– Да пожалуйста! – крикнула девушка и со всей силы швырнула связку ключей Виктору прямо в лицо.

– Дура! – крикнул Витя вслед уходящей Лерке и резко хлопнул входной дверью.

– Сам дурак! – проорала пассия и полетела вниз по лестнице.

Мужчине повезло, ключи не задели глаз, но спровоцировали появление внушительного фингала.

– М-да, интеллигент с «фонарем» – великолепно! – воскликнул он. – Одно радует, наконец-то прекратилось поедание моих нервов. За это нужно срочно выпить, чтобы ликвидировать полученный стресс.

Виктор долго сидел на кухне, прокручивая в голове случившееся, мечтая о светлом будущем, иногда пуская скупую мужскую слезу по ушедшей любви и несправедливому отношению к себе. Но достаточно быстро отгонял одолевающую романтическую сентиментальность, произнося ёмкое и бодрящее «Се ля ви».

Глава 2.

– Ви-и-иктор Романович, скажите пожалуйста, вы подались в маргиналы? – удивленно протянула пышная женщина «50+» в экстравагантном костюме бордового цвета, приспустив двумя пальцами крупную оправу очков с прозрачными стеклами.

– Здравствуйте, Анфиса Юрьевна. Нет, с чего вы взяли? – смущенно произнёс Виктор.

– Ваш макияж выдает бурные события на выходных, – отшутилась женщина. – Зайдите ко мне после уроков. Думаю, вам стоит поделиться произошедшим не только с дневником, но и с живым человеком. Кстати, возьмите пудру, хотя бы немного скроете гематому.

Анфиса Юрьевна открыла черную лакированную сумку и легким движением руки извлекла из нее блестящую коробочку. Учитель взял пудру, слегка качнув головой в знак благодарности и направился в туалет, маскировать следы жестокости любви. Действительно абсурд, интеллигент, прививающий тягу к прекрасному, не может участвовать в физических конфликтах, по крайней мере так считала администрация школы и большая часть прогрессивной общественности Северной столицы.

Мужчина настолько увлекся гримированием, что не заметил начало первого урока и со всех ног кинулся на третий этаж к своему классу. У двери шумно толпился 9 «Б».

– Ребята, быстрее заходите, пока Ольга Васильевна нас не застукала, – бодро произнес Виктор, подгоняя темп ребят. – Скорее занимайте свои места, и потише, пожалуйста.

9 «Б» покорно расселся, но не оставил без внимания синяк под глазом мужчины, предательски просвечивающийся сквозь слой тонального средства. По партам пробежало шушуканье, прерывающееся ехидными ухмылками. Учитель не мог не заметить на себе заинтересованные взгляды учеников, но решил не акцентировать внимание и перешел от формального заполнения журнала к творческому просвещению подростков.

– Итак, ребята, мы продолжаем изучать творчество Петра Ильича Чайковского, и сегодня вашему вниманию я представляю… – Виктор вдруг остановился. На экране стереосистемы высветилось название музыкальной композиции, которая точно описывала нынешнее состояние и некоторые периоды его жизни.

– Виктор Романович! – выкрикнул кто-то из учеников. – Так что вы хотели представить нашему вниманию?

Учитель дернулся от неожиданности и вернулся в реальность из плена тяготящих мыслей.

– Извините, задумался, – робко пробурчал он себе под нос. – «Ария Ленского», прошу максимального внимания.

Класс наполнил гром оркестра, а за ним и голос оперного певца. 9 «Б» замер, увлеченно погрузившись в прослушивание. Виктор, сам того не замечая, начал тихо подпевать. Уж очень он любил это глубокое и душераздирающее: «Куда, куда, куда вы удалились, весны моей златые дни…». По правде говоря, Витя в какой-то степени ощущал себя современным Ленским. Такой же добрый, мечтательный, возвышенный, наивный, и подобно герою великого произведения любил легкомысленную женщину с душевной пустотой. Радовало одно, никто на его даму сердца не претендовал, пусть даже в шутку, и уж тем более не вызывал на дуэль, в отличие от печального исхода кумира.

Произведение закончилось, а тишина в классе осталась.

– Ну что, ребята, как вам? Кто-нибудь слышал эту арию ранее? Кстати, откуда слова? – учитель музыки забросал школьников вопросами, в надежде породить живую дискуссию.

– Я слышал эту песню в сериале! – подняв руку, выкрикнул розовощекий Пышкин.

– Отлично. А что на счет других вопросов? Давайте, Семён, держите ответ за одноклассников, раз другие стесняются. – Виктор Романович решил действовать точечно, дабы стеснительные и равнодушные подростки постепенно подключались к обсуждению.

– Ой, а можете повторить? – от волнения Пышкин всё забыл, но со стула для защиты чести класса перед настойчивым учителем встал.

– Из какого произведения герой? И как вам ария в целом, какие эмоции, чувства зародились в вашем сердце при прослушивании? – задорно повторил вопросы Виктор.

– А, Ленский – это из «Онегина», автор Александр Сергеевич Пушкин, – гордо ответил Семён. – Эмоции и чувства? Ну так, грустно стало.

– Объясните подробнее, пожалуйста. Почему стало грустно? – в предвкушении интересного разговора, учитель встал со стула и подошел к переднему краю своего стола.

От напряжения щеки Пышкина ещё сильнее покраснели, но он не спасовал и продолжил излагать мысли.

– Известно дело «почему?»! – воскликнул Семён. – Мало того, что друг бабу отбил, так еще и грохнул. И вот когда знаешь финал героя, становится очень грустно. Погиб парнишка ни за что ни про что, а ведь мог бы жить и жить! Хотя, сам виноват, полюбил вертихвостку какую-то. Всё зло от баб!

По классу прокатилась волна смеха.

– Семён, мой, друг спокойно. Не заводись, – улыбнувшись, произнес Виктор. – Ты всё правильно сказал, пусть и в какой-то степени эксцентрично. Но только давай не будем называть девушек и женщин «бабами». И зло тоже не будем им приписывать, хорошо?

– Да просто мой батя так говорит, поэтому и я сказал. – Пышкин смущенно опустил глаза в пол.

– Виктор Романович, а разве вы не от женщины пострадали? Или вас кто-то вызывал на дуэль? – пробасил из-за своей парты в поддержку друга Каспаров.

Учитель был удивлен проницательности учеников, но решил не врать детям, ибо обмана в большом количестве хватает и в реальной жизни.

– Да, друзья, таить не буду. Пострадал от любви, но это совершенно не значит, что все женщины плохие. Мне просто не повезло в этот раз! – воодушевленно повествовал учитель, чем вызвал неподдельный интерес у подростков. Ведь обсуждать чужую личную жизнь всегда интересно, вне зависимости от возраста.

– А расскажите, что случилось? Вы расстались? Почему появился синяк? Как зовут вашу девушку? – шквал вопросов из класса прервал звонок.

– Урок окончен! – громко произнес Виктор. – Ребята, жду всех после уроков на репетицию, и не опаздывайте, пожалуйста!

Возбужденный актуальной темой и недосказанностью учителя 9 «Б» вывалился из класса. За ним были 5 «А», 8 «Д», 3 «Г» и 7 «В». До репетиции оставалось около двух часов – вполне достаточное время для спокойного заполнения отчетности, но тут о себе напомнила «любовь всей жизни».

Виктор долго смотрел на экран, проживая внутри весь спектр негативных эмоций. В груди щемило с неистовой силой, дыхание сперло, ноги наполнились свинцом, тело покрылось мелкой дрожью, а на видео радостная Лерка каталась на кабриолете с каким-то мужчиной по Невскому. Бедный Витюша не мог сгенерировать какую-либо мысль, настолько сильный ступор его охватил. Казалось еще немного и доброе сердце «музыкантишки» остановиться от пережитого стресса, но тут в кабинет ворвалась экстравагантная Анфиса Юрьевна.

– Дорогуша, что с вами? – спросила она, подойдя к столу, за которым сидел учитель. – А-а-а, понятно! Так, давайте сюда телефон и идемте вместе со мной, думаю, вам необходимо выговориться.

Витя не помнил, как оказался в кабинете школьного психолога и только фраза «пейте, сейчас вам полегчает» вернула его в более ли менее ясное сознание. Анфиса Юрьевна – опытный специалист в сфере психологии и достаточно матёрая женщина, решила подождать, пока пациент придет в себя и будет готов к диалогу. Ей, в отличие от других дам в коллективе, Витюша очень импонировал, в то время как все остальные «сохли» по брутальному и накаченному физруку. Толи это синдром «мамочки», толи жалость, толи проявление симпатии, но как только молодой, интеллигентный педагог пришел в школу три года назад, она сразу взяла его под своё «незримое крыло». Заметив в последнее время потухшие глаза своего подопечного, женщина решила помочь ему по своему рабочему профилю, предложив вести дневник, но ситуация оказалась гораздо серьезнее и требовала личной консультации.

– Виктор, дорогой, расскажите, что у вас случилось, – мягко начала Анфиса Юрьевна. – Обещаю, этот разговор останется между нами.

Учитель музыки молча теребил бокал в руках.

– Поверьте, я прошу вас как друга. Не в моих интересах разносить сплетни по коллективу. Еще коньячку? – женщина взяла в руку бутылку с дорогим алкоголем.

– Нет-нет, Анфиса Юрьевна, у меня же репетиция через час! – взволновано ответил Виктор.

– Витя, поделитесь, что с вами? Это ненормально, когда у такого интересного, молодого человека потухший взгляд и выразительный «фонарь» под глазом, – ласково произнесла психолог.

– Ах, Анфиса Юрьевна, я стал жертвой неразделенной любви, – вздохнув, грустно ответил мужчина. – И вот, напоследок получил от нее травму – жестокое напоминание.

– Вижу, – улыбнулась женщина. – Рассказывайте.

– Да, что рассказывать? Классика жанра. Возлюбленную, уже бывшую, не устроил уровень моего дохода, а старания ради ее желаний абсолютно не впечатлили. – От волнения Виктор продолжал крутить бокал в руках. – Вчера она ушла, забрав все вещи, а сегодня уже разъезжает по Невскому на кабриолете с другим мужчиной. Вот такие дела.

– Неприятная ситуация, держитесь. – сочувственно заключила Анфиса Юрьевна. – Виктор Романович, возможно вопрос прозвучит грубо, но всё же ответьте, вы пытались заработать, чтобы улучшить своё собственное благосостояние или только ради её потребностей?

– Ради неё. Меня деньги мало заботят, – воодушевленно ответил Виктор. – Я хочу творить, делиться прекрасным с молодёжью, да и в целом с миром. Для меня первостепенно духовное.

– Очень хорошо. Вы пишите музыку или? – с нескрываем интересом спросила женщина.

– Да, еще пробую сочинять стихи, чтобы получались песни. – Щеки мужчины залились багрянцем от смущения.

– Замечательно! – восхитилась психолог. – Вы уже пробовали делиться своими произведениями с общественностью?

– Честно признаться, пробовал, но неудачно. А как сделать это успешно, понятия не имею, – задумчиво ответил учитель. – Одно ясно, силу интернета еще никто не отменял, но сами понимаете, я учитель, и если начну вести блог как мне хочется, это может вызвать большие вопросы у дирекции школы. Не хочется проблем и моральных переживаний.

– Вас можно понять. А вы отдаете себе отчёт, что профессиональный рост всегда несет в себе уничтожение привычного устоя, критику и риски? Увы, путь к успеху тернист, – произнеся эту фразу, Анфиса Юрьевна что-то записала в блокнот.

– Конечно, даже великий Александр Сергеевич Пушкин свои первые произведения издавал на собственные деньги, – приободрился Виктор. – Мне тоже хочется нести творчество в массы, но я не имею достаточно средств, да и прошлые неудачи порождают страх.

– Страх проявленности при наличии таланта и потенциала – частое явление. Однако, если вы обладаете желанием к реализации, то рано или поздно, вам придется побороть многие свои боязни, – спокойным голосом констатировала женщина. – Может стоит начать именно сейчас? Да и для ваших сердечных ран это пойдет на пользу.