Кривые, исковерканные чужой тёмной магией стволы, скрученные и изогнутые самым причудливым образом, сплелись в непролазные заросли. Они встречали любого, кто решался приблизиться, длинными острыми шипами, кончики которых были тёмными от яда, а с некоторых отрава даже капала, прожигая в твёрдой земле дыры, в которых охотно селились всякие мелкие твари.

В переплетениях стволов и ветвей нашли прибежище десятки самых разных порождений Изнанки из числа тех, чья шкура была достаточно крепкой, чтобы шипы не могли её проколоть, или те, на кого не действовал никакой яд. Среди новых обитателей Яблоневых садов были и эспиры, одну из которых я благополучно завалил ещё до похода в Подземелья Желаний.

Сейчас кажется, что это было уже несколько десятилетий назад, в какой-то прошлой жизни. Она, эта жизнь, не была проще, но в ней была хоть какая-то определённость: нужно убивать тварей Изнанки, сражаясь вместе с братьями-Ловчими. Всё просто и ясно. А теперь, когда из всех Мастеров Ловчих остался я один, да и просто Ловчих можно было пересчитать по пальцам, будущее виделось мне крайне зыбким и неясным. И это однозначно беспокоило: я просто не понимал, за что мне хвататься. Как выполнить задание Первого Ловчего, если тварей всё больше, несмотря на то, что щель между мирами я закрыл, а тех, кто может держать в руках оружие, – по-прежнему катастрофически мало?

Но в любом случае сейчас следует сосредоточиться на том, чтобы проникнуть внутрь зарослей и спрятать артефакт, истинной силы которого я пока и сам не знал. Но ведь для чего-то он попал мне в руки? Значит, просто пока не пришло его время, и единственное, что я реально могу сделать, – это сохранить его.

Придя к этому решению, я тряхнул головой, выбрасывая лишние мысли, и внимательно огляделся. С места, где я прятался, граница садов была видна метров на сто в обе стороны: это достаточно много, значит, где-то тут наверняка есть лаз. Говорят, бывшие сады просто пронизаны ходами, норами и лазами, осталось только отыскать нужный.

Тут неподалёку справа послышался достаточно громкий треск, и я ещё глубже втиснулся в небольшую нишу, служившую мне временным укрытием. Сквозь ветки ломился явно кто-то достаточно крупный, чтобы не обращать внимания на жалящие ядовитые шипы. Теперь главное – чтобы этот кто-то не обратил внимания на прячущегося меня, а спокойно отправился по своим делам, даже не догадываясь о том, как ему повезло. Некогда мне сейчас затевать на него охоту, мне нужно спрятать артефакт, а вот потом я уже смогу заняться привычным делом – истреблением порождений Изнанки.

Не успел я додумать эту чрезвычайно правильную мысль, как из сплетения кривых и твёрдых, как камень, стволов высунулась отвратительная морда крахена – хищника свирепого, но, к счастью, не очень умного. Внешне взрослый крахен – а это был самец в полном расцвете силы – больше всего похож на доисторического монстра типа тиранозавра, во всяком случае, такого, каким его показывали в «Парке Юрского периода», который я смотрел когда-то давно, ещё будучи Костиком Храмцовым.

В Лавернее крахены появились одними из последних, но очень быстро заняли своё достаточно высокое положение в местной иерархии тварей Изнанки. Несмотря на не слишком высокий интеллект – в отличие от той же сомбры – крахены брали силой, мощью и какой-то совершенно нереальной живучестью.

Убить его было не просто сложно, это было практически нереально, так как единственная уязвимая точка находилась под массивной нижней челюстью, украшенной полным набором острейших зубов. Охотились на крахена обычно вдвоём: один отвлекал, а второй выбирал момент, чтобы вонзить копьё или меч в нужное место.

По этой причине я не стал с воинственными криками бросаться на тварь, а предпочёл подождать, пока она не скроется в тумане, а отзвук тяжёлых шагов не растворится в ночном безмолвии.

Чем хороши были жуткие лабиринты Яблоневых садов, так это тем, что пробраться сквозь них бесшумно могли только очень мелкие существа: остальные неизбежно ломали ветки и тем самым достаточно громко заявляли о своём присутствии. Прислушавшись и убедившись, что никого крупного поблизости нет, я покинул своё укрытие и короткими перебежками добрался до просеки, проложенное крахеном. Уже через час она начнёт заполняться стремительно растущими ядовитыми шипастыми ветками, поэтому мне однозначно следовало поторопиться.

На всякий случай нашарив на груди мешочек с артефактом, я ещё раз огляделся и, опустившись на четвереньки, осторожно скользнул внутрь лабиринта, понимая, что в случае чего могу и не выбраться обратно. Тут уж как повезёт…

Первый более или менее подходящий лаз я заметил минут через пять: от протоптанной крахеном тропы в сторону ответвлялся небольшой, толщиной примерно в руку, ход, скорее всего, проделанный мелким грызуном. Если в него запихнуть мешочек с изумрудом, его вряд ли сможет хоть кто-то найти. Мелким хищникам он без надобности – есть там нечего, я специально положит камень сначала в зачарованный касо, точно такой же, как тот, в котором хранились серебряные колокольчики, а уже потом – в мешочек. Даже если особо оголодавшие хищник попробует сгрызть материал, касо ему точно окажется не по зубам, недаром эти контейнеры стоили так дорого.

Но проблема совершенно в другом: конкретно это место ничем не отличается от миллиона других, и через пару часов я и сам ни за что не смогу найти этот лаз, следовательно, и артефакт тоже. Нужно место, которое обладало бы какой-нибудь отличительной чертой, приметностью. Иначе придётся мне потом обшаривать все сады, а это задача, увы, абсолютно нереальная.

Я поднял голову ровно настолько, чтобы оглядеться, не привлекая к себе внимания. Уже давно было известно, что передвигаться по садам лучше именно так, почти ползком, чтобы как можно дольше не выдать себя хрустом или шуршанием. Исключением были случаи, когда ты приходил сюда охотиться и тебе нужно было выманить тварь на простор. Именно так я поступил в прошлый раз с эспирой, потому что сражаться с ней среди ядовитых шипов – спасибо большое!

Но сегодня у меня была иная цель, и я пополз дальше, замирая, пережидая, прячась и стараясь поскорее отыскать требуемое. Чем глубже забирался я в лабиринт Яблоневых садов, тем страшнее мне было, потому что, насколько я знаю, ещё никто добровольно так далеко в этот рассадник тварей не залезал. А ещё я боялся, что пробуду здесь слишком долго и, следовательно, пробираться назад мне придётся уже через колючки, а я не крахен – у меня такой шкуры, как у него, нет.

Но судьба, видимо, решила, что я ещё недостаточно её развлёк, поэтому моя гибель откладывается. Прямо по ходу я увидел достаточно приметное дерево, толстенный ствол которого перекрутило самым невероятным образом. Было впечатление, что его выкручивали, как мокрую тряпку, а потом просто вертикально воткнули в землю. Но для меня главным было то, что на расстоянии примерно полуметра над землёй в стволе было узкое дупло, в которое с трудом пролезла бы моя рука. Практически идеальный тайник: и дерево приметное, и дупло не на уровне глаз, и расположено не у самого входа.

Я подобрался поближе и осторожно стукнул по стволу рукояткой стилета, опасаясь пихать руку в дупло. Там запросто может сидеть кто-нибудь, кто лихо оттяпает мою излишне любопытную конечность.

В общем-то, так и получилось, потому что после того, как я несколько раз аккуратно стукнул по дереву, из дупла выскользнула совершенно несимпатичного вида длинная серая змеюка и, сердито на меня зашипев, попробовала прокусить сапог. Поняв, что толстая пропитанная кожа ей не по зубам, она, к счастью, решила не исследовать остальную одежду и, прошипев явно что-то ругательное, скользнула между стволами. Я на всякий случай ещё немного подождал, а потом снял с шеи мешочек, стараясь не делать резких движений, да и вообще не привлекать к себе внимания. И без того в этом лабиринте я чувствовал себя ужасно неуютно, словно я находился под прицелом десятков ружей, готовых выстрелить в любой момент.

Сначала хотел открыть касо и убедиться, что изумруд на месте, но в последний момент передумал: мало ли как отреагируют Яблоневые сады на магию артефакта? Лучше не рисковать, у меня впереди ещё масса дел, которые я обязан завершить. Поэтому я очень аккуратно просунул в дупло руку, убедился, что оно имеет дно, выложенное какими-то не то листьями, не то обрывками коры, и бережно опустил внутрь мешочек с таинственным изумрудом.

Выполнив то, ради чего и полез в эти неприветливые джунгли, я потихоньку стал отползать назад, молясь всем существующим и несуществующим богам, чтобы просека, оставленная крахеном, ещё не заросла колючками.

В целом мне повезло, ветки уже начали заплетать пролом, но пока активно восстанавливались наверху, а снизу, ближе к земле, ещё можно было пробраться. Этим я и воспользовался, но выдохнул только тогда, когда отполз от границы садов на приличное расстояние и смог без ущерба для здоровья выпрямиться. Прислонившись к ближайшей стене, я решил немного передохнуть, а потом уже, сделав небольшой крюк, вернуться в лавку ювелира и забрать шкатулку.

Кстати, нужно будет подумать, где теперь жить, так как оставаться в «Гнутом медяке» мне не хотелось. Да, можно было бы простить Антонио его неосторожные слова, но, во-первых, они действительно задели меня, а во-вторых, не лишним будет напомнить людям, кому они обязаны тем, что до сих пор живы. Иначе будущим Ловчим придётся заново завоёвывать авторитет, а им в начале пути будет совершенно не до этого.

Встретить в лавке ювелира некрофагов я не опасался: не станут они ждать меня там. Проследить ход моих мыслей им не под силу, но не потому что это я такой очень умный, а потому что некрофаги, хоть и стали в последнее время проявлять нехарактерную для них сообразительность, до такого просто не додумаются. Они поняли, что я ушёл крышами, и наверняка почти сразу покинули тот дом, так что смело можно возвращаться.

Додумывал я всё это, уже пробираясь окольными путями на левую сторону канала. Но, словно в насмешку надо мной, судьба в очередной раз вмешалась и нарушила мои планы.

Я уже добрался до улицы Золотого горшка, с которой планировал, воспользовавшись сквозным входом в бывший трактир, пройти на Пиратскую, когда услышал какую-то возню и невнятные крики. Прислушавшись, я понял, что некрофаги кого-то загнали и теперь развлекаются. Это тоже было новым: раньше они просто загрызали жертву, а теперь им стало нравиться перед тем, как перегрызть горло, поглумиться над попавшимся им существом, кем бы оно ни было.

Скользнув вдоль стены, я осторожно выглянул в затянутый туманом промежуток между полуразвалившимися домами. Открывшаяся картина заставила меня замереть на месте. Два здоровенных некрофага загнали в угол парнишку лет десяти или одиннадцати и теперь обсуждали, что и как с ним будут делать. Мальчишка тяжело дышал и с ненавистью смотрел на монстров. В его взгляде было что угодно – злость, ярость, обида – но не страх.

Глава 5

Скажу честно – на одну короткую секунду мелькнула мысль о том, как не вовремя произошла эта встреча, но я сразу отогнал её как недопустимую и тут же почувствовал, как стыд на мгновение обжёг лицо. Да, конечно, мои дела тоже чрезвычайно важны, но оставить мальчишку на растерзание тварям? Да пропади они пропадом все заказы, если платить за них такой ценой.

Я выровнял дыхание и осторожно скользнул в переулок, пользуясь тем, что оба некрофага стояли ко мне спиной. Парнишка, естественно, меня заметил, но у него хватило выдержки и самообладания, чтобы не закричать, не позвать на помощь. Он быстро отвёл взгляд, чтобы некрофаги не поняли, что жертва кого-то увидела.

– Ты умрёшь, – прошипел один из них, демонстративно выпрямляя перед лицом мальчишки лапу с длинными когтями, – но умрёшь медленно, чтобы мы получили удовольствие от твоей крови и от твоей смерти…

Ты смотри, какими разговорчивыми стали эти порождения Изнанки! Прямо как по писаному чешут, хотя ещё недавно обычный некрофаг и двух слов связать не мог. Это что же такое странное происходит? Кто-то целенаправленно модифицирует этих тварей? Если это так, то у нас по-настоящему серьёзная проблема.