Следующий день тянется медленно, как патока. Я ловлю себя на том, что постоянно проверяю телефон, хотя мы договорились встретиться только вечером. Смешно, как долго я избегал серьезных отношений, а сейчас веду себя словно влюбленный подросток.

К обеду мне приходит сообщение от Николь, и я почти выхватываю телефон из кармана:

"Привет… Мне так жаль, но мне придется отменить наши планы на сегодня. Поток клиентов, один за другим, и последний назначен на девять вечера. Завтра будет легче?"

Я чувствую, как внутри что-то опускается. Глупо, конечно. У всех есть работа, и иногда планы меняются. Но разочарование все равно накрывает с головой.

"Конечно, понимаю. Завтра подойдет. Успехов с клиентами!"

Отправляю сообщение и кладу телефон экраном вниз. Не буду больше проверять. У меня тоже есть работа. Но мысль о том, что сегодня я не увижу Николь, странным образом делает день тусклее.

К концу дня накапливается раздражение. Совещание затягивается, один из клиентов отказывается от сделки в последний момент, и к тому же завтра предстоит ранний вылет на конференцию в Чикаго. О встрече с Николь придется снова забыть.

В шесть вечера мы с Крисом спускаемся в лифте на подземную парковку. Он листает что-то в телефоне, я смотрю на цифры, отсчитывающие этажи.

– Портлендский проект одобрен, – говорит Крис, не отрываясь от экрана. – Получим финансирование уже в понедельник.

– Отлично, – киваю я. – Каким будет наш процент?

– Пятнадцать от общей суммы, плюс доля в будущей прибыли, – он убирает телефон в карман. – Не так плохо для проекта, в который никто не верил.

– Я верил, – пожимаю плечами. – Пусть не сразу, но идея перспективная.

Лифт останавливается, и мы выходим на парковку. Эхо наших шагов отражается от бетонных стен.

– Кстати, а как там твоя школьная любовь? – неожиданно спрашивает Крис. – Удалось пересечься?

Я морщусь. Не хотел говорить об этом, но с другой стороны, скрывать нечего.

– Сегодня не получается, – отвечаю я. – У нее поток клиентов.

Крис резко останавливается и смотрит на меня, а потом начинает смеяться – громко, с надрывом.

– Поток клиентов? Серьезно? – он качает головой. – Тай, она даже не шифруется. Она не сказала ещё, что у неё «дел по горло»?

Я чувствую, как злость поднимается внутри меня, горячая и резкая.

– Ну ты и придурок, – мой голос звучит низко и опасно.

– Да ладно тебе, – Крис смотрит на меня с сочувствием, будто я ребенок, который отказывается признать очевидное. – "Поток клиентов" – это классическая отмазка. Она работает в другом направлении, и судя по всему, сегодня у нее выгодный клиент.

– Ты просто не можешь поверить, что кто-то может быть не заинтересован в моих деньгах, да? – я делаю шаг к нему. – Я, между прочим, никаких денег ей не платил. И вообще, она была не в восторге от того, кем я стал.

– О да, отличный ход, – Крис ехидно улыбается. – Заставить тебя почувствовать, что ты должен что-то доказать, показать, что ты лучше, чем о тебе думают.

– Хватит, – говорю я сквозь зубы. – Серьезно, Крис, еще раз услышу от тебя что-нибудь плохое про Нику, за себя не ручаюсь.

Крис смотрит на меня долгим взглядом, потом поднимает руки в жесте капитуляции.

– Ладно, молчу, – он достает ключи от машины. – Но когда она попросит у тебя денег под каким-нибудь слезливым предлогом, вспомни этот разговор.

Он садится в свой черный БМВ и уезжает, оставляя меня стоять с бешено колотящимся сердцем. Чертов Крис. Всегда думает, что знает все лучше всех.

Я сажусь на свой мотоцикл, надеваю шлем и выезжаю на улицу. Как только выруливаю на трассу, открываю газ на полную. Скорость, ветер, рев мотора – лучший способ выпустить пар. Город превращается в размытые огни, и я позволяю адреналину вытеснить злость.

Через полчаса такой гонки с самим собой я наконец успокаиваюсь и возвращаюсь домой. Ставлю мотоцикл на подземной парковые и поднимаюсь в квартиру.

Руки сами тянутся к телефону. Нужно услышать ее голос, пусть даже на минуту. Объяснить, что завтра я тоже не смогу встретиться. Нажимаю на вызов, не давая себе времени передумать.

Она отвечает после третьего гудка.

– Тайлер? – ее голос срывается на моём имени, словно она… плачет?

– Ника? Что случилось? Ты плачешь? – я сразу напрягаюсь, все мои защитные барьеры рушатся.

– Нет… то есть, да, – она шмыгает носом. – Извини, просто день выдался ужасный.

– Рассказывай, – я сажусь на диван, забыв о своей усталости.

– Это Луна, моя кошка, – ее голос срывается. – Она… она проглотила какую-то игрушку, и ей нужна срочная операция. Ветеринар сказал, что без нее она может… может умереть.

Я слышу, как она пытается сдержать рыдания, и мое сердце сжимается.

– Луна – это самое дорогое, что у меня есть, – продолжает она. – Мы с ней уже шесть лет вместе, она была со мной в самые тяжелые моменты.

– Я понимаю, – говорю я мягко. – Сколько стоит операция?

– Пять тысяч долларов, – отвечает она тихо. – У меня есть страховка, но она покрывает только половину.

Слова Криса мгновенно вспыхивают в голове: "когда она попросит денег под каким-нибудь слезливым предлогом…" Я отгоняю эту мысль. Не может быть, чтобы она придумала такое.

– Я могу помочь, Ника, – говорю я без колебаний. – Дай мне номер счета, и я переведу деньги.

– Что? Нет, Тайлер, я не могу, – она звучит искренне шокированной. – Мы едва знаем друг друга, я не могу взять у тебя столько денег.

– Мы знаем друг друга со школы, и я просто хочу помочь, – делаю паузу, подбирая слова. – Пожалуйста, позволь мне. Я в состоянии это сделать, для меня это не проблема.

– Тайлер… – она замолкает, и я слышу, как она глубоко вздыхает. – Я не знаю, что сказать.

– Скажи номер счета, – настаиваю я. – И поторопись, если операция срочная.

Несколько секунд молчания, а затем она диктует реквизиты. Я быстро делаю перевод через мобильное приложение.

– Готово, – говорю я, нажав на кнопку отправки. – Деньги должны прийти в течение нескольких минут.

– Я не знаю, как тебя благодарить, – ее голос звучит искренне взволнованно. – Я верну, обещаю. Может не сразу, но каждый цент.

– Не беспокойся об этом, – я качаю головой. – Просто позаботься о Луне. И… держи меня в курсе, хорошо?

– Конечно, – отвечает она. – И… спасибо. Ты не представляешь, что это для меня значит.

Мы прощаемся, и я кладу трубку, чувствуя странную смесь эмоций. С одной стороны, я рад, что смог помочь. С другой… слова Криса все же не дают покоя. Но почему она отказывалась? Если бы ей нужны были только деньги, разве стала бы она сопротивляться?

Я снова беру телефон и смотрю на нашу переписку. Никаких намеков на деньги до сегодняшнего вечера. Никаких попыток манипулировать или использовать нашу школьную связь.

Нет, думаю я, откладывая телефон. Крис ошибается. Некоторые люди просто… настоящие. И, кажется, Николь именно такая.

Ложусь спать, думая о завтрашней поездке в Чикаго. И о том, смогу ли я увидеть Нику до отъезда. Пусть даже на полчаса.

***

Чикаго встречает меня проливным дождем и холодным ветром. Три дня конференции сливаются в один бесконечный поток рукопожатий, визиток и разговоров о привлечении инвестиций. Я улыбаюсь, обсуждаю стратегии, подписываю контракты, но мысли постоянно возвращаются к Николь.

В первый вечер я получаю от нее короткое сообщение: "Операция прошла успешно. Луна ещё слабая, но врачи говорят, что все будет хорошо. Спасибо тебе огромное!"

Я отвечаю, что рад это слышать и прошу прислать фотографию Луны, но в ответ получаю лишь: "Сейчас не могу, она на стационаре. Обязательно пришлю, когда заберу домой!"

На следующий день я снова пишу ей, предлагаю встретиться после моего возвращения, но ответа не получаю. Может быть, занята работой или переживает за кошку.

К третьему дню моего отсутствия я начинаю волноваться. Мои сообщения остаются без ответа, звонки переводятся на голосовую почту. Холодок неприятного предчувствия скользит по позвоночнику, но я гоню от себя подозрения. Возможно, у нее просто сложная неделя.

Возвращаюсь в родной город поздно вечером. В аэропорту меня встречает водитель компании.

Первое, что я делаю, войдя в квартиру, – звоню Николь. Снова голосовая почта. Я отправляю еще одно сообщение:

"Привет! Я вернулся. Очень хочу тебя увидеть. Как Луна? Дай знать, когда будешь свободна."

Утром мой телефон все еще молчит. Я просматриваю нашу переписку – последнее сообщение от нее пришло три дня назад. Слова Криса начинают звучать в голове все отчетливее: "Когда она попросит у тебя денег под каким-нибудь слезливым предлогом…"

Нет. Я отказываюсь верить в это. Николь не такая. Должно быть какое-то разумное объяснение. Возможно, потеряла телефон или у нее серьезные проблемы.

В офисе меня встречает Крис с довольной ухмылкой.

– Ну что, как там твоя школьная любовь? Встретились после твоего возвращения?

Я отворачиваюсь, не желая показывать свои сомнения.

– Пока нет, она не отвечает. У нее кошка заболела, срочная операция потребовалась.

Крис поднимает брови.

– Кошка? Серьезно? – он качает головой. – И дай угадаю – операция стоила несколько тысяч долларов?

Я молчу, и это молчание для него красноречивее любых слов.

– Черт, Тайлер, – он вздыхает. – Я же предупреждал тебя.

– Ничего ты не знаешь, – огрызаюсь я. – У нас все хорошо.

– Да? Тогда почему она тебе не отвечает?

Я пожимаю плечами, стараясь выглядеть беззаботным:

– Наверное, занята. В клинике с кошкой.

Крис смотрит на меня с сочувствием, и этот взгляд я ненавижу больше всего.

– Ладно, – говорит он наконец. – Если захочешь поговорить, ты знаешь, где меня найти.

Он уходит, оставляя меня наедине с моими сомнениями. Я пытаюсь сосредоточиться на работе, но не могу. В обеденный перерыв проверяю соцсети Николь – последний пост был неделю назад, фотография заката над городом. Никаких упоминаний о больной кошке.

Внезапно я вспоминаю, что у меня есть доступ к базе данных одной крупной службы доставки – наша компания инвестировала в нее в прошлом году. Несколько минут поиска, и я нахожу адрес Николь. Западная часть города, новый район со высокой ценой аренды.

Сижу, глядя на адрес, и борюсь с собой. Я не должен этого делать. Это вторжение в частную жизнь. Но что, если с ней что-то случилось? Что, если ей нужна помощь?

К шести вечера я сдаюсь. Сажусь на мотоцикл и еду по указанному адресу. Современный жилой комплекс из стекла и бетона возвышается передо мной – один из тех новых проектов, что массово застраивают городские окраины. Я паркуюсь напротив и смотрю на окна. Девятый этаж, квартира 947. Свет горит.

Поднимаюсь на лифте, ощущая странную тяжесть в груди. Мышцы шеи напрягаются. Когда я подхожу к нужной двери, то слышу странные звуки. Сначала мне кажется, что это плачет ребенок, но потом я понимаю – это стоны. Женские стоны.

Я замираю, чувствуя, как кровь отливает от лица. Может, я ошибся адресом? Но нет, на двери четко видны цифры 947.

Мой палец нажимает на звонок прежде, чем я успеваю передумать. Звуки мгновенно прекращаются. Тишина. Я жду минуту, затем звоню еще раз. И еще. Начинаю стучать кулаком в дверь.

– Николь! – кричу я. – Я знаю, что ты там! Открой дверь!

Проходит, кажется, вечность, прежде чем я слышу шаги. Дверь медленно открывается, и я вижу Николь. Ее волосы растрепаны, лицо раскрасневшееся, на ней только короткий кружевной халатик.

– Тайлер? – она выглядит искренне удивленной. – Что ты тут делаешь? Как ты узнал, где я живу?

Прежде чем я успеваю ответить, позади нее возникает фигура мужчины. Высокий, широкоплечий, лет сорока, с аккуратной бородкой. Он заправляет рубашку в брюки и смотрит на меня с легким раздражением.