– Они обратились. К этому халтурщику. Наняли этого дурня с шерстяными мозгами…

– Похоже, я вас расстроила, мастер Микеланджело.

– Я в порядке, – процедил Божественный, но так сильно вцепился в край деревянной столешницы, что костяшки его пальцев побелели, и Джакомо опасался, как бы он не сломал стол.

– Ну что ж. Если вы уверены, – сказала Роза Челлини, мошенница и мастер хитрых манипуляций. – Я просто… о чем я говорила?

– О коридоре, – услужливо подсказала ей Сарра.

– Верно. Ловушки. Очень хитроумные. Если не знаешь, куда наступать, то твою ногу того и гляди пронзит копье, а то и чего похуже. Я не смогла найти схем, но есть информация, что многие подмастерья и слуги лишились пальцев, глаз или рук. Если наступить на плиту, скрывающую ловушку, то окажетесь перед дверью хранилища, истекая кровью, и богаче точно не станете.

– Дверь хранилища, – сказала Сарра, – оснащена замком Хенляйна. Новейшая разработка из Германии, выполненная по заказу Лукреции Медичи. Самый современный и очень сложный механизм.

– Так что взломать его невозможно, – подытожил Джакомо.

– Каждый замок можно открыть тем или иным способом. Ты сможешь взломать его за… два дня?

– Но у нас не будет двух дней, – сказала Роза.

– Да, да, конечно, – сказал Джакомо, чувствуя себя так, словно его голова вот-вот взорвется. – Зачем нам тратить время, чтобы пробраться мимо целой армии охранников в хорошо охраняемую часовню, по коридору, в котором мы можем погибнуть, и в итоге оказаться перед дверью, которую невозможно открыть?

– Как только вы попадете в хранилище, все будет просто, – сказала Роза, будто и не слыша Джакомо. – Там нет никаких замков или ловушек, охраняющих золото. Просто каменная плита примерно такого же размера, как этот стол. – Она хлопнула по широкому, прочному столу, вокруг которого они все собрались. – Так что, как только вы туда доберетесь, то возьмете несколько сотен фунтов монет, вывезете их из города и будете свободны. – Она выпрямилась. – Есть мысли?

Выражение лица Халида было непроницаемым.

– Это невозможно.

– За версту чувствуется стиль Непи и Челлини, – сказала синьора де Россо. Джакомо заметил, как Сарра расцвела при этом замечании, бледные щеки окрасил довольный румянец. Реакция Розы на слова старухи, напротив, была совершенно незаметной. Джакомо лишь заметил, как на мгновение вспыхнули ее глаза, когда она взглянула на Сарру, а затем снова обернулась к остальным.

– В этом мире нет ничего невозможного, – возразила Роза. – Есть лишь то, чего еще не сделали умные люди. – Джакомо фыркнул. – Если оставить в покое теологические споры… Вы в деле или нет?

Халид кивнул без колебаний, вызвав зависть Джакомо.

– Я за, – сказал он.

– Агата?

Аптекарша подняла свою чашу с вином.

– Чтобы я покусилась на богатства семьи Медичи? Лишь попроси.

Роза с язвительным озорством обратилась к Джакомо:

– Синьор?

Чертежи казались темным лесом. Цель была недостижима. Халид метал на него злобные взгляды.

Но десять тысяч флоринов. А Джакомо Сан-Джакомо ведь был безумцем, не так ли?

Он улыбнулся.

– Чем безумнее, тем интереснее, моя госпожа, – сказал он. – Позвольте мне немного выпить, и вы расскажете, с чего начнем.

II

Девять

Роза

– «Папа Медичи хотел бы, чтобы мы верили, что прощение Господа можно купить, как кусок сукна или буханку хлеба».

Роза положила на тарелку кусок сома.

– И где она это откопала? – пробормотала она Джакомо через стол.

– «Он хотел бы, чтобы мы вывернули свои кошельки во имя вечного спасения, – продолжала Сарра, сжимая в руках большой лист пергамента, читая дальше. – И именно так он показывает свое истинное лицо: он не наместник Божий, а последний в длинном ряду банкиров».

Джакомо и глазом не моргнул на вопрос Розы, завороженно слушая Сарру. Его нож застыл на полпути ко рту, кусок рыбы неуверенно болтался на нем.

– Джакомо, – зашипела Роза, пиная актера под столом.

Он вздрогнул, кусок сома шлепнулся на тарелку.

– Представь, это висело на стене за воротами дворца, – сказал он.

Роза вскинула брови.

– За воротами дворца Медичи?

– Половина квартала Санта-Кроче обклеена листовками, – заметил Халид со скамейки рядом с Джакомо.

– Кто бы за этим ни стоял, это самый безумный человек во Флоренции, – сказала Сарра. – Даже безумнее тебя, Джакомо.

Если не считать мятежных листовок, прошло два обманчиво спокойных дня с тех пор, как Роза впервые собрала свою команду на старой мельнице на берегу Арно. Халид и Джакомо, почти не препираясь, обжились на новом месте, и Роза пыталась скрыть чувство облегчения, когда забирала свои вещи из типографии Непи, чтобы сделать то же самое.

– Я просто думала, ты захочешь остаться с нами, – нахмурившись, сказала Сарра.

– Спасибо, что предложила, – ответила Роза, взваливая на плечи свой рюкзак. – Но я должна быть с остальными. Если что-то пойдет не так, я буду рядом, чтобы справиться с этим. А рядом с Пьетро все будет сложнее.

При упоминании о брате Сарра помрачнела еще сильнее, но ничего не ответила. И вот Роза отправилась на мельницу и устроилась на тюфяке возле очага. Она создала свой дом, прежде чем ее взяли в чужой, и не то чтобы она отрезала Сарру – девушка каждый вечер приходила на мельницу, чтобы принять участие в том, что Джакомо со смехом называл «семейным ужином».

– Неважно, кто эти сочинители, – сказала Роза, выхватывая листовку из рук Сарры, – мы должны быть им благодарны. Чем больше глаз ищет их, – она бросила пергамент в очаг, – тем меньше ищут нас. И все, что поможет нам избежать внимания, я могу только приветствовать.

В следующее мгновение дверь мельницы распахнулась, и внутрь ввалилась Агата де Россо, пропахшая едким дымом пожара и перепачканная сажей до бровей.

– Ну, дорогая, – сказала она в качестве приветствия. – Боюсь, я подорвалась.

Взрыв был небольшим, утверждала Агата, но это был уже третий подобный инцидент за месяц. После случая на площади Синьории, разбитой люстры в особняке Пацци и все новых листовок, появлявшихся на стенах домов по всей Флоренции, городская стража очень заинтересовалась этим происшествием.

«Все кончено. – Эти слова пронеслись в голове Розы, как только Агата закончила свой рассказ. Дыхание перехватило, она ощутила, как надежда покидает ее. Все пошло наперекосяк, а мы еще даже не начали. Всему конец».

Нет. Роза расправила плечи и распрямила спину, наблюдая за тем, как Агата жадно глотает воду из бурдюка. Первые мысли редко бывают самыми удачными, она не даст себя провести и не станет прислушиваться к ним. Она переехала в этот мельничный дом, чтобы иметь возможность справляться с подобными ситуациями, и именно так она и поступит.

Она не могла потерять доступ к этой аптеке, а аптекарша – к своим инструментам. А это означало, что им нужно новое место для экспериментов.

– Ужин окончен, друзья мои, – объявила она собравшимся. – Нас ждет работа.

Она надеялась, что задание удастся выполнить быстро, но поняла, что глупо было на это надеяться. Только к утру, под руководством Агаты и благодаря усилиями Сарры, Розы и Халида, все содержимое все еще дымящейся аптекарской лавки было собрано и уложено в две тележки для овощей, запряженные мулами. В результате получилось две шатких, высоких, наполненных взрывчатыми веществами горы, зловеще вырисовывающихся в лунном свете.

– Вы закончили? – Этот нетерпеливый шепот действовал Розе на нервы. Обернувшись, она скрыла раздражение, улыбнувшись мужчине средних лет в красной форме городской стражи, который таращился на них через заднюю дверь аптеки.

– Почти, синьор, – прощебетала она, накрывая грубым одеялом груду пакетов и коробок во второй повозке.

– Остальные будут здесь с минуты на минуту, – сказал он. – Не знаю, сколько еще времени я смогу выиграть.

– Да брось переживать, Пип, – приказала Агата с той же генеральской властностью, с которой командовала ими всю ночь. – Ты так не переживал, когда у тебя была та болячка в твоем…

– Спасибо, да, синьора, не буду… – Пунцовое лицо мужчины исчезло в глубине аптеки. Агата захихикала и последовала за ним, возможно, чтобы еще немного помучить бедолагу, а возможно, чтобы напоследок проверить, не пропали ли какие-нибудь зелья или яды.

– И что она собирается делать со всем этим? – прошептала Сарра. Она забралась на повозку вместе с Розой и, устроившись на куче вещей, аккуратно подоткнула одеяло.

– Хочешь узнать ответ? – спросил Джакомо. За весь вечер он палец о палец не ударил, предоставив остальным таскать пакеты и коробки с зельями и теперь развалился на сиденье кучера в первой повозке.

– Тебе лучше исчезнуть, пока она тебя не услышала, – сказала Роза. – Халид?

Халид кивнул, запрыгнув на сиденье рядом с Джакомо, и через мгновение они вместе с актером и половиной скарба Агаты покатили по улице к городским воротам.

Сарра, казалось, этого не заметила. Она нахмурилась, погрузившись в раздумья, судя по всему, размышляя о содержимом повозки у нее под ногами. Роза заметила, как Сарра вдруг подпрыгнула, раздраженно отмахнувшись от устало поводивших ушами измученных мулов, и подавила вскрик, когда что-то зазвенело в одном из сваленных в кучу ящиков.

– Десять тысяч, – пробормотала Сарра.

– Сарра?

Агата вышла из задней части магазина и быстро направилась к повозке.

– Пора сматываться, – прошипела она. – Патруль уже близко, а у Пипа не хватит мозгов их отвлечь. – Она прищурилась на Сарру, которая уперлась ногой в один из ящиков. – Ты что, эквилибристка? Веди-ка лучше повозку.

Сарра взмахнула поводьями, они понеслись по улице. Агата устроилась спереди рядом с ней. Коротышке Розе, как самой юной, пришлось довольствоваться местом в пропитанной ароматами трав повозке и зажать нос.

Она заметила вдали красные мундиры городской стражи, когда Сарра выехала на соседнюю улицу. Но патруль направлялся к аптечной вывеске и не заметил груженую повозку, умудрившуюся проскользнуть мимо в потоке уличного движения Флоренции. Когда стражники скрылись из виду, Роза оперлась о борт повозки, и с облегчением закрыла глаза.

– Помнишь то дело во Дворце дожей ^[8]?

Роза не открывала глаз.

– Что?

– То дельце, которое обстряпали мой отец вместе с Леной во Дворце дожей, – пояснила Сарра. – Они тогда утопили половину добычи, потому что лодка просто не выдержала тяжести.

– О чем ты? – При упоминании о матери у нее по спине пробежала жаркая волна гнева.

– Ты сказала, что наша добыча может превысить десять тысяч флоринов.

– Возможно, выйдет вдвое больше, учитывая, что город заполонили вельможи.

Агата тихонько присвистнула, но Сарра, похоже, не разделяла ее восторга.

– Это меня и беспокоит. Пять тысяч флоринов мы сможем перевезти в любой повозке. Мы могли бы использовать эту повозку. Но сумму вдвое больше? А вчетверо? В итоге мы поломаем колеса или же дно повозки не выдержит.

– Тогда тебе придется построить ее самой, – сказала Роза.

Сарра рассмеялась, но лишь на мгновение.

– Ты серьезно? Роза, это не так просто. Для строительства потребуются материалы… Я говорю о клене Римини или даже об орехе. Чтобы справиться с этой задачей, нам подошла бы собственная карета папы!

– Тогда, поскольку карету папы не заполучить, придется придумать альтернативу. – Со своего места в повозке она видела упрямый профиль Сарры, на лице девушки застыло недовольство.

– Сарра, – попробовала Роза еще раз, на этот раз чуть мягче.

И кувыркнулась вперед, ударившись ребрами о край повозки, когда Сарра так резко дернула поводья, что мулы мгновенно остановились.