемые эмоции, которые испытала помимо воли, просятся наружу, после чего вышла и собиралась вернуться обратно в зал.

И тут же застыла, потому что прямо ко мне размашистым шагом направлялся Марк Гранин.

Я же, вместо того, чтобы просто продолжить путь, стояла и смотрела на него, оцепенев. А он подошёл, взял моё лицо за подбородок и вдруг… поцеловал. Оставил на губах такой знакомый и родной, но уже забытый поцелуй. После чего шепнул хрипло:

– Как же я тебя любил…

Между нами за год, минувший с развода, не было произнесено ни слова. И вот сейчас вместо того, чтобы просто сделать вид, будто мы не знакомы, Гранин делает такое… И говорит, что меня любил.