– Я ожидал несколько… иного от максимально разумного человека, – я утёр лицо. – Люциус, вы забыли об одном факте, – я разглядел его костюм. Тёмно-серая шерсть, серебряные пуговицы.

– Да? Просветите меня!

Перед ответом я внимательно изучил Драко. Очень похож на отца. Платиновые волосы с зачёсом назад. Обряжен в странную смесь халата и пиджака, тёмно-серого цвета. То есть, эдакое платье. Ах да, извините, мантия. Черты женственные, губы подведены. Ага, как и у папы макияж.

– Вы не учли того факта, что я сюда пришёл не один, – я улыбнулся. И взглянул Люциусу за плечо.

– О, какие люди! – в коридор зашла Макгонагол. В руках она сжимала пару бумажных пакетов. – Здравствуй, Люциус, надеюсь, ты уже успел сделать что-то такое, чтобы тебя можно было убить? – хаоситка хищно улыбнулась.

Малфой стал нежно-серого цвета. Взгляд его налился бешенством и страхом.

– Профессор, этот персонаж хотел меня купить. Для своего сына, поиграться. Как куклу в магазине. Мы сегодня столько пережили вместе, вы будете не против, если вместо вечернего страстного секса вы подержите этого милого дяденьку, а я воткну ему ножик в почку? – ещё утром я был уверен в своей вменяемости. Сейчас не особо.

Продавщицы куда-то испарились. И как мне показалось, где-то вдалеке хлопнула дверь. Разумно, я бы тоже сбежал от такой компании подальше.

– Люциус, Поттер в своём праве. Придётся заплатить виру, – притворное сожаление хаоситки не обмануло бы даже ребёнка.

– Папа, а давай убьём их? Ты же сильный, ты же…

– Молчи, Драко, это наши… коллеги. Кхорнисты, – процедил сквозь зубы Люциус и плотно сжал рукоять трости.

– Когда у нас заканчиваются враги, мы убиваем друг друга, – всё тем же ласковым голосом объяснила диспозицию Минерва. Драко вздрогнул и отвёл глаза, сейчас у хаоситки зубы слабо походили на человеческие.

– Так что насчёт почки? – я достал нож из кармана.

– Мальчик, ты точно хочешь заиметь такого врага как я? Эта бешённая сука не всегда будет тебя охранять, – а вот теперь Люциус был сама вежливость. Холодная, с которой кишочки мотают на вилку у тебя в животе.

– Дяденька, вы и ваша шайка меня заебали. Меня сначала кошмарил гнилой космодесантник, потом вот эта, как вы точно выразились, бешеная сука, устроила мне вояж по историческим местам Лондона, да так что Темза потемнела от крови и сажи. А теперь ещё и вы хотите… даже знать не хочу, что вы от меня хотите! Знаете, это меня заебало, вот вообще всё заебало! Я весь этот чёртов день хочу одного – сдохнуть! Прям вот сдохнуть! Чтобы весь этот кошмар кончился! Пистолет есть?

Я требовательно протянул руку Малфою, тот уставился на неё как на ядовитую змею.

– Мальчик, не много ли ты на себя берёшь? – его голос натурально шипел.

– Пистолет! Я вижу у вас в кобуре есть пистолет, дайте мне его, клянусь, стрелять в вас или в Драко я не буду. Ну? Вы же пять минут назад хотели меня всего, а теперь вам жалко пистолета? – и истерики, как можно больше истерики! Никогда так не притворялся… или я не притворялся? Лицо заливали слёзы, а голос уже не дрожал, а форменно визжал.

Судя по всему, истерящих псайкеров тут опасались, потому Малфой извлёк из нагрудной обоймы небольшой чёрный пистолет и протянул мне его. Я радостно кивнул, схватил оружие, отщёлкнул предохранитель, дослал патрон в патронник (он там уже был, потому пуля со звоном выпала на пол), навёл ствол себе на лоб и выстрелил.

Никто ничего не успел сделать.

Голова мотнулась. Как от сильной оплеухи. А потом раздался сдавленный стон.

Я открыл глаза.

Малфой с ненавистью и яростью глядел на меня. Он тяжело опирался на трость, а в его левой ноге, аккурат на уровне колена, зияла дыра от пули. Она удачно ушла рикошетом.

– Вот, видите, даже застрелиться не могу толком. Малфой, теперь я у вас уточняю: вы точно хотите стать моим врагом?

– Я обдумаю этот момент. Всерьёз, – он нашёл в себе силы хмыкнуть. – Можно ли считать конфликт между нами улаженным?

На полу уже начала собираться лужа крови.

Я посмотрел на Макгонагол, та одобрительно показала мне два больших пальца и широко улыбнулась, ободряюще так. Пакет с вещами она уже успела убрать за дверь. Видимо, чтобы не растоптать в случае драки.

– Какая вира? Сэр Люциус, я просто попытался убить себя из вашего пистолета. Не получилось. Это был несчастный случай. А вот теперь к вопросу о вире, я желаю её получить.

Чтобы вы понимали, есть разница между «поставить человека на место» и «публично сломать и унизить». Я за коим-то хреном занимался вторым. Нет, безусловно, живи я в первый раз, то может и выбрал бы другую, менее суицидальную версию стратегии поведения. Но если учитывать тот факт, что смерть – это далеко не конец…

Я даже как-то резко стал понимать своих религиозных знакомых из той, прошлой жизни. Многие из них очень даже жили, словно они многоразовые. И в этом оказалась главная проблема. Мы действительно, по факту, многоразовые.

Есть в этом что-то унизительное – понимать, что весь твой рациональный подход к реальности оказался насквозь неверным, а правы-то на самом деле они, религиозные мракобесы. Это я даже не знаю, словно случайно обнаружить, что земля на самом деле плоская. И стоит на трёх китах. А те на черепахе. И вот на этой самой черепахе я в итоге и сломался.

Если кто не понял, это я сейчас пытаюсь оправдать всё то, что произойдёт дальше.

– И что же ты хочешь от меня, мальчик? – на бледном лице проступила безумная улыбка.

– Вы вот меня купить хотели, чтобы я с вашим сынишкой поиграл. Вот и я тоже с вами хочу в игру одну поиграть, – я как можно более ласково улыбнулся. Мне очень нравилось, как это получалось у Макгонагол.

– Я люблю игры! – безмятежно просветил нас всех Драко. От его взгляда я сам отвернулся, мальчик был не то чтобы собран, спокоен. Просто нечеловечески спокоен.

– Отлично, значит, игра называется верньеры. Надо крутить крутилку, и будет звук. К сожалению, крутилки у нас нет, потому придётся её делать, – с этими словами я вынул из кармана нож и воткнул его прямо в дырку от пули. Мужчина рухнул на пол, и я над ним навис.

Малфой аж позеленел.

– А теперь увеличим громкость! – и ножик подкрутить в ране.

В какой-то момент Люциус дико заорал.

– Ага, и ещё погромче, давай, Малфой, я знаю, ты можешь.

Завизжал он далеко не сразу. Я встал с пола, мне удалось не заляпать штаны кровью.

– А вот теперь мне всё нравится. Запомни, Драко, со мной лучше не… – фразу я не закончил. В глазах младшего Малфоя я увидел восхищение. Обожание. Мне аж не по себе стало.

– Минерва, давайте уже домой поедем? Кого мы ещё в этом городе не убили и не покалечили?

– Ну, пойдём. Хорошего дня, Люциус. До встречи на занятиях, Драко, – мы раскланялись и вышли из магазина.

– О, Гарри, я смотрю, ты стал кровожаден. На тебя так повлияли события нынешнего утра? Налёт культуры и цивилизованности был так тонок на тьме твоих вод? – этот ласковый тон голоса меня доконает.

– Я считаю, что уроды должны страдать. А что ещё я должен делать с похитителем детей? О погоде с ним разговаривать?

– О, мы все с этого начинали, мой мальчик. Уроды всегда страдают первыми. Но именно они дают нам ощутить власть. С вершин гор ты не различаешь роста людей.

Мы сели на мотоцикл.

– Но ты зря с Люциусом поцапался. Это против меня он мало что представляет. А вот тебя даже его щенок порвёт, и не вспотеет особо, – в тоне женщины появились строгие нотки. Точнее, в динамике шлема, из которого шёл голос.

– Минутку, но это не с вами мы полдня назад разнесли пол-Лондона и ограбили банк?

– Мы. Но ты видишь тут копов или десант Империума? Мало развлекаться, это может любой кровавый отморозок под кокаином. Надо ещё так делать, чтобы последствий не было. Вот ты же понимаешь, что Малфой может тебя не только убить? Смерть ещё надо заслужить. А служители Слаанеш в этом всегда были хороши.

– Минерва, со всем уважением, было бы мне одиннадцать, я бы с вами согласился. Но я уже в том возрасте, когда я буду рад любому новому сексуальному опыту.

Воцарилась тишина. То ли задумчивая, то ли шокированная.

– Сделай правильный выбор, юный псайкер, – это прозвучало предельно серьёзно.

– Если что, я пытался прострелить себе черепушку, – я возразил, – так что тот выбор, который я хочу сделать, мне недоступен.

– Если так хочешь умереть, я могу попросить Карказура тебя сожрать. Против его зубов у тебя нет защиты, – профессор была сама любезность.

Мотоцикл заинтересованно заурчал, и вокруг моего бедра облип скользкий длинный язык, весь покрытый белёсой слюной. Меня едва не вырвало.

– Минерва, вам бы в психотерапевты пойти, такие таланты пропадают. Инновационный метод лечения депрессии! Тётушка, вы просто волшебница! Вы меня убедили, я уже не так хочу умереть. Точнее, именно так я точно не хочу умереть!

– Мудрое решение. Он пьёт не только смерть, но и боль. Так что, если без спешки, он тебя заживо переварит. И не факт, что не заглотит твою душу.

– Ага, спасибо за информацию, милый пёсель, хороший пёсель, мама тебя обязательно накормит.

– Он мне подчиняется в обмен на то, что я своей силой не позволяю ему развоплотиться, – зачем-то пояснила Минерва, и я с глубочайшим ужасом понял одну простую вещь: хаоситка этим фактом жутко гордится.

Дорога прошла в молчании. В гробовом молчании.

Минерва меня оставила у дома Дурслей. Грозного, местами окровавленного пацана с косяком в зубах и мешком налички.

Мешок денег я выбросил в мусорный бак. Туда же кинул косяк, который докурил уже до половины.

– Гарри, что с тобой? Давай, давай в дом, бедный ребёнок, я сейчас наберу ванну! – тётушка захлопотала на пороге. А я разрыдался.

А потом сбивчато рассказывал дяде с тётей что за ужасы творились сегодня. Ничего не утаил. И даже того факта, что пытал человека, который хотел меня купить.

Обсуждать события никто не стал. Мне налили горячего молока и отправили в ванную.

Вечером пришла посылка с набором шёлковых платьев зелёного цвета. На мой рост. Ну да, я хороший, и легко схожусь с людьми. Посылку я вручил Дадли с наказом подарить симпатичной подружке. Это натуральный шифон, бельё стоит под шесть сотен фунтов.

Глава 6

Утро следующего дня встретило нас над мостом через Темзу. Я опирался на перила, за спиной то и дело проносились машины.

– Гарри, ты уверен? Мне совесть не позволяет… – дядя переминался с ноги на ногу и бросал испуганные взгляды на тёмную воду.

Он старался не глядеть на противоположный берег.

– Если что, я при всём этом присутствовал, – тыкаю пальцем в сторону парка, где всё ещё стоят полицейские ограждения. А рядом с ними – горы цветов, Лондон погрузился в траур, – и давайте начистоту, меня падение об воду не убьёт, есть надувной круг и баллон с газом, он автоматически раскроется, стоит мне погрузиться на пару метров. Я или перемещусь, или просто промокну.

Я терпеливо успокаивал дядю. Вон он-то имел полное право паниковать. Перемещение к поезду тут оказалось своеобразным.

Для того чтобы попасть на платформу, спрыгните с любого моста высотой не менее 15 метров в Темзу, в промежутке между 17.00 и 18.00 времени по Гринвичу.

В случае отсутствия реки можно прыгнуть под поезд на любой станции метро в том же промежутке времени.

В письме нашёлся билет – кусок плотной и очень старой на вид бумаги. Семейство Дурслей на общем совете дружно решило, что Темза всё-таки оставляет шансы. В отличие от поезда.

– В конце концов, ну, слушайте, если я сейчас помру, всем будет однозначно легче! – я пытался шутить.

– Гарри, ну что ты такое говоришь? Да если бы мы только… – тётя вновь стала утирать лицо платком.

– Я знаю, тётя, я знаю… – печально киваю головой.

– Гарри, маленькие дети так себя не ведут! – от такого несоответствия у Петуньи даже слёзы высохли от удивления.