Саммер Холланд: Лондонский туман. Здесь нет места любви

Девушкам, которые между двумя мужчинами всегда сделают правильный выбор: деньги. Сердцем с вами, сестры

Love & Mafia на русском

© Саммер Холланд, текст

В оформлении макета использованы материалы по лицензии © shutterstock.com

© ООО «Издательство АСТ», 2025

От автора

Все события, описанные в этой книге, являются художественным вымыслом. Автор не обладает никакой внутренней информацией о финансовых и любых других показателях публичных компаний и политических партий. Большинство описанных компаний также вымышлены. Автор не рекомендует ни проверять, ни повторять ни одну из приведенных преступных схем.

Воровать и обманывать – плохо. Не делайте так.

Хотелось бы еще немного объяснить нюанс, связанный с именем и фамилией главной героини. Уна Боннер (Oona Bonheur) – несчастливая обладательница редкого сочетания ирландского имени и фамилии, образованной от французского слова «счастье». Именно поэтому мои дорогие читатели-франкофилы могут подумать, что ударение в ее фамилии падает на последний слог, формируя что-то вроде «Бонёр». Однако английский язык, хоть и является черной овцой германской ветви языков, имеет свои узусы и тяготения. Трансформируясь сквозь века, фамилия Bonheur в семье нашей героини сохранила свое написание, но утратила изначальное произношение.

Именно поэтому «Бо́ннер» так похоже по своему звучанию на самое некуртуазное слово boner – стояк.

Посочувствуем же Уне и начнем нашу историю.

Осторожно!

Эта история содержит список щепетильных тем и тропов, которые могут стать для читателя триггером. Пожалуйста, ознакомьтесь с ними перед чтением.

Нецензурная лексика

Промискуитет

Дом/саб динамика

Садо-мазо динамика

Анималистичные сексуализированные игры (primal play)

Нанесение телесных повреждений

Причинение боли

Игры с кровью

Игры с ножом

Использование интимных игрушек и бдсм-атрибутики

Кинк на похвалу

Кинк на унижение

Курение

Сталкинг

Связывание

Упоминание использования воска

Симба

Ваше ментальное здоровье важно!

Для начала

Не видела в этой жизни ни одного праведника. Серьезно, ни одного, даже в благотворительных фондах грешат всяким. И под «всяким» я подразумеваю огромный спектр порицаемых обществом вещей, которые сейчас всплывают у вас в голове в зависимости от степени испорченности. Ватикан видели? Рассказать про порнократию?

Так что давайте договоримся: раз в этом мире нет праведников, значит, нечего требовать от людей быть одним из них. Ненавижу оправдываться и объясняться, а уж извинений от меня вам придется ждать до второго пришествия.

Если внимательно посмотреть на первые двадцать три года моей жизни, можно вывести одну простую формулу: красивым девушкам не нужно быть умными или тем более трудолюбивыми. Сообразительности и навыка попадать ключом в замочную скважину достаточно для того, чтобы как-то пробиться и выжить, а все остальное – дело природного везения и несложного навыка хватать кусок, который летит тебе в рот.

Только не подумайте, что я необразованная идиотка. Я окончила университет и все такое, но лет с пяти поняла важную вещь: работать мне не хочется. Мои родители всю жизнь положили на свои чертовы карьеры, они до сих пор это делают. Устают каждый день, приходят домой из офисов и по несколько часов отходят на диване перед телевизором, прежде чем вспомнить, что вокруг еще скопились стирка, уборка и грязная посуда. Мне такого не надо, спасибо. Пусть работают те, кому это нравится, и те, кто не вышел лицом.

Всегда думала, что деньги должны приходить так же легко, как уходят. Правда, в Норидже, откуда я родом, это не получается почти ни у кого. Серьезно, даже местному наркодилеру приходится попотеть, чтобы заработать косарь-другой, и пусть это связано с тем, что он сам торчит, все равно выходит какое-то говно. Поэтому после того, как университет Вестминстера торжественно пнул меня под зад с дипломом в руке, я не захотела возвращаться домой и осталась в Лондоне.

Чем решила зарабатывать? Отличный вопрос. В мире, где нормальная зарплата у каждого десятого, а дорогой мобильник у каждого первого, включая полицейских, остается не так много вариантов разжиться соткой-другой. Поэтому я решила использовать лучшую и самую древнюю вещь в мире, безотказно работающую с тех пор, как первый человек прикрыл себе хер тряпочкой. Стыд.

Я находила парней в «Тиндере» и разводила их на деньги. Вот так просто, да, и не нужно думать, что нетфликсовский фильм хоть кому-то из них помог вычислить мою схему прежде, чем их бумажники начинали открываться. Мальчишки удивительно податливы, если уверены, что им дадут. А главное – им жутко стыдно признавать, что руководствовались членом, когда девчонка скрывается из виду с их деньгами.

У меня все отлично получалось! По крайней мере, на аренду нашей с подругой квартиры, вкусную еду и пару сумочек мне хватало.

А теперь, когда я сижу посреди заполненного людьми опенспейса инвестиционной компании, с двумя экранами перед лицом и стаканом дорогого кофе из пафосной кофейни, сама задаюсь вопросом: «как, черт возьми, это произошло?!» У меня, Уны Боннер, есть работа с восьми до пяти, чертовы коллеги и постоянный доход два раза в месяц. И самое ужасное: я работаю. Не просто сижу здесь с умным лицом и маслом на кутикуле, а выполняю, мать их, служебные обязанности.

На самом деле это очень смешная история. И начать ее стоит… Да, с того дня, когда я впервые встретила эту задницу Эрика Чесмора, потому что до нашего несчастливого свидания все в моей жизни было нормально.

Но чтобы начать, мне нужно выпить.

Глава 1
Гребаный сталкер

Хедж-фонд, шортить, свопы, деривативы, кредитное плечо. Вот короткий список говна, которое лилось изо рта Ала Барлоу на каждой нашей встрече. На втором предложении я уже отключала мозг, потому что слушать было невыносимо.

Что не так с мальчиками из Сити? Инвестиционные фонды, банки и брокерские конторы, разницы между которыми я так и не уловила, точно схожи в одном: они все брали лучшие умы Британии и меняли их на цифры, графики и ощущение собственной важности. Впрочем, не факт, что у Ала были мозги с самого начала.

Когда он умолк, это стало сигналом для меня. Если я видела дно бутылки в его руках, могла открыть рот. В другое время это было практически невозможно.

– Я в восторге от того, как ты разбираешься во всех этих сложных штуках, – включила самый сладкий из своих голосов я. – Сколько, говоришь, заработал твой клиент?

– Двести косарей, – гордо повторил он. – Мы закрыли самый сексуальный шорт.

– Расскажи больше!

Ал обожал говорить, потому что постоянно ходил нанюханный. Еще не видела ни одного мальчишку из Сити, у которого не было бы странных аддикций. Черт с ним, я и сама не против пропустить бокал хорошего вина за чужой счет, но эти дурачки переходили вообще все границы.

Его взгляд опустился к моим сиськам. Это чертово третье свидание, Ал стопроцентно рассчитывал минимум на отсос. А мне было так лень… У него, скорее всего, торчал каменный стояк, но до оргазма там как до Глазго пешком. К тому же необязательно спать с каждым, от кого мне нужны деньги, – от одной только мысли несет проституцией. Хотела бы работать – пошла бы в вебкам.

– Таня, а чем ты обычно занимаешься? – неожиданно спросил Ал.

Нихера себе, за три свидания это был первый вопрос обо мне. Точно стояк заныл: иначе он и не подумал бы о таком. Кстати, об имени… Да, я всегда притворялась русской. В Лондоне каждый идиот знал, что русские девушки не платят за себя в ресторанах, потому что им не позволяет менталитет. Боже, храни этих святых женщин, их репутация экономила мне сотни фунтов. К тому же, если кто-то из моих ухажеров захотел бы пойти в полицию, удачи им в поисках блондинки‑русской из Брунела, а не англичанки из Вестминстера.

Прежде чем ответить, я глупо рассмеялась и спрятала взгляд в бокале. Пора было освежить легенду, чтобы самой не забыть… Но это же нанюханный Ал. Он тоже не запомнил бы.

– Маркетолог в агентстве, – беззаботно соврала я. – Мы работаем… с мелким бизнесом.

– Малым, – поправил он.

– Точно. Кстати, а у твоих клиентов какие… – Там было это смешное слово… – обороты?

Новый виток болтовни Ала запустился, позволив мне опять отключиться от беседы. Нужно было технично слиться, пока он не сунул мне в ладошку член.

Простое правило: не давать, пока нет денег. Это с девчонками работает наоборот: раз получив отличный секс, они стремятся повторить. Мальчики вроде Ала окучивали меня ради единственного раза и теряли интерес на следующее утро. Они так устроены, и не мне их осуждать.

Телефон в кармане ожил удивительно вовремя: Бренда работала как часы. Спектакль плавно перетек во второй акт, который должен был стать завершающим. Как назло, я забыла доесть свой бургер… Но сейчас это было не так уж важно.

– Прости, – оборвала я очередную мысль Ала. – Звонок.

Глядя на слово «бабушка» на экране, я каждый раз встревоженно подпрыгивала, играя одну и ту же пьесу, которая за пару месяцев оказалась доведена до идеала. Всего несколько строк, но драматизму ситуации аплодировал бы даже Шекспир.

– Бабушка?.. – произнесла я единственное слово, которое знала на русском, кроме «водки».

– Если ты не привезешь пива, я умру, – вкрадчиво ответила Бренда.

– Боже, подожди, не кричи, сейчас… – Я перевела полный тревоги взгляд на Ала. – Прости! Мне нужно бежать, там бабушка… Спишемся позже!

– Ты серьезно? – поморщился он. – У нас тут вообще-то…

– Бабушка сломала шейку бедра! Она не может пошевелиться, я нужна ей!

Не обращая внимания на его возмущенный взгляд, я схватила сумку и пальто и вылетела из закусочной, одеваясь на ходу. В трубке Бренда продолжала диктовать список покупок, но в памяти он не задерживался – в этот момент важнее было правильно сбежать.

– Боже, да завали ты уже, – оказавшись на улице, бросила в трубку я. – Ничего не жди, кроме пива.

– Ну хотя бы зайди за донером. В отличие от тебя, меня никто не кормит.

– Суперострый? – уточнила я.

– Неужели бабушке со сломанной шейкой бедра настолько нужно выпить? – раздался над моим ухом вкрадчивый голос.

Я отпрыгнула, отключая звонок, и приготовилась убегать, прежде чем поняла, что это не Ал. Из тени козырька над закусочной ко мне шагнул высокий широкоплечий мужчина с короткой светлой бородой и насмешливым лицом.

– Тебе какая разница?

– Просто интересно. Что, парень из «Арк Инвестмента» настолько не понравился?

– Отъебись, – нервно посоветовала я. – Ты его знаешь?

– Бейдж из сумки торчит. А вот ты откуда?

– Из министерства.

– Таня из министерства? Очень забавно. Из какого?

– Не твоих собачьих дел.

Тут до меня дошло: вовсе необязательно разговаривать с незнакомыми парнями… Особенно теми, что суют нос не в свое дело. Так что я развернулась и рванула к станции «Уайтчепел», пока поезд не ушел. И даже не отреагировала на громкий окрик: «Таня!»

Но должна признать, выглядел незнакомец просто отлично. Внушительный мужественный подбородок, добротное пальто – скорее всего, дорогое – и длинный прямой нос. С тех пор как ученые доказали, что единственным признаком большого члена можно считать большой нос, я начала изучать эту черту лица особенно внимательно.

У ночного нахала с членом все должно было быть в порядке. А судя по тому, что я так на этом сфокусировалась, приближалась овуляция. Забежав в отходящий поезд, я упала на лавку и задумалась, не стоит ли и правда трахнуть Ала, когда закончу с ним. Но эту мысль пришлось отбросить: проще склеить кого-нибудь, кто был бы просто пьяным.